прошло слишком много времени.
Во-вторых, если думать не эмоциями, то я в те годы для тебя была довольно взрослой и, к тому же, разведенной женщиной, сплетни о личной жизни которой с охотой распространяли злые языки. Тебе нравилась твоя ровесница Махири Кахесаба. А я понимала, что ты спал со мной только потому, что она спелась с Хими Мкилимой. Так для меня это все обернулось в конечном итоге к лучшему. У Хими отобрали землю, и я сейчас фактически занимаю его кресло.
– Хими посадили за экономические преступления, а не потому, что он на моих глазах как-то перепихнулся в коровнике с этой шлюхой Махири, – немного разволновался Чини.
– Так вот как обстояли дела? Ты мне об этом не рассказывал.
– Не важно. Хими будет сидеть как преступник, а закон вернул моим односельчанам землю, незаконно отобранную семьей Мкилимы у моих предков и многих других хомо в Волатильности. Мы сейчас, Виби, говорим о твоей новой должности, а не о наших сельских вампирах.
– А никакой должности мне, Тамма, не надо. Никуда я ехать не собираюсь. Мне уже поздно срываться с насиженного места. Меня в Волатильности уважают, а в министерстве я, возможно, никогда уважения не заслужу. Мне хомо доверили свои земельные паи. Как же я их брошу и смотаюсь в столицу?
Это будет предательство по отношению к ним.
– Виби, ты сможешь своей работой помочь не только жителям нашего села, но и всей стране. Понимаешь?
– Нет, не понимаю, – пожала плечами Нгоно.
– Почему? – искренне удивился Окманат.
– Потому что мне это не надо.
– Но надо мне.
– Я довольна своей жизнью среди близких мне хомо и не хочу экспериментировать. Я не вижу себя в роли леди-министра. У тебя нехватка кадров?
– Да, – сознался Чини, – у меня нехватка в министерской обойме порядочных и верных мне хомо. Не хватает именно таких, кто отказывается от престижной должности ради работы на благо общества на другой должности. Виби, назови свои условия, и переходи ко мне в правительство.
– Тамма, давай поговорим на иные темы, раз уж мы столько лет не виделись. Это не подлежит обсуждению. Я никуда из Волатильности не поеду. Спасибо тебе, что вернул хомо землю. Однако не стоит на двадцать пять лет упекать за решетку Хими. Знаешь, если честно, то даже те, кто ненавидел старого Ибахили, считают, что его сын не достоин такой участи. Достаточно, что братья Мкилимы потеряли свой бар и фермерское хозяйство.
– Давай так: я похлопочу, чтобы суд начал пересмотр дела Хими Мкилимы, а ты, как министр сельского хозяйства, посодействуешь его освобождению в своем министерском кресле. Идет?
– Господин президент, ты уже не мальчишка Тамма Нгуви. Если тебе женщина сказала «нет», то не стоит ее насильно приобщать к работе в правительстве.
– Значит, нет?
– Нет, – была категорична Нгоно, однако снова напомнила президенту о Хими. – А Мкилиму надо освободить. Не пососедски это.
– Хорошо. Пусть будет так, как желаешь ты. Освободим Хими, поскольку наказание было несправедливым, и вернем ему его землю. Всю до последнего акра. Чего честного хомо держать за решеткой? А попутно заставим тех, кто эксплуатировал его угодья, возместить все убытки, и понесенные им растраты, и недополученную прибыль. Да одни только разговоры о пересмотре приговора приведут к распаду вашего кооператива. Потому что каждый захочет иметь деньги в кармане, а не некий надел, который в любой момент сможет оспорить Хими в хозяйственном суде, – вид у Чини сейчас был суров, и он не смотрел на собеседницу.
Администратор кооператива поняла, что президентская власть может поступить с ней ничуть не менее жестко, чем с Хими. Чини был не просто зол, а раздражен отказом, словно он был тем самым мальчишкой Таммой, которому отказала в любви девчонка Махири. В его словах читалась прикрытая агрессия, которая могла, по мысли Нгоно, перерасти из обычного развала руководимого ею сельскохозяйственного кооператива в ее персональное судебное преследование за экономические преступления. И она смягчила тон.
