Дом. Книга 2. "Сказки для..."

дикарками. Они его тоже не тревожили, а затем обе вышли на полустанке «Золотая гора». Мужчина продолжил путь.
Любое путешествие подходит к концу, а у этого мужчины через некоторое время оно подошло к середине. Это значит, что ему необходимо было развернуться и ехать в обратном направлении – с востока на запад. Он сел на такой же поезд, который повез его в обратную сторону.
На полустанке «Золотая гора» в вагончик зашла молодая девушка и села на свободную скамейку напортив путешественника. Она все время молчала, а спустя несколько часов достала из своей плетеной корзины кусок вареной оленины и стала кушать.
Когда она первый раз открыла рот, чтобы откусить мясо, то путешественник заметил что-то черное у нее во рту. Он присмотрелся и увидел, что рот этой девушки заполнен черными волосами. Он удивился, но вспомнил разговор двух женщин по дороге туда и понял, что у этой девушки волосы на самом деле растут из нёба. Она не набила рот чужими волосами. Волосы были ее, потому что она их не могла проглотить вместе с мясом.
После еды девушка залезла в рот пальцами, вырвала несколько волосинок из нёба и стала с их помощью доставать застрявшие между зубами кусочки мяса. Она ловко очищала полость рта от остатков пищи, словно использовала не волосы со своего неба, а зубную нить.
После увиденного путешественник понял, что жвачку жевать небезопасно, и с этого дня никогда больше не покупал ее, а глядя на эту девушку, подумал: «Если в этом племени от жвачки на нёбе прядь волос вырастает, то представляю, какие лохматые зеленые собаки у них начинают бегать, когда они своего забойного нюхательного табачка отведают».

