фата-моргана

отогнутые назад пласты плотного камня выступали на отвесной груди горы грубыми продольными ребрами, срезанными и стертыми наверху многими тысячелетиями песчаных бурь. Ветер ударял с разлету в накаленную беспощадным солнцем стену и упруго отскакивал назад, закручиваясь вихрем на дне уеда и усыпанной обвалом каменных глыб подошве. Гора не подпускает людей на пологий склон, который вел к просторному регу, границы которого тонули в зыбкой дымке горячего воздуха, струившегося по раскаленной равнине. Холмик из одинаковых камней, обнесенный овалом из синевато-синих плиток кварцита, и столообразная глыба базальта – священное место.
       Афанеор оставила верблюда перед могилой, опустилась на колени, шепча заклинание, и перед ней возник проход в обиталище богов. Оно манило запахом чудных цветов, чистыми горными потоками, переходящими в полноводные реки, щебетанием редких птиц. Девушка не решалась входить одна, преодолевала желание. Только вместе, собрав всех детей Сахары: муарегов, родственных им берберских кабилов, можно уйти туда, где нет вражды и горя. Но Афанеор не сумела убедить соплеменников, ее изгоняли за такие призывы…
       Чулп Ош очнулась от миража, ей теперь ведомо, что ее частица, Афанеор, знала о портале в дивный мир, ставший  «Еф», или ему подобный. Но не последовали за ней дети пустыни, а Ефремов не выдал всей                    правды в рассказе. Или не дали власти, исказили, убрали, или тогда время не подошло?
       Ив Ант не тревожил подругу, не впервые характеризуя ее                      оцепенение как нечто связанное с прозрением. Сама поделится,                                   если сочтет нужным. Кажется, возвращается в реальность, в кабину управления унихода, застывшего над странным холмом среди бесконечной пустыни.
       - Радиоактивность – следствие давних ядерных испытаний в этом районе, - Чулп очнулась, рассуждая, как серьезный ученый из «Еф». – И французы сами завалили здешний портал, не подозревая о нем. Возможно, это к лучшему.
      - Но герои повести противились, в том числе и европейцы! – Ив Ант тактично проявил свою осведомленность. – И в реальности, вероятно, бурлили протесты…
       - Мой туарег идеализировал Советскую Россию, которая в то время была эталоном братства и равенства, - задумчиво произнесла гомовед. – Ладно! Поглядим, что там сейчас делают твои Ивановы и геологи Александровы. Даю исторические справки!
       Ив Ант еще раз убедился, что его избранница основательно подготовилась к их путешествию. О том, что ее обогатили материалы о Ка Орде и личная беседа с мятежным, он и не догадывался. Картины прошлого и настоящего повергли космолетчика в уныние: народ скатывался в                    пропасть.
       - Социальный эксперимент с треском провалился, большевики сами его испоганили! – комментировала Чулп. – Дикая перестройка, передел, развал и сплошной произвол! Суди сам!
       Наблюдая за шатающимися пьяными сородичами, за богачами на шикарных гикающих букашках, Ант и сам это видел. Обвалы, покушения, запущенные поля и ржавые ракеты на боевом дежурстве.
       - Пока правил ВВП, была небольшая надежда на восстановление, - объясняла гомовед, но тон бесстрастного экскурсовода давался ей                                        с явным трудом. – Сейчас у них, как выразился Ка, «непрерывная Отечественная и непрекращающаяся гражданская». Мировые заговорщики потирают руки, печатая липовые деньги. Вырождение твоих генных,        Иванов!
       - Дай справку! – Иву стало обидно за увядшую фамилию. Он сердился на всех за никчемность пра, хозяев своей богатой территории!
       - Пожалуйста! – Чулп не совсем охотно нашла нужную страницу.
       Капитан тщетно искал выдающихся сородичей, но политические выборки только разочаровали – правили Иванами исключительно чужие. Скандинавы, византийская примесь, немецкая династия. Иноходцы тянули не туда. Самая распространенная фамилия осмеивалась пришлым, после немцев заправляли другие инородцы – «интернационалисты». Несколько Ивановых после распада Советской империи мелькнули и сгинули в политическом круговороте. Мировые кукловоды оказались проворными. Сплошные анклавы и суверенитеты разбросали Иванов по всем частям света. Но как же Сибирь, Урал, Тува, подававшие такие надежды?
       Капитан сверился по навигатору и умело переместил аппарат на территорию, описываемую в «Юрте Ворона», надеясь на лучшее.                              Здесь, похоже, побывали космические вороны или их собратья…                             Шахты в запустении, поля не засеяны, города без людей. Редки                       призрачные шатающиеся подобия. И это на Земле, любовно описанной гением!..
       - Все выбрали, выкачали и забросили! – печально сообщила Чулп. – Куда? Там же опасно, Ив! Участок привлекает к себе полчища грозовых туч!  
       - Нам не повредит! – опытный звездолетчик нажал на отводной рычаг, не опасаясь разрядов. – Не такое видали!
       Он сравнивал описанное Иваном Антоновичем с очевидным, поражаясь точности изложения. Образно выведенные удары грома, вертикальные столбы молний, но геолог Александров бесстрашно полз туда, где сверкание и грохот превращались в сплошной огонь и рев. Покалывание, запах озона он ощущает и сам, несмотря на тройную защиту, или внушает себе, сравнивая увиденное с написанным.
       Благотворное место! Здесь надо строить лечебницы, приемные станции, собирающие энергию гроз. Самая доступная, дешевая форма выработки электричества. Почему никто не хочет, не читает здесь провидца?
