многое, но не материализацию в самом энергетическом канале. Слово же звучало только одно. Его произносила Матвеевна, и к грядущей опасности оно не имело никакого отношения.
«Как жаль, что на Малом круге мы не посмотрели, что сейчас здесь творится», – подумал он с горечью.
Сам канал, по сути, был нейтрален, и до недавнего времени представлял собой чердак с эмоциональными слепками древностей и людей. Только вот некоторые слепки были не статичны. С чем это связано? И что теперь делать?
Объединить усилия всех участников тоже было невозможно, ибо они представляли разные стихии. Только врозь. У каждой своя функция. Вот ведь ситуация! Хотя… разве что попробовать «огонь»? Надо возвращаться и выводить из транса послушниц. И что тогда будет с тоннелем? Вот незадача! Эх, дернуть бы пару стопочек!
***
Сергей крякнул и взмахнул лопатой, на миг проредив пространство перед собой от жирных черных мух. Их, заполонивших тоннель, было несметное количество. Горы трупиков и оглушенных мух. Босая нога зудела и немилосердно чесалась. Мухи летели сплошным потоком, лезли в рот, нос, глаза, уши, путались в волосах и одежде. От омерзения он иногда вопил. И еще это жужжание. Со скольких, интересно, трупов поднялась эта волна?
Усталость куда-то подевалось. Я – сила! Но бессмысленность борьбы с летучей напастью начинала угнетать.
– Вы дохлые! – крикнул он, надеясь на финт с первой баррикадой.
И действительно – часть мух рухнула без движения на пол.
– Ур-ра! Вы все дохлые!
Не сработало. Сергей сделал поправку.
– У вас нет крыльев!
Снова промах.
– У вас нет крыльев и лапок, потому что вы трупы!
Очень редкий дождь трупиков без крыльев и лапок. Лопатой и то больше сбивалось.
«Пойду вперед, – решил он. – Доберусь и уничтожу их кормушку. Глядишь, и они подохнут».
На ощупь добравшись до стены с факелами, исправно сжигавшими в пыль самых смелых насекомых, выдернул два и двинулся вперед, помянув родню Гарри. Черт! Мешала лопата. Факелы, принимая на себя удар тупых самоубийц, зачадили. Плотность напора увеличилась. Каждый шаг давался с огромным трудом.
Удалось сделать только три шага. Факелы потухли. Лопата потерялась. Дышать стало нечем. Став на четвереньки, Сергей принялся шарить рукой по полу. С лопатой было все же лучше.
«Эх, огнемет бы сюда!» – подумал он.
И тут рука скользнула, нога поехала, и он лицом упал в толстый ковер из трупов мух. На тело навалилась живая тяжесть.
«Это что – конец? Как нелепо!» – отрешенно удивился он.
Руки бесплодно шарили в месиве. Есть!
«Врешь! Мы еще поборемся!»
Он начал подниматься. Над головой раздался треск, и новая неимоверная тяжесть рухнула на тело.
«Плевать! – снова упав, подумал он. – Все равно поднимусь!»
Подняться удалось с пятой попытки, причем ценой гигантских усилий. Не открывая глаз, махнул лопатой. Сопротивление отсутствовало. От взмаха повело в сторону, и Сергей больно ударился плечом о стену.
Раскрыв глаза, тут же зажмурился. Что за фигня! На протяжении, наверное, сотни метров факелов не было. Пустые зажимы и солидные пятна копоти на стене. Лишь жалкая стайка выживших мух носилась над потолком.
– Спасибо, Гарри! Добавил огоньку! Выручил! – с чувством произнес Сергей.
С кого поднялись мухи, искать было бессмысленно. Все погребены.
– Извиняюсь, но убирать этот участок я не буду, – прочистив горло, сказал он. – Мне, вообще, в душ уже надо!
***
Алина во все глаза таращилась в окно. Действо разворачивалось фантастическое. Все сидели как манекены. Три тетки вцепились друг в друга, и та, что в центре, говорила чудные слова. Особенно одно. От этого слова внутри Алины все перевернулось и даже показалось, что забился ребенок.
«Чушь! – одернула себя. – Еще рано. И двух месяцев нет».
Но больше всего поразил долбак-пропойца, приятель тупицы. Он временами исчезал. Реально! Офигеть!
Теленок обиженно посопел и ушел спать на сеновал, по дороге едва не до смерти испугав угнетенного Ноля, поджидавшего без букета свою пассию в палисаднике.
***
Такого количества дохлых мух Хильда с Анной и представить не могли. Убирать в темноте было тяжело – все факелы пропали на много метров вперед. Работа совершенно вымотала обоих, да еще донимала пыль.
– Когда уже конец тоннеля? – взмолилась Анна, чихнув.
– Думаю, скоро, – покривив душой, ответила Хильда, ожесточенно растирая переносицу, чтобы не чихнуть.
Внезапно впереди раздался характерный металлический звон, словно кто-то сражался на мечах, но сил удивляться у девушек уже не осталось.
***
«При материализации канала произошло и овеществление хранимых эмоциональных оттисков. Чем сильнее эмоция – тем более реален и живуч оттиск. Религиозная истерия, по сути, тот еще комплекс могучих эмоций», – размышлял Сергей, растаскивая к стенам ящики с просьбами к очередному святому.
Впереди прохаживались два металлических объекта с очень знакомыми по историческим фильмам очертаниями. Подхватив верную лопату, подошел поближе.
– А вы что тут делаете? – удивленно обратился к двум закованным в латы средневековым рыцарям. – Вы ж тевтоны вроде. Разве в этой местности вы тоже хозяйничали?
Рыцари остановились, синхронно вынули мечи, шагнули друг к другу и скрестили их, издав режущий уши лязг.
– Да, понятно, – кивнул Сергей. – Обозначили намерения. Никого не пропустите, и все такое.
Все бы ничего, и можно было хоть чуточку, но испугаться. Да вот только рыцари росточком не вышли. Он, конечно, читал о низкорослости предков, но не до такой же степени. Верхушка шлема едва достигала его груди.
– А может, покалякаем сначала, рыцарьки, а? – добродушно предложил он, усаживаясь на корточки. – Или вы по-нашему не шпрехаете?
Рыцари чуть развернулись к нему.
– Далеко отходить можете? – деловито поинтересовался – Ну, в туалет, там, или еще куда?
Сергей глянул за спины рыцарей. Что они охраняют? Тьфу. Ларец. С мощами, скорее всего.
– Ладно, – кряхтя, поднялся с корточек, – заболтался я с вами.
Рыцари заинтересованно повели головами и стали похожи на давешнего пса.
– Знаете о Ледовом побоище? – поинтересовался Сергей, разминаясь.
Рыцари разошлись в стороны и приняли боевые стойки, выставив вперед смешные мечи.
– Сейчас узнаете! – пообещал Сергей.
Ему стало даже немного жалко рыцарьков. Высоко подпрыгнув, он пяткой нанес удар в грудные латы первому, приземлился, развернулся и лопатой плашмя врезал по шлему второму.
Гр-р-ш-х! Бам-м-мц!
Первый развалился сразу. Второй, потеряв голову, набросился на стену, тыкая перед собой мечом. Второй, милосердный, удар лопатой и – все кончено. Вытряхнул, не глядя, содержимое ларца у стены, пошел дальше. Уже босиком, потому что в сочленениях лат застряла последняя вьетнамка, а когда попытался ее выдрать, разорвал пополам. Внутри доспехов, как и ожидалось, было пусто.
– Надеюсь, это век пятнадцатый-шестнадцатый уже, – предположил он, рассматривая факел.
Тот мигнул. Выяснять, к какому именно веку относилось подмигивание, не стал. Нервы стоило поберечь.
***
Девушки сидели на полу и, привалившись к стенам напротив друг друга, вели неспешный разговор.
– Так ноги гудят, – пожаловалась Анна, – как будто прошла десять километров.
– Как бы не все двадцать, – ответила Хильда, растирая икры.
– Интересно, долго еще?
Вопрос был из разряда риторических. Впереди валялись очередные ржавые обломки, на которые тошно было смотреть.
– Сергей твой прет как танк, – с уважением констатировала Анна.
– Думаешь, ему легко? – пожалела любимого Хильда.
