успели превратиться в адское кольцо дыма и гари, охватившее город в «котёл». В один из таких вечеров, размышляя о причинах своих кратковременных потерь сознания, по дороге к дядиному дому Артур сделал ценную, на его взгляд, находку – маленький камешек цвета альмандина, завораживающий взгляд своей замысловатой формой и оттенком, придала которую ему сама матушка природа. Мелочь, которую будет приятно подержать в руке и завтра, и через десяток лет.
Немного покружив вокруг диковинного Мерседеса, он направился дальше, вдоль бывшего дома детского творчества, площади которого ныне были проданы под магазины; общежитий, поражающих юное воображение своей убогостью и деревьев, жалобно склонивших свои ветви. Мир вокруг мальчика разрывался от противоречий политических фракций и бандитских группировок, в то время как простой народ бился за выживание, однако Артур предпочитал оставаться сторонним зрителем, - не забивая свою голову проблемами взрослых, - он лишь мечтательно глядел на лежащую в ладони находку, шагая навстречу заходящему солнцу. «Когда-нибудь у меня будет такой же Мерседес. Вот тогда-то я утру нос всем этим…». И вновь это чувство! Чёртово пакостное чувство, когда с тебя не сводят пронзительного взгляда, словно пытаясь забраться в самую душу! Артур замер на месте, сразу же ощутив напряжённую энергетику этого места. Замечтавшись, он даже и не заметил, как вплотную приблизился к скромному убежищу вампира, прятавшемуся в зарослях по правую руку от мальчишки. Поразмыслив, школьник рискнул вновь попытать счастья, впрочем, как и прежде оставшись «с носом». Простояв под дверью ещё несколько минут, он разочарованно понурил голову и продолжил свой путь к дядиному дому, тревожно заметив, что нервирующее чувство преследования никак не проходит.
Дядя Толя как обычно был очень рад увидеть своего племянника, посоветовав тому ложиться пораньше и хорошенько выспаться: «Завтра нам рано вставать, ведь к тому, кто рано встаёт, рыба сама в руки идёт». Поужинав и приняв к сведению ценный совет, мальчишка всё же не мог не посетить этим вечером голубятню, служившую ещё и хранилищем дорогих его сердцу вещичек, многие из которых Артур добыл преступным путём. Сколько времени он тогда провёл наедине с голубками и своими секретами затруднился бы ответить даже высокий аскетичный мужчина в вытертых джинсах и тёмно-зелёном пиджаке, сидевший всё это время на пеньке, с которого открывался прекрасный вид на голубятню. Незнакомец прислушивался к звукам ночи, устремив свой взгляд на жёлтый свет в маленьком оконце голубятни, и, несмотря на то, что руки его сжимали богатую резную трость, разглядев сквозь сетку-рабицу очертания спускающегося юнца, мужчина живо поднялся и уверенным шагом направился в сторону центра.
***
Кажется, после произошедших в доме событий, школьник совершенно позабыл о том, что ещё неделю назад он слыл среди своих знакомых лжецом и гадким обманщиком, облапошивающим как сверстников, так и их родителей. Непроизвольно, и сам того не заметив, он совершенно перестал врать, искренне радуясь каждому событию, вроде неожиданной помощи отца в строительстве шалаша или первого в его жизни улова, на первой в его жизни рыбалке. Определённо, жизнь начала налаживаться, естественным морфином обезболивая ноющие воспоминания.
Тем жарким утром Артур договорился с Андреем встретиться на поле, как только спадёт послеобеденная жара, а сам поспешил к дядиному дому, - пока тот отсутствовал в недельной командировке, лучшего помощника по хозяйству ему было не сыскать, да и сам мальчишка был окрылён чувством собственной самостоятельности, честно ухаживая за голубями и присматривая за домом. Радость омрачала лишь противная затхлость внутри голубятни, уже несколько дней напоминающий ему запах гниющей рыбы. Этим жарким утром она усилилась многократно, превратившись в настоящий смрад, отчего уже стало невозможно закрывать на неё глаза. Выпустив птиц, он ползал внутри небольшой голубятни, стараясь найти источник омерзительного тлена. «Такое чувство, что где-то за стеной сдохла мышь или крыса… нет! Не за стеной, а в моём сундуке!» Удивлению Артура не было предела, отчего его серые глаза ошарашено увеличились. Фальш-панель в полой стене покрылась вековым слоем пыли, что лишний раз подтверждало надёжность тайника: борясь с отвращением, парень отставил её в сторону и нащупал за стенкой заветный сундучок; аккуратно вынул его и сунул подмышку, приняв решение спуститься поскорее вниз – на свежий воздух. Артур не мог сказать точно, что нашло на него в тот момент, но поставив свой смердящий груз на траву, он ненадолго завис над закрытым сундучком, с необъяснимым благоговением разглядывая вытертый узор на деревянной крышке. Сухой, с прожилками, старый, резной, - кажется, он помнил ещё царские времена и последующие годы раскулачивания, десятилетиями храня барское золото погребённый под широколиственным дубом. Теперь же, он совершенно точно являлся источником богомерзкой вони, невесть каким образом поселившейся внутри.