       - Пророков не чтут в своем Отечестве! – изрекла Чулп Ош, верно оценив его настроение. – Сочинения Ефремова уничтожены и запрещены повсеместно, за них даже казнят. А наш мир объявлен Адом, жилищем демонов, к нему прививают ненависть с детства. Основоположники «Еф» едва спаслись бегством за портал и то не без помощи Создателя. Докажи им, что именно в «Зе» котел Преисподней, что они погрязли в грехах, и поэтому обречены на вырождение.
       - Они близкие нам по крови, эти Ивановы, Антоновы, Александровы. Мне небезразлична их судьба, - признался Ив Ант.
       - Ты не испытываешь эффекта Фата-Моргана, как я, как индиго Ка Орд. Ты стоик, на таких держится «Еф», - с гордостью напомнила Чулп Ош. – И миллион терзаний – не твое кредо!
       - Вероятно, уже мое… Чужие миры подвластны взору стороннего наблюдателя – астронавта, пусть и сочувственному. Но здесь нечто возмутительное, сплошь драмы и трагедии! – негодовал Ив Ант.
       - Мой милый капитан, ты осознал? – Чулп Ош бросилась на него, не выпуская, возбуждая, увлекая в кабину отдыха. – Здесь все наше, родное, наши корни! Я хочу, я знаю, что наш ребенок будет зачат именно здесь и сейчас!
       Захваченный ее пробудившейся страстью, словно древний его сородич. Ему тоже хотелось иметь семью, детей, привязанности , начисто забытые в ихпродвинутом, совершенном содружестве.

       11. Они увлеклись друг другом, пробуждение чувств и незнакомых ранее ощущений исполняли роль своеобразного защитного механизма. «Б.Л.» чутко реагировала на их настроение, улавливала горечь от прозрения и тут же напускала на уцелевших представителей погибшей цивилизации пленительные, воодушевляющие миражи.
       Охарактеризованные Таи видения, как «Фата-Моргана предопределенности», насыщали красками время затяжной телепортации. «Бережное перемещение в зону родных приведений, - Таи искала новые определения их положения. – И радужные надежды на возрождение                             мира пра. Своевременно… Правда из уст воспитавших нас                          благородных содружных могла стать ядом для сознания, особенно                       ранних подростков. Сейчас нас укрепляет любовь, возможность стать новыми Адамом и Евой на реконструируемой родной планете. Матрица ускоренного вынужденного взросления, территория, где усиливается тяга к продолжению рода. Платформа репродукции. Мы воспитаны в «Еф», где семьи не продукт личностного ограничения, а следствие глубоких свободных отношений. Любовь и дети на первом плане! Во, опять светлый миражик, ребята на кометах катаются. Наши с Олом дети в обновленном нами мире… Видения доказывают, что некая всеобъемлющая энергия сгоняет астероиды в одно целое, склеивая чем-то навечно. Напыляет почву, атмосферу надувает…»
       Ол не только вкушал радости новых постижений, как и вырастившие              его ефтяне, он не мог существовать без творческого труда. Наблюдать за внешним спектром, фиксировать интересное, пытаться телепатически разговорить загадочный сгусток. «Большая любовь» - иная форма                          разума, ей, видимо, словоохотливость не свойственна. Ответа на                         вопросы в виде изображений, голограммы редко сопровождаются                    словами, как правило, терминами. Объект не мчится напропалую, он                иногда погружается в бездну, порой как бы вспархивает, обходя                     засадные места. Его прозрачный экран выдает то, что не фиксируют ефтянские приборы в их жилище – изменчивость сложной структуры пространства. Непонятное устройство, выведенное на внешнюю оболочку, вроде коврика, который постоянно меняет свои расцветки. Ол мысленно назвал его «уловитель катаклизмов» и связал своеобразный датчик с «карканьем воронов». Скорее всего, система реагирует именно на «речи» стервятников, чуявших «добычу» на значительном расстоянии. От                      «Б.Л.» они просто бегут в панике, забывают о возможной поживе в                                данном секторе. От надвигающихся сверхвзрывов вечно голодная                      матрица держится подальше, их привлекает инволюция «съедобных                  видов».
       «Уловитель» передал на экран неясные картины, словно дымовая завеса над ближайшим обитаемым миром. Следствие нарушения экологии или вороны постарались? Ол настроил свои приборы, собранные на станции, и уловил четкие сигналы, подобно древним зетянским. Подобным примитивным способом бывшие земляне взывали о помощи. Не                          напрасно он расширил частоты приема, не побрезговал и заброшенными в «Еф»! «Ковер» полыхает тревожными цветами, а его приемник просто визжит по-щенячьи.
       - Ол, в мой футурологический мираж вторглось нечто инородное, - Таи находилась в соседнем отсеке и использовала для беседы третью сигнальную систему.
       - Какого плана? – спросил друг.
       - Образы сражения, каннибализма! И звуки, похожие на мяуканье котят в оазисе старины. Мне не по себе.
       - Успокойся! Иди ко мне!
       - Сейчас! – предназначенное свыше и горячо любимое создание поспешно покинуло свое кресло.
       - Ну, что ты? – прикоснувшись плечом, юноша почувствовал ее мелкую дрожь и защитную реакцию – повышение температуры тела. – Мы под опекой.
       - Ол, я еще уловила запах гнили! – его суженая положила теплую ладонь на его плечо и будто лучом обожгла. – Просачивается через оболочку, или «Б.Л.» нарочно пытается воздействовать?
      - Наш живой и сверхразумный островок крайне тактичен.
      - Хочешь сказать, ненавязчиво деликатен? – Таи внезапно повысила голос. – Сверхчувствительная, очаровательная материя»! Мы тебя любим! Слышишь стук моего сердца?
       Объект не мог не понять смысл ее восклицания, но ответил лишь новыми картинами на своем экране. Родственные им существа активно вырождались в своем теплом