Страшила

про Тошкины ФИГАТИЯ – то бишь занятия;. Тошка не обиделся – сам иногда тоже так говаривал!.. Когда уж совсем от пальчиков ничего не оставалось!
Тошка собирался закинуть шмотки домой, но Павлик не позволил – вцепился как болотный клещ и потащил через двор, сквозь турники на спортивной площадке, прямиком за исходящие паром гаражи!..
Значит, дело и впрямь было плохо!
Просто так, поболтать о том, о сём, – как дела ваши, как дела наши? – за гаражи не ходили! Тока по самым-самым делам – тем самым!..
Тошка понимал, что совершенно не желает этого разговора, но всё равно покорно волочился вслед за пыхтящим от нетерпения Павликом. А чего делать? Не сегодня, так завтра! Не завтра, так когда-нибудь!.. Ни когда-нибудь, так в любой другой день!.. На деле, какой-то замкнутый круг выходит!
КРУГ...
Тошка почувствовал, как закипает мозг и попытался угомонить свой каламбур.
Они, по привычке, прокрались по заваленной углем тропинке, между крайним гаражом – слева и красной стеной котельной – справа... С интересом понаблюдали, как булькает и пыхтит вода в расширительном баке, расположенном в небольшом закутке у котельной... Затем прошмыгнули в узкий лаз, образованный стояками труб и завернули за гараж. Здесь образовалось что-то вроде тупика, ограниченного с трёх сторон задней стеной гаража, зданием котельной и отходящим от него кирпичным забором, высотой метра в два – два с половиной... Со стороны лаза, между попыхивающими коллекторами – вечная мгла из вращающегося пара. Обстановка, полнейший ПРИВАТ – как любил говаривать папа, – то бишь, располагает к ведению переговоров на самом высшем уровне;.
Только сегодня высший уровень  отчего-то совсем не радовал;.
Тошка примостил рюкзак с футляром скрипки у забора, а сам, по привычке, залез на тёплую трубу теплотрассы... Павлик посмотрел на друга и последовал его примеру.
С минуту молчали. Потом Павлик всё же заговорил.
Он заявил, что был в школьной библиотеке и добрался до старых газет. Оказывается, в здании гимназии во время войны никто не учился!..
Тошка аж выдохнул – вот что было приятно услышать! Что надуманный им ужас про детей-сироток, запертых под землёй, просто не мог случиться! Потому что здание пустовало!..
Но почему?
Павлик выждал паузу и объяснил, что гимназию распустили сразу же после начала войны – не было смысла! Дети шли на фронт – учить попросту было некого!..
Тошка снова побледнел... Вот это было ну совсем пренеприятно слышать... Он вообще не понимал как такое возможно!.. Ребёнок – на войне! Да взять хотя бы его самого! Что он может?! Только трястись от страха и падать в обморок от свиста пуль!..
Павлик отмахнулся и сказал, что нужно книжек больше читать!.. Воевали только старшеклассники, да и те лишь у каких-нибудь партизан! А дети требовались в тылу – на всяких заводах, фабриках и прочем...
Тошка смутился и чуть было не брякнулся с трубы – удержался.
Во время войны в здании гимназии располагался какой-то военный штаб... Не то НКВД, не то ОГПУ... Не то ещё какой – в газетах не указывалось...
Павлик внезапно замолчал и посмотрел на Тошку.
Тошка пожал плечами: мол, ну и что?
Павлик разозлился. Вернее не разозлился, а просто зловеще сверкнул глазами, совсем как тогда, под землёй!
Тошку пробрало холодным потом. Ну а тут-то чего? Какая связь чего с чем?..
Павлик взял себя в руки и сказал, что это очень странно. В здании были КТО-ТО, но КЕМ именно были эти КТО-ТО, никто не знает!..
Или просто не желают говорить!
Тошка поёжился, понимая, что разговор выливается именно в то русло, что он и ожидал... КТО-ТО – это ещё не страшно! Вот ЧТО-ТО – это уже щекочет во всех местах!
