взорвался президент на генерала. – А то уже доболтался своим языком до того, что я чуть ли не брал деньги из рук убийц моего отца. Полномочий тогда у меня не было разобраться с этими уродами. Но с мафией я не лобызался никогда. Клянусь самым святым –своим хеджерским народом. Я далек от мафии. Ты понял?
– Да понял, понял, – согласился министр внутренних дел.
– Ни хрена ты, Иши, не понял. У нас в стране есть мафия?
– Есть, – кивнул глава МВД.
– Она преступления совершает? – этот вопрос был адресован главе администрации.
– Совершает, – сказал тот.
– Среди мафии есть около десяти крупных капелл. Отойдем от консалтских мафиози и займемся более крупной рыбой. У этих капелл есть доны? – спросил у министра обороны Чини.
– Так точно.
– О, все это знают. Так арестуй этих десятерых донов. Они же на виду. Никуда не прячутся. Свободно гуляют по столице и ездят по стране. Какая проблема? Министр обороны выделит автоматчиков, окружим ту нору, где каждый из них сидит, и возьмем тепленькими. На автоматы ж они не полезут.
Зачем им лишаться такой комфортной жизни, подставлять башку под пулю и брать билет в один конец? – обратился к главе МВД глава государства.
– Господин Окманат, доны не бегают с ножами и пистолетами. Они не совершают видимых преступлений. Они отдают команды, которые, кроме их администраторов, никто не слышит. Им нечего инкриминировать, – ответил генерал Моро.
– Им не инкриминировать надо, а за шкварник – и в камеру предварительного заключения. Посадим этих. Тогда и мелкая шушера типа донов из Консалта сразу припухнет. А тех десятерых подержим и скажем, что могут они быть свободны, если покинут страну. Тут они не нужны. Выпустим на таких условиях, и пусть катятся на все четыре стороны. В Хеджере должен быть только один дон – президент!
– Так у них такие везде связи и столько денег, что их адвокаты землю всю перероют, а найдут доказательства их невиновности, – возразил глава МВД.
– Денег много, говоришь? Отлично. Нашей стране как раз этих денег для проведения реформ и не хватает. Недавно этот чмырь, глава нацбанка, приходил в этот кабинет. И его очкастая рожа говорила мне, что нам позарез нужна валюта.
Арестуем мафиозные счета и пустим эти бандитские средства не на подкуп чиновников, как они, а на благо народа Хеджера, – улыбнулся Окманат Чини так, как Тамма Нгуви, когда его посетило озарение и он нашел способ воровать свиней на ферме Маркет-мейкер.
– Как вы так легко арестуете донов и их счета? На основании чего вы снимете с этих счетов средства? На счете не написано, что он мафиозный. Эти счета зарегистрированы на подставных лиц и организации, – пожал плечами Моро.
– А чего это ты, дружище, так разволновался, словно я предложил твои кровно нажитые денежки изъять, а не бандитские? – Чини поднялся с места и пошел к своему сейфу.
Он долго рылся, что-то извлек, вернулся назад и небрежно бросил фотографии на стол. Фото скользнули и, образовав дорожку, легли между членами «Силового блока», сидевшими по обе стороны стола.
– Ознакомьтесь, господа, – нервно и торжествующе произнес Окманат и обратился к главе администрации. – Узнаете фигурантов этих снимков? Совсем недавно мне принесли эти забавные фотографии.
– Да, – подтвердил глава администрации.
– А министр внутренних дел узнает себя? – спросил у него Чини.
– Узнаю, – спокойно ответил Иши.
– А вот эту харю, что почти в обнимку с тобой вон на той фотке… Нет-нет, на этой. Ага. Узнаешь?
– Это Джам Бази – известный бизнесмен и меценат. Я вместе с ним участвовал в освящении храма богини Бэквордации, который недавно открывался в одном из районов Деривативов. Храм был построен полностью на средства Джам Бази, – произнес министр МВД.
