самопожертвование и о своем брюхе не очень думающих. И так, зачем такие люди делают революцию? Ответ - что-бы сделать жизнь людей хорошей.
Вопрос второй – а если у людей по настоящему хорошая жизнь, станут они бунтовать?
Ответ не так однозначен, как кажется, но большинство людей на Земле ответят – нет, конечно, не станут. Значит, и мы примем такой ответ.
Теперь простой вопрос – после Великой Французской революции во Франции бунтовали? Я не специалист по Французской истории, но даже я знаю ответ – бунтовали, да еще как!
Можно, скажем, вспомнить май 1968 года, во времена правления Шар-ля Де Голля. Вот маленькая зарисовочка, описывающая события тех времен:
«2 мая 1968 года в Латинском квартале – районе Парижа, где находятся многие институты, — вспыхивает студенческий мятеж. Учащиеся требуют открыть факультет социологии в парижском пригороде Нантере, закрытый после аналогичных беспорядков, вызванных старинными, «механическими» методами образования и рядом бытовых конфликтов с администрацией. На-чинаются поджоги автомобилей. Вокруг Сорбонны возводятся баррикады. Срочно вызываются отряды полиции, в борьбе с которыми несколько сот студентов получают ранения. К требованиям мятежников прибавляется осво-бождение их арестованных коллег и вывод полиции из кварталов. Правитель-ство не решается эти требования удовлетворить. Профсоюзы объявляют су-точную забастовку. Позиция де Голля жёсткая: с мятежниками переговоров быть не может. Премьер-министр Жорж Помпиду предлагает открыть Сор-бонну и удовлетворить требования студентов. Но момент уже потерян.
13 мая профсоюзы выходят на грандиозную демонстрацию, прошед-шую по всему Парижу. Прошло десять лет с того дня, как на волне алжирско-го мятежа де Голль объявил о готовности взять власть. Теперь над колоннами манифестантов развеваются лозунги: «Де Голля — в архив!», «Прощай, де Голль!», «13.05.58—13.05.68 — пора уходить, Шарль!» Анархиствующие студенты заполняют Сорбонну. Забастовка не только не прекращается, но пе-рерастает в бессрочную. 10 миллионов человек бастуют по всей стране. Эко-номика страны парализована. Все уже забыли о студентах, с которых всё и началось. Рабочие требуют сорокачасовой рабочей недели и повышения ми-нимальной зарплаты до 1000 франков. 24 мая президент выступает по теле-видению. Он говорит о том, что «страна находится на грани гражданской войны» и что президенту должны быть предоставлены, через референдум, широкие полномочия для «обновления», причём последнее понятие не кон-кретизировалось.
30 мая де Голль в Елисейском дворце читает очередное радиовыступ-ление. Он заявляет, что не покинет своего поста, распускает Национальное собрание и назначает досрочные выборы. Последний раз в жизни де Голль использует шанс твёрдой рукой положить конец мятежу».
Такие вот дела. Не буду тебя утомлять, читатель, скажу только, что де-ло закончилось отставкой Де Голля. А теперь, читатель – сам реши. Ситуа-ция, описанная выше, говорит о том, что во Франции все нормально со сво-бодой, равенством и братством? Или – все-таки нет?
Итак – во Франции все еще бунтуют. И значит жизнь по настоящему хорошей - не стала! Значит – одно из двух. Либо во Франции нет настоящей свободы, настоящего равенства и настоящего братства и революция 18 века не достигла своих целей. Либо в расчеты изначально закралась ошибка и свобода, равенство и братство не делают жизнь людей хорошей, и в этом случае революция тоже «накрылась медным тазом». В общем – на лицо еще один грандиозный провал.
А знаешь, читатель, что думал о революциях уже упомянутый Джордж Оруэлл? В своей знаменитой книге, которая называется «1984», он написал такие слова:
«На протяжении всей зафиксированной истории в мире были люди трех сортов: высшие, средние и низшие. Группы подразделялись самыми разными способами, носили всевозможные наименования, их численные пропорции, а также взаимные отношения от века к веку менялись; но неиз-менной оставалась фундаментальная структура общества. Даже после колос-сальных потрясений и необратимых, казалось бы, перемен структура эта вос-станавливалась, подобно тому, как восстанавливает свое положение гиро-скоп, куда бы его ни толкнули.
Цели этих трех групп совершенно несовместимы. Цель высших — ос-таться там, где они есть. Цель средних — поменяться местами с высшими; цель низших — когда у них есть цель, ибо для низших то и характерно, что они задавлены тяжким трудом и лишь от случая к случаю направляют взгляд за пределы повседневной жизни, — отменить все различия и создать обще-ство, где все люди должны быть равны.
Таким образом, на протяжении всей истории вновь и вновь вспыхивает борьба, в общих чертах всегда одинаковая. Долгое время высшие как будто бы прочно удерживают власть, но рано или поздно наступает момент, когда они теряют либо веру в себя, либо способность управлять эффективно, либо и то и другое. Тогда их свергают средние, которые привлекли низших на свою сторону тем, что разыгрывали роль борцов за свободу и справедли-вость. Достигнув своей цели, они сталкивают низших в прежнее рабское по-ложение и сами становятся высшими.
Тем временем новые средние отслаиваются от одной из двух других групп или от обеих, и борьба начинается сызнова. Из трех групп только низ-шим никогда не удается достичь своих целей, даже на время. Было бы пре-увеличением сказать, что история не сопровождалась материальным про-грессом. Даже сегодня, в период упадка, обыкновенный человек материально живет лучше, чем несколько веков назад. Но никакой рост благосостояния, никакое смягчение нравов, никакие революции и реформы не приблизили человеческое равенство ни на миллиметр. С точки зрения низших, все исто-рические перемены значили немногим больше, чем смена хозяев».
