обратно.
Надо сказать, что все остальные акулы, которые были поблизости, тоже поплыли в направлении той жуткой, шестиметровой.
- Как поплавать? Они же не дельфины. Это акулы – очень агрессивные хищники, - выдавила из себя Марина.
- Ну и что, что хищники. Как ты могла заметить, они нами, в плане готового обеда, не интересуются, - продолжал веселиться Сашка.
Через некоторое время акулы вернулись, Филипп сидел на спине уже другой акулы, лучезарно улыбаясь. Было видно, что он счастлив, и присутствие хищников еще нимало не беспокоит. Акулы «ссадили» Филиппа и тихо и мирно уплыли восвояси, а ее сыновья вернулись на яхту.
Марина так перенервничала, что сломала зуб. Это произошло из-за того, что во время показательного выступления с акулами ее зубы выдавали нервный скрежет. Тут ее разобрало неимоверно:
- Это что же такое, двух «кристаллических» детей дома держу, а они мне треплют нервы, у меня из-за них разваливаются зубы, вся башка седая и вообще, еще нос кривой и большие пальцы на руках разные.
Все, включая Марка, покатились со смеху. Нос у Марины был действительно немного кривой, это было следствие пластической операции, которую она сделала в молодости – носовая перегородка была кривая, и дышать было затруднительно. Что касается больших пальцев, это тоже была сущая правда. В свое время, в канале ей говорили, что пальцы на разных руках олицетворяют в ней мужское и женское начало, которые она должна в себе соединить. Ей самой казалось, что это уже давно случилось, но пальцы почему-то одинаковыми не становились.
- Мам, ну конечно мы тебе поможем. Ты бы нам раньше сказала. Правда, Филя? - смеясь резюмировал Сашка.
Братья подошли и взяли свою мать за руки, Филипп – за левую, Сашка – за правую. Где-то через минуту Саша сказал:
- Все, мам, готово, можете пользоваться.
Марина посмотрела на свои руки. Помимо одинаковых больших пальцев сыновья ей «подогнали» красивые ногти, с длинной ногтевой пластиной, о которых она давно мечтала. Она взяла зеркало и посмотрела на нос, хрящик больше не вылезал, зубы были ровные, красивые, сверкающие белизной.
- Так, спасибо, а волосы? – смеясь спросила Марина.
- У тебя же волосы крашеные, когда корни отрастут, то увидишь, - ответил Филипп и засветился.
Глава 14. Вернисаж
Однажды Саша подошел к Марине с вопросом:
- Мам, у нас Филькиных картин скопилось огромное количество. Может быть, выставку-продажу устроить?
- Да я уже сама подумала об этом, - ответила Марина. - Мне только пока непонятно, какую ценность они имеют. У него ведь разные картины. Пейзажи, портреты, это мне понятно. Это красиво и удобоваримо. Но не все же такие? Вот это, что такое, например? Он хоть бы названия написал.
Марина показала Александру странную, на ее взгляд, картину, на которой было изображено что-то бесформенное, но в очень ярких красках.
- Да ты что, это же Филькина самая сильная картина. Изображены энергии любви, - ответил Сашка. - Не видишь что ли?
- Знаешь, если бы я имела хоть малейшее представление как выглядит энергия любви, я, надо думать, сама бы ее нарисовала, - простебалась Марина.
- Я тебе напишу все названия сегодня, - сказал Саша.
Филипп в это время был с бабушкой на Кипре.
В течение следующей недели Марина арендовала картинную галерею на 10 дней. Она была уверена, что этого срока достаточно, чтобы привлечь внимание к Филькиным работам. Если будет интерес и спрос, то можно устраивать такие выставки, например, раз в два месяца. Такой вид бизнеса был для Марины в диковинку, но это ей было безумно интересно хотя бы потому, что, если честно, она ни черта не понимала в искусстве. Помимо картин, Филипп также «сваял» несколько статуй. Марина решила, что все деньги, вырученные от продажи Филькиного творчества, она отправит в свой благотворительный фонд.