– Бизнесмен? Оказывается, он меценат, который последнюю рубашку снимет на благотворительные цели. А я всегда думал, что Джам Бази – это дон по кличке Железные Тиски.
Известный, но не бизнесмен, а бандит и убийца. И что в его компании делает главный полицейский Хеджера, который должен сажать таких, как он, в тюрьму, а?
– Если он когда-то и сидел, то теперь с него судимость снята. Он стал набожным. У меня на него ничего нет, – ответил генерал Моро.
– Правда? Тогда выполни одну мою просьбу – арестуй этого негодяя. А после такого жеста с твоей стороны, мы его из ведения МВД передадим в МНБ. И там с ним поработают, –попросил президент, посмотрев на министра национальной безопасности.
– Пожалуйста, – согласился на такое предложение глава спецслужбы.
– Может, вы меня в чем-то и обвиняете, но это голословное обвинение, – был категоричен Иши Моро.
– Отлично! Тогда арестуй этого главу капеллы или мецената (мне все равно, как ты там его зовешь-величаешь), раз он для тебя никто, – посоветовал Чини.
– Окманат, – прямолинейно сказал главный полицейский страны. – Арестовать этого хомо и забрать его деньги – это совсем не то, что арестовать владельца деревенского кафе или фермера и конфисковать их имущество. Это разные вещи, понимаете?
– А ты понимаешь, – дрожа от злобы, произнес Чини и подошел к Иши, – что я сейчас отдам приказ главе МНБ, и тебя арестуют за связь с мафией? И ты будешь сидеть в одной камере со своим дружком доном-меценатом Железные Тиски.
Встать, когда перед тобой стоит президент!
Министр внутренних дел поднялся со стула, и президент схватил его за мундир.
– Ты, сука, будешь делать то, что тебе скажу я – президент, а не начальник банды уголовников по имени Джам Бази! Ты всосал? – Чини смял ткань на мундире Иши Моро, и у генерала оторвалась пуговица, упав на пол.
– Окманат, ты переигрываешь, – Иши с трудом отвел крепкие руки президента от своего мундира. – Я – боевой генерал! Я воевал и не позволю себя унижать, даже президенту страны.
– А чего же ты, боевой генерал, дошел до того, что подрабатываешь денщиком при уголовнике, по приказу которого убивают хомо, сажают их на иглу, растлевают в борделях несовершеннолетних девочек? И что? У боевого генерала чиста после этого совесть, когда на деньги от наркотрафика, организованного Джам Бази, он построил себе коттедж в два миллиона эку всего за восемь лет работы во главе МВД? Спишь после этого спокойно? – Чини снова схватил Моро за мундир.
– Еще раз дотронешься до формы – пожалеешь, – предупредил Иши. – И вообще, Окманат, кончай ломать комедию.
Здесь все свои, из партии СРАПХ, за исключением генерального прокурора. Но он тоже в теме, поэтому скажу тебе конкретно: занимайся своим делом, а все остальные будут заниматься своими делами. Партия тебя поддержала, и за деньги партии и ее ресурс ты попал в это кресло. Уважай своих соратников. Хочешь реформ – забавляйся и играй в реформы, но не суйся в серьезные дела, где серьезные хомо работают с серьезными деньгами.
Окманат сделал вид, что возмутился. Он сказал: «Сейчас я покажу кое-что», и вернулся за рабочий стол. Сделал вид, что что-то ищет, а сам незаметно два раза нажал на «тревожную кнопку», что означало экстренный вызов адъютантов. Затем со словами «не могу найти» вернулся к Иши Моро, двумя руками ухватился за воротник его мундира и потянул генерала на себя. Мундир разорвался по шву, и от него оторвалась еще одна пуговица.
Остальные члены «Силового блока» попытались разнять сцепившихся президента Хеджера и министра внутренних дел, но не успели. Окманат увидел, что со стороны коридора кто-то нажал на дверную ручку и ударил Иши Моро кулаком в лицо. Боевой генерал устоял на ногах и бросился с кулаками на Чини. В этот момент в кабинет вбежали два адъютанта с пистолетами. «Арестуйте его», – отдал им приказ президент.
