донельзя совсем так наихудшую из всех только когда-либо вообще действительно возможных?
Где вот это такое было ранее видано, чтобы на вполне доселе обыденном для всей той общеизвестной истории военном поприще брат убивал брата, а сын родного отца…
И как нечто подобное вообще уж предотвратят все те, по самую шею погрязшие в том истинно безграничном непротивлении злу, сеятели и пахари неких тех чисто абстрактных грядущих благ, что если и будут реально существовать, то только во времена действительно нового - свободного демократического мира?
И сумеют ли подобного рода бравые сподвижники всем тем пылающим сердцем своим хоть как-либо достучаться до тех крайне невежественных представителей народа, что были полностью уж до чего морально выпотрошены при помощи всей той сугубо так верной и суровой правды?
Ответ - он, конечно же, во всем исключительно отрицательный.
16
И то, кстати, является вполне на редкость самым обыденным и более чем непреложным фактом, что то, как раз-таки Лев Толстой и насытил российскую интеллигенцию донельзя же суровым непротивлением злу.
А в результате она и впрямь буквально ведь вся до чего безвозвратно разом погрязла в том самом истинно полнейшем своем бессилии пред кровавым террором большевизма, что до чего явственно так свирепо осатанел во всем том изощренно лютом своем отрицании всяческой той доподлинной, хоть сколько-то стоящей данного определения интеллигентности.
Да только, чего это некогда помешало всем тем вполне достойные думы думающим людям довольно-таки вовремя отряхнуться от тех буквально снедающих им душу иллюзий и явно разом еще попытаться посильно приостановить весь тот на редкость резко намечающийся крен «Варяга Российской империи» в самую пучину анархии и бесконтрольно дикого произвола?
А между тем все это брало свое начало именно от той вот чрезмерно уж страстной увлеченности необычайно бравыми идеями, что были кое-кем, взяты на вооружение после прочтения книг Льва Николаевича Толстого, а также и Чехова Антона Палыча.
Ну а как раз-таки нечто подобное и послужило одной из весьма ведь немаловажных причин грядущего взрыва фактически разом разрушившего изнутри величественное здание вековой Российской империи.
17
Эти писатели вольно или даже невольно всячески расстарались дабы, обличить никак недостаточную цивилизованность российских реалий, а в особенности в их сколь непримиримо жестковатом сравнении с обыденно бытовым лоском передовых (а в особенности в области лихих интриг) европейскими державами, что неизменно в сфере внешних взаимоотношений держались политики вероломства, и крючкотворной хитрости.
А между тем надо бы тут никак не постесняться сходу так и сказать, что тот самый чистопородный, возвышенный идеализм был для них довольно-таки лакомым куском жирного земельного пирога…
Использовать его безо всякого остатка, ну а затем и раздавить в пыль!
А почему бы и нет, коль скоро довольно многие представители духовной элиты некой средневековой державы живут уж фактически на белых и перистых облаках.
Ну а зиждилось все - это на одном лишь донельзя так незыблемом постаменте именно ведь как раз-таки всего того, что само воздействие на российские умы гигантов общемировой мысли было буквально-то во всем до чего невероятно чисто же ужасающим.
Философ Бердяев вовсе никак не зря назвал Льва Толстого злым гением России, да и другие писатели тоже между тем были, скажем, так не сильно его хоть сколько-то получше.
Лев Толстой, Чехов, да и Достоевский, плетясь где-то совсем в хвосте широких общественных настроений, до чего явственно подточили все главные основы общества, и близко не ведавшего тех границ, где внутренняя свобода единовременно переходит в то самое до чего еще неистовое же охаивание буквально всего и вся.
18
Причем до чего незыблемо существует и этакий весьма и весьма немаловажный аспект, как самое уж безусловное закабаление людей, и без того имевших довольно смутное представление о буквально всяческой в этом мире житейской яви, тяжеловесными догмами вящей ирреальности, в которой им всегдашне хотелось бы жить, истинно невзначай всею душой обитать.
Более того, чего там греха таить, они и впрямь-то чисто по-барски стремились взять бы да наскоро подогнать под все те давно ими из сущего ничего позаимствованные философские постулаты, тот уж весь, как он есть, более чем вот бестрепетно и повседневно существующий порядок вещей.
И в этом им вполне всерьез на редкость во всем подсобили именно люди, сколь безоглядно и безответственно раз и навсегда полностью сходу отвернувшиеся от всех тех и поныне в точно том виде существующих исключительно так крайне никчемных реалий.
И ведь как-никак, а истинно на деле совсем уж полноценно познав всю их гиблость (для духа), серость и полнейшую историческую неизменность некоторые возвышенные личности и впрямь порешили наспех проборонить старый огород новыми более острыми граблями…
Правда, слишком при всем том были они необычайно далеки от хоть сколько-то явственного понимания всего того, что как есть, нерадиво взяли они никак не тот нисколько неподходящий инструмент, ну а может, им и было попросту все равно чего - это в сырую землю могучей силой весьма ведь слепо разом воткнуть.
Тот же Лев Толстой, находясь у себя в том самом до чего любимом им имении, буквально-то разом погряз в самом форменном прекраснодушии, а значит и отображение им людского быта в сколь еще многих его бессмертных произведениях, при всем их общемировом значении и великих литературных достоинствах, совершенно никак небезвредно.
19
Причем поболее всего - это было существенно как раз-таки именно для всяческого читательского восприятия уж именно тех, кто попросту вовсе никак не умеет более чем четко провести четкую и явственную межу промеж благой творческой фантазией и порою до чего беспримерно суровою реальной жизнью.
И это именно так, поскольку в душе неисчислимо многих российских интеллигентов возвышенное литературное творчество стало занимать до некоторой степени… излишне до чего главенствующее место.
И ведь не только в виде задушевных изысканий человека, разом старающегося всею душою искренне соприкоснуться с чудесным миром прекрасного, но и явственно создавая всяческие красочные миражи, в той простейшей серой обыденности совсем беззастенчиво вытесняя сиюминутные реалистичные картины жизни, довольно-то надуманным миром исключительно светлых и сколь бесподобнейших о ней смелых фантазий.
И, конечно, во всем том и близко не было бы той истинно по-настоящему большой беды, кабы ни зло, до чего прекрасно так умеющее мимикрировать и весьма ведь тщательно подделываться под то самое светлое и всеми нами извечно же желаемое благо.
Дикая гниль бесчеловечно подлой задушевной корысти при подобных делах всячески так радостно объявляет именно что своими цели излишне чересчур так донельзя доверчивого добра.
Свирепо при всем том, всецело их до конца извращая… и впрямь-таки доводя всю ситуацию именно что как раз до того самого вовсе совсем более чем невообразимо безумного радикализма.
И уж как раз-таки в самой невообразимой спешке вооружившись никак не в меру истинно прямодушными либеральными принципами…
Причем те первоначальные их носители раз и навсегда перестают чего-либо этакое сладкое щебетать о наиболее величайшем во всем этом подлунном мире и вправду распрекрасном грядущем, только лишь оказавшись всею своею главою, как говорится, вот разом на плахе…
Ну, а за тем дело и близко уж нисколько ведь явно не станет, ну а пассивное большинство, как варилось оно в своем собственном соку, так и далее будет оно в нем до чего еще и впрямь бессловесно вариться…
20
И, конечно, все это никак нетипично для всех тех необычайно же мощных духом и телом достойных людей, однако, сколь то, безусловно, плохо, когда они, кроме самих себя, ну совсем ничегошеньки попросту никак и близко вовсе не примечают.
А к тому же еще и знать не знают, да и не признают за хоть сколько-то достойный всякого уважения настоящий авторитет.
Это и приводит порою к тем самым чудовищно трагичным ошибкам при буквально любой попытке прийти к той истинно взвешенной и здравой оценке всего того вокруг них буднично и никак небеспричинно исстари происходящего.
Ну, а от всего того было лишь два коротких шага оттого чтобы совсем еще незамедлительно и бездумно разом податься в самое подобострастное услужение к тем сурово нахмуренным бровями холуям безумно запутанной и воинственно тупой идеологии всеобщего торжества в упорной борьбе за то аляповатое и нелепое всеобщее счастье.
Причем, то самое отчаянно доблестное союзничество по истово верному искоренению всех тех до чего безотчетно назойливых ростков прошлого, уж до чего непонятно откуда вновь вылезших из сырой земли, и было бесподобно и безукоризненно истинно так всецело более чем явно ведь принципиальным.
И уж в саму основу данного подхода ко всей общественной жизни легли именно те несгибаемо верные интеллигентские принципы, совсем безотчетно основанные именно что на донельзя ярой бескомпромиссности и суровой прямолинейности.
Хотя, между прочим, всей той никак не спешащей изменяться обыденности еще изначально было свойственно, то исключительно так чисто вот глобальное несоответствие наскоро надуманным о ней всяческим красивым мыслям, в основе которых и был заранее положен сущий каприз безропотного благоволения бравым чаяниям всего своего безнадежно же аналитически самосозерцательного и однобокого ума.
А между тем, как правило, он только еще послужит разве что самой неотъемлемой первопричиной для всей той явно чрезмерной чистоты никак не замаранных в мелких житейских коллизиях дланей.
Ну, а также и приведет он к безмерно всеядным ласковым ожиданиям неких самых скорых и до чего как есть неисповедимо истинно же благих перемен.
21
А главное, непомерно высокая цена всей той более чем изумительно благостной восторженности в цепях немыслимо сладостных ожиданий и будет попросту ужасной.
А все потому, что нечто подобное явно ведь приводит разве что к той еще сущей расхалаженности душ людей видящих одни лишь книжной образы вместо реалий жизни.
И это действительно вполне дозволяло кое-кому, и впрямь пребывать в состоянии безотчетной эйфории, а суровые будни житейского быта при этом фактически стали бледной копией дантовского ада, да вот жаль никак вовсе не на бумаге.
И, конечно, совсем не у кого не было злых намерений и те люди, что бороздили просторы литературной вселенной, в поисках идеалов хотели только добра и света, причем сразу для всех, а не одних лишь исключительно так для себя лично.
Они все душой хотели приблизить свет и отбросить тени тьмы, но тут ведь надобно умение, а не одно большое и более чем целеустремленное желание.
Страстно желаемое, растравливая воображение некую сладкую цель и близко никак не приближает, а только лишь делает ее значительно более заманчивой…
И именно нечто подобное и порождает всевозможные интуитивные ожидания неких грядущих благ, что сколь непременно ждут впереди всех тех, кто будет до чего еще безудержно и
