перекресток (роман-фарс)

собирался, но придти на работу было надо, так как иначе тесть директора, ведавший не только кадрами, но и исполнявший роль «ушей и глаз» Льва Евгеньевича непременно ему доложит об отсутствии любого сотрудника. Комков прошел в свой кабинет, который делил  с Венькой Перельманом и Гошей Грибовым. Они пришли раньше Комкова. Олег поздоровался и уселся за свой стол.
- Ну, что с наступающим? - Вениамин Аронович достал из своего портфеля бутылку коньяка, - работать все равно не придется, давайте хоть коньяка попьем.
- Я в бухгалтерию за стаканами, - Игорь быстро выбежал из кабинета.
 Так как у Вениамина Ароновича не было сегодня ни дня рождения, ни какого-то другого повода проставиться перед сотрудниками, то, следовательно, после окончания выпивки будет объявлено, сколько следует ему отдать денег. Судя по тому, что коньяк был армянским, пятилетней выдержки, то стоил он рублей шестьсот. Комков сразу помрачнел. Нет, с Венькой можно было выпить и в долг, он  жадным не был, но вот эти порядки, заведенные в фирме «Новая Экономика», бесили. Он даже заметил, что со временем все сотрудники начинали походить на директора и манерой говорить, и поступками. Комкову и в голову бы не пришло, угощая выпивкой приятелей, потом требовать от них за это деньги. Но в фирме «Новая Экономика» это было нормально. Потому что так всегда поступал директор.
    Как-то раз, только  устроившись на работу, Олег был приглашён Львом Евгеньевичем на деловую встречу. Директор и Комков от фирмы «Новая Экономика» решили встретиться с двумя массажистками из городской больницы. Лев Евгеньевич выдумал какой-то предлог для встречи, и немного посидев в его кабинете, вся четвёрка отправилась на тайную квартиру, которую Лев Евгеньевич специально держал для подобных случаев. Квартира была трёхкомнатной, с неплохим ремонтом. В двух спальнях стояли большие кровати, аккуратно застеленные присматривающей за квартирой пожилой женщиной. Она же по необходимости готовила закуски, убиралась за совсем необременительные для Линькова деньги. Лев Евгеньевич пришёл к необходимости иметь подобную квартиру не сразу. Сначала он пользовался гостиницами, саунами, «квартирами на час», но это было и дороже, и можно было попасться на глаза нежелательным знакомым. А здесь…. Шофёр Коля и привезёт, и потом отсюда заберёт, сиди в квартире, сколько захочешь, и всего-то за коммунальные услуги и зарплату домработнице. Красота! Комков сразу оценил широту мысли своего начальника в этом вопросе. Тем более, ещё через некоторое время Лев Евгеньевич назначил, негласно, конечно, Комкова ответственным и за квартиру, и за организацию проводимых в ней мероприятий с возложением на него половины всех расходов на содержание квартиры. Хотя Олегу и не очень это понравилось, так как он женатым не был и мог всегда привести даму к себе домой, но перечить начальнику  не стал.
 С теми двумя массажистками Олег и Лев Евгеньевич славно провели время. Массажистки оказались очень понятливыми и не стали строить из себя недотрог. На следующее утро директор вызвал Комкова к себе в кабинет и сказал:
- Олег, я тут посчитал расходы на наше вчерашнее мероприятие, с учётом сделанного нам массажа, а это тоже не бесплатно. Ты мне должен две тысячи пятьсот рублей.
 Комков не подал вида, достал деньги и расплатился. Цена вчерашнего праздника показалась Олегу сильно преувеличенной, но не спорить же с директором! Получал он в фирме «Новая Экономика» в то время со всеми бонусами и доплатами около двадцати тысяч, и объявленная начальником плата за удовольствие сильно ударила Олега по карману.