Адъютанты растерялись и только после слов Окманата:
«Приказ верховного главнокомандующего – арестовать Иши Моро за попытку государственного переворота и покушение на президента» – взяли главу МВД под руки. Моро не оказал сопротивления, а только процедил сквозь зубы: «Ну и гнида же ты!» Для пущей убедительности Чини официально обратился к министру национальной безопасности: «А вы чего стоите? Вызывайте спецподразделения для конвоирования особо опасного государственного преступника. Остальных прошу задержаться для дачи показаний».
8
Сказка о плешивом волке
В одном лесу, где королем зверей был могучий лев, жил рыжий плешивый волк. Почему плешивый? Потому что на макушке рыжей головы у него была лысина.
Звери в том лесу были доверчивыми и веселыми. Они часто устраивали праздники, на которые приглашали всех, в том числе и рыжего плешивого волка. Этот волк никогда не приносил с собой на праздник никаких подарков. Однако каждый раз, когда на празднике появлялся плешивый волк, то на следующий день после пира звери находили растерзанное тело то зайца, то барсука, то обезьянки. Но никто из зверей не мог понять, кто убивал их собратьев по лесу на этом празднике.
Ведь по лесному закону на веселом пиру хищникам было запрещено поедать зверей и птиц.
Однажды животные решили проследить за рыжим волком, потому что именно его они заподозрили в поедании своих собратьев. Звери заметили, что суслик встал из-за стола и пошел покурить табак из трубки, а за ним сразу последовал волк.
Когда суслик скрылся в кустах, некоторые из животных пошли за ним. Они видели, что волк направился туда же, куда и суслик. А когда они зашли в кусты, то увидели там плешивого волка с окровавленной пастью и растерзанное тело суслика на траве.
– Зачем ты, волк, нарушил закон и съел суслика? – спросили они.
– Это не я, – запротестовал плешивый волк. Он сам набросился на меня и напоролся на мои зубы, когда я от удивления открыл пасть.
Но звери ему не поверили, выгнали волка с застолья и больше никогда не приглашали его на лесные пиры. Звери и птицы из этого леса вообще перестали общаться с рыжим волком и даже обходили то место, где он обитал, стороной. А поселился после всего этого плешивый волк на окраине болота в глухой лесной чащобе. С ним никто не хотел иметь дела. Не потому, что он злой и сильный, а потому, что он плешивый изнутри:
некультурный, мелочный и мстительный.
На краю болота всегда было сыро, а под лапами чавкала вода, поэтому плешивый волк постоянно ходил мокрым, грязным и вонючим. Но этого никто не видел, кроме летучей мыши. Только она иногда залетала в дикую лесную чащобу, где обитал рыжий волк. Однажды она висела на ветке, а плешивый волк шагал по тропинке.
– Волк, а волк? И как долго еще ты думаешь тут на краю болота ходить жалким, грязным и облезлым? – спросила она.
– А куда мне податься, если никто из зверей не желает со мной разговаривать? – ответил волк.
– А ты пойди прямо по этой тропинке вдоль болота и никуда не сворачивай, какой бы узкой не становилась эта тропинка. Долго тебе придется идти: три дня и три ночи. И выведет тебя эта тропинка на высокий холм. На холме том будет стоять большой камень, на камне надпись, а от камня расходятся три дороги. Выбери ту, по которой желаешь идти дальше, и жизнь твоя изменится, – рассказала летучая мышь.
– А какую мне лучше дорогу выбрать? – захотел узнать волк.
– Та, которая тебе больше приглянется. Это ты сам должен решить, – посоветовала летучая мышь, посмотрела с грустью на волка и добавила: – Иногда в своей жизни мы подходим к той черте,
С уважением, Эмми!