том числе, самые почитаемые иконы, а также не забыл прихватить государственную казну, отбыл в Александровскую слободу, объявив о своём отречении от престола. Прибыв на место, не откладывая занялся расчётливым шантажом, отправив в Москву два послания. В первой грамоте государь всея Руси (забыл, что отрёкся) обвинял князей, бояр, воевод, приказных людей в измене, казнокрадстве, нежелании защищать страну. Церковные власти, по мнению царя потакали "изменникам" (обратите внимание, проходят столетия и ничего не меняется, все тупые, гады, сволочи, кроме "авторитетного небожителя") Вторая грамота от государя (не забывайте он отрёкся) была адресована всему населению Москвы, основное её содержание состояло в том, что на москвичей у него гнева нет и опалы никакой.
Находясь под угрозой народных волнений, Боярская дума и высшее духовенство приняли решение уговорить царя вернуться на престол. Маньяк рисковал и уже составил проект завещания передачи власти сыновьям. Но риск себя оправдал, бояре согласились с чудовищными условиями, из которых вырос причудливый политический эксперимент, именуемый "опричниной"( поэтому Сталин всегда искал в Иване IV оправдания своим кровавым деяниям, пытался сделать его историческим героем, этаким бескорыстным радетелем о могуществе государства...опричнина это аналог совдеповского репрессивного аппарата с этим никто спорить не будет) Историки до сих пор спорят о причинах учреждения опричнины, думается, что самый правильный подход будет признать следующие доводы: патологическая злоба на почве психической ненормальности, связанная с внешнеполитическими и военными затруднениями - сделала Ивана IV настоящим, кровавым маньяком, почувствовав безнаказанность и вкус крови он не видел другого способа удержать власть....амбиции завоевателя. К счастью, это не помогло ему добиться сколько-нибудь серьёзных военных успехов и Слава Богу! А то целая эпоха кровавых казней, которым русское общество подверглось в период опричнины, у наших отморозков в двадцатом веке всегда являлось бы положительным историческим примером, любят у нас, когда выгодно, исторические параллели проводить, не учитывая разность исторического менталитета, каждый век, а то и десятилетие, меняет людей до неузнаваемости.
Казнили десяткам, сотнями, целыми семьями и даже родами. Это не мешает знать и помнить вечно, чтоб не только разговоры типа, кто у нас имя России, но даже упоминание политиками в положительном контексте некоторых исторических личностей считалось бы аморальным. К вышесказанному, для тех кто не знает, небольшая хроника. В 1567 году царь вызвал во дворец боярина Ивана Петровича Федорова, одного из богатейших людей во всей державы, видного воеводу, отпрыска знатного боярского рода, пользовавшегося в народе авторитетом и уважением. Потешившись над ним, собственноручно заколол его ножом, считая виновным в организации заговора. По делу Федорова было уничтожено 370 человек. В декабре 1569 года по приказу Ивана принял яд его двоюродный брат, князь Владимир Старицкий, второй по знатности человек во всей России после самого царя. Вместе с ним были умерщвлены его семья, приближенные, слуги. В декабре 1569 года в своей келье по приказу Ивана был задушен Малютой Скуратовым митрополит Московский Филипп. 25 июля 1570 года на рыночную площадь в Москве, в Китай-городе, были выведены 300 опальных. К месту казни явился сам царь , в черном одеянии, на черном коне, в окружении вооруженной свиты. Расправа продолжалась 4 часа. Один из них, член земской Боярской Думы, печатник (т.е. канцлер) Иван Висковатый был живым разрезан на части, но до последней минуты обличал опричников. Тогда же главный казначей земщины Фуников был заживо сварен в кипятке. Не щадили даже сел и деревень, принадлежащих опальным. Скупые строки источников сообщают о гибели десятков, сотен, людей, но самой жуткой страницей опричнины стал разгром Новгорода. В Новгородскую и Псковскую земли маньяк нагрянул с опричным войском зимой 1570 года и творил в Новгороде "суд" и расправу полтора месяца. Казнили всех подряд, вплоть до маленьких детей, тела людей запрудили реку Волхов, куда их сбрасывали, резня была ужасная, самые скромные подсчёты говорят о нескольких тысячах жертв. И, обратите внимание. Тогда не стреляли, а всё вручную, топориком, сабелькой, ножичком и в обязательном порядке расчленёночка, чтоб со всеми подробностями.
В итоге всех устрашающих мер, как следовало ожидать, хотя многие до сих пор не понимают этой исторической закономерности, - военная система страны не упрочилась. А расшаталась. Лучшие воеводы были казнены; оставшиеся были до того запуганы, что страшились вступить с неприятелем в бой, опасаясь потерпеть поражение и быть за это казненными. Опричное войско оказалось малобоеспособным. В 1571 году Крымский хан Девлет - Гирей, разгромив отряд опричного воеводы Я. Волынского, появился под самыми стенами Москвы, сжег весь огромный московским посад. Во время пожара погибло около 100 тыс. москвичей. По тем временам огромный был город. Перед провалом опричной политики Иван IV в 1572 году вынужден был отменить опричнину, но безудержные массовые казни продолжались постоянно. Страна была доведена до страшного разорения, за два десятилетие произвола, творимого сорвавшимся с цепи маньяком, люди полностью отвыкли от какого-либо правильного суда. Угроза самых жестоких наказаний не могла воспрепятствовать росту убийств и разбою. Маньяк поставил Россию на грань гибели. В марте 1584 года маньяк умирал, мучаясь от болей в позвоночнике, дни его были отягощены физическими страданиями, но что они по сравнению с тем, что натворил этот "помазанник божий".