Прислушайся к мнению Оруэлла, читатель! Он не просто книжный червяк, он за революцию в Испании воевал, так что в революциях разбирает-ся. И это – не пессимизм! Это самый настоящий реализм, реализм, пришед-ший с опытом, прочувствованный на собственной шкуре!
Дальше неизбежен вопрос – ну почему же? Почему?! Почему револю-ции не достигают своих целей?
Ответу на этот вопрос будет посвящена вторая глава это книги, и по-этому сейчас мы его опустим.
Главное понимать – где бы ни была революция, когда-нибудь она кон-читься, и наступит очередной период стабильности. И вот где-то лет через 10 выйдет какой-нибудь восторженный революционный герой на улицу, трезво, придирчиво оглянется вокруг, и с ужасом поймет – ничего-то он не изменил! Даром рвались бомбы и звучали выстрелы, даром гибли люди – и революци-онные товарищи, и защитники старого тиранического режима, и случайные прохожие, оказавшиеся не в том месте и не в то время.
По большому счету не поменялось ничего! Люди так же болеют и так же умирают, так же страдают от несправедливости и так же ненавидят тех, кого считают своими угнетателями. Да, изменились формы того, что мешает людям быть счастливыми, но не изменилась суть.
12. И последнее. Плоды революции, какими бы они не были, не удов-летворят твою душу!
Представим читатель – в некоторой стране произошла революция. Из-держки от нее были минимальными – людская кровь не пролилась. А выго-ды максимальными – общество действительно стало справедливее и добрее. Честно говоря, я не верю, что такое возможно, но все же – просто предста-вим. И даже представим, что эту самую сказочно красивую революцию со-вершил лично ты.
И что – это сделает тебя счастливым? Представь себе – нет. Твоя душа будет все так же ныть, напоминая тебе, что главное не сделано и ничего не изменилось.
Ты, герой революции, чувствовал, что не создан для серых будней? Ре-волюция прошла, а будни и ныне кажутся тебе серыми.
Ты чувствовал, что лишен чего-то великого, чем мог владеть по праву? Всмотрись в себя и поймешь – твоя душа воет от того, что нечто великое, главное, все еще далеко от тебя.
Ты жаждал действия? Но ты и сейчас лишен покоя. Душа зовет тебя куда-то, и тебе трудно оставаться на одном месте. Ты всматриваешься в пло-ды революции, а внутри тебя грустный голос: «Не то! Опять – не то!»
Ты чувствовал, что должен свергнуть тирана. Так вот же – царь или президент, которого ты считал воплощением зла, либо погиб, либо сбежал. Но ты чувствуешь, что ты до сих пор не свободен, что какая-то тирания дов-леет над тобою до сих пор.
В общем, душа не находит покоя. Это не потому, что покой души не-возможен. Просто его бесполезно искать в революциях.
Ты еще не забыл сказку про Аленушку, которая уговаривала брата не пить из лужи, читатель? Так вот – положение Иванушки лучше, чем твое, ес-ли только ты подашься в революционеры. Он-то хоть жажду свою утолил! А ты, если кинешься пить из революционной лужи, не только имеешь все шан-сы измараться дочерна (образно говоря – стать козленочком)!
Ты не утолишь свою жажду, и все еще будешь хотеть пить!
Почему?
Об этом поговорим во второй главе.
Глава 2.
Как возникает жажда.
1. В этой главе, читатель, мы с тобой попытаемся разобраться в трех важнейших вопросах.
Почему людей так тянет к революциям?
Почему революции, вне зависимости от результата, никогда не несут покоя, не только жителям страны, где революция совершилась, но и самим революционерам?
И почему, сколько бы революций не происходило в мире, мир, в сущ-ности, по-настоящему не изменился?
Для этого нам с тобой нужно будет вглядеться в самую глубь и попы-таться понять – что же есть человек?
Дело в том, что сторонники революций (не те, кто бомбы кидают, а теоретики, которые книжки пишут) и их противники расходятся в главном – они по-разному отвечают на вопрос, - а кто же такие мы, люди?
Но – обо всем по порядку.
Ты ведь помнишь школьный курс геометрии, читатель? В геометрии есть теоремы – то есть то, что доказывают, и есть аксиомы – то есть то, что принимают без доказательства, проще говоря – на веру.
В основе рассуждений тех, кто ратует за революции, тоже есть своя ак-сиома. Эти люди считают (хотя, конечно, не могут этого ни доказать, ни обосновать), что изначально, по природе своей, любой человек очень хорош. Рождается он добрым, и злым его делают исключительно окружающие усло-вия.
Получается, что человека портит не то, что внутри него, а то, что сна-ружи. Ну, а раз так, значит - если мы изменим эти окружающие условия, сде-лаем их исключительно хорошими, то и люди станут очень, очень хороши, так как ничто не будет их портить!
Сказано – сделано! Произвели одну революцию (то есть – резко изме-нили окружающие условия), произвели вторую – а люди очень хорошими не стали. По-прежнему, и ненавидят друг друга, и лгут, и убивают…
Так что – не работает идея? На свалку ее?
Не-е-ет! – говорят сторонники революций. Люди все-таки стали лучше, но – чуть-чуть. Просто условия не удалось сделать хорошими по настоящему. Их сделали чуть-чуть лучше, поэтому и люди стали чуть-чуть лучше. Прой-дет время, окружающие условия еще раз изменятся (опять на «чуть-чуть»), и люди изменятся – тоже на чуть-чуть. А потом еще раз, и еще много, много раз… Но, в итоге, условия все же станут идеальными, а люди – чистыми, как кристалл.
Это называется – прогресс. Как говорил тот же Оруэлл: «Прогресс – не иллюзия, он идет, но он медлителен и
