недожаренной картошки, немытых помидоров и болгарского перца, с удовольствием разглядывая трофеи.
Вот же овцы! Ну, чисто овцы!
Домик, где обитали четыре бывшие пленницы, был полон сокровищ. Прежде всего, обнаружился фонарь и куча батареек к нему. Преступная халатность! Запас продуктов впечатлял. Сухая колбаса с кониной, хранящаяся, вероятно, с нашествия монголо-татар. Три упаковки свечей. Пачка прокладок. Ха-ха-ха! А вот они мне точно ни к чему!!! Запасные ленты к пулемету. Идиотизм неизлечим! А в огороде – Эльдорадо!
Она решила пока пожить здесь.
***
Александра ничего не позволила нетерпеливому Нолю. Расцарапала ему физиономию, сбила пыл и более-менее последовательно, поминая сходство Ноля с Яшкой в некоторых вопросах, выложила добытые факты, чуточку сдобрив вымыслом.
Она решила, что «сдача» общины будет ее путевкой в банду. И постаралась расцветить свою тяжелую и опасную работу.
Ноль оценил.
Она гордилась обнаружением на сеновале интересного, явно крупнокалиберного ружья. Будет принадлежать ей! А самый главный козырь вверг любовника в ступор. При переезде обнаружились два деревянных ящика, покрашенных зеленой краской на военный манер и с непонятной маркировкой. Не желая выглядеть дурой, Александра предположила, что в них как минимум «стингеры» или мощная взрывчатка. Она не знала, что в ящиках Яшка прятал, хитря сам с собой, запас шмурдяка на черный день.
Ноль ушел угнетенный в одном аспекте, но зато окрыленный во всех остальных. Справедливо рассудив, что добытых фактов достаточно для немедленной подготовки к штурму, он назначил свидание на следующую ночь.
Шагая как на ходулях, чтобы не тревожить раздувшиеся тестикулы, в лагерь, он прикидывал, чем можно будет завтра сломить сопротивление Александры.
«Может, букет ей притащить?»
***
Поддерживая за локоток Матвеевну, Хильда привела ее и остальных старушек к новому месту обитания. Сергей, к сожалению, не показался.
***
Мытарю, так же неожиданно покинувшему как Алину, как и четверку бывших пленниц, не спалось. Впервые за прошедшее время его сознание прояснилось настолько, что ему вспомнился родной дом. Мучительно захотелось вернуться. Теперь он знал – куда. Навстречу потопу.
***
А утром пошел дождь.
Глава 13. С понтом под зонтом
Богомолки не выказали никаких претензий по поводу поселения на верхотуре. Боясь показаться назойливой, Хильда спустилась вниз.
Полный состав «Гамма Эйт» в колясках и Яшка, который развалился вальяжно на диване, спали… гм, без задних ног. Холл сотрясался от могучего храпа, а в нос шибало волнами убойного перегара. Усмехнувшись, Хильда посмотрела в окно, где Айгуль с теленком дурачились под дождем. Из летней кухни, прикрывая голову куском цветной клеенки, выскочила Трынделка и принялась гоняться за девочкой. Та, хохоча, увертывалась и весело мерила лужи. Смысл Трынделкиной трескотни был понятен. Промокнешь, заболеешь, сляжешь!
Хильда передернула плечом. Айгуль так заразительно радовалась жизни, что и самой захотелось составить компанию. Но не пошла. И знала – почему. Сергей!
Во сне его лицо было по-детски беззащитным и удивительно трогательным. Лишь одна горестная складка на лбу никак не хотела разглаживаться. Отругав гадкую морщину, поправила подушку и с внутренней дрожью провела пальцем по его предплечью. Потом, расхрабрившись, тронула губы и, совсем ошалев, поцеловала в висок. Рядом с вкраплениями седины. Сколько же ты пережил, милый! Чуть отстранившись, любовно рассмотрела его ресницы, брови, изгиб губ, милую ямочку на подбородке…
Кто-то из «эйтов» гулко всхрапнул. Хильда резко отшатнулась и опрометью бросилась на улицу. Во дворе стала под дождем с раскрасневшимися щеками и быстро бьющимся сердцем, решив немного остыть, но лишь намокла. Дождь был теплым. Простенькое платьице облепило ее фигуру.
«Вот бы он проснулся, вот прямо сейчас! Выглянул бы в окно и увидел меня. Какая я вообще!» – подумала она. Потом застеснялась и шмыгнула на летнюю кухню, мимоходом загнав туда и промокшую до костей Айгуль.
Окунувшись в сдобные запахи, едва не столкнулась с Александрой, которая стояла, прислонившись к дверному проему во вторую комнату. На койке сидели Трынделка и Анна, замешивая и раскатывая тесто, а чуть поодаль – Сеголетка, злобно поглядывающая на Александру.
«Понятно! – подумала Хильда, шлепком отправляя Айгуль на свободное место между девчатами. – Александра уже влезла в конфликт. Вот, зараза!»
Александра, независимо и подчеркнуто равнодушно поглядывая на свою визави, гибко изогнулась и лениво цыкала сквозь зубы. Приглядевшись к Сеголетке, Хильда едва не присвистнула: «Даже так?!» У той на щеке виднелся свежий росчерк четырех ногтей.
В дверь сунул морду, ревниво мыча, теленок Толстик. Айгуль, продолжая дурачиться, принялась щекотать Анну. Та, рассмеявшись, звонко отвесила ей щелбан. Девочка, откинулась назад и взбрыкнула от избытка чувств. Раздался треск, и ее платье расползлось.
Хильда выпихнула назойливое парнокопытное, подняла крышку эмалированной миски и обнаружила огромное количество жареных пирожков. Моментально ухватила один.
«М-м! С картошкой! Горячий, сочный, вкусный!»
Прожевав, подхватила второй.
«Отнести мужчинам, что ли?» – спросила себя, трезво понимая, что под мужчинами она имеет в виду только одного.
Потом засомневалась. Не она ж готовила. Кстати, неплохая мысль! Готовить она умела и не только, как думают об исландцах, рыбу. Даже, между прочим, варварскую халахонку, то есть местный борщ, от которого у нее переставал функционировать желудок,.
Пока Трынделка и Анна хлопотали над расползшимся по шву платьем Айгуль – к слову, единственным, – Сеголетка тихо что-то сказала в адрес Александры. Хильда, честно, движения той не заметила. А вот четыре новых царапины, уже на другой щеке обидчицы, очень даже.
Трынделка накинулась сначала на невозмутимую Александру, обстреляла словами ее, а потом то же самое проделала с Сеголеткой. Зря старалась. Хильде противостояние соперниц представлялось так: дикая кошка и… котенок. Исход был ясен и предсказуем. Александра таких щелкала как орешки. Да и сбить с Сеголетки спесь представлялось нелишним.
Заметив, что доедает уже шестой пирожок, спохватилась и аккуратно, словно скрывая следы преступления, накрыла миску крышкой. Свидетелей ее обжорства, к счастью, не наблюдалось.
Трынделка бросила тесто и затрещала на Айгуль. Или скорее с Айгуль. У Хильды глаза на лоб полезли, когда девочка, выслушав буквенную атаку, на такой же скорости выпустила пулеметную очередь слов в ответ. Трынделка разулыбалась, поцеловала ее в лоб и, подхватив кусок клеенки, выбежала из помещения.
– Куда это она? – спросила Анна, с трудом расцепляя пальцы от налипшего теста.
– Куда это мы, ты хотела сказать? – ехидно поинтересовалась Айгуль.
Александра фыркнула. Сеголетка еще сильней как последний козырь выпятила грудь.
– Мелкая, не выделывайся, – предупредила Анна, направляясь к рукомойнику.
– Она глянет, есть ли в доме зонты, и потом пойдем в поселок за вещами. Гардеропик сменить!
– Гардероб! – задумчиво застыв, машинально поправила Анна.
С вещами было туго у всех. Сначала было не до них, а потом не до них стало. Еще и в предыдущем доме, на окраине городка, оставили – ох, ладно, забыли, – то малое, что смогли достать.
Трынделка вернулась, раздобыв всего один зонт. Потарахтев с Айгуль, вручила его Александре. Остальным – переводчиком выступила девочка, – было предложено накрыться клеенкой.