Начиналось Смутное Время. На престол взошёл сын Ивана - Фёдор, у которого невестой была Ирина - сестра Бориса Годунова, опричника, Имевшего в жёнах дочь самого Малюты Скуратова. Многим это не нравилось но Борис сумел выйти победителем из кровавых заговоров, его всё устраивало. Однако, угроза для единоличной власти царского шурина продолжала существовать в лице царевича Дмитрия. Родившийся за два года до смерти Ивана IV, он вместе с матерью Марией Нагой был выслан в завещанный отцом удел - город Углич. Современники отмечали в нём те же черты характера, которые присущи были его покойному отцу: любил смотреть как резали домашний скот и сам, потехи ради, забавлялся тем, что до смерти забивал палкой бродячих собак. Кроме того Дмитрий страдал эпилепсией. Однако история не дала возможности развиться его садистским наклонностям. При не -выясненных обстоятельствах царевич Дмитрий погиб во дворе своей углической резиденции 15 мая 1591 года. Играл в ножички, и в это время с ним случился эпилептический припадок, царевич сам напоролся на нож. Вполне правдоподобно. Расследование смерти царевича по поручению Бориса Годунова проводил его недоброжелатель - боярин Василий Шуйский. И факты о случайной смерти царевича подтвердились. В народе пошли слухи, что царевича убили, и в убийстве замешан Б. Годунов. В довершении всего, в 1598 году безвременно скончался царь Фёдор Иванович. Разразился династический кризис. Чтобы преодолеть его, многие потребовали венчать на царство царицу Ирину. Однако, она неожиданно для всех постриглась в монахини. Патриарх Иов высказал мысль о венчании на царство Бориса Годунова. Годунов категорически отказывался от этой идеи; был собран Земский Собор для утверждения этого предложения авторитетом всей земли. Но и получив Постановление Земского Собора, Патриарх не мог убедить Годунова взойти на престол, лишь угроза отлучить его от церкви заставила Бориса изменить своё решение. В то время отлучение от церкви было хуже смертной казни. Люди в это искренне и всем сердцем верили, поэтому из всего сказанного на 90% можно быть уверенным: не приказывал Борис убить Дмитрия.
Годунов был опричник и человек своего времени, народ презирал, как все и как всегда, но заигрывал. Презирай, не презирай, а без народа ты никто. Царствовать начал с непопулярных указов для народа, прикрепляющих крестьян на помещичьих землях. Указы получали отпор: крестьяне целыми селами покидали нажитые места и уходили дальние земли Поволжья и Восточной Сибири. В дополнении ко всем бедам 1602-1603 годы выдались неурожайными, и несмотря на то, что Борис открыл государственные закрома и раздавал деньги на пропитания нуждающимся, в народе сложилось убеждение: "Борис-де несчастен в царстве..."
И вот в этот напряженный момент появляется слух, что будто бы сын Ивана Грозного Дмитрий не был убит в 1591 году, а счастливо спасся, сейчас находится в свите богатого польского магната Адама Вишневецкого...Царское правительство провело собственное расследование, согласно его выводам самозванцем был ни кто иной как беглый монах Чудова монастыря Григорий (в миру - Юрий) Отрепьев. Доказать правоту - этой и других версий возможным не представляется. Во всяком случае в августе 1604 года войска Лжедмитрия перешли русско-польскую границу, повсюду к ним присоединялись недовольные правлением Бориса Годунова (ну никакого патриотизма! Одни изменщики...). Без боя сдавались города: Моравск, Чернигов...на встречу с самозванцем спешили правительственные войска. Решительное сражение произошло 21 января 1605. Армия самозванца была наголову разбита, но он остался жив. Борис Годунов приказал своим военачальникам продолжать преследование Лжедмитрия. Армия настигла его под городом Кромами и преступила к осаде. И скорей бы всего она его уничтожила, но история совершила ещё один кульбит, показав нам, из какого мы общества растём...13 апреля 1605 года Борис умер при невыясненных обстоятельствам, по официальной версии его настиг апоплексический удар: кровь хлынула изо рта, носа, ушей. Прибежавшие лекари уже ничем не могли помочь ему, царь лишь успел благословить на царство своего сына Фёдора. Присяга новому царю прошла в Москве, без особых осложнений, для принятия аналогичной присяги в войсках туда был послан воевода Пётр Басманов. И тут, как обычно, в нашем историческом процессе...появившись в действующей армии под Кромами, он переметнулся в лагерь образовавшейся там оппозиции. Как только это произошло, заговорщики подняли мятеж. Оставшиеся верными семейству Годуновых части были разбиты, о государстве речи не идёт. Самозванец же вновь начал поход на Москву. Впереди себя он высылал гонцов с письмами, в которых призывал народ поддержать его. Напряжение в столице продолжало нарастать, Годуновы готовились к отпору, а посланники самозванца Гаврила Пушкин и Наум Плещев спровоцировали мятеж в подмосковном селе Красное, и народ двинулся к столице, снял крепостную стражу, занял Красную площадь. Здесь Гаврила Пушкин с Лобного места зачитал "прелестные грамоты", в которых Лжедмитрий обещал свои милости всем жителям. Всё, как обычно, побольше вранья. Возбуждённая от обещанных милостей толпа ринулась в Кремль. Фёдор был низложен и вместе с матерью посажен под домашний арест, а впоследствии задушен, без этого, ну никак нельзя, такие были правила, душить обязательно. 20 июня этого же года самозванец въехал в столицу. Москва встречала его