– Окманат, – уже более официально обратилась к нему Виби. – Я не хочу уезжать из своей местности не потому, что я не хочу быть тебе полезной, а потому, что впервые за много лет у меня наладилась личная жизнь.
– То есть дело только в этом? Так чего ж ты не сказала мне?
– Это интимное, чего об этом трепаться, – Нгоно наклонила голову набок, как бы извиняясь.
– Виби, да тебе из среды-то своей и перебираться не придется.
– В смысле? Я буду управлять сельским хозяйством Хеджера со своей новой свинофермы из-под Волатильности? – пошутила женщина.
– Ладно, раз откровенна со мной ты, то я тоже тебе раскрою секреты. Надеюсь, это тебя окончательно убедит переселиться в Деривативы. Я в ближайшее время распущу старое правительство и наберу в кабинет абсолютно новых хомо. Смотри, вместе с тобой в правительстве будут трудиться почти все земляки. Скажем так: половина. Министром МВД я назначу Киджиджи Мвандиши.
– Нашего бывшего констебля Киджиджи Мвандиши?
– Ага, сейчас он начальник полиции Консалта, – усмехнулся Чини. – Премьер-министром будет Жеши Соко, который из Аваля.
– Хозяин рынка, что ли?
– Видишь, и его ты знаешь. Он отличный хозяйственный мужик.
– Министра обороны ты не знаешь. Он не из наших. Он из карабинеров – полковник Зулу. Государственным секретарем администрации я определю своего помощника по особым поручениям Фаниби Шару, который тебя привез сегодня. Видишь, и с главой администрации ты уже на короткой ноге.
О! Министр финансов у нас тоже из местных. Это казначей СРАПХ господин Мьянгуани. Он родом из Пибора. Живет, правда, уже длительное время в Деривативах, но все одно –свой.
– Знаю его, – эта кандидатура не вызвала восторга у Виби, она немного скривилось, но и только. – У него в молодости кличка была – Хамелеон. Он отлично приспосабливался ко всему. Про него говорили ребята, которые его близко знали, что Хамелеон мог превратиться хоть в говно и начать вонять, если это ему было выгодно.
– Виби, нельзя наше будущее правительство сравнивать с кучей навоза. Тем более что уж мы-то с тобой знаем, какой полезный продукт для сельского хозяйства дерьмо. Мы с говном поработали достаточное количество времени. Пора в шелках и в золоте походить, – рассмеялся собственной шутке Окманат.
– И не будем судить хомо за его прошлые грехи. Хомо не по наговорам определяют, а по их делам.
– Господин президент, я просто вспомнила молодость. Ничего?
– Ничего. Как я понял, ты согласна?
– У меня серьезный роман с Диззи Мацута. Возможно, ты его помнишь. Он в твое детство начинал трудовой путь с заправщика на бензоколонке в Споте. Он родом из деревни Маркет-мейкер, где наша ферма стояла. Он и сейчас там проживает. А на работу в Консалт каждый день ездит. Мы и познакомились потому, что он частенько меня подвозил по дороге. А пять лет назад у него жена умерла. Мы сейчас очень близки.
Он мой гражданский муж. Если я уеду, то потеряю этого хомо.
– Забери его с собой, – предложил глава государства.
– Он гордый. Очень гордый. Он нахлебником со мной не поедет никогда. Диззи сам, без блата дорос от простого заправщика до директора нефтебазы. У него оклад приличный.
Не поедет он. И снова у меня все развалится в отношениях с очередным мужчиной. К чему мне в кабинетах да в пустых особняках при должности в Деривативах сидеть, если счастья в жизни нет? Для чего тогда это положение и деньги?
