снова видела. Я был готов на все! Никогда раньше во мне не было столько решимости сделать что-то важное не ради себя, а ради любимого человека.
Я подпрыгнул от неожиданности, когда в кармане завибрировал сотовый телефон, прервав мои возвышенные мысли. Это был Борис Николаевич. Все внутри у меня сжалось в один плотный комок в ожидании новостей, и я мысленно молился, прося помощи всех святых.
- Что? Ну что? Что он сказал? Дай мне трубку… - взволнованно тараторила Лиля, протягивая руки.
Я поднялся, слушая быструю речь Бориса Николаевича, и то, что он говорил, давало надежду всем нам. Лилю ждали в клинике научного центра через два дня, на консультацию, обследование и операцию по вживлению имплантата.
Я кричал от радости, подпрыгивая почти до потолка! Лиля не отставала от меня, она визжала, повиснув на моей шее и совершенно оглушив меня. Весь этот радостный кавардак застали Никита и Варя, зайдя в квартиру, и тут же присоединились к нашей кампании, услышав новости. Мы дурачились до самого утра…
Следующие два месяца были самыми радостными, но в тоже время тревожными и волнительными в моей жизни.
В Научно исследовательский Центр, находившийся за полторы тысячи километров к югу от нашего города, мы полетели все вместе. Ни Варя, ни Ника, ни тем более я не могли покинули Лилю в такой момент, об этом не могло быть и речи. Мы стали одним целым – командой, почти семьей. И Лиля, чувствуя нашу поддержку и любовь, была полна решимости изменить свою жизнь. А ей она была просто необходима, ведь как бы мы не переживали и не волновались самое тяжелое испытание выпадало на ее долю.
С тех самых пор, как мы вошли за массивные двери центра, Лилю я видел только через стекло. Целых две недели длились бесконечные консультации, обследования, анализы, диагностики. Доктора объясняли нам необходимость всестороннего обследования состояния здоровья Лили для более точной настройки имплантата, с учетом индивидуальных особенностей организма пациента.
И вот, наконец, настал день Х. От волнения, я не спал всю ночь, простояв до рассвета на балконе в номере гостиницы, и вдыхая сладкий аромат цветущих во дворе деревьев. Долгих, изматывающих, разъедающих душу, словно кислота восемнадцать часов которые длилась операция, я в компании Бориса Николаевича, Никиты и Вари провел за дверьми операционной. Прижавшись пылающим лбом к стеклу, я видел только маленькую, безжизненно свисающую с операционного стола руку Лили. Я едва сдерживался, чтобы не ворваться туда и не прижаться губами к этой нежной бледно-розовой коже. Время тянулось медленнее обычного, оно словно предатель, отравляло ожидание отсчетом каждой секунды, нехотя передвигая стрелки. В голове возникали ужасные образы и мысли, которые никак не хотели уходить, наоборот они острыми зубами вгрызались в мой мозг, пытаясь свести меня с ума. Мне казалось, что за это время я тронулся рассудком, и когда же доктор вышел из операционной, довольно потирая руки, до меня не сразу дошел смысл его слов.
«Операция прошла удачно» - я повторял их уже миллион раз, до сих пор не до конца понимая, что же это значит на самом деле. Потому, что вид Лили, опутанной трубками, подключенной к множеству странных пикающих и мигающих приборов пока еще внушало мне опасения.
В действительности же, самыми важными были следующие два дня после операции, когда организм проявит свои «отношение» к вживленным инородным предметам. И, несмотря на блестяще проведенные предыдущие операции, каждый пациент был уникален, и нельзя было заранее предполагать, как отреагирует человеческий организм на этот раз.
Мои мучения продолжались и на исходе второго дня, мне казалось, что я горю в аду. У меня буквально болело все тело, желудок сводило судорогой от того, что все это время я практически ничего не ел. Видя мое состояние, Борису Николаевичу пришлось применить грубую физическую силу и заставить меня поесть.
- Когда Лёля очнется, кого она увидит? Высохшую мумию? – ругал он меня по-отечески. – Максим, помни, что племянница увидит тебя впервые, ты должен быть во всеоружии, а ты совсем раскис. Так нельзя, возьми себя в руки. Самое страшное позади, нам остается только набраться терпения и ждать, ждать и еще раз ждать.
Как ни странно его слова подействовали на меня положительно, и не смотря на внутреннее напряжения, я все-таки поборол себя и начал питаться как надо, мне даже удалось поспать.
Итак, организм Лили не отторгнул имплантат, наоборот регенерация клеток и тканей проходила на удивление быстро. Когда же мне разрешили посетить ее, то она встретила меня с улыбкой, восседая на кровати по-турецки. Вся голова и верхняя часть лица была скрыта плотной черной повязкой, из-под которой тянулись провода датчиков, контролирующих состояние мозга.
- Макс, ты здесь?
- Да, да, я здесь, милая, - я добрался до ее кровати и присел на край, взяв в ладони ее руку.
- Хорошо. Только ты не молчи, говори что-нибудь, чтобы я знала, что ты рядом. Сейчас, я себя ощущаю более беспомощной, чем раньше, и я боюсь оставаться одна. Пожалуйста, не уходи, - Лиля придвинулась ко мне насколько позволяла длина проводов. – Я так соскучилась по тебе.
- Я буду рядом с тобой, а потом тебе составит компанию Варвара, - я поднес ее пальцы к своим губам. – Никита и твой дядя тоже с нетерпением ждут своей очереди. Ли… - почти шепотом произнес я, я так тебя люблю…
Она улыбнулась.
- Я тоже очень сильно тебя люблю.
От чувств, теснившихся в моей груди, я не мог вымолвить и слова, просто смотрел на Ли, не сводя глаз. Только с ней рядом я ощутил, что живу и дышу. Она наполняла меня жизнью.
Стук по стеклу отвлек меня, и, обернувшись, я увидел три лица, прижавшихся с той стороны прозрачной стены. Борис Николаевич подмигивая мне, показывал на часы. Все жаждали увидеть Лилю, и я несправедливо использовал один то недолгое время, которое нам выделили врачи.
Поцеловав ее на прощанье, я вышел из комнаты, уступив место ее дяде.
Через три дня с лица Лили сняли повязку, но привыкание к свету должно было проходить в несколько этапов. Почти месяц Лиле предстояло провести искусственно затемненной комнате, где постепенно увеличивали уровень освещенности до нормы, под пристальным контролем врачей. Все мы: я, Никита, Варя и Борис Николаевич не на миг не оставляли Лилю в одиночестве. Сменяя друг друга, мы дежурили у ее кровати.
Находясь в полной неестественной темноте, я вновь почувствовал себя слепым, совсем как тогда, когда я проводил эксперимент над собой. Только сейчас все было более реальным, ведь мои глаза не покрывала повязка, которую можно было снять в любой момент. Куда ни глянь – темнота, странная густая и плотная, казалось, что ее можно было дотронуться. В природе не встречается такая темень, и я мог только предположить, что Лиля жила в именно такой несколько бесконечно долгих лет.
Но все менялось. Глаза Лили реагировали на свет, и целыми днями доктора проводили тесты, исследования и эксперименты. Они оставались весьма довольными результатами, и это вселяло в нас уверенность. Уже сейчас он высказывались о том, что зрение вернулось к ней в полной мере, даже ученые не ожидали таких хороших результатов.
***
Этим утром я целый час провел перед зеркалом, собираясь к Лиле, по той простой причине, что именно сегодня ей увеличили освещенность еще на несколько процентов. И именно сегодня она должна была наконец-то увидеть меня воочию. Настал момент, которого я боялся больше всего. Меня одолевали всякого рода сомнения, но почему-то я был уверен, что мой вид разочарует Лилю.
Придирчиво осматривая в зеркале свое отражение, мне отчаянно захотелось быть посимпотичнее, чтобы наверняка ей понравиться. Я зажмурил глаза, желая прямо сейчас стать похожим на Бреда Пита, Джорджа Клуни, ну или на Роберта Паттинсона. Но волшебства бывают только в сказках, и вновь взглянув в зеркало, я обнаружил там свою гладко выбритую физиономию. Делать было нечего, и, собравшись духом, я отправился навстречу своей судьбе.
В искусственных сумерках я без труда заметил, что Лиля еще спала. У меня было еще время мысленно помучаться, поэтому устроившись в кресле, я, запрокинув голову, закрыл глаза. Но душевные муки забирают столько сил, что незаметно для себя я уснул.
- А ты именно такой, каким я тебя видела.
Я вздрогнул и открыл глаза. Спросонья я с трудом разглядел нависший надо мной темный силуэт девушки.
- Лиля? – пролепетал я, проклиная все на свете. Ведь я совсем иначе представлял себе нашу встречу. Это я должен был ждать ее пробуждения, как принц из сказок, а не наоборот!
На удивление Лиля не казалась расстроенной, наоборот, она улыбалась.
- Макс, я вижу тебя!? Я вижу тебя! – радостно проговорила она, скользнув ко мне в объятия. – Но мне кажется, что я видела твое лицо миллион раз до сегодняшнего дня. Я знаю тебя, - она ласково провела пальцем по моей щеке, - я узнаю каждую черточку твоего лица. Боже мой, я поверить не могла, что все так будет. Все что произошло со мной до этого, когда я стала различать очертания предметов, видеть цвета и оттенки – все ничто по сравнению с тем, что я вижу тебя.
- Лиля, - вновь прошептал я, потрясенный происходящим. Но она не дала мне договорить, запечатав пальчиком мои губы.
- Макс, это так удивительно – я вижу тебя. Мне кажется, что весь мир померк и есть только я и ты. Знаешь, даже если бы я и видела тогда, когда мы встретились с тобой, то все равно не смогла бы найти более симпатичного парня, чем ты. Теперь я счастлива в полной мере.
- Ну вот, - улыбаясь, произнес я, - я так долго мучился и переживал, что моя внешность не понравится тебе, и все напрасно?
Она засмеялась, очерчивая пальчиком мои брови, нос и губы.
- Наконец-то настал и твой черед говорить глупости, Макс. Мне очень повезло, что однажды мы с тобой встретились…
Я не мог больше сдерживаться и потянулся к ее губам.
***
Через год мы с Лилей поженились.
С тех пор многое изменилось в моей жизни, многое приобрело совершенно новый смысл. И то чему ранее я не придавал значения, заиграло для меня новыми яркими красками. Но самым важным открытием в нашей с Лилей жизни стало то, что теперь, куда бы ни были обращены наши взоры – мы видели это вместе. И это многое меняло!
Но часто Лиля замирала, витая мыслями где-то высоко в розовых облаках. Ее красивое лицо становилось задумчивым отрешенным и неподвижным. И этим она воскресала в моей памяти, словно из прошлой жизни, ту прелестную девочку из студенческого кафе, похожую на мечтающего ангела…
Конец
Спасибо, Оксана, за Вашу жизненную позицию.