вам помог за сходную цену.
- Так посылали, и не раз. Поначалу они с дорогой душой, запрашивают немного, а как разузнают поподробней, что за беда у нас, сразу отнекиваются. Дескать, заняты сильно, ни минутки свободной нету. Мы уж и цену подымали, но всё без толку. Нет, мол, и точка.
Странно, отказываться от такой выгодной сделки не в колдовских традициях. Обычно, с деревенского мужичка лишнего гроша не вытрясешь, а тут сами предлагают. Да и дело привычное, пойти в лес или на кладбище, посидеть там самое большее ночь и прикончить очередного умруна или запрыгу. Зачем отказываться?
- Госпожа ведьма, сделаете? – умоляющим голосом протянул староста. Видать, совсем припёрло.
- Крепостную стену вы от вашей нежити возвели?
- От неё. Спасу нет, никакие собаки не помогают. Они, собаки-то, пока её нет, такие уж злые, а как услышат, так хвосты поджимают и прячутся кто куды. И до утра носа не кажут.
- Это понятно, - кивнул Рэйн. – Теперь расскажите, что за нежить у вас завелась. Желательно поподробнее.
- А нечего подробно-то. Её кто вблизи видал, так уж ничего не скажут, а издали особо не углядишь. Ростом поболе волка будет, но страсть как на него похожа. Мы и думали спервоначала, что это волк, но потом глядим – нет. Шерстистая вся такая, сильная да ловкая. Ещё глаза у ней светятся красным, до того жутко, что не приведи боги увидать.
Мы переглянулись.
- Похоже, она, - прошептал Ксаш.
- Очень похоже, - согласился Гвель.
- Никак вы знаити, что это за бестия? - обрадовался дед.
- Близко знакомы, - вздохнула я.
- От-то как складно да ладно! Возьмётесь, госпожа ведьма и вы, господа наёмники?
- Сколько? – невинно поинтересовался Гвель, взглядом обшаривая старостин полушубок в поисках золота и иных драгметаллов.
- Три злата, больше нету.
- Давайте-ка отойдём в сторонку, - прошипела я, подцепив парней под локти. Они честно сопротивлялись, но я сумела поставить их на ноги и вытащить из-за стола.
- Мы на минутку, посовещаться, - ласково улыбнулась я старосте.
- Конечно-конечно, денежные дела-то порядок любят, - закивал дед.
Я доволокла парней до противоположной стены. В спину мне обиженно сопел мальчишка: как я посмела его не позвать? Правда, посопел он недолго, уже через десять секунд оказавшись слева от меня без приглашения.
- Куда ты нас тянешь? – наконец, возмутился Рэйн.
- Уже пришли, - успокоила я. – Вы что, с ума сошли?!
- Почему это? – в искреннем недоумении осведомился Гвель. – Сейчас деньжат подзаработаем.
- Какое подзаработаем? – зашипела я. – Тем более деньги у нас есть.
- Лишних не бывает.
Я попыталась пнуть черноволосого, но он, гад, увернулся, и я со всей дури стукнулась об стены. От боли в мыске зашипела, как ошпаренная кошка.
- Драться не будешь, - нравоучительно заметил Рэйн. – Между прочим, мы всю работу уже сделали. Нежить их умертвлена честь по чести, заказ выполнен, осталось деньги получить. Кстати, три злата – нормально за такую работу или маловато?
- Многовато, - буркнула я. Пальцы потихоньку проходили, но стоять приходилось на одной ноге.
- Значит, достала их эта красноглазая зверюга, раз решили переплатить, лишь бы избавиться, - подвёл итог черноволосый и развернулся в обратном направлении.
- Только как ты нашим родным крестьянам докажешь, что убил именно их нежить, а не волка? Там же всё сгорело, - почти сдалась я.
- Соберём, что осталось, в мешок. Там же костей полно. Я думаю, мужички по одному черепу сообразят, что таких здоровенных волков не бывает. Ещё можно сказать, что сжигания трупа требует технологический процесс. Не сожжёшь – зверюга очухается и будет в два раза злее.
Когда мы вернулись, староста старательно изучал потолок и делал вид, что не подслушивал.
- По рукам, - объявила я, ещё немного злясь на своих спутников.
- От-то спасибушки, госпожа ведьма, - возликовал дед. – Вы как, задатку берёте или всё опосля?
- Берём-берём, - влез Гвель. – Порядка пятидесяти процентов от общей суммы заказа.
- Чего?
- Половину, - перевела я.
- Хорошо, - покладисто согласился дед. У меня от такой покладистости мурашки по коже побежали. Авансы я обычно добывала с боем и угрозами, крестьяне ни в какую не желали расставаться с кровно заработанным, пусть даже оно причитается на оплату услуг ведьмы.
Староста порылся в бездонном кармане и выудил мешок с деньгами. Выглядел мешок впечатляюще. Как оказалось, рано радовались. Три злата были набраны медьками, среди которых иногда попадались сребры. Где только такое количество металлолома достали. Похоже, действительно всей деревней скидывались.
Монетки отсчитывались с муками в лице и голосе и многочисленными пересчётами заново. Когда процесс закончился, Гвель ловко ссыпал их в кошель у своего пояса.
- Госпожа ведьма, вы того, поосторожней, - решил напоследок дать совет староста. – Они, нежить эта, жуть какие хитрые. Ночью взяли манеру охотиться, а как день, одна в лесу хоронится, а другая – в овраг ныряет, он тута недалеко, с другой стороны деревни.
Стук моей челюсти об пол был слышен, наверно, у ворот.
- Значит, вторая в овраге? – деловито уточнил Рэйн.
- Да, господин наёмник. Когда вы с ними разберётесь-то?
- Завтра приступим.
Староста с кряхтением поднялся с лавки. Мужички за его спиной открыли дверь и растворились в ночи.
- Спасибо вам, добрые люди. А то из дому выходить страшно стало.
- Пожалуйста. Скажите лучше, вам в каком виде доказательства работы доставить? Эту нежить, чтобы убить, сжигать надо.
- Сжигайте себе, господин наёмник, - милостиво махнул рукой староста. – Потом тока голову или череп принесите, и всё.
Дверь за дедком захлопнулась. Гвель домовито заложил засов и повернулся ко мне:
- Рот закрой, у тебя вид глупый.
С трудом отмерев, я вцепилась в столешницу, чтобы не прибить кого-нибудь на месте.
- Вы с ума сошли!!! Жить надоело!!! Ещё одна зверюга со здоровенными клыками! Да она нас в один присест съест!
- Первая же не съела, - справедливо заметил Рэйн, - значит, и вторая подавится. Как поступать с ними, мы знаем, опыт есть. Тем более, я думаю в овраг днём пойти. Сдаётся мне, эта зверушка предпочитает ночной образ жизни, а при солнце отсыпается. Вот тогда-то мы её и возьмём. Кстати, о еде: