ещё говорится в этой умной книжке? - спросила Марина.
- Не помню. У меня не хватило терпения дочитать её до конца. Я её даже на треть не прочитала. Потом, когда будет время, примусь за неё всерьёз. Сама чувствую, что пора худеть. Помните, в школе я не была толстая.
- «Шкелет», - подтвердила Аня.
- Ой, а ведь меня так бабушка называла! - умилилась Катя.
- Ладно, «шкелеты», - спохватилась хозяйка. - Засиделись мы с вами за столом. Пора и собираться.
Она торопливо унесла посуду на кухню и быстро её сполоснула.
- Марина, у тебя есть посудомоечная машина? - крикнула ей Аня.
- Стоит, - отозвалась та. - Красуется. Хорошо, что места много, а то ведь она мне совсем не нужна. Я её включала несколько раз, когда её купила, а потом даже забыла о ней.
- Почему? - удивилась Аня.
- Не запустишь ведь стиральную машину ради носового платка. Так и посудомоечную машину не станешь включать ради пары чашек и тарелок.
- Все мои знакомые, которые накупили посудомоечные машины, тоже так говорят, - согласилась я.
- А я наслушалась рекламы и уже думала было её приобрести, - призналась Катя. - Теперь, пожалуй, не буду.
- Честно говоря, мне и ставить её некуда, - пожаловалась Аня.
Я позвонила домой и сообщила родителям, что со мной всё в порядке и мы собираемся выезжать.
- Обязательно позвони, когда вы доедете, - попросила мама.
- Конечно, позвоню… Папа, ты? Спасибо за пироги и вафли. Очень пригодились. Думаю, что и остальное съедим быстро.
Я выключила телефон. В это время ко мне подошла Марина. Вид у неё был встревоженным.
- Я вновь начала думать о ночных событиях, - сказала она. - Теперь мне кажется, что я ошиблась в том, что меня не хотят туда пускать.
- Конечно, - согласилась я.
- Меня выгоняют именно отсюда. ОН хочет, чтобы я поехала на дачу, а собака пророчила мне мою судьбу. Или та ужасная собака хочет, чтобы я поехала… Не знаю, кто хочет, но меня туда гонят.
Она не только вернулась к прежним страхам, но ещё больше им поддалась.
- Никто тебя никуда не гонит, - возразила я. - Никто ночью в окно не заглядывал. Подойди к окну и посмотри сама. Там раскачивается ветка, и при свете молний она казалась нам чьим-то лицом. А бедная собака выла от того, что ей некуда было спрятаться от дождя, а может, от голода.
- Не думаю, что ты повторишь свои слова, когда наступит ночь, - проговорила Марина.
- Тогда тебе, и правда, лучше не ехать, - решила я. - Там ты совсем изведёшься.
- Нет, - покачала головой Марина, - ехать мне всё равно придётся, и ОН это знает. Завтра рабочие придут строить хозблок.
- Тогда собирайся и не мучай себя всякими суеверными домыслами. Ты в Бога веруешь?
- Конечно, - торопливо ответила Марина. - Я и крест ношу, и в церковь хожу, и свечки ставлю.
Нынче все, как по команде, стали ходить в церковь, ставить свечи, носить кресты, поститься и всем об этом объявлять, только добрее и чище помыслами от этого не стали. И заповедь «возлюби ближнего своего, как самого себя» не соблюдают. В советское время о ней не вспоминали, но были более открыты и снисходительны друг другу, чем теперь.
- Тогда и полагайся на Бога, - посоветовала я. - А то в твоих страхах совсем нет веры. Молись, и Бог тебя защитит.
Подруга неуверенно кивнула, и желая последовать моему совету, и опасаясь, что вера её не спасёт.
- Нельзя верить в Бога и одновременно бояться всякой мистической чепухи, - закончила я, и этими словами начисто перечеркнула достигнутое.
Марина криво усмехнулась и зловеще покачала головой.
- В самом деле, - сказала я, - у всех сейчас такая путаница в голове. Верят в Бога, просят его помочь, спасти, защитить, но вместе с тем стучат по дереву, плюют через левое плечо, словно это им больше поможет. Уж ты делай что-то одно: или Богу молись, или стучи.
Моя подруга улыбнулась.
- Буду молиться, - решила она. - Но и постучать не помешает. Кстати, я уже почти собралась, - сообщила она.
Через полтора часа она собралась окончательно, и мы с вещами вышли на улицу. Гараж оказался возле самого дома и был, как и всё у нашей одноклассницы, очень добротным.
- Кладите часть вещей в багажник, а часть - в салон, - распорядилась Марина.
Мы разместились и наконец-то выехали.
Глава 4
Первая ночь на даче
Дорога заняла бы немного времени, но пришлось стоять в пробках. Я не очень люблю легковые машины, гораздо больше мне по душе «Газель-фермер». Туда и вещей поместится много, и люди усядутся, и нет этого противного мягкого покачивания, которое вызывает что-то вроде морской болезни. Не скажу, что машина у Марины была плохой, ясно, что это была дорогая марка и удобная, очень красивая, но бесконечное выжидание в автомобильном потоке, медленное продвижение вперёд и вновь плавная остановка выматывали душу.
- Честное слово, в поезде доехать легче, - подала голос Катя.
- Может, и легче, - согласилась Марина. - Но у нас богатые дачи. Как мы заявимся туда с поезда, таща в руках сумки? Могут начаться сплетни, что муж разорился. Это бросит на меня тень.
Поневоле задумаешься, а стоит ли иметь много денег, если при этом нельзя поступать так, как тебе удобнее?
Мы совсем измучились, когда выбрались из бесконечной пробки и свернули с широкой дороги на боковую.
- Здесь уже не будет задержек, - обрадовала нас Марина.
Она хорошо водила машину. Не гнала, как полоумная, но и не тащилась, как черепаха, тормозила плавно, легко и спокойно объехала некстати затормозивший грузовик и… встала. Оказалось, что этот грузовик затормозил не по глупости водителя, а по его доброте: на дороге сидела большая чёрная собака, и он боялся её задавить. Мы могли бы проехать: места было достаточно, но всё-таки остановились.
Мне было так нехорошо, что я не сразу поняла, почему Марина глухо вскрикнула и вцепилась в руль побелевшими от напряжения пальцами. Только потом сквозь туман в сознании до меня дошло, что она охвачена мистическим страхом. Ночью выла собака, а теперь чёрная собака сидит на дороге, словно преграждает кому-то путь.
- Я правильно поняла: мне запрещают ехать на дачу, - дрожащим голосом проговорила она.
- Ты ведь сказала, что тебя туда гонят, - напомнила Аня.
- Это я сначала так подумала, а потом сообразила, что меня туда не хотят пускать. Я об этом уже сказала Миле.
- Да, сказала, - подтвердила я. - А далеко до дачи?
- Нет, меньше десяти километров.
Катя не была в неведении, потому что дорогой мы рассказали ей все известные нам детали происшествия и даже обмолвились о наших ночных страхах, но она отнеслась к ним скептически.
- Есть у кого-нибудь кусок колбасы? - спросила она.
- У меня есть печенье и конфеты, - призналась я.
- Дай и то и другое, - распорядилась Катя. - Не надо мне всю пачку, достань пару печений и одну конфету.
Я раскрыла пачку, достала два печенья, освободила от фантика конфету и протянула Кате.
- А теперь предложи это собаке и брось на пешеходную дорожку, - велела Катя.
Мне было неловко признаваться в своих сомнениях, поэтому я молча вылезла из машины и подошла к кабине грузовика, внутри которой бесновался шофёр. Дальше я идти не посмела, показала собаке печенье и кинула на дорожку. Собака спокойно проводила его взглядом и не тронулась с места. Второе печенье полетело туда же, но собака лишь скосила на него глаза. Конфета тоже её не соблазнила. Чудовищно матерясь, из машины выпрыгнул шофёр, но опомнившись, что он здесь не один, замолчал.
- Извините, - пробормотал он. - Пошла отсюда! Что расселась? Задавлю! Вешать надо хозяев, которые не следят за своими собаками!
Собака зевнула и легла.
- У вас нет чего-нибудь мясного? - спросила я. - Колбасы, котлеты?
Мужчина обрадовался и полез в кабину. Вернулся он с бутербродом.
- Смотри! - крикнул он собаке. - Видишь?
Собака принялась присматриваться к еде в руках шофера. Тот подошёл поближе и, держа угощение на расстоянии, дал его понюхать собаке. Она заинтересовалась и привстала. Брошенный на дорожку бутерброд заставил её покинуть насиженное место и освободить нам путь.
- Поехали, пока не вернулась! - оживлённо воскликнул шофёр и бросился в машину.
Я тоже вернулась в свою, и вскоре мы продолжили путь.
- Это ничего не значит, - после долгого молчания заявила Марина. - Эта собака, может, нормальная, но совсем не обязательно.
- Не запугивай сама себя, - отмахнулась от неё Катя. - Собак вокруг полно. Теперь ты в каждой будешь видеть призрака? Лучше думай о рабочих, которые придут строить хозблок.
- Только бы пришли, - сейчас же высказала волновавшую её мысль Марина. А вдруг обманут и придут не завтра, а в другой день? Говорят, они это уже не раз делали.
Мы уже считали, что доехали, но вдруг с громким хлопком лопнула шина. Марина вылезла из машины, осмотрела колесо и вдруг зарыдала, а мы стояли и не знали, что делать.
- И что теперь? - растерялась Аня.
- К-колесо… п-по-менять… - сквозь всхлипывания выговорила Марина.
- Где же его теперь взять? - спросила Катя.
Марина говорить не могла и лишь показала, где лежит запасное колесо. Я поняла, что ей не колеса жалко, а просто у неё сдали нервы. Ночные ужасы, долгая дорога, стояние в пробках, собака, а теперь ещё и лопнувшая шина. Она рыдала и не могла успокоиться.
- Всё хорошо, - пыталась я утешить несчастную женщину. - Если бы всё это случилось в другое время, ты бы и внимания на это не обратила. Подумаешь, колесо! У всех лопаются шины, не у тебя одной. Видела бы ты, как это произошло у моей соседки по даче!
- Как? - сквозь слёзы спросила Марина.
- У нас возле участков есть маленький магазинчик. Идти туда пять минут, а некоторые владельцы машин туда ездят, хотя там совершенно негде развернуться и две машины еле-еле разъезжаются. Соседка эта, необычайно толстая женщина, попёрла туда, разумеется, на машине. Поставила её у магазинчика, мешая и проезжающим машинам и людям, купила продукты, вернулась и гордо села в машину, чтобы ехать обратно. Тут же раздался хлопок, и машина грузно осела, вызвав всеобщий хохот. После этого она туда всегда ходила пешком.
- А из-за кого из вас лопнула шина у моей машины? - негромко, чтобы не слышала Катя, спросила Марина.
- Тихо ты! - испугалась я.
- Ладно, помогайте мне менять колесо, - распорядилась успокоившаяся женщина.
Нам не пришлось самим его менять, потому что, едва мы принялись выполнять команды нашего водителя, как остановилась машина, из неё вылез мужчина, предложил свою помощь и, не дожидаясь согласия, принялся за дело. Мы и опомниться не успели, как он всё сделал, деловито простился с нами и уехал.
- Вот это мужчина! - восхищённо проговорила Аня.
- И денег не попросил, - удивилась Марина.
- Поехали быстрее, - поторопила нас Катя. - Есть хочется.
- И крепкого горячего чая, - мечтательно проговорила Аня.
- Неплохо было бы, - согласилась я. - Крепкого горячего чая с лимоном.
- У меня нет лимона, - предупредила Марина.
- Тогда крепкого горячего чая с молоком.
- У меня и молока нет.
- Тогда просто крепкого горячего чая. У меня есть конфеты и печенье.
- Чай найдётся, - сказала Марина. - Но если он будет крепким, то мы не уснём.
- Был бы чай, а каким его сделать, решим потом, - откликнулась Катя.
Мы въехали на территорию дач и медленно покатили вдоль массивных сплошных заборов. Очень прочные, капитальные, отталкивающего вида, даже какие-то бездушные заборы. У нас на даче тоже некоторые обзавелись высокими сплошными заборами, в основном, металлическими, и все отметили, что на улицах стало неприятнее, но они ни в какое
С уважением, Андрей.