Когда вся сила воли была собрана в кулак, мальчик задержал дыхание и поднял крышку. В эту секунду произошло нечто неописуемое: захлопав крыльями, стая белых голубей внезапно взметнулась с крыши дома, словно кто-то невидимый спугнул их, а самого Артура, пульс которого мгновенно подлетел к ста двадцати ударам в минуту, накрыла лавина парализующего ужаса, грозящая затянуть галлеон его сознания в самые глубины беспамятства. Помутнение рассудка, случившееся с ним тогда, было сродни солнечному удару, с тем лишь отличием, что вызвано оно было чрезвычайно веской и вполне материальной причиной. Едва взглянув на страшную находку, он не сумел сдержать в желудке своего завтрака, вновь повалившись на четвереньки, содрогаясь от сильнейших приступов рвоты. Злосчастный сундук, помимо различных карточек, статуэток и металлических шариков, под самой своей крышкой хранил отрубленную человеческую руку, одного взгляда на которую, мальчику хватило, чтобы понять, кому она принадлежала прежде. Только сейчас, когда его желудок мучительно выплёвывал желчь, Артур осознал свою ошибку, - как бы над ним не измывались, он никогда бы не пожелал подобной смерти ни одному своему обидчику. Мертвенно-серый цвет обескровленной юношеской конечности таял в золотистом сиянии невероятно популярных и, безусловно, дорогих часов Электра, позволить себе которые могли лишь богатенькие детишки. Всё это казалось какой-то чёртовой шуткой, вот только внутренний голос Артура совершенно уверенно заявлял, что заклятых врагов у мальчика больше нет. Маленький ублюдок Максим Родовинский был мёртв.
Борясь с головокружением, Сечин попытался захлопнуть проклятый сундук и поскорей избавиться от него, однако предательски дрожащие руки не повиновались, в результате чего уже через секунду всё содержимое тайника оказалось разбросано по зелёной траве. Вздувшиеся капилляры на глазах школьника пульсировали от гнева и страха, а зрачки расширились настолько, что казалось ещё чуть-чуть и они вытекут, смешавшись с белком в богопротивном подобии символа Инь-Янь.
Но что это?!
Наряду с остальным содержимым из сундука выпорхнул белый конверт, происхождение которого стало для Артура такой же загадкой, как и само возникновение в тайнике гниющей человеческой плоти. Кляня себя за робость, он не смел и шага ступить к загадочной записке, за несколько дней насквозь пропахшей мертвечиной. Мальчик молчал и исступленно смотрел, как местами пожелтевший конверт колышется от лёгких дуновений зловонного ветра. Давно позабыв о своей тяге к исследованиям, испуганный Сечин теперь руководствовался лишь здравым смыслом, твердившим ему – «Мы ДОЛЖНЫ разобраться в произошедшем! Ты ДОЛЖЕН преодолеть свой страх и прочитать то, что там написано!» Сказать то было легко, а вот сделать... Во время размышлений уходящие минуты казались ему бесконечно долгими.
Когда отрубленная рука оказалась накрыта перевёрнутым сундуком, - будто бы она могла на него наброситься, - трепещущий мальчик собрался с мыслями и поднял с земли оставленное ему послание.
Небесно-белыми лучами полуденное солнце проглядывало сквозь берёзовую листву, лаская светлые волосы выбившегося из сил бедолаги, усевшегося на земле подле дерева. Отбросив в сторону останки конверта, юнец трепетно сжимал в руках исписанный витиеватым, подобно арабскому, почерком лист бумаги, перечитывая каждое написанное слово вновь и вновь. Юный ум терзался вопросом, - каким же образом мерзкий фрагмент тела с приложенным к нему письмом, смог очутиться в тайнике, о существовании которого не могла знать ни одна живая душа? Читая строки всё дальше, он начинал ощущать, как на ужасы, творящиеся в голове безумца Кёлера, начинает проливаться свет. Какой-то мистический свет, - скорее лунный, нежели солнечный. Казалось, даже сидящие на крыше голубки замолчали, когда Артур перевернул лист и продолжил уже полушёпотом.
«…Я не держу на тебя зла, Артур. Наверное ты был прав в том, что моя внучка, Лариса, превратилась в неконтролируемое чудовище, ставящее нас, да и наш вид в целом, под серьёзный удар. Совсем скоро вопрос с ней будет решён... Как бы мне не было горько признавать это, но, ради её же блага, я готов покончить с дорогим мне человеком раз и навсегда. Только тогда она никому не представит опасности.
Запомни, никто, я повторяю - никто не должен знать, что вампиры существуют, живут с людьми в соседних квартирах и ходят с ними по одним и тем же улицам. НИКТО! Старый я дурак, распустил свой язык. Но я взываю к твоему разуму – ради вашего же блага, ради своих родных - держи это в тайне до конца своих дней. В конце концов, свои обещания должны выполнять даже самые отъявленные лжецы. Возможно, ты приврал, когда признался, что считаешь мои цели благородными; возможно - нет. Как бы там не было, ты мудр, уже потому что решился написать мне письмо. У тебя великое предназначение, мой мальчик. Ну а мудрость, - этот лишь дар, который приходит с опытом и то далеко не каждому. Вот и я принял единственное, надеюсь, мудрое решение, - покинуть свой дом. Друг мой… я просто вынужден уехать в другое место, назвать которое не могу из соображений безопасности. Может быть – это будет соседний городок, может - северный Потоманск, или далёкий Владивосток. В конце концов, в этом мире множество городов и стран, в которых мне за свою длинную жизнь ещё не довелось побывать…
Прими это решение с улыбкой на лице, а затем сожги письмо и более не вспоминай ни визита в мой дом, ни меня самого. Вычеркни тот вечер из своей жизни, и перестань думать о силе, возымевшей тогда контроль над твоим телом и разумом. Открой свои глаза, - в этом мире есть вещи, неподвластные нашему плоскому мировосприятию; вещи, способные как раскрыть тебе сфинксовы тайны колыбели человечества, так и изничтожить неокрепшее сознание в мгновение ока. Не хотелось этого говорить, и до сих пор сомневаюсь в правильности своих суждений, но, в тебе кроется что-то высшее, чрезвычайно могущественное, нечто дья… (вторая