 Через некоторое время во время подобного же мероприятия, на которое были приглашены две гимнастки, тренировавшие дочь Льва Евгеньевича в спортивной школе, начальник не взял с собой кошелёк. За выпивку, закуски, маленькие подарки платил Комков. На следующий день Олег сообщил Линькову сколько нужно заплатить. Совсем небольшая сумма произвела на Льва Евгеньевича ужасное впечатление. Он достал калькулятор и лист бумаги и принялся вспоминать, что они вчера выпили и съели. И только убедившись, что его не обманывают, Лев Евгеньевич нехотя расплатился. Вся эта процедура у Комкова не оставила ничего, кроме стыда. Олег считал, что богатый человек не должен так себя вести. Но Лев Евгеньевич считал своё поведение в этом вопросе единственно правильным и нормальным. Думая об этом, Комков решил про себя, что, наверное, Линьков и богатый потому, что считает каждую копейку, и не верит никому.
- Если так, - подумал Олег, - то я никогда не разбогатею.
Грустно размышляя о том, что придется просидеть полдня за бутылкой, а затем унижаться перед Венькой и просить его подождать до зарплаты, Комков услышал телефонный звонок.
- Не бери, - сказал Венька, нарезая лимон, - ну их к лешему, наверное, с поздравлениями кто-нибудь. Секретарша возьмет трубку.
   Игорь принес помытые рюмки и поставил на стол. Перельман разлил коньяк. Тут дверь отворилась и вошла секретарь директора Анечка.
- Вениамин Аронович, - обратилась она к Веньке, так как считалось, что он является заместителем Льва Евгеньевича и в его отсутствие выполняет его обязанности. – Звонили с канатной фабрики, там приехали дагестанцы за сизалью.
- Не позже, не раньше, - буркнул Аронович, - позови мне…
  Он задумался кого-бы послать в расположенные на канатной фабрике склады фирмы, чтобы отпустить сизаль. Тут Комков поднялся и сказал:
- Вень, я съезжу и разберусь.
- Зачем тебе это надо? – удивился Перельман, - мы же собрались посидеть.
   Руководство Перельмана было формальным, поэтому Комков даже не стал ничего отвечать, а быстро собрался и вышел из кабинета.
  Сизаль растет только в Бразилии, где из него делают нитки, веревки, из которых уже потом плетут канаты. На ряде судов и кораблей применяются только сизалевые канаты. Дагестанцы подвязывали сизалевой веревкой  виноградную лозу. Они уже не первый раз приезжали за сизалью, но Комков никогда сам лично с ними не встречался. Он зашел в бухгалтерию, где выписал тысячу рублей из кассы на представительские расходы.
На складах Комков пробыл несколько часов. Пока выписали документы, пока два раза пересчитали бухты, пока погрузили. Деньги дагестанцы перечислили еще две недели назад, поэтому товар был им отложен.
  Двое дагестанцев, представившихся Тимуром и Асланом, остались довольны. Загрузились достаточно быстро, и можно было успеть домой на Новый Год.
- Олег, - обратился Тимур к Комкову, - где тут у вас можно покушать. Хотим покушать и тогда уже без остановок до дома.
 Комков  поставил их машину под охрану на территорию фабрики, а сам усадил их в свою и повез в ресторан «Парус».
 Когда гости насытились и собрались расплачиваться, Комков их остановил:
- Нет, я сам. Вот я приеду к вам в гости, вы меня будете угощать, а сейчас вы у меня в гостях.
  Комков сам не знал, почему решил так поступить. Ведь время, поведенное им в фирме, не должно было пройти даром. Время, проведенное под руководством Льва Евгеньевича, обязывало Комкова не препятствовать желанию дагестанцев расплатиться. А затем оно обязывало его пойти к администратору ресторана и выписать счет, на сумму, чуть превышающую ту, что он взял из кассы фирмы. Таким образом, тысячу рублей он бы смело мог оставить у себя. Это было нормально. Так было принято. Комков сам один раз видел, как Лев Евгеньвич радовался тому, что продавец в магазине передала ему лишнюю бутылку пива. То есть фактически заплатила из своего кармана за пиво, которое потом распивал далеко не бедный Лев Евгеньевич. Это было для Линькова нормальным: не разевай рот! Поэтому, когда Комков утром отказался от выпивки и отправился на склады, Перельман и Грибов ни секунды не сомневались, что тот решил «заработать» тысячу рублей. По этой причине никто и уговаривать его не стал остаться. Это нормально.