Так, гуськом, шаг в шаг и пошли. Айгуль, предварительно заколов, чтобы до конца не расползлось, булавками платье, поставили в середину, иначе та норовила сбежать, прыгнуть в лужу или пообщаться с теленком. Толстик терся поблизости. А точнее, в непосредственной близости от их одежды. Вывалявшись в грязи, обалдев от свободы, сброшенного веса и отсутствия присмотра трех мамаш, он щедро делился со всеми счастьем и грязью. Александра – естественно, под зонтом, – шла одна. Сеголетка осталась. Возражений по этому поводу не возникло.
Хильда в очередной раз отпихнула теленка и тихонько поинтересовалась у Айгуль, когда это та научилась так быстро разговаривать и, самое главное, понимать Трынделку. Девочка пожала плечами. Получилось и получилось. Тоже – проблема!
– А как хоть ее зовут?
– Думаешь, поможет? – насмешливо поинтересовалась в ответ Айгуль. – Ну, Вероника! И что? Все равно. Она привыкла, что ее не понимают, а сама измениться не может. Говорит, слова так и прут безостановочно. Я, кстати, попросила ее повторять по несколько раз одно и то же. Может, если меня не будет рядом, и вы что-нибудь поймете.
Хильда очень в этом сомневалась. Анна тоже не разделила оптимизма Айгуль. А Александру, тихонько мурлыкавшую себе под нос матерную песенку, никто не спросил.
В молчании они завернули, кажется, в восьмой по счету коттедж. Зайдя в комнаты и распахнув два платяных шкафа, битком набитые всевозможнейшими вещами, заговорили все и разом. Разве что Александра, выхватив наметанным взглядом красное платье с очень откровенным выкатом, величаво удалилась в соседнюю комнату на примерку, процедив:
– Сука, распродажа в секонд-хенде! Курицы, налетайте!
Ответа не дождалась и не дожидалась. Девушек охватила лихорадка а-ля халява-шопинг. У Хильды и Анны, что называется, снесло крыши. Обе, буквально ошизев от изобилия, принялись без разбору хватать вещи и складывать рядом. В себя пришли, лишь когда вцепились одновременно в одну кофточку, и тут же дюжину раз сыграли в игру «Кто перетянет». Когда пелена с глаз спала, обе расхохотались. Истерический кураж прошел. Впрочем, кофточкой овладела Анна. Потом, втихаря, ее забрала и спрятала в своем ворохе вещей Хильда.
Трынделка усевшись в кресло, бессильно откинула голову и закрыла глаза.
– Она же всю ночь не спала! – зашипела Хильда на Анну, буйно восторгавшуюся каким-то платьем. – Месила тесто и пекла пирожки на всю ораву!
Анна смущенно потупилась. Они похватали отобранные для себя шмотки и на цыпочках вышли из комнаты. Бесцеремонно отпихнув от единственного зеркала Александру, занялись примеркой. Да что Александра! Тут и танковая дивизия на марше не сдвинула бы их с места.
Айгуль напялила на голову бордовую фетровую шляпу с вызывающе торчащим павлиньим пером и сбежала во двор, чтобы похвастаться перед другом. Девушки, занятые своим, не обратили на это никакого внимания.
Каждая из модниц хотела выглядеть как лучше для своего избранника. Хильда уже знала о предмете воздыханий Анны, а для той не были секретом чувства Хильды к некоему молодому человеку. Александра же, себе на уме, взяв ножницы, серьезно укорачивала свое единственное коктейльное платье, превращая его в чуть косоватое супермини. Раздобыв иголку и подходящего цвета нитки, уселась в кресло-качалку и принялась подшивать – впервые в жизни, искалывая пальцы и запутывая нить, – края.
Модницы переглянулись. Не конкурентка! И обе одновременно подумали об одном. Смена гардероба может помочь форсировать отношения с молодыми людьми. Они очень на это надеялись.
Время для них остановилось.
***
Город Пеннивайз покинул уже засветло, не преминув прихватить зонт, и дождь застал его на полпути. Промокнув – находка почему-то не