6

Здание администрации президента Хеджера находилось в старой части Деривативов. Это было пятнадцатиэтажное строение, втиснутое около двухсот лет назад между пятисот-, семисотлетними сооружениями в исторической части города. Вот в этом здании администрации и находился кабинет Окманата Чини, в котором он исполнял свои служебные обязанности.
Его рабочее помещение, как и всех президентов, стоявших во главе республики Хеджер до него, располагалось на втором этаже в правом крыле, если подниматься по центральной лестнице. Там же рядом находилась и огромная комната для совещаний. Однако в ней президенты, как правило, работали только тогда, когда необходимо было общаться с большим количеством чиновников одновременно. А в остальное время глава государства сидел в рабочей комнате.
За долгие столетия института президентства в республике Хеджер интерьер главного кабинета, да и вообще обстановка в стенах администрации в целом, изменялись довольно плавно.
С приходом новой администрации, которая сменялась каждые двадцать лет, а то и чаще, резких изменений во внешнем и внутреннем облике здания не происходило. Ну, когда перетянут кожу да ткань на мягкой мебели. Когда лак на паркете подновят.
Понятное дело, что каждый новый президент, приходя на смену старому, привносил нечто свое, личное. Кто-то портрет своего кумира, из прежних властителей Хеджера, цеплял на стену. Иные старались мыслить масштабно, поэтому вешали в кабинете не портрет, а современную политическую карту мира.
Менялись не только правители, менялись и пристрастия самих правителей в течение срока нахождения их на посту президента. Все это накладывало свой отпечаток на обстановку рабочего кабинета. Вплоть до того, что менялись растения в цветочных горшках, обогащавшие кислородом воздух.
У Окманата Чини на самом видном месте под потолком за стеклом висела картина. Это даже была не картина, а графический рисунок в прямоугольной рамке, выполненный цветными карандашами на обычном листе бумаги. Что на нем было изображено, никто из посетителей кабинета не знал. А президент никому не рассказывал. И при расспросах только загадочно улыбался, повторяя всем и всегда одну и ту же фразу: «Когда придет время – тогда и узнаешь». Нехитрая картина состояла из двух элементов: пятерни правой руки с растопыренными пальцами и небольшого овала, располагавшегося чуть повыше кончика среднего пальца. Ладонь и овал имели желтый цвет и были изображены на голубом фоне.
Окманат Чини сидел за рабочим столом из черного дерева в кожаном белом кресле. Спинка кресла имела внушительные размеры. Стоит отметить, что находящийся в кресле президент закрывал своим телом лишь половину ее площади. Верхняя граница кресла возвышалась над рыжей головой Чини. Он был одет в серый костюм, белую рубашку и красный галстук.
Перед Окманатом на столе лежали документы, но в данный момент он с ними не работал. Он отвлекся, отложил в сторону ручку, смотрел в окно и ковырялся в носу. Не стоит этому удивляться. Президент тоже хомо и имеет полное право почистить свой нос. Не вызывать же ему для этих целей специально обученных гуманоидов.
Ковыряться в носу – дело нехитрое. Каждый из нас с раннего детства умеет извлекать из носовой полости муконазальный секрет. Ни для кого не секрет, что этот муконазальный секрет можно доставать из ноздри обычным указательным пальцем в виде слизи (сопли) или «козла» (засохшей/полусухой слизи).
Обычно в правой ноздре ковыряются указательным пальцем правой руки, а левую ноздрю чистят указательным пальцем левой руки. Если у отдельных особей диаметр ноздри меньше диаметра указательного пальца, то в ход идет мизинец соответствующей руки.
Все эти выкладки относительно ковыряния гуманоидами в носовой полости верны в случае, если у этих существ одна пара рук с пятью пальцами. Сами понимаете, что слону сложно ковыряться своими конечностями в хоботе. А у крокодила короткие лапы и длинная пасть, поэтому он лишен удовольствия скатывать шарики из «козлов» и отстреливать их на стену.
Это ненужные отвлечения. Вернемся к президенту. Все знают, что президенты – народ занятой и публичный, поэтому они искренне рады каждой минуте, когда остаются сами с собой наедине. У президентов тоже есть свои маленькие слабости. Не надо над этим смеяться. Президент тоже должен ходить в туалет (по большому и маленькому), иногда попить пивка (или чего покрепче), попариться в сауне (и не обязательно с мужиками-телохранителями, одетыми в бронежилеты) и, естественно, иметь возможность уединиться и поковыряться в носу.
Окманат Чини огляделся по сторонам, словно боялся, что за ним наблюдают, нерешительно запустил указательный палец в полость, где вырабатывается муконазальный секрет, и начал им там вращать, рассуждая: «Странное дело. Я – президент, а мой кабинет всего лишь на втором этаже. В здании пятнадцать этажей, а я сижу на втором. И где логика?» Задав сам себе вопрос, он извлек из носа светло-зеленую субстанцию. Отодвинул указательный палец от глаз на расстояние, удобное для обзора, и начал осмотр сопли. Тут ничего нет странного. По необъяснимой причине все эльфы, гномы, водяные, вампиры, эласты и люди отчего-то всегда с интересом рассматривают то, что извлекли из своего носа. А поскольку президент – точно такой же гуманоид, только наделенный властными полномочиями, то он тоже взглянул на полусухую соплю.
Посмотрел, и мысли его потекли дальше: «Почему я, самый главный хомо в стране, должен сидеть внизу на втором этаже, а кто-то будет сидеть выше меня? Как вообще кто-то может быть выше меня? Как мои подчиненные могут сидеть на третьем, девятом или самом верхнем этаже, а я должен прозябать на втором? Это не дело. Это необходимо исправить».
Президент тряхнул кистью руки, сопля слетела с пальца и угодила на ковровое покрытие. Чини потер палец о палец и сделал второй заход, на этот раз в другую ноздрю.
«Обязательно нужно исправить. Я – главный. Я должен работать на пятнадцатом этаже. Никто, кроме богини Бэквордации, не может быть выше меня. Я еще как-то могу оправдать старых по возрасту президентов, которым в былые годы трудно было пешком взбираться на самый верх здания администрации, но теперь-то есть лифты. Я это исправлю», – твердо решил президент, выковыривая из носа очередного «козла».
Далее он начал его также внимательно рассматривать, как и предыдущего.
Как гром среди ясного неба, раздался стук в дверь, и, не дожидаясь разрешения, в кабинет вошел председатель нацбанка. Он со словами «хвала Бэквордации» направился к главе государства. Чини растерялся от такого внезапного появления Зио Грио. Президент по-прежнему восседал в белом кожаном кресле, опершись локтями о стол из черного дерева.
Он оторвал свой взгляд от «козявки», которую достал из носа.
Появление главы национального банка хоть и стояло в графике встреч с Окманатом, однако вот в таком виде было для него неожиданным.
Зио Грио шел по ковровой дорожке по направлению к Чини. Последний все еще держал поднятым вверх указательный палец, на котором покоилась полусухая сопля. «Черт побери! – промелькнуло в голове у президента. – Этот козел застал меня с «козлом» на пальце в самый неподходящий момент».
«Не понял, а какой это он мне палец показывает? Случайно не средний ли? – спросил сам у себя господин Грио, всматриваясь издалека через линзы своих очков на левую кисть президента. – Вообще-то, от этого провинциала можно ожидать чего угодно. Манеры у него явно не светские. Такой вместо руки может подать сигнал «иди ты подальше», и глазом не моргнет».
«Куда ты, очкастый, валишь без приглашения? – высказался не вслух Чини, заметив, что пришедший пялится на его указательный палец. – Не хватало еще, чтобы среди правительства и парламента пошел слушок, что я в рабочее время в носу ковыряюсь. Быстро найдутся деятели и прицепят ко мне липучую кличку типа «ковыряльщик». Хватит, что поработал после школы немного на свинарнике, а потом десять лет избавлялся от прозвища «король жижесборника». Принесло харю очкастую не вовремя». С этими мыслями Окманат переместил ладонь под стол и избавился от сопли, прицепив ее к нижней поверхности крышки стола.
В этот момент Зио подошел почти вплотную и кивнул слегка головой, ожидая то ли приветствия рукопожатием, то ли приглашения присесть в кресло напротив. Президент, вытерев остатки муконазального секрета на пальце о свои брюки, протянул председателю нацбанка руку, небрежно бросив:
«Привет! Садись».
Грио подтянул кожаное, но только не белого, а коричневого цвета, кресло поближе к столу и уселся напротив главы государства. «О, весь аж лоснится и сверкает от прически до туфлей. Словно не в государственном аппарате работает, а входит в сотню самых богатых хомо планеты, – оценил внешний вид главы нацбанка Чини. – Одним словом – банкир».
Зио обратил внимание, что Окманат его пристально осматривает неприветливым взглядом, и опустил глаза. Взгляд его упал на комочек некой слизи светло-зеленого цвета, лежавший на ковровом покрытии пола. Грио напряг зрение и благодаря линзам идентифицировал эту субстанцию как слизь из носа. Комок подкатил к горлу банкира, но тот не подал вида.
«Выглядит не как слуга народа, а как пижон. Не хватает только тоненьких усиков вдоль верхней губы. Разве такой будет о народе своем печься? Позаканчивал заграничные университеты, так думает, что самый умный в экономике в Хеджере. Ничего, мы тоже экономику изучали, и не глупее тебя, очкастый, будем