в театр комедии.
– Правда? – спросила она, читая газету.
– Мы едем в «Позишн-трейд», – сообщил Отци.
– «Мы» – это кто? – не поняла она.
– Для особо продвинутых сообщаю: это Гижжа и Отци Тунга.
– А по случаю чего?
– А по случаю «просто так».
– Отци, ты, как юноша. Заказываешь не самый дешевый отель, не поставив меня в известность, – после этого Гижжа перечислила не менее десятка причин, по которым она не может отправиться в незапланированный отдых.
– Ничего страшного. Сдам ваучеры, а сам махну в Инсайд на премьеру «Деньги и страсти», – Отци опустился на диван.
– Правда, не обижайся, – жена присела рядом. – Ты же знаешь, я живу по графику. Мне эта романтика…– Понимаю. Обид нет. Я слышу по запаху, ты рыбу жарила?
– Положи себе сам. В духовом шкафу стоит тушеный перец, а на блюде жареный иилай, – предложила поужинать Гижжа, не отрываясь от статьи в газете.
– Жареный иилай?! Чудесно, я люблю эту рыбу, – без тени обиды за отказ ехать в путешествие поблагодарил драматург жену за приготовленный ужин.
– Послушай, – Гижжа повернула голову к Отци, – что пишут. Этот наш новоявленный глава государства удумал следующее. Он решил, что…– Дорогая, дай мне поесть спокойно. Мне Чини стал противен еще до того, как я к нему привык. Я не могу употреблять что-либо в пищу, когда кто-то цитирует мне Чини либо рассказывает о его примитивных планах по возрождению страны. Это словно жевать котлету, когда рядом плывут нечистоты по канализации.
*
Когда Шава Этангази наблюдал из машины за тем, как двое мужчин вышли из здания комиссариата и направляются к нему, то он считал, что находится в положении не менее плачевном, чем его бывшая девушка, брошенная Ытором Еблом в лесопарковой зоне. У Шавы, как и у нее, что-то опустилось ниже нуля, а что-то ушло на минус. Но боги к нему оказались благосклонны, и «минус» на «минус» дал не просто «плюс», а огромный плюс, отчего Этангази вернулся в то состояние, о котором еще минуту назад и не помышлял – он опять стал журналистом. И не простым, а журналистом в отделе расследований.
Бедняжке Вази Фанно не повезло в такой степени, как Шаве. Четверо пьяных молодых хомо оказались вовсе не членами общества по защите девушек, оставшихся без трусов в ночном парке на окраине города. А когда она увидела недалеко от себя одного из них, то крик отчаяния вырвался у нее из груди.
От такого вопля нападавший опешил и остановился. Этого мгновения ей хватило, чтобы прийти в себя и бросится вглубь парка. Он бросился за Вази, а остальные трое бежали метрах в двадцати за ней.
Фанно неслась со всех ног, царапая ветками свое лицо. Она потеряла одну туфлю и продолжала уходить от погони в одной. Она чуть не врезалась в ствол дерева, заметив его только в последнее мгновенье.
Пьяный хомо ее настигал, расстояние между ними сокращалось. Вази это ощущала, слыша усиливающийся голос преследователя, бранно требовавший, чтобы она остановилась.
Она обернулась назад, чтобы взглянуть на того, кто бежал за ней, а когда повернула голову назад, то уже было поздно. Прямо перед ней на высоте чуть пониже колен она увидела тонкий ствол поваленного дерева. Среагировать она не успела и со словами «все, мне капец» перелетела через него, расцарапав ноги. Фанно секунду приходила в себя и, поняв, что потеряла вторую туфлю, приподнялась на локтях. Прямо перед ней, чуть левее, росла большая сосна.
Девушке оставалось сантиметров десять, и она ударилась бы головой в нее.
Она не успела встать в полный рост и продолжала стоять на четвереньках, когда большое тело молодого хомо вслед за ней зацепилось и перелетело через ствол дерева. Преследователь не смог перепрыгнуть через препятствие так же, как и Вази, но по другой причине: он был пьян. При встрече с поваленным стволом его тело приняло почти горизонтальное положение, пролетело над землей и угодило головой в сосну.
