Законы у них — сами знаете. Они там такие же дикари, как готы, только дурные по-своему.
— Мигуэль, спроси, где труп закопали, — Грегори задал вопрос.
— Труп? — переспросил скупщик рабов повторенный вопрос. — За утилизацию трупа платить надо. Если бы всех умерших на этом рынке здесь оставляли не погребенными, то болезнь или язва пошла бы от этих трупов. Хозяин платить отказался. Ему проще за городом тело выбросить. Пусть рабы волокут. Ему труп на себе нести нет надобности.
— А второй?
— Второй, надеюсь, живой, ежели нос пока кому не сломал, —хихикнул работорговец. Но его дело — дрянь. Его перекупщики купили. Вам известно, что в Орисе самые дешевые рабы в империи, если здорового раба брать, а не доходягу. Многие едут по торговым делам, ну, заодно и немного рабов для дальнейшей продажи берут. Так те, что покупали вашего с белыми волосами, сказали, им такие высокие и крепкие для рудников и каменоломен нужны.
А там, брат, рабы долго не живут. А вам что, живой товар нужен?
Рабов-то тут много. Коль нужны, то сам продам или подсоветую.
А того, что жив остался, где теперь сыщешь? А вам-то они кем или чем приходились, может, беглые или отомстить пожелали?
— Знакомые наши, — неубедительно произнес Мигуэль.
— Странные вы, — почесал затылок скупщик рабов, — то продаете, то бегаете за ними. Странные вы и странная история с этими рабами. Ну да ладно, то все ваши дела, а я пойду, мне товар сбывать надо — детей кормить.
На обратном пути все трое молчали. Управляющему хотелось поскорее забыть эту историю, а главное, чтобы ее забыли все вовлеченные в нее выборщики его хозяина. Аппию Руфусу такие события были не в руку. Грегори был поражен нелепостью и быстротой смерти Саши, или Алесо. Мигуэлю сложно было перестроиться на жизнь с другим существом внутри своего тела. Затем экипаж подъехал к усадьбе сенатора, и, быстро распрощавшись, управляющий покинул своих попутчиков.
Оставшись вдвоем, они еще немного помолчали, но выяснить отношения было необходимо. Повозка катилась по грунтовой дороге и поднимала пыль. Большой огненный шар клонился к закату. Изредка попадавшиеся на пути телеги и повозки при приближении друг к другу замедляли ход. Дорога, ведущая к дому Мигуэля, была узковата. Люди в экипажах иногда кивком головы или поднятием правой руки приветствовали один одного. Это могло обозначать две вещи: либо они были знакомыми, либо культурными.
— Надо найти хотя бы одного из них, — первым нарушил тишину Грегори.
— Для этого придется бросить службу, — ответил охранник тюрьмы.
— Это так сложно?
— Нет, это доходно. О такой работе мечтают многие. Она не пыльная и хорошо оплачивается. Пока меня никто не убедил в том, что мыканье по империи в поисках твоего товарища принесет мне больше пользы, чем ежедневный поход в тюрьму.
— Значит, моя задача — убедить тебя в этом, а для этого я должен рассказать о себе, о своем мире, о мире Саши и Андрея, насколько мне известно из моих снов и воспоминаний, — сделал вывод Грегори.
— Если у тебя это получится, то будем думать тогда. А пока я даже не понимаю, ради каких двух мужчин я сегодня и вчера целый день колесил вокруг столицы, да еще мне произвели жесткий массаж яичек.