– Что ж тут придумать? Директор нефтебазы… директор нефтебазы, значит. Угу. Нет в нашей стране поста министра нефти или газа, – почесал макушку Окманат. – Слушай, у меня еще вакантна должность министра экономики. Раз твой мужчина такой продвинутый, то давай его поставим работать вместе с тобой, а?
– Не знаю. Это у него нужно спросить. Я за него не решаю, –растерялась Нгоно.
– Тогда сейчас Фаниби отвезет тебя к нему, ты с ним переговоришь, и вернетесь сегодня же ночью ко мне. В любое время.
Только не сюда, в рабочую резиденцию, а в загородную. Ты, Виби, поняла? И скажи ему, что это не розыгрыш. Я обязан с ним пообщаться. Я не могу хомо только по рекомендации поставить министром экономики. Это такая должность! Я долго присматривал соответствующую кандидатуру. Отлично! Будете работать в паре. А увижу, что воруете – не обижайся, будете с Хими Мкилимой или бывшим министром Иши Моро топтать одну зону. Все.
Нгоно, оробев, кивнула головой и стала собираться. По ее поведению было понятно, что отнекиваться она больше не желала.
*
По всей видимости, совладельцу розничной сети «Чакула» Ытору Еблу сильно запала в сердце или другой орган Вази Фанно, с которой он познакомился в коридоре венерологической клиники, раз он сумел ее отыскать в большом городе, зная только ее имя и модельное агентство «Укалилуфи», где девушка обучалась. Вот что с хомо делают возвышенные чувства! Нашел и уже успел три раза встретиться. Сегодня у них была четвертая встреча.
Все эти свидания проходили, как под копирку. Вначале он подкатывал на своем дорогущем «Писто» к «Укалилуфи» и с трепетом ожидал свою возлюбленную. Ждал долго, пока у Вази закончатся занятия. Иногда приходилось ожидать более десяти минут. Колоссальный срок для такого занятого хомо.
Но он терпеливо ждал, подпирая стены модельного агентства.
Надо отметить, что подпирал Ебл стены в самом прямом смысле этого слова. То есть старался как можно ближе подъехать к зданию. И к такому поведению все относились с пониманием. Он же крупный хеджерский бизнесмен, который не должен ставить свой автомобиль на какой-то там стоянке метрах в пятидесяти от места назначения. Ему вообще положено по ступенькам на крыльцо въезжать на машине. Он и так скромничал, сиротливо прижимаясь на «Писто» к стене агентства, чтобы не мешать другим, либо выезжал на тротуар и оставлял машину прямо посреди пешеходной зоны. Вот какой заботливый и думающий не только о себе водитель «Писто». Таких мало. В основной своей массе владельцы таких дорогих авто в Хеджере – хомо нагловатые и даже грубые.
А Ытор был не только заботлив, но и галантен. Стоило появиться на крыльце агентства его девушке, как Ебл покидал салон своего седана, открывал даме дверь и помогал сесть на переднее сидение. Все правильно. Будущие звезды глянцевых журналов такие хрупкие, что им не то что руку необходимо при посадке в авто подавать, а вообще на этих самых руках носить. И не важно, что пока эти звезды обитают в общежитии химического колледжа. У них еще все впереди.
Вази от такого внимания просто таяла. Точнее, таяла не совсем просто, а бросая косые взгляды и замечая завистливые своих подруг по «Укалилуфи», покидающих помещение агентства вместе с ней.
Потом они ехали в ресторан «Нафуу илиюзза бузээ» и припарковывались прямо под окнами. Почему ехали именно туда? Ытор говорил, что там изумительная кухня. Фанно в этой кухне и заморских винах разбиралась слабо, но подсекла, что у Ебла в этом питейном заведении есть скидка в двадцать процентов. Все понимают, что какие-то двадцать процентов дисконта для такого бизнесмена – это не повод для выбора ресторана.
Пока в «Нафуу илиюзза бузээ» готовили горячее, Ебл, потягивая пиво или разбавленное вино, рассказывал Вази различные истории из жизни известных в
С уважением, Эмми!