Деривативах хомо.
Естественно, рассказ велся от первого лица, и в этих рассказах Ытор был если не главным, то одним из главных действующих героев.
Фанно слушала его и гордилась, что сидела рядышком с хомо, который знал всех крупных бизнесменов страны, был лично знаком со всеми ключевыми чиновниками Хеджера, мог мгновенно решить любую проблему, так как напрямую общался с донами из мафиозных капелл. Ел он мало. Возможно, потому, что по бизнесу эта еда ему уже изрядно надоела, пил не слишком много, потому что находился «за рулем».
К тому же передвигался он всегда исключительно на своем «Писто». История умалчивает, могло ли его вытошнить при поездке в салоне дешевого таксомотора, как Отци Тунга при передвижении в общественном транспорте.
В отличие от своего кавалера, с которым она имела встречи раз в неделю, Вази старалась в такие вечера наесться и напиться на следующие пять дней вперед. До состояния «отключки» она не доходила, но после оплаты счета покидала заведение навеселе. Ела она много, так как ей на самом деле блюда в этом ресторане нравились. Как ни крути, они были вкуснее общажных макарон. Фанно рассуждала так: «Лучше раз в неделю поесть качественных продуктов в «Нафуу илиюзза бузээ», а потом соблюдать диету, чем топтать каждый день в себя разную дрянь».
Потом они снова садились в машину, и Ытор ехал на окраину Деривативов в лесопарковую зону. Вел свой авто он в подпитии. В один из вечеров его даже остановила дорожная полиция, но не забрала водительское удостоверение. Ебл сказал Вази, что даже если он будет пьяный, как труп, то его все равно не арестуют. Во-первых, он знает всех полковников полиции в Деривативах, а во-вторых, у него есть карточка сотрудника министерства национальной безопасности, которую ему изготовил и подарил какой-то там генерал.
Фанно поверила, но удивилась, зачем он тогда совал деньги лейтенанту дорожной полиции, хоть раньше хвалился, что еще ни разу ни одному быку из полиции не дал «на лапу»?
По приезде в парк Ытор всегда присматривал место для стоянки. Сюда аналогичные любители отдыха и развлечений частенько наведывались. Кто ж захочет становиться так, чтобы из соседней машины можно было наблюдать за тем, что происходит в салоне твоего автомобиля? Еще под покровом деревьев можно было видеть авто, в которых никто любовью не занимался, зато после таких визитов оставались на траве шприцы с засохшей кровью. Бывало, что по лесопарковой зоне шлялись обычные хулиганистые местные парни, пришедшие сюда еще с вечера попить дешевого пойла, но застрявшие здесь до полуночи. В общих чертах: место это было укромным, но небезопасным.
Далее Ебл глушил двигатель, выключал фары, и они перебирались на заднее сиденье. Ытор снимал с Вази одежду, разворачивал ее спиной к себе, наклонял и начинал совокупление. По окончании полового процесса они какое-то время молча полулежали в салоне седана. Под «окончанием» понимается удовлетворение потребностей сугубо только Ебла. Желания своей партнерши и получение ею оргазма он в расчет не брал.
В отличие от супругов-театралов Тунга, Ытор после полового акта со своей девушкой разговоров о политике не заводил.
Один раз только, вращаясь вокруг темы избрания нового президента, он отметил: «А мне по барабасу, кто у власти будет находиться. Я при любом презике жить нормально буду. И буду обеспечен деньгами до конца своей жизни».
Вот в таком ключе прошло у Фанно три свидания. На четвертом по прибытии в парк она выказала свое возмущение.
– Ыто-о-ор, – протяжно-жеманно попросила она, – я не хочу тут заниматься любовью.
– Давай переедем метров на сто вперед, – «включил дурака» Ебл.
– Ыто-о-о-ор, мне неудобно на таком узком пространстве заниматься любовью.
– Пошли на лавку, но там попу можно простудить на улице, – предложил он.
– Вот еще. Я же не девка какая-нибудь неизвестно какая, чтобы на неизвестно каких лавках этим заниматься. Ыто-оо-р, почему мы не занимаемся любовью в квартире?
– Потому что в моей квартире на улице Контанго, 189 сейчас находится моя жена. Я понимаю, что квартира у меня большая, двухуровневая, места много, но жена не примет тебя с распростертыми объятьями, – объяснял девушке мужчина.
– А почему ты не снимешь квартиру для наших встреч? Я бы могла в ней заодно и проживать, поддерживать уют и всегда тебя ждать, в отличие от твоей жены, – дала дельный совет Вази.
«Ну ты, овца, вообще с дуба свалилась и земли не достала!
Стану я для тебя хату снимать, чтобы раз в неделю приехать и чпокнуть. Хватит, что по кабакам тебя вожу и на машине катаю», – подумал Ебл.
– А разве тут плохо? У меня клевая тачка, правда? В ней так замечательно!
– Давай тогда поедем в тебе на офис. Мы там можем поиграть на твоем рабочем столе в босса и секретаршу, – предложила Фанно.
– Офис под охраной. Как ты в него вломишься? Полиция заподозрит неладное, приедет, если ночью с охраны снимать офис станем, – это он так сказал, а в уме прикинул следующее:
«В босса и секретаршу я играю со своей секретаршей почти каждый день. Нахрен мне тебя тянуть в свой кабинет, если на моем служебном диване я эту секретаршу уже во всех позах отымел. Кстати, пора эту дуру-секретаршу поменять на новую. Задолбала она уже меня».
– Хватит болтать, – решил Ытор вслух, – давай трахаться.
Снимай трусы, ставь локотки на сидение – и поехали.
– Я не хочу так по-банальному заниматься любовью, – ответила отказом Вази.
– Не хочешь?
– Не хо-очу-у-у.
– Не хочешь, тогда возьми за щеку. Это тоже для девчонок полезно. Хе-хе, – пошутил Ебл.
– Я не желаю делать минет из-под палки.
– Дорогуша, а из-под чего его тогда делают, если палка в этом деле самый главный инструмент?
– Я обиделась, – Фанно демонстративно отвернулась.
Весь этот спектакль (режиссер не Отци Тунга) продолжался недолго. Ытор для порядка поуговаривал девушку, а затем, как и на трех прошлых свиданиях, предоставил ей возможность смотреть в темноту окна заднего вида автомобиля «Писто», пристроившись сзади.
Пока он раскачивал Фанно, держась за ее бедра руками, та размышляла: «Какой жмот этот Ебл! Столько деньжищ, а ни разу мне не купил ни одного подарка. Сводит ради собственного удовольствия в один и тот же рестор, и все. Нет, мне такой папик не нужен. Моей красоте нужен уход и забота, а не трахачи в машине с запотевшими стеклами. Прав относительно него дядя Сифа. Но кони мне кидать и бросать его не стоит.
Надо быть хитрее – найти ему замену и послать эту жадебу ко всем чертям. А пока кантоваться с ним. Все равно с ним лучше, чем с однокурсницами-занудами в общаге пухнуть».
Когда Ытор перестал дергаться и стал снимать презерватив, Вази поняла, что пора сходить в кусты, пописать, а заодно протереться влажной салфеткой. Время поджимало. Ебла дома ждала жена, а Фанно не хотела опоздать к закрытию входной двери в общежитии.
Она накинула на голое тело майку, на ноги надела туфли, достала из сумочки пару салфеток и исчезла во мраке ночи в ближайших кустах, росших метрах в двадцати от места стоянки. Ытор тем временем запустил двигатель и включил на максимальный режим сушку стекол.
Не успела Вази толком присесть, как заметила тени. Она услышала крики и в свете салонного освещения увидела некую суматоху возле «Писто». Затем до ее ушей донесся звук удара по кузову машины и еще звон бьющегося стекла. Потом машина загудела, Ебл, судя по хлопку, закрыл дверь, и «Писто» рванула с места. Спустя несколько секунд у авто зажглись красные задние габариты, и оно начало удаляться. Четыре, как разглядела Фанно, темные фигуры побежали вслед уезжающему транспортному средству. Машина уехала, и свет от нее более не был виден.
Четверо хулиганов, судя по их возгласам и матерным выражениям, были пьяны. Поняв, что им не угнаться за автомобилем, они вспомнили о Вази и решили вернуться. Очевидно, они видели, подходя к машине, что женская фигура покинула салон «Писто».
Фанно стало страшно. Девушка испугалась и отошла метров на двадцать вглубь лесопарка. Слишком далеко от дороги она боялась удаляться. «Неизвестно, какие маньяки там могут обитать, – подумала она. – Но и оставаться на месте опасно».
Она спряталась за большое дерево и стала сканировать пространство. Хорошо, что Бэквордация на небе отсутствовала и вокруг стояла темень. Вази растерялась и запаниковала, сообразив, что при себе она имела только пять предметов: майку, две туфли и две влажные салфетки. Ее пробила дрожь.
А те, кто по неизвестной для Вази причине напали на Ытора, рыскали невдалеке, пытаясь ее найти. Она еще сильнее прижалась к стволу дерева, стараясь быть менее заметной.
Несколько темных фигур пытались ее обнаружить, осматривая то место, где она находилась несколькими минутами ранее. «Хвала Бэквордации, что я ушла оттуда», – облегченно вздохнула она. Однако ее и этих молодых людей разделяла слишком короткая дистанция. Фанно отчетливо слышала их фразы.
– Эй, сучка, выходи! Мы все равно тебя найдем! – кричал в темноту один.
– Выползай, рассчитайся натурой за своего ссыкливого дружка. Будет он знать, как на нашу территорию без спросу заезжать и не платить, – другой парень строил из себя мафиози, которому платят дань с участка земли.
– Вылезай. Бить по морде не станем. Угостим разок по вафле и отпустим, – предложил свободу в обмен на групповой оральный секс третий.
Вази видела три силуэта, хотя до этого насчитала четыре.
Она желала убедиться в своей безопасности и искала глазами четвертого участника нападения. А когда обнаружила, то было уже слишком поздно. Пока Фанно следила за тремя хомо, высунув голову с левой стороны от ствола дерева, четвертый зашел к ней с правой стороны. Его она заметила слишком поздно и совсем рядом, когда под ногами у того хрустнула сухая ветка.
– А-а-а-а! – от страха и неожиданности завизжала девушка.
– Пацаны! Айда сюда, я нашел ее. Сейчас повеселимся! –крикнул он своим товарищам.
И три фигуры, покачиваясь на ходу вследствие нарушения работы вестибулярного аппарата от воздействия на организм этилового спирта, двинулись в направлении полуголой Вази Фанно.
17
Когда хомо очень страшно или сложилась безнадежная ситуация, то данное тяжелое положение или состояние описывают различными фразеологическими оборотами.
У одних при таком развитии ситуации «похолодело внутри». Используя терминологию науки под названием «физика», приходим к выводу, что температура внутри этого гуманоида понизилась по отношению к температуре поверхности тела и окружающей среды. Словно этот хомо, попавший в критическую ситуацию, поглотил изрядное количество льда.
Согласимся с некоторыми допущениями, что такое возможно, хотя и маловероятно для живого организма. Обычно происходит наоборот: температура кожи ниже той температуры, что в кишках.
У других при испуге «сжимается сердце». Можно, подумать, если этих хомо не пугать, то их сердце будет находиться в состоянии покоя? То есть не сжиматься и не разжиматься, как у умершего. Лежит труп. Ты пришел, испугал его. Сердце сжалось, качнуло кровь по артериям и венам, обогатило мозг кислородом, мертвец поднялся, поблагодарил тебя и пошел по своим делам.
Третьи говорят, что у них «ушла душа» в пятки. Это,
С уважением, Эмми!