  На дагестанцев жест Комкова произвел сильное впечатление. Они хорошо разбирались в гостеприимстве. Расплатившись, Олег повез дагестанцев снова на склады. Те сидели на заднем сидении и перешептывались на своем языке.
- Олег, - сказал Тимур, когда Комков, попрощавшись, уже собрался, было, отправиться в офис. – Вот, возьми, пожалуйста. Это очень хороший коньяк, прям с завода, такого в магазине не купишь. Мы везли вашему руководству, но думаю, что надо отдать тебе. Выпей, дорогой, за свое здоровье.
  Кривцов взял коробку и поблагодарил. Дагестанцы уехали. Он залез в машину и осмотрел подарок. В коробке были коньяки Кизлярского завода: «Лезгинка», «Россия», «Багратион». Подарок был очень щедрым. Комков посмотрел на часы, можно было уже ехать домой. Он позвонил в офис, сообщил Перельману о том, что отгрузил сизаль, документы принесет после праздников.
 Олег поставил машину и посмотрел снизу на окна своей квартиры. На кухне горел свет. Он невольно поймал себя на мысли, что этот факт ему нравится. Комков уже был женат и развелся лет десять тому назад. Одиночество его не страшило, он к нему привык. Появления в его жизни новой супруги он не желал. Но вот это освещенное окно на миг пробудило что-то в его воспоминаниях. Причем что-то хорошее. Не всегда же, в конце концов, они с бывшей женой жили плохо, были и хорошие времена. Но Комков не смог стать ни богатым, ни известным, вообще не стал ни кем. Иногда Олег сам это понимал, и ему от этого становилось совсем тоскливо. Приходилось признать, что бывшая жена была права, что капитализм не для него. Она даже детей отказалась рожать, так как не была уверена в перспективах их совместной жизни. И вот теперь он менеджер в фирме Льва Евгеньевича с почти фиксированной и не очень большой зарплатой, с автомобилем отечественного производства, купленным в кредит, с приближающимся сорокалетием и без каких либо перспектив, что-то изменить в своей жизни. Хорошо хоть квартира после родителей осталась. Есть где жить. Если бы была необходимость в покупке жилья, то при теперешних ценах Комков никогда бы этого сделать не смог.
         Он снова посмотрел на свое освещенное окно и достал сигарету.
- Надо же, - подумал Олег, - а дамочка-то не ушла. Что же её удерживает? Неужели она меня так хочет, что решила дождаться меня с работы, так как вчера у нас всё равно ничего бы не получилось. Странно это всё. Надо хоть сегодня её выпроводить и выспаться, но предварительно, конечно, отблагодарить  по полной программе за ожидание.



    ГЛАВА  9

Олег поднялся на свой этаж и хотел нажать на кнопку звонка входной двери в свою квартиру, но тут открылась дверь квартиры напротив, и на лестничную площадку вышел сосед. Как и Олег, его сосед жил один в двухкомнатной квартире. Вообще лестница в подъезде делила все лестничные площадки на две части. С ее левой стороны располагались две трехкомнатные квартиры, соответственно, справа две двухкомнатные. На лестничной площадке третьего этажа, где жил Комков, в трехкомнатных квартирах жили полноценные семьи с детьми, а в двухкомнатных – одинокие мужчины. Сосед Олега, которого звали Михаил Ильич, даже подшучивал над таким положением вещей.
- Нас специально поселили справа от лестницы, чтобы куда бы мы с тобой не пошли, кроме своей квартиры, все равно получалось бы налево.
    Сосед был старше Олега