Для привлечения внимания на открытие выставки Марина устроила небольшую презентацию, благо, что Сашка написал для нее речь, а с чувством ее толкнуть – тут Марине не было равных.
- Ты только напиши попроще, в плане, чтобы, во-первых, не было сразу понятно, что я в этом ни в зуб ногой, а, во-вторых, чтобы для таких же, как я, просвещенных в области искусства, тоже дошла вся крутость Филькиных шедевров. Типа, налетай, не скупись, покупай живопись! Понял? - учила Марина Сашу.
Сашка смеялся, его очень веселил обстоятельный Маринин подход к этой выставке.
- Зря глумишься, я намерена все продать. Вот увидишь, я еще и денег кучу заработаю, - с апломбом заявляла она Александру.
Наступил день открытия. Марина так твердо убедила себя в успехе организованного ею предприятия, что даже не волновалась перед началом презентации. Она произнесла речь, народ проникся, еще больше усилил данный эффект бокал налитого шампанского и народ начал разбредаться по комнатам галереи.
К Марининому большому удивлению народ почему-то в первую очередь интересовался и покупал картины, на которых она слабо понимала, что было нарисовано. Один раз она чуть было даже не обложалась, когда один заинтересованный покупатель подошел к одной картине, у которой в тот момент находилась Марина, и начал со знанием дела задавать ей вопросы. Начал что-то рассуждать про закат и все такое. Причем, применительно к картине, возле которой они оба стояли. Марина, скосив глаза и прочитав название «Рождение», с умным видом выступила на тему того, что мужик видимо слабо понял, об чем имеет своей целью сказать данное произведение живописи. Оказалось, что это как раз она сама была дура, потому что этот чел, в отличие от нее, прекрасно понял, что картина показывала энергии рождения, рождения не только человека, но и чего-то нового, иногда неодушевленного предмета. А про закат он вещал в приложении к тому, что все имеет начало и все имеет конец. В общем, Марина сделала вывод, что надо или молчать в тряпочку и поменьше пытаться вносить ясность, или засылать на такие выставки Сашку: Филиппа засылать бесполезно, потому что он все всем раздарит. Не окупятся расходы даже на организацию выставки.
В один из дней, в зале, где висела картина, про которую Саша сказал, что это самое сильное Филькино полотно, Марина увидела мужчину в инвалидном кресле. Он внимательно рассматривал ту самую пресловутую картину.
На следующий день она увидела его снова, и он опять разглядывал ту же самую картину. Марина решила подойти к этому человеку и пообщаться.
- Здравствуйте, я смотрю, что вас интересует эта картина, - обратилась она к незнакомцу.
- Добрый день, - ответил он. - Это удивительная картина. Я прошу прощения, как Вас зовут?
Она представилась:
- Марина, а Вас?
- Марина и все? Пьер Дорье, рад с вами познакомиться.
- Марина Василева, взаимно, - Марина подумала, что незнакомец излучал какую-то теплоту и казался очень приятным человеком.
- Скажите, пожалуйста, кто художник этой картины? - спросил Пьер.
- Филипп Арном, мой сын, - ответила Марина.
- Ваш сын, должно быть, очень необычный человек. У него случайно нет экстрасенсорных способностей? - продолжал расспросы Пьер.
- Ну, есть, что-то в этом роде, - уклончиво ответила Марина, - А почему вы спрашиваете?
- Вы знаете, я сижу в инвалидном кресле уже три года, с тех пор, как врачи вынесли мне приговор и сказали, что я навсегда останусь инвалидом. После аварии я три года не чувствовал своих ног, даже прикосновений к ним. Вчера, после визита в галерею, вечером я случайно задел рукой ногу и я это почувствовал. Конечно, сегодня я вернулся, посмотреть, не было ли это чудо каким-нибудь совпадением. Но знаете, сегодня я уверен, что эта картина – самое настоящее чудо. Потому что она внушает мне невероятное счастье, не просто надежду на выздоровление, а полнейшую в этом уверенность, - сказал Пьер.
