Девушки быстро его раскусили, но это, однако, не помешало Михаилу на какое-то время почти полностью переключить их внимание на себя. Он балагурил всю дорогу, предоставив Тимофею роль дремлющего одинокого пассажира, которую тот исполнял с большим удовольствием. Тимофея усадили на первое освободившееся место; это Щукина быстро среагировала и застолбила его для Тимофея.
Балагуря, Михаил всё пытался определить, которая из шести красавиц съела сердце его друга, а что такая должна быть, он, можно сказать, унюхал сразу, как только увидел друга на главпочтамте. Потом, пируя в маленьком дворике под виноградными лозами, он окончательно уверился – непрошибаемый сердцеед Тимофей пал жертвой нежной страсти!
Только вот кто она? Детективная история, не иначе! Зная Тимофея, Михаил пытался определить запретную зону, и не потому, что друг взбесится или обидится, если он сунется, куда не надо, просто Михаил берёг свою энергию, он не любил лезть туда, где заведомо потерпит фиаско. Но он так и не смог вычислить эту необыкновенную особу вплоть до первого танца в Ривьере. Ибо на сабантуйчике – так они с подачи Тимофея обозвали дружескую пирушку – стоял весёлый гвалт. Половина девушек миловалась с Тимофеем и кокетничала с Михаилом, другая половина просто веселилась, стреляя глазами или просто улыбаясь, в автобусе же Тимофей всю дорогу продремал, а девушки всё своё внимание отдали Михаилу, каждая без исключения, улыбаясь его словам, смеясь его шуткам и анекдотам.
Михаил так влез душой в милый коллектив и так загорелся, что решил вместе с ними попрыгать под музыку – больно жирно Тимофею одному наслаждаться танцевальными радостями с шестью девушками! – а уж потом вернуться к своей южной даме. Она предупреждена, что он отправился на встречу с другом, с тем, с которым они вместе ехали сюда. Мало ли насколько может затянуться встреча, они давно не виделись! А женщины должны уметь ждать! Эта мысль, довольно безапелляционно высказанная Михаилом вслух, вызвала среди девушек бурю возмущения. Защищаясь, он, в конце концов, сдался и со смехом сказал, что вот поэтому он в принципе не может попасть в такую ситуацию, в которую угодил Тимофей. На него, на Михаила, всегда находят повод посердиться. Но у него и в мыслях-то нет ничего плохого. Одни слова, сказанные очень кстати. Смотря, к какой стати! – засмеялась Алёна, – стать, она разная бывает!
На танцплощадке уже зажглись огни, хотя было ещё не очень темно. Наша весёлая компания, сбившись в тесную кучку, заняла уютный пятачок у ограды недалеко от входа на танцплощадку. Девушки оживлённо переговаривались и осматривались: что за публика, кто во что одет, сравнивая себя – как они выглядят, на уровне или нет? С удовольствием пришли к выводу, что на уровне, и даже может быть их уровень будет повыше среднего. По другую сторону от входа в толпе юношей и девушек стояли все четверо каратистов, напряжённо вглядываясь в лица.
– Вон! Пришли! – длинный Сергей толкнул в бок Алексея.
***
И при первых тактах, когда молодёжь охватывает тревожное предвкушение радостного кружения под музыку и боязнь лишиться этой радости, когда все только присматриваются, медленно разбредаясь, улыбаясь и тревожась, к Лене подошёл, как из-под земли появился, смущённо и победно улыбающийся Алексей. Всё-таки она пришла! Быстрый обмен взглядами наконец-то раскрыл Михаилу волновавшую его тайну – кто завладел сердцем его друга!