— В мире дурдома, психбольницы или госпиталя для душевнобольных, так назовем его, живут Андрей, Саша и Камелия. Я этот мир видел только в небольшом количестве моих снов. Существует ли он на самом деле и как он выглядит в точности, я не знаю. Но в своих снах я видел совершенно такого же вида этих двух мужчин или парней. И точно такую же девушку по имени Камелия — точную копию Камиллы Дукс. А в моем мире существуют точно такого же внешнего вида Эндерсон и Алесо, но они — эласты с другим характером и другими привычками, они даже не друзья между собой — так, коллеги по службе. В моем мире существует Ками Дукс. Домен и имя похожи на вашу Камиллу Дукс. Но внешность у нее совершенно другая. Она красива и умна, но это взрослая дама лет тридцати пяти. Я ее знаю. Я с ней общался. Она вызывала у меня серьезные подозрения в искренности своего поведения в моем мире, и здесь Камилла Дукс себя слишком вспыльчиво, неестественно ведет. В этом моем перемещении и перемещении Саши с Андреем больше вопросов, чем ответов. Я тебе постепенно все расскажу, хотя не все, кое-что тебе нельзя знать. Думаю, в вашем мире существуют, кроме нас троих, другие проникшие из иных миров. Они могут за мной охотиться. Я не знаю их планов на мой счет. Не рассказывай обо мне никому, больше слушай и наблюдай. Меня, считаю, от них хорошо спрятали, — загадочно произнес Грегори.
— А кто такие они и что натворил ты?
— Тебе становится интересно?
XIX
В комнате с мягкой мебелью, обитой плюшем с органической шерстью, находились двое. Женщина-эласт средних оборотов звезды, выглядевшая гораздо моложе, чем ей было на самом деле, и мужчина-эласт постарше ее. Темные волосы леди, ниспадавшие до плеч, и смуглая кожа на лице выдавали в ней жительницу Десима. Она располагалась в мягком кресле и была одета в строгое лиловое платье такой длины, что чуть острые загорелые коленки представлялись взору мужчины. Собеседница уже давно покинула тот возраст сопливых и смазливых девчонок, когда изрядно оголенные ягодичные мышцы или молочные железы являлись главным признаком красоты тела, кричаще-раскрашенная растительность на ресницах и бровях говорила об изящности макияжа, а напомаженные в ярко-красный цвет лицевые губы вызывали у юношей только одну ассоциацию. Каждая складка одежды и каждый аксессуар гардероба подчеркивали ее строгую сексуальность и деловитость при общении с мужчинами и зависть при встрече с представительницами своего пола. Во время продолжительной беседы она периодически перекидывала одну свою нижнюю конечность через другую, а затем производила такую же операцию в обратном порядке. При этом ее собеседник мог наблюдать дорогой педикюр на роговых пластинках, покрытых тосиламидформальдегидной смолой, а оксихлорид висмута создавал перламутровый эффект.
Напротив, присев на краешек стола, потягивал триметилсатин маренового дерева из маленькой чашечки широкоплечий мужчина.
— Ками, — обратился он своей собеседнице, — быть может, и вам еще порцию сварить?
— Спасибо, Луциан, я не привыкла потреблять одновременно такое количество пурина, а вы пьете сорт робуста, в котором его с излишком. Я понимаю, что это издержки вашей работы.
— Ками, если вы пожелаете, я приготовлю вам арабику.
— Спасибо, продолжим разговор, — вежливо отказалась журналистка.
— Да, я бы просил, чтобы вы помогли нам, а мы, соответственно, всегда готовы подставить вам свое плечо, — сделал предложение начальник отдела федеральной службы разведки Дисима.
Камилла Дукс проснулась посреди ночи в своей огромной спальне. На столе горела свеча. «Все в порядке! Я у себя дома, —успокоила она себя и еще раз огляделась по сторонам, убедившись в неизменности интерьера комнаты. — Однако как все реально в этом сне! Только что ж это за место? Эта женщина так подобна мне, только состарившаяся! А супруг мой, Луций, ни капли не изменился. О! Что ж меня ждет? И за что я туда угодила? Это, верно, обитель богов. Где ж я оказалась: на Алайе Фесалийской у Юпитера? Или еще дальше — у Кроноса на Минги-Тау?» Успокоившись, Камилла закрыла глаза и погрузилась в сон.