Марина внимательно его рассмотрела: он не выглядел презентабельно, был одет в довольно-таки потертую одежду, видно было, что лишних денег у него нет, а, вернее всего, что этот человек, скорее всего, жил на пособие и, принимая во внимание то, что он инвалид, наверняка еле сводил концы с концами. Она решила подарить картину этому мужчине, потому что, несмотря на то, что она не понимала, что в ней было такого замечательного, эта картина, тем не менее, имела сильный врачебный эффект, по крайней мере, для этого человека.
- Скажите, пожалуйста, сколько стоит эта картина? - спросил месье Дорье.
- У нее нет конкретной цены, у нас благотворительный аукцион и все средства пойдут в наш семейный благотворительный фонд, который имеет своей целью постройку детских домов и организацию специализированной системы образования для них. Но Вам мы можем отдать эту картину бесплатно. Я уверена, что, если бы здесь был мой сын, он был бы рад Вам ее подарить, - ответила Марина.
- Спасибо Вам большое, но Вы уверены? - Пьер как-то странно на нее посмотрел, - у меня есть деньги, я могу заплатить.
- Не нужно, Вы можете ее забрать, сейчас Вам ее упакуют. Удачи Вам и скорейшего выздоровления, - сказала Марина, и, подумав, что на сегодня ее миссия в галерее исполнена, направилась в офис завершать более для нее привычные дела.
Она бы больше никогда и не вспомнила про данную встречу, если бы вечером не произошло следующее.
Где-то около восьми часов вечера к ним в дом позвонил курьер. Он принес конверт и попросил Марину расписаться в какой-то накладной. Открыв конверт, она обнаружила в нем чек на один миллион евро и записку следующего содержания:
«Я очень счастлив, что мне досталась такая необычная картина. Я оценил и благодарен Вам за Ваше бескорыстие, но идея благотворительности меня тоже никогда не оставляла равнодушным. Я надеюсь, что Вы примете вложенный чек, и эти деньги, находясь в Ваших руках, принесут пользу детям. Спасибо большое. Искренне Ваш, Пьер Дорье»
Марина стекла по стенке. Подошел Марк и поинтересовался, что, собственно произошло, что ввело Марину в такой ступор.
- Ты прикинь, сегодня на выставке был какой-то мужик, надо сказать, в достаточно потрепанной одежде, в инвалидном кресле. Ему понравилась одна картина, он сказал, что она его лечит, и что, возможно, с ее помощью, он опять сможет ходить. Мне его стало жалко, я взяла и подарила ему ее. Я думала, что он нищий, а он мне только что прислал чек на миллион евро. На шутку не похоже, чек настоящий. Имя Пьер Дорье тебе о чем-нибудь говорит? - растеряно спросила Марина.
Марк катался по полу:
- Ну, ты даешь! Пьер Дорье - известный миллионер, сколотивший себе состояние в IT бизнесе. Сейчас он отошел от дел, потому что несколько лет назад попал в аварию и после этого у него пропал интерес к жизни, но когда-то его компания была моим самым крупным клиентом. Как ты могла про него ничего не слышать?
Марина обиделась:
- Ты сам сказал, сейчас он не у дел. Был в бизнесе несколько лет назад. Ты вообще забыл, что я русская? Откуда я знаю, кто тут в лохматом году сколотил себе состояние, а кто нет? Я даже в России имена всех олигархов и то не знаю. А тут какой-то дядька облезлой наружности. И вообще, у него на роже не написано, что он миллионер. Но деньги мне его очень даже пригодятся. Спасибо ему за них, а Фильке за картину.
Примерно через месяц Марина случайно узнала, что картина, которую купил Пьер Дорье, была подарена Национальному Музею Искусств. К самому же Пьеру вернулась способность ходить.