Павлик снова заговорил, но уже на другую тему, чем вконец запутывая и без того «зависшего» Тошку. Оказывается, он где-то читал про попытки советских властей проникнуть в тайны ОККУЛЬТИЗМА!.. Что даже якобы действовал засекреченный спецотдел, и что именно он выиграл войну ТАМ, а не советская армия ТУТ!..
Тошке показалось, что он где-то это уже слышал...
Ну да... пресловутый «Первый отряд»!..
Павлик кивнул, но тут же заявил, что это просто мультик. Причём сильно притянутый... Но смысл Тошка всё же уловил правильно! Проникнуть в другие миры, скорее всего, попросту невозможно, потому что там ничего нет!.. Вернее есть, но оно неподвластно нашему пониманию!.. А вот вызвать оттуда кого-то – это как вариант!.. Скорее всего, у военных тогда ничего не получилось, потому что иначе... Тошка сам видел текст заклинания и в состоянии представить, ЧЕМ БЫ тогда всё закончилось!..
Тошка сглотнул и попытался представить...
Не вышло – он не запомнил сложный текст.
Павлик напомнил – эх, лучше бы не напоминал!
КТО-ТО попросил помощи... но не у Бога... А у КОГО-ТО из вечной Тьмы!.. И этот КТО-ТО ответил... Вернее ниспослал заклинание... Да, это было заклинание, а вовсе не молитва! И да, с её помощью можно вызвать воплощение Хаоса! Вот только его нельзя увидеть, потому что последний – безлик...
Тошка с трудом воспринимал всю эту белиберду и всё силился спросить, откуда Павлик всего этого набрался...
Тогда-то он и услышал впервые про родителей Павлика.
Отец был милиционером – точнее участковым, – а мать двинута на религии. Вернее поначалу всё было чинно, а настоящие «странности» с мамой стали происходить значительно позже... Она не работала, а целыми днями пропадала в соседнем приходе – участвовала в какой-то там благотворительности. Отец, до поры до времени, пытался наставить её, так сказать, на путь истинный, – если в подобных ситуациях принято говорить подобным образом, – но всё безрезультатно...
Поначалу – со слов папы – вроде бы получалось, особенно при сокрушающем коммунизме!.. Да и потом, уже в Российской действительности, но только пока Павлик оставался грудным... Как только малыш пошёл в садик, мама свихнулась окончательно!.. Хотя нет, окончательно она свихнулась после гибели папы... А пока просто перестала ночевать дома, сутки напролёт, занимаясь мирской деятельностью при церкви...
Начались скитания Павлика по детским садам, а потом и школам. Как только на собрание приходила сама мама, а не бабушка или папа – просили перевестись в другое воспитательное или образовательное учреждение, потому что так уж получилось, не обессудьте... Поначалу Павлик пытался бороться с ситуацией, постоянно заводил на новом месте новых друзей... но потом просто устал!.. Тем более что и друзья эти оставались друзьями лишь до поры до времени – пока не увидят его мамочку. Потом Павлик, как правило, становился сынком фанатички или и вовсе сатанинским отродьем!.. Так что местный ПАВЛЫШ – это, своего рода, уменьшительно-ласкательное от настоящего имени... Могло быть и хуже.
Тошка вспомнил себя. Он сменил всего одну школу, а сопли вспузырил, будто его каждый день в новый класс отправляли! Да ещё так вот, по матушке величали!..
Было стыдно перед Павликом. Приходилось краснеть и прятать взор;...
Павлик устал. Более того, ему стало всё равно на всё! Пускай хоть мир вокруг треснет – какая разница, ведь царящее равнодушие – и того хуже!
Он ошибался. Худшее ждало впереди... А пока он придумал эту свою улыбочку, за которой он мог всецело наслаждаться одиночеством, при этом никого ни на что, не провоцируя, хотя и ненавидя до степени выцарапывания глаз!
Тошка кивнул – он это уже давно заметил...
Отец тоже сдался – принялся пить, а потом и вовсе уехал в командировку... на Кавказ. Бабка плакала сутки напролёт, а мать всё тискала иконки и образки, заставив дом миллионами свечей! Бабка визжала, что всё это похоже на поминки ещё при жизни, на что мама то и дело крестилась и улыбалась точно такой же улыбочкой, явно наслаждаясь ритуальным процессом, смысл которого был известен лишь ей одной!..