– Конечно, нет, – согласилась Анна. – Легче всего, думаю, «эйтам»-ветродуям.
Ток воздуха действительно был ровным и свежим.
– Им еще Айгульчик помогает, – напомнила Хильда.
– Угу, – кивнула подруга и сменила тему. – А как ты думаешь, Лада – она какая из себя?
Хильда поразмыслила и пожала плечами.
– Красивая – это точно. Величественная. И, мне кажется, добрая.
– Надеюсь, – вздохнула Анна.
Потом они заговорили о своих избранниках. Говорили до тех пор, пока Яшка, неспособный лично присутствовать, не накарябал на бумажке предложение заткнуться, прекратить перемывать кости парням и немедленно приступить к выполнению непосредственных обязанностей. Однако даже спланировавшую с потолка бумаженцию девушки, погруженные в интересный разговор, заметили не сразу.
***
«Эйтам» было не так легко, как казалось девушкам. Они уже просчитали, что обычный выдох – это приблизительно секунд тридцать хорошего тока воздуха по тоннелю. Только оказалось, что нужно двигаться. Напор воздуха иссякал где-то через километр. Сергей с девчатами могут задохнуться! А как одновременно двигаться и хорошенько выдыхать?
Пришлось. И это было тяжело. Айгуль они решили к этому делу не привлекать. Пусть дитя резвится. Посудачив о вреде курения и вследствие этого изношенности легких, они катили и дышали, изредка подстраховывая друг друга.
***
Довольно долго попадались одни только мелочи, и Сергей воспрянул духом. «Вот бы до конца так было!» – пожелал мысленно, хотя и сам не понимал, что именно будет в «конце». Лишь бы не завалы!
И завалы тут же появились. Даже хуже. Проход загородили стеллажи, плотно набитые книгами. Взобравшись на первый, присвистнул:
– Шесть рядов! Какому мудаку пришла в голову такая хрень?
Мудак не отозвался.
– Сжечь! Немедленно! – приказал себе и Гарри, выхватывая ближайший факел.
Про себя отметил, что стеллажи стоят как раз между факелами. Хм! В отличие от высказывания одного мелкого беса, что мол, рукописи не горят, эти пылали отлично. Только медленно. Немилосердно чадя и жутко воняя. Ток воздуха ослабел настолько, что дым окутал все вокруг. Раскашлявшись и поминутно вытирая слезящиеся глаза, Сергей со всего маху бросился корпусом на первый стеллаж. Тот лишь слегка пошатнулся.
– Дури у меня много! – провозгласил с новым приступом кашля.
Только с десятой попытки стеллаж дрогнул и начал заваливаться. За ним второй и вскоре все шесть стеллажей упали, разбросав вокруг книги. У Сергея от дыма и недостатка воздуха кружилась голова. Вырывая страницы, разжигал новые костры. Щедро пропаленные футболка и штаны покрылись пятнами гари.
– Я задыхаюсь! – завопил он.
Дышать стало совершенно нечем. Натянув футболку на голову, полез вперед. Внезапное легкое прикосновение свежего воздуха воспринял с восторгом.
– Спасибо, Айгулька!
Показалось, что кто-то хихикнул. Обернувшись к многочисленным кострам, Сергей тихо сказал:
– Гори огнем! Гори бездымным огнем!
Отвернувшись, он не увидел, что костры перестали чадить. Огонь жадно пожирал книги и деревянные стеллажи, распространяя только жар и запах жженой бумаги.
В компании с Айгуль-ветерком пошел дальше. Отдышавшись и надышавшись вдоволь, вновь окунулся в раздумья.
«Сила, ловкость, смекалка – уже были. Как насчет Земли?»
***
Яшка в очередной раз вернулся в комнату. Матвеевна постоянно вызывала Ладу, надеясь, что пробьется. Канал был расчищен больше чем на три четверти, и шансы росли. Судя по всему, Лада отвечала, только слабо.
«Вот, беда… – расстроился он. – Серега не двужильный. Девчата – те, вообще, из последних сил чистят».
И тут он услышал Землю. Звуки не могли передать полностью, что такое Земля: шорох сыплющегося песка, трение гальки, хлопок падения пласта земли в овраг. Остальное он почувствовал. Как та