Опять та же комната, словно наяву она перенеслась сквозь пространство, и ощущение реальности всего происходящего. Вот только не все из сказанного этими, как они себя именуют, эластами было ей знакомо, хотя речь их она понимала всецело. Женщина, ласково называемая собеседником Ками, обратилась к Луциану.
Да и не Луциан он, а муж мастрийской патрицианки Камиллы Дукс Луций, точь-в-точь. Какое сходство! Так, а во сне чего не бывает!
— Давайте поконкретнее. Когда Грегори прилетает и кто его будет сопровождать?
— У него уже забронирован билет. Прибудет он за трое суток до вручения премии. С ним будут представители науки и, конечно, чиновники службы внешней безопасности под видом таких же деятелей науки. Наши непосредственные конкуренты, — заявил мужчина.
— У вас есть сведенья, будет ли среди них кто-либо знакомый мне по моей прошлой поездке на Камап? — спросила журналистка.
— Ли не будет. Билет на летающую машину эласту с таким первым именем на этот рейс не продавался, — улыбнулся Луциан.
— У вас, мистер десимский внешбез, есть данные о полном составе камапской делегации? — в свою очередь кольнула Дукс.
— Я отвечу на ваш вопрос не полностью. Я не могу раскрывать все данные, так как это косвенно может засветить наши источники информации. Будет Эндерсон и Алесо. Последний, по-моему, вам весьма симпатизирует. Хотя кто может устоять против такой женщины, как вы? — сделал комплимент Луциан.
— Вы мне льстите, — Дукс подошла к большому зеркалу и цокнула языком. — Время берет свое, и ушедшей молодости не вернешь.
— Почему же? Вы слышали о первых удачных операциях по омолаживанию кожи лица и рук, о коррекции груди, о борьбе с гиноидной липодистрофией? Полный курс реабилитации —и женщина молодеет телом на десять оборотов звезды, а разумом вы уже много лет не стареете.
— На такое оперативное вмешательство, даже с моими доходами, скорее состаришься, чем соберешь, — махнула рукой Ками.
— Ну почему же? Сделайте так, чтобы гражданин Матини сменил место проживания, и наше ведомство обеспечит вам любую операцию, даже по смене пола.
— Фу, у вас несколько солдафонская сатира, Луциан, — чуть кокетливо обиделась Дукс.
— Так я и есть солдат, только невидимого фронта.
— И какими же такими знаниями обладает этот ваш Матини Грегори Эспи, что страна не жалеет никакого ресурса для переманивания его к себе? — наивно и по-простецки спросила журналистка.
— А вот если вы узнаете это, то так состаритесь, что станете никому не нужны, кроме дряхлых старичков.
— И даже вам и вашему отделу? — парировала Дукс.
— Смотря кто им будет руководить.
— Так что будем с Грегори делать? — продолжила Ками. — Не тащить же мне его банально в постель, а потом, запугав ложной беременностью, привлечь к проживанию на Десиме. Да и не в моих правилах решать вопросы через совокупление.
— Сейчас точного рецепта нет. Будем решать вопросы в процессе. Возможно, через Алесо и Эндерсона можно будет повлиять на Грегори. Возможно, нейтрализовав их. Но в любом случае Грегори — это самое главное, это ключ к другой жизни — и вашей, и моей. Знания Грегори помогут изменить судьбу всей страны и сдвинуть паритет в нашу сторону. Ни он, ни его власти пока до конца не представляют цену его открытий, но наши аналитики уже это предсказали. Любой ценой помоги переманить его к нам, и на следующее утро ты проснешься другим эластом. Кто будет обладать Грегори, тот будет в ближайшее время обладать всей страной и планетой, — загадочно сказал начальник отдела федеральной службы разведки Десима.
Камилла Дукс в своем сне увидела трех человек, стоящих за высоким столом. Они держали в руках хлебные лепешки, на которых лежали кусочки рыбы. Имена у них были Алесо, Грегори и Эндерсон. Двоих из них она узнала, и ее как будто поразила стрела Юпитера. Это были рабы, продаваемые днем в цирке.
И звали их как-то очень