Отца привезли через неделю на выкрашенной в хаки «буханке», с чёрными номерами – регион 50 – и красным крестом на боковой двери... Бабка грохнулась в обморок, не переступив порога, а мамино лицо как-то странно исказилось, будто ей на голову надели полиэтиленовый пакет, сквозь который она пыталась прорваться без помощи рук – одним лишь напором, точнее, волей... или верой!.. Она отошла от приоткрытой двери и, никак не реагируя на ошарашенного водителя, принялась откровенно молиться посреди комнаты, бухаясь лбом об пол и жутко завывая на всю квартиру!
Тогда Павлик впервые в жизни услышал «Отче наш»... И запомнил... С первого раза – говорят, так бывает из-за шока! Организм превращается в машину. В базовый ПК, с ПЗУ, рассчитанным на бесконечность!..
Отцу прострелили позвоночник в районе поясницы, но он выжил... хотя и не мог шевелить ногами. Врачи говорили, что нужно время... а попутно, прятали взоры...
Годы ушли на восстановление, но отец и впрямь поднялся! Утерянная было воля к жизни, взыграла с новой силой, тем более, что денег совсем не осталось!.. Только пенсия бабки – мать за свой труд денег не брала даже в столь трудной ситуации, предпочитая молиться изо дня в день, в надежде на счастливый исход... То, что выделило на лечение МВД, – жалкие крохи страховки, да какая-то там материальная компенсация – давно закончилось... по сути, не успев и начаться! Кризис – это такой же ненасытный монстр, остервенело вгрызающийся в карман!.. Когда он всё же насытился и сошёл на нет... остался лишь пустой холодильник и куча долгов...
По существу, питался лишь Павлик... Отец постоянно ссылался, что он не голоден и поест ПОТОМ, а бабка сосала заготовленные сухари из чёрного хлеба. Сердце Павлика разрывалось, но он понимал, что ТАК НАДО!
Было хуже, чем в блокадном Ленинграде!.. Там, по крайней мере, все были в одинаковых условиях: все голодали, мёрзли, пытались выжить! Даже если не сами, так хотя бы прокормить детей!.. Пожалуй, это единственное сходство...
Тут же, всё обстояло иначе... Была одна отдельно взятая семья! Семья, у которой была вера!.. И вера эта несла к небесам тысячи люкс света! Однако на её пути отчего-то возникали вовсе не воздушные замки... а порядком окислившиеся батарейки!.. Так что сил, в конце концов, просто не осталось... Как ни осталось их у заблудшего путника, ищущего спасительный оазис в раскалённой добела пустыни!..
Вокруг матерились, убивали, насиловали, одновременно мочились по пьяни на стены церквей... И, в то же время, жрали в дорогих ресторанах, трахали шлюх в гостиничных люксах и ездили на шикарных автомобилях!.. У них не было веры – лишь похоть!
Но эта похоть давала им всё!
Павлик понял, что он ненавидит вообще всех!
Но это был ещё не конец.
Отец встал и пошёл работать. На прежнее место. Правда взяли лишь обычным опером... Выбирать не приходилось – Павлик, школа, вконец спятившая жена и почтовый ящик на первом этаже, уже не способный вмещать штрафные квитанции и повестки в суд – их просто несли к двери и подсовывали в щель!..
Отец устроился на работу, а на следующий день его убили.
Была какая-то религиозная демонстрация и ополоумевший фанатик пырнул отца ножом... Попал в шею – всё было кончено в течение каких-то секунд...
На этом месте Тошка почувствовал дурноту... а шея и вовсе занемела, будто в неё тоже что-то воткнули!..
Это была жуть! Самая настоящая! Пострашнее всяких страшил, подземелий, молитв, тайных организаций и потусторонних миров!.. Почему?
Да потому что она была реальной!!!
Тошка ощущал всё это лишь какие-то секунды – наверное, столько,