Лена боялась появления Алексея и всем сердцем желала, чтобы он забыл о танцах, забыл о ней самой. Или пусть бы его друзья заленились ехать на эти танцульки, зачем им тратить целый вечер ради того, чтобы потешить приятеля? И потому, когда он предстал перед ней, сияющий, и протянул руку, приглашая танцевать, она растерялась до тумана в глазах. Потерянно улыбаясь, она оглянулась – лица подруг расплылись в её глазах, но не они её интересовали. Она чуть повернула голову, зная, что там, куда она сейчас устремит взгляд, стоит Тимофей со своим другом. Её глаза с отчаянием вопрошающе взглянули в глаза Тимофея. Тимофей иронично приподнял брови – ну-ну, вот и явился твой ухажёр, танцуй, танцуй! А я посмотрю на вас... может быть, а может быть, и нет! Мне есть с кем повеселиться! Он повернулся к Михаилу.
От зоркого и заинтересованно следящего Михаила не ускользнул этот вопрошающий взгляд Елены. И он видел глаза Тимофея, обращённые уже на него, на Михаила, расстроенные, упрямые глаза, которые в считанные мгновения вытряхнули из себя все предательские эмоции и стали ясными и безмятежными. Михаил с удовлетворением отметил, что он прав: съели, съели сердечко его друга! Как всё это занимательно и ни на что не похоже! Он не прогадал, что остался с ними и поехал на танцы; смог бы он пережить, узнай, что прозевал такое? Но то, что произошло дальше, уже никак не вписывалось в представление Михаила ни о поведении девушки, влюблённой в Тимофея, ни самого Тимофея, чьё сердце было всё-таки как-никак "съедено" этой девушкой!
Эта странная девушка пошла танцевать с другим парнем, пусть красивым и спортивным – надо отдать ему должное, факт есть факт! – но, чтобы девушка Тимофея пошла с другим?! Михаил развернулся к другу, чтобы высказаться по этому поводу, выразить своё, по меньшей мере, недоумение – как ты дошёл до такого? Пусть вы, допустим, поссорились, но, чтобы твоя... Но Тимофей, как ни в чём небывало, чуть подрыгивал ногой в такт музыке, окидывая взглядом других девушек из своей компании.
Он с усмешкой улыбнулся Михаилу и, по-хозяйски кивнув на красавиц, предложил ему стряхнуть с себя груз тяжёлых дум, написанных у него на лице, и немедленно приступить к эротическим упражнениям под названием танцы.
– Дошутишься, отобью у тебя весь твой гарем, что будешь делать? Взвоешь ведь!
– Я, может быть, хочу свободы. "Если б я был султан, был бы холостой!". Да тебе слабо против меня. Посмотрю, как ты будешь отбивать!
Михаил игриво завихлялся всем корпусом, косясь на выжидательно улыбающихся и оглядывающихся по сторонам девушек. С особым блеском его глаза сверкнули на высокую длинноволосую Алёну. Перестав вертеться, он приблизил своё лицо к уху Тимофея и шепнул ему, что одну у него уже увели.
– Не бывает правил без исключений. – Тимофей, осторожно потягиваясь, расправил плечи, слегка тряхнул головой и улыбнулся другу. Глянув в улыбающиеся глаза Тимофея, Михаил тут же согласился с данным утверждением, отказавшись от мысли немного пощипать его по поводу скрывшейся в толпе парочки.
– Девушки! – Михаил, сорвавшись с места, как вихрь ввинтился между ними.
Весело ойкая, они сначала отпрянули от него, потом сгрудились поближе.
– И что же – девушки? – кокетливо спросила Щукина.
– Я в полной растерянности, – комично прижав руки к груди, Михаил откинул голову чуть назад, оглядывая девушек по очереди, как дятел, подёргивая головой при переводе взгляда с одной на другую. – Мои глаза разбегаются, сердце рвётся на части, а музыка играет уже вовсю. Может кто-нибудь из вас рискнёт и первой пригласит меня? Посмотрите, какой я красивый! – а уж потом...
Но девушки дружно отказались от такого варианта, это ведь не "белый танец"! Пусть он сам приглашает, они ждут!
– Боже мой, я не выберу! Вы все мне ужасно нравитесь. Тогда сделаем так. Я танцую со всеми по очереди!
– А очередь кто установит? Хитренький какой, опять мы?
– Нет! – решительно произнёс Михаил. – Очередь устанавливаю я. Предлагаю по росту!
Первой он пригласил Алёну, как самую высокую.
Мила стояла за спиной Ирочки Щукиной и смотрела на Тимофея, смотрела и тогда, когда смеялась на балагурство Михаила. Михаил повёл Алёну в танцующую массу – автоматически наступил черед Тимофея приглашать кого-нибудь из девушек. Он хотел, было, начать с другого края, то есть с самой маленькой, с Киселёвой, но невольно натолкнулся глазами на Милу. Изменившись лицом, она замельтешила глазами, отвернулась, потом опять повернулась лицом к нему, поняв, что он видит все эти её попытки сделать непринуждённый вид. Было в её взгляде что-то такое, созвучное его печальному настроению, что он, презрев свою настороженность к Миле, пригласил её, шутливо сказав, что всё-таки первая по росту она, Мишка приврал; и тут же предупредил, что в данное время танцор он, грубо говоря, никудышный, на что Мила ответила сдержанно нежным смехом. Он взял её под локоть, и они тоже проникли вглубь колеблющейся толпы. Они развернулись лицом друг к другу. Улыбаясь, Тимофей мягко взялся своими руками за её талию, Мила положила свои руки ему на плечи, и они медленно пошли в танце. Между ними был такой прогал, что туда вполне мог встать третий. Количество танцующих росло, становилось всё теснее, и в какой-то момент их толканули, они придвинулись друг к другу, Тимофей крепче ухватился за её талию. Вспыхнув, Мила прижалась к Тимофею, обняв его за плечи и ... и музыка вдруг кончилась.
Тимофей и Михаил честно танцевали медленные танцы со всеми по очереди. Быстрые танцы Тимофей пропускал, а Михаил с неугасаемым задором один прыгал с пятью красавицами. Нравилось это девушкам или нет, но, во всяком случае, они не простаивали. Их приглашали и со стороны, но что знаменательно только после того, как Тимофей и Михаил выбирали себе партнёрш.
Мила еле дождалась своего второго танца с Тимофеем. Ленка как ушла со своим каратистом, так и не появлялась, но Мила волновалась, вдруг она объявится до второго её танца с Тимофеем? Что-то между ними произошло, между Тимофеем и Ленкой. Конечно, Ленка дура, но какое это счастье, что она дура! Разве Мила променяла бы Тимофея на какого-то там красивенького каратиста?!
Под грохот музыки, под ритмичный топот Милу трясло от волнения – скорее, скорее! Пока ничего не произошло! Она верила, что сможет ещё понравиться Тимофею, увлечь его. Им бы только побольше пообщаться друг с другом! Она не может теряться, упуская шансы, или дурить, поддаваясь туманящему чувству омерзительного стеснения – изгнать из памяти, из души ту ночь, прочь ту глупость, ту неудачу!
Мила еле удержала готовый вырваться из её груди вздох облегчения, когда, наконец, под первые такты музыки Тимофей подошёл к ней, приглашая её на второй с ним танец. Она лучезарно улыбнулась ему.
Наверное, она двигалась несколько быстрее, чем диктовали правила поведения, когда он уводил её от девушек, но очень трудно подавить в себе чувство спешки. На этот раз она сразу обняла его, крепко прижав ладони к его лопаткам и прильнув к нему. Танец для того и создан, чтобы свободно, без опасения, прижаться друг к другу. Его руки слишком спокойно легли на её талию, ну и что? Он с ней, её губы почти касаются его шеи. Ах, эта музыка! Это движущееся с Милой и музыкой в такт тело! Она закрыла глаза, чтобы отгородиться от остальных людей – они с Тимофеем одни, совсем одни! Следующая с ним танцует Щукина. Господи, какая туфта! Зачем эта дурацкая очередность? А что, если нарушить её? Украсть Тимофея, скрыться, как скрылась Ленка? Пусть этот длинный Мишка один справляется с девчонками!
22.
Чем дальше, тем необратимее становилась ситуация. В самом начале, уйдя с Алексеем в танцующий хаос, Лена ещё пыталась поймать взгляд Тимофея, когда удавалось увидеть его в толпе, вопрошающе устремляя на него глаза, не
