день они пришли вместе. С бутылочкой хорошего красного вина.
- Вы оказывается знакомы.
- Мы двоюродные сестры, - пояснила Есфирь.
- И у нас у обеих проблемы. Если ты не переспишь с ней или я с тобой не покончу, нам лучше не возвращаться, - добавила Юдифь.
- А что если вам поменяться? Я пересплю с плохой, а нападет на меня хорошая.
Они засмеялись.
- Хочешь все удовольствия сразу? – продолжила Юдифь. – Давай лучше бросим монетку. Кому выпадет, с той ты и переспишь. Я, кстати, тоже девственница.
- Я вижу, у меня просто нет другого выхода.
- У нас тоже.
- Ладно, бросай.
Монетка выпала плохой. Она молча разделась, легла на кровать и, раскинув ноги, закрыла глаза. Викторович подошел, провел пальцем по ее животу и взял за руку.
- Раскрой кулак.
- Зачем?
Он разжал ей пальцы и забрал из ладони иголку. Судя по всему отравленную. Она молча встала, оделась и ушла. Вместо нее к кровати подошла Есфирь, тоже разделась и легла. Он открыл принесенное ими вино и налил ей бокал.
- Выпей для храбрости.
Она выпила и через несколько секунд схватилась за горло, захрипела и потеряла сознание. Он позвонил Юдифи и описал ситуацию. Через несколько минут она принесла противоядие.
Расстались спокойно и вежливо. Он проводил их до такси и помахал на прощанье рукой. Они вяло помахали в ответ и поехали в аэропорт.
Америка
Через год он получил от Есфири (на самом деле звали Марина) письмо о том, что она с сестрой (Анжеликой) уехала в Америку. Их неудачная поездка в Россию поставила крест на их карьере в Израиле, так как виноватыми в провале сочли их самих. И она пригласила его к себе в гости, обещая посодействовать публикации его книжки. Он пообещал приехать, если ему предложат контракт. Через две недели она позвонила:
- Если ты скажешь нужным людям, что ты еврей, Викторович, то все получится. На своих евреи не обижаются. А я подтвержу. Сестра тоже. Здесь как в Израиле официальной проверкой никто не занимается. Поручительства других евреев будет достаточно.
- И что вы с этого будет иметь?
- По десять процентов с твоего гонорара как литературные агенты. И дружеские отношения на будущее. Ты должен будешь у нас погостить.
- Понятно для чего. Вы опять за старое?
- Мы уже там не работаем. Приставать не будем.
- Ладно, говорите своим, что хотите. И приезжайте в гости ко мне. Вам проще.
- Договорились.
Книжку выпустили в интернетном издательстве, где издавали все что угодно без всякой цензуры, и девочки прикатили. Опять с бутылочкой хорошего красного вина. Выпили первыми сами, чтобы доказать, что не отравленное, и начали рассказывать о своей жизни в Америке.
- В Америке евреев уважают за деньги. Чтобы на твоей книжке подзаработать, нужна грамотная реклама.
- И что вы предлагаете?
- Голых пьяных евреек танцующих у тебя на столе. Это должно быть смешно и сексуально. И Соответствовать содержанию твоей книжки. Евреи за деньги готовы на что угодно. Тогда запомнится.
- Вы действительно так любите деньги?
- Мы любим себя, а на остальных нам наплевать.
Установив камеру и допив бутылку, они включили еврейскую музыку и устроили на столе самый настоящий стриптиз. Танцевали они действительно неплохо, даже можно сказать красиво, и он засунул им в трусики по сотне баксов (ими же привезенных). Клип получился на славу. К тому же оказалось, что музыка была их собственная, и они решили в таком виде дебютировать как дуэт. Песенка было про их общую историю с попыткой соблазнить или убить русского парня. И о том, что они обе в него влюбились и, не смотря ни на что, хотят с ним переспать.
Когда камеру выключили, они разделись совсем и продолжили танцевать уже просто так для него.
- Чтобы ты нас запомнил. И когда-нибудь все-таки навестил. Если не хочешь сейчас.
- И чтобы вы восстановили свой статус в Моссаде?
- Мы уже перевелись в ЦРУ. Америка и Израиль союзники и нам стаж зачли.
- И какое же теперь задание?
- Тоже самое, только не убивать и начать влиять на твое творчество.
- И почему вы это мне рассказываете?
- Мы же еврейки. Мы и в ЦРУ сами за себя. Хотим, чтобы ты нам доверял и все-таки нас оценил. По максимуму - с нами переспал, по минимуму - про нас написал.
- Я уже ценю. Но спать с вами пока не буду. Хотя написать могу.
- Договорились. Мы терпеливые. Совместный успех сближает, у нас еще все впереди.
На следующий день он записал их историю, и они увезли ее обратно с собой. Через месяц ее опубликовал крупный еврейский журнал и девочки намекнули по телефону, что Моссад его ликвидацию отменил.
Сергей Пахомов Жизнь продолжается
Сергей Назаров разослал свои истории по издательствам, но интуиция ему подсказывала, что результат будет как и со стихами нулевой. Без известности и поддержки пробиться было практически невозможно не только в литературе. Бизнес, политика строились по теме правилам, но к этому у него склонности не было, а писать он мог. Значит, надо было продолжать, несмотря ни на что. Хотя бы для интернета или в расчете на отдаленное будущее. Кто его знает, как все сложится дальше, может когда-нибудь ему и повезет?
Сейчас он обычный русский интеллигент, живет как все или еще хуже. Если в творчестве отразить реальность и показать причины проблем, кому-то это будет созвучно, и кто-то что-то из этого извлечет.
Мир вокруг – загадка,
Тайная тетрадка,
Где чьи-то письмена
Скрывают времена,
Когда все было ясно
И жили не напрасно.
Имеет ли Бог какие-то варианты решения наших проблем? Наверное, да. Нужно только понять, в чем должен быть выход из тупика и настроиться на нужную волну. Везение зависит от вдохновения, а оно – от правильности исходных идей. В чем было его дальнейшее предназначение? Что ждало его за очередным поворотом судьбы? Единственный способ узнать – это идти вперед.
Начало
Тридцать четыре года назад он был в похожем психологическом тупике. Внешне все было прекрасно – он поступил в престижный московский вуз, и его ждала впереди карьера переводчика с поездками заграницу, в запрещенный, но манящий “свободный мир”. Он был молод, здоров, общителен, умен и симпатичен. Учеба давалась легко, и масса времени оставалась на музыку, чтение, размышления о смысле жизни. Это был главный вопрос, так как без него все остальное оставалось непонятным. Зачем и для чего? Смерть ставила точку во всех делах, и смысл жизни должен был быть не в них, а в чем-то другом.
Его родители были обычными советскими инженерами, коммунистами и никаких идей на этот счет ни разу ему не подсказали. Да и вообще его воспитанием никогда не занимались, предоставив его с первого класса полностью самому себе. Учился он хорошо, проблемы с поведением иногда были, но не больше обычного для подростков его возраста и до девятнадцати с половиной лет он жил как все. Может только с тем различием, что с четырнадцати лет не верил в коммунизм, слушал западные радиостанции и считал себя диссидентом. Но смысла жизни это само по себе не открывало, и он тоже жил сегодняшним днем.
С девушками ему тоже пока не везло. Если какая-то нравилась, то она не хотела с ним встречаться. А если какая-то встречалась, то она ему не нравилась, и он, удовлетворив любопытство, сам отношения прекращал.
Размышления о смысле жизни привели к ощущению, что в будущем смысла нет, что через пятьдесят лет он будет настолько другим человеком, что от нынешнего ничего не останется, он просто умрет. Значит смысл его жизни в настоящем, т.е. в ней самой. Каждое мгновение он рождается, существует и умирает и это мгновение нужно ценить, насладиться им как музыкой бытия. Взять от него все, т.к. оно уже никогда не вернется, и следующие мгновения тоже будут иметь смысл лишь сами в себе. Сиюминутное сочетание ощущений и переживаний – это и есть он сам. А жизнь – это их поток.
Когда он это понял, у него с глаз спала пелена, и он увидел мир таким, какой он есть. Как будто проснулся от долгого сна. Все сияло красками и звучало живыми звуками – машины, прохожие, деревья, дома … Он бродил по улицам и наслаждался жизнью во всем ее многообразии, как будто отовсюду сиял неведомый божественный свет. Плыл по волнам мгновений и растворялся в вечности, которая пронизывает все как сущность бытия. Суть была не в философии, а в реальном переживании счастья из-за того, что он существовал. Чувство жизни открыло ее смысл, и он родился заново, так как будто до того и не жил.
На новогодней вечеринке старшекурсников, куда Сергея взял его старший брат Михаил, учившийся в том же вузе, он познакомился с верующим, который дал ему на следующий день две книжки на тему религии, которые повернули всю его жизнь. В одной, христианской, он встретил описание похожего состояния осознания гармоничности мироздания, которое называлось мистическим общением с Богом, в другой, йоговской, он нашел философское обоснование это опыта – пантеизм. Верующий был православным, но с широкими взглядами и другие религии не отрицал, их частые встречи и беседы еще больше укрепили его интерес и Назаров погрузился в религию с головой. Часть книг брал у него, в основном западные издания, часть в Библиотеке Иностранной Литературы на английском. Понятнее всего ему была индийская философия, а полное описание своего прозрения он нашел в Дзэн-буддизме. Там это называлось сатори, озарением, а его результат, постижение смысла жизни – просветлением. За год-два на основе личного опыта он полностью освоил Дзен и его состояния дополнились еще более мощными экстатическими состояниями блаженства, после которых он понял, что такое нирвана или рай. Они были кратковременными, но настолько сильными, что сделали его переключение в религию необратимым и запомнились на всю жизнь.
Увлечение Дзэном переросло в интерес ко всему японскому и китайскому, и он устроился в подпольную платную школу карате, которое тогда было в Советском Союзе запрещено. За год освоил базовые техники и дальше мог уже тренироваться по книжкам сам. Позже на этой основе освоил мягкий стиль и кун-фу.
Продолжение
После возвращения домой Назаров познакомился с Агни-йогой и заинтересовался возможностями психической энергии. Сами тексты Агни-йоги настраивали на ее восприятие и освоение, их чтение было медитацией, которая постепенно пробудила в нем скрытые силы и интуицию. Он научился чувствовать состояния окружающих, их отношение к нему и друг к другу, намерения и конкретные поступки. Энергия позволяла зондировать реальные ситуации. Он получал ее изнутри и реализовывал вовне. По тому, как и где она распространялась, можно было судить о готовности людей к развитию и различным действиям. Т.е постепенно он стал экстрасенсом, но настроено его сверхчувственное восприятие через Агни-йогу было в основном на космос.
В ней еще в первой половине двадцатого века, задолго до появления НЛО и каких-либо сведений о пришельцах было открыто знание о внеземных цивилизациях, о старших братьях человечества и борьбе в космосе темных и светлых сил. Назаров начал это чувствовать и видеть внутренним зрением, описывать и изучать. Много раз он видел НЛО и физическими глазами вместе с другими людьми,