Истошный крик, по силе не слабее того, который издало секунд двадцать пять назад горло Фанно, вырвался изо рта пьяного парня. Вази услышала стук, склонилась над упавшим. Он лежал на спине, а все его лицо было залито кровью.
Девушку вытошнило прямо на это кровавое месиво, и она понеслась дальше.
К своему товарищу подоспели трое других. Они прекратили преследование Фанно и начали громко разговаривать.
Фанно не стала вслушиваться в их пьяную речь. Она сделала круг и вернулась к дороге, по которой уехал Ытор. Выбрала густой придорожный куст, забралась в него и принялась ожидать Ебла.
Вази почему-то решила, что этим четверым уже сейчас не до нее, а ее мужчина обязательно должен вернуться назад, чтобы забрать свою девушку отсюда. Ведь в машине остались ее одежда и сумка. Изначально Фанно имела при себе пять предметов, когда покинула салон «Писто». Сейчас осталось только три: майка и две влажных салфетки, зажатые в правой ладони. Ими она вытерла вспотевшее лицо и протерла ободранные до крови голени, но выбрасывать не стала. Словно эти две салфетки были ее талисманом.
Пьяные голоса удалились. «Все, эти скунсы ушли. Хвала Бэквордации! Они оставили меня в покое. Теперь осталось дождаться Ытора. Он обязательно приедет. Он не сможет меня полуголую бросить здесь в парке. Будет ехать, я увижу его фары и выйду на дорогу», – рассуждала студентка.
Но время шло, а принц на черном «Писто» не торопился забирать свою принцессу. Несколько машин уехало из парка в том же направлении, что и Ебл. Их водители и пассажирки исчезли во мраке. И больше никого вокруг не осталось. Хоть на дворе и стояла теплая пора года, но Вази стало холодно.
Холодно, одиноко и безнадежно.
Что делать? Как добраться в таком виде до общежития без единой федхи в кармане? А если честно, то даже карманов у нее не было. Девушка тихо заплакала. Тело била дрожь, ободранные ноги кровоточили и болели. Лицо тоже было поколото иголками сосны. Как в одной майке и без трусов теоретически можно добраться до общежития? Теоретически еще можно. А вот практически?.. Туфли в темноте искать тоже не имело смысла, если юбка осталась в машине Ытора, то туфли ситуацию не спасут.
Можете смеяться над бедной девушкой, но она, отчаявшись дождаться Ебла, стала сооружать из тонких прутиков и двух салфеток себе трусы. Ну, не идти же с голым венериным холмом по улицам и дворам Деривативов. Вышло у нее убого, но прикрыть срам она смогла и двинулась в сторону жилищ хомо.
*
Деривативы. Элитный зал аэробных тренажеров «Ква каси камили». На стоящих рядом беговых дорожках одновременно занимаются спортом и ведут беседу мужчина и женщина:
гном и гномиха.
По разговору видно, что они знакомы, но не очень близко и не слишком давно.
– Что-то вы сегодня бежите быстрее, чем обычно, – подметил гном.
– Я увеличила нагрузки. Увеличила скорость и сделала небольшой наклон плиты, – пояснила женщина, указав пальцем на дисплей тренажера.
– У вас появилась цель в жизни? – спросил мужчина, вложив в слово «цель» некий свой смысл.
– Да, – женщина самодовольно глянула на собеседника.
– Большая?
– Что? – не поняла гномиха.
– Цель большая? – конкретизировал вопрос гном.
– Даже не знаю, как вам ответить…– Э-э-эм, – улыбнулся мужчина. – Я тогда задам вопрос не с входа, а с подворотни. Скажем так: вы поменяли прическу?
– Это имеет отношение к моей цели?
– Я думаю, что самое непосредственное.
– Я настолько ужасно выглядела до этого?
– Смотря в каких кругах вы вращались, – ответил гном. –Быть может, с иной стрижкой вас бы там не принимали в свое общество.
– Я так ужасно раньше выглядела и стала более привлекательной или мой новый стиль сделал меня еще более убогой?
– Я же не видел вашей цели. Вот если бы вы мне его привели и показали, то мог бы сделать более конкретные выводы.
– А если эта цель духовная? – предположила гномиха.
– Тогда она не оценит смену вашего имиджа.
– То есть цель должна быть из плоти и крови?
– А иначе к чему прическу под названием «добрая домашняя леди» менять на «я строгая, но привлекательная»?
– А вы все подмечаете. Глаз наметан, – сделала гномиха в ответ комплимент.
– Профессия у меня такая.
– В душу заглядывать? Подсматривать за поведением других?
– В психологическом плане, – пояснил гном.
– О, так вы психологический вуайерист? – сделала вывод женщина.
– Я излечиваю души, а не просто наслаждаюсь их страданиями.
– Вы психоаналитик? – предположила собеседница, продолжая бежать по дорожке.
– Да, но я лечу не конкретного индивидуума, а все общество в целом, – заявил гном.
– Священник, что ли? То-то я смотрю, у вас бородка, как у посланцев Бэквордации на Тренде.
– Что вы! Я грехи не отпускаю, я их коллекционирую, подмечая у одних хомо, чтобы затем демонстрировать эти грехи всему миру.
– Берете бюджетные деньги, которые плохо лежат, а потом роскошно их тратите? Вы – из правительства?
– Бросьте, члены правительства и их помощники тренируются бесплатно в специальных местах, – оправдался гном и мысленно сделал укор женщине: «Вроде и состоятельная, вроде бы и грамотная, а вот не знает, кто я такой. И так ей намекну, и этак. Гордость нации нужно знать в лицо. Понимаешь это, тетушка, решившая потопить немного жирку в связи с тем, что завела редкий любовный роман?» – Ну, на мафиози вы не похожи. Они, правда, тоже собирают грехи, то есть дань с бизнесменов, которые не целиком уплачивают налоги, а затем демонстративно устраивают благотворительные подачки, – заметила женщина.
– Нет, мадам. Я не из капеллы. Разве это открытое доброе лицо может отдавать приказы на убийство?
– Открытое? Может быть. Но насчет доброты я бы поспорила. Вы вполне можете сойти за держателя казино, который на пороках хомо собирает деньги, а затем транжирит их на курортах с длинноногими брюнетками. Жаль, что у меня ноги хоть и длинные, но уже давно не худые. Приходится изнывать на беговых дорожках, эллиптических тренажерах и велосипедах.
– Значит, ваша цель жизни довольно молодая, коль вы грустите по юношеским годам, – вернулся к старой теме гном.
– А кто ж не любит молодость и молодых? Я бы тоже с превеликим удовольствием продефилировала по кромке песка вдоль океанического побережья, торопясь на ужин в ближайший рыбный ресторан, обняв широкоплечего юношу за талию.
– А кто вам мешает дефилировать? – удивился мужчина.
– Сейчас пляжи забиты худышками. Куда мне среди этих тощих девиц со своей комплекцией с голыми ногами прыгать на дискотеке в прибрежном ресторане?
– А вы, если такая стеснительная, то хватайте за узкую талию вашего широкоплечего юношу и летите с ним на какой-нибудь унылый островок, где нет дискотек, шума, гама, но есть все остальное. Посещайте с ним те курорты, которые оккупировали старцы-миллионеры из индустриальной державы Репо. По сравнению с ними вы там будете куколкой и девчонкой.
– И где же такое место на Тренде? – женщина запустила программу остановки беговой дорожки и перешла на шаг.
– Да хотя бы в отеле «Позишн-трейд» на острове Позишн, – пожал плечами гном.
– Хе, остров Позишн. Никаких денег не хватит туда летать на отдых.
– Да ну, за пять тысяч эку вы проведете там чудных полторы недели. Разве это дорого для посетительницы «Ква каси камили?» – Для нашей страны – дорого, – была категорична гномиха.
С уважением, Эмми!