больше от обилия моделей, непосредственно стоявших в магазине. Первым нашелся что ответить Эндерсон.
— Нас интересуют новые. Мы че, на лоханов похожи, заказывать старые модели.
— Как вам будет угодно, пройдемте ближе к подиуму, — пригласил продавец.
— А если я закажу машину сейчас, то через какое время подойдет моя очередь на покупку? — поинтересовался Грегори.
— Мистер, извините, я вас не совсем понял. Вы желаете заказать авто с редкой и эксклюзивной комплектацией? — Грегори сразу вырос в глазах сотрудника салона как потенциальный покупатель.
— Да нет, вот, если, к примеру, эту заказать, через какое время я смогу сесть в нее и поехать? — уточнил ученый, показывая на спортивный прототип.
— Будете брать в кредит или наличными?
— Бумажными, — пояснил Грегори.
— Ну, — замялся продавец, — пробьем через кассовую машину, дадим вам чек на руки, заполним гарантийный талон, и езжайте.
— Прямо сегодня? — изумился Алесо.
— Хотите, завтра мы сами доставим ее в любую точку города бесплатно либо за ваш счет по всей стране, — уточнил продавец.
— И никаких очередей на приобретение? — спросил Эндерсон.
— Никаких, склад забит под завязку.
— Ответьте, — смущаясь, спросил Грегори, — а за сколько при среднем заработке в столице можно насобирать на такую машину?
— Как я понимаю, вы из провинции или иностранцы, — тактично начал объяснять продавец. — Эта модель, которой вы интересовались, довольно дорогая, но вот на ту, что в синем цвете, можно собрать оборота за три.
Граждане Камапа переглянулись и приуныли. Но Грегори решил до конца разобраться с обеспечением жителей Десима высококлассными колесными машинами и продолжил расспросы.
— А камапские «победы» и «ласточки» у вас продаются?
— Нет, мистер, авто такого уровня у нас сняты с производства оборотов двадцать назад. Если вас интересует антиквариат, то я вам могу указать адрес магазина, необходимо только в справочник заглянуть. Другой путь — ехать на городскую свалку машин, брать ее там и восстанавливать самому. Но в этом случае при эксплуатации вам придется платить очень большой экологический налог, — уже улыбаясь совсем по-другому, рассказывал работник салона.
— Скажите, а хоть какие-нибудь машины на Камапе ваша страна закупает? — вспылил Алесо.
— Слышал, машины бульдозерного типа очень хорошие из этой державы, — спокойно произнес продавец.
— А чем они хороши? — возгордился Алесо.
— Металл у них хороший, и много его, поэтому покупают новые бульдозеры на переплавку, — ответил продавец.
Алесо как-то обмяк весь, а Эндерсон предложил идти на второй этаж, где торговали продуктами питания. И эти двое ушли, не попрощавшись с работником салона. Грегори же поблагодарил его за информацию и также начал подниматься в отдел, где продавали харчи.
Огромный зал второго этажа поражал изобилием разнообразных продуктовых товаров и отсутствием очередей. Десимцы спокойно передвигались по залу и клали в тележки на колесах то, что им было необходимо на сегодняшний день. На вопрос, закупается ли столичное население продуктами впрок, был получен положительный ответ. Но такие закупки они производят в каких-то гипермаркетах, расположенных за городом. Там цены еще дешевле. Одежда Грегори, Алесо и Эндерсона интересовала на третьем этаже мало, а вот на четвертом у отдела с цветными визорами они задержались надолго. Они спорили, оценивали параметры и наслаждались, втайне друг от друга, качественным изображением, особенно рекламы с распутными девицами в прозрачном белье.
На следующие сутки в городе проходил уличный карнавал.
В отель с восходом звезды пожаловала Ками Дукс и подрядилась сопровождать камапскую делегацию на этом мероприятии. Они оказались на аллее, идущей вдоль широкого проспекта, по которому нескончаемой рекой двигалась пестрая толпа участников карнавала. Впрочем, участником можно было считать каждого эласта, вольно или невольно находившегося рядом с местом проведения парада, потому что любой мог свободно вливаться в колонну двигавшегося народа и выходить из него. Грегори был ошарашен разнообразием костюмов и персонажей, прыгающих, кричащих, поющих и танцующих. Почему-то совсем не было вокруг видно чиновников из военного департамента и эластов в форме внутренней безопасности. Не ясно, кто руководил всем этим сборищем. Еще его смущали парочки влюбленных, целующихся прямо посреди всего этого балагана. Внутри потока участников карнавала двигались на почтительном расстоянии друг от друга колесные грузовые машины, украшенные цветами. На них танцевали мужчины и женщины под грохот музыки, доносившейся из расположенных на крыше машин громкоговорителей.
В городе царило веселье, а воздух был наполнен беззаботностью и любовью. Ками пригласила всех пройтись в колонне. Грегори согласился сразу, а Эндерсон и Алесо сначала скривились, но, видя согласие ученого и помня распоряжение не покидать своего подопечного, двинулись следом.
Вокруг стоял шум-гам, и Ками могла беседовать с Грегори, не боясь быть услышанной остальными. Она поначалу вела нейтральный разговор, но затем начала смещать акценты в политическую плоскость. Делала она это очень аккуратно, с веселым выражением лица, слегка кокетничая.
— Вам нравиться у нас? — поинтересовалась она у Грегори.
— Да, так необычно для эласта, проводящего большую часть своего времени в лаборатории.
— Не скучаете по дому? — еще вопрос задала Дукс.
— Пока нет, прошло слишком мало времени, — ответил Грегори.
— А вы могли бы по приглашению наших высших учебных заведений приехать еще с курсом лекций, скажем, на целый оборот звезды?
— Такие длительные контракты я не волен подписывать самостоятельно.
— Я понимаю, — посмотрела ему в глаза Ками, — но вы на этот период сможете обучать кадетов в университетском корпусе и заниматься научной деятельностью на современном первоклассном оборудовании. Кроме всего, вам будут платить более чем достойное вознаграждение, а уж популярности в ученых кругах Десима вам не занимать.
— В вашей стране, Ками, очень много передового и хорошего, но я патриот и мое место на Камапе. Я должен сделать так, чтобы и мой народ обладал всеми теми благами, какими обладает ваш.
А денег по камапским меркам я получаю предостаточно, хотя и не могу за них приобрести того, что доступно здесь.
На этом месте видения Камилла Дукс смогла пошевелить рукой и пробудилась окончательно. Она слабым голосом позвала служанку, а для себя решила, что необходимо отбросить гордость и ехать к Аппию Руфусу за этими двумя рабами, и еще поговорить со стражником тюрьмы.
XX
В Мастрии прошел год (звезда совершила один оборот).
***
Вас приветствует информационный накопитель AZurga.
Доброго времени суток, доброго пространства и доброго времени.
Вы ознакомлены с правилами шлюзования посредством www.
azurga.net: да.
Вы предупреждены об ответственности за разглашение конфиденциальной информации лицам, не имеющим соответствующей формы допуска: да.
Заполните бланк запроса.
Синхронизация: согласно пространству и времени запроса.
Язык запроса: русский.
Язык ответа: русский.
Выдавать ли резервную копию на каком-либо другом языке:
английском.
Запрос: год (Мастрийская империя), промежуток времени.
Единица измерения: сутки.
Краткая характеристика единицы сутки:
Не является единицей International System of Units.
8. Промежуток времени, за который небесное тело совершает один оборот вокруг своей оси по отношению к своей звезде.
9. В Мастрийской империи 1 сутки равны 22 часам 51 минуте (местное население не использует термин «час» и «минута»).
Подтвердите правильность характеристик суток (Мастрийская империя): не могу за отсутствием информации, но соглашаюсь.
Ответ:
1. 1 год (Мастрийская империя) — 407 суток.
2. 1 год (Мастрийская империя) — 10 месяцев.
3. 1 год (земной сидерический) — 365,2564 суток.
4. 1 год (земной средний тропический) — 365,24219 суток.
5. 1 год (венерианский) — 224,7 суток земных.
6. 1 год (венерианский) — 1,92 суток планеты Венера.
7. 1 год (венерианский) — 0,92 планетарных суток (период обращения вокруг собственной оси) Венеры.
8. 1 год (планеты Нептун) — 164,81 земных лет.
Подтвердите получение вами информации: да.
Продолжить: нет.
Желаете выйти: да.
Всего хорошего. До встречи.
Происходит безопасное отключение от информационного накопителя AZurga.
Вы отключены.
***
Каменоломня. Тридцать миль на северо-запад от Ориса. Левый берег реки Изима. Здесь рабы еще много десятилетий назад добывали мрамор для строительных работ. Трудились весь световой день. Питание — только не умереть с голоду. Инспектор по охране труда отсутствовал как штатная единица, оттого высокая степень травматизма. Средняя продолжительность жизни — три года. Умерших, погибших и безнадежно больных сбрасывали прямо в реку. На данном объекте работало одновременно в разные периоды от пятисот до тысячи невольников. Плюс инженерно-технические работники, пищеблок, охрана и так далее.
Добыча проводилась как открытым карьерным способом, так и шахтным. Река в этом месте размывала рыхлые пласты земли, оголяя мрамор. Со стороны Изимы и начали поначалу извлекать стройматериалы. Таким способом намного легче вести разработку, чем сверху снимать слой пустой породы за слоем, пока не доберешься до нужного. На месте производили черновую обработку камня и речным транспортом перевозили до морского побережья, а там и до столицы рукой подать, ну, или конечностью, если б здесь, не приведи философ девятнадцатого уровня, трудился на благо империи Грегори. Погода летом жаркая и солнечная, но не изнурительная, а зимой — умеренная, без снега. Рабы спали на тростнике в небольших лачугах, рассчитанных на двенадцать человек. Дюжина формировалась на добровольной основе, то есть никто из надсмотрщиков не распределял, где и с кем проживать.
Бань для невольников не строили, они могли по желанию производить помывку в реке. Стояла одна терма, но в ней мылись только вольные.
Наступил ранний вечер. По всей территории горели костры, которые разрешали разводить рабам, а периметр освещали факелы. Лагерь никто не огораживал, отчего побеги случались. Ловили почти всех беглецов, так как в лохмотьях, прикрывавших их тело, и деревянных башмаках, рабов узнавали сразу, особенно если ты варвар или житель окраин империи. Вольное население, обитавшее в окрестностях лагеря, относилось к беглым каторжанам отрицательно и сразу их выдавало властям. Наказание за побег из каменоломни было одно — смерть.
Вследствие того, что рабы, находившиеся в каменоломне, не принадлежали какому-либо хозяину, а имели статус общественных, принадлежащих муниципалитету Ориса, то и ухаживали за ними так же, как за любой общественной собственностью. Будь она хоть измазанным навозом колхозным трактором времен социализма, хоть подожженным мусорным контейнером в иммигрантском квартале буржуазного города. Причем это характерно для любого мира и любой реальности с низким уровнем образования и культуры местного населения.
Возле одного из костров сидела группа рабов, молча ели похлебку из мисок. Беседу вели только двое, один из которых недавно попал на каторгу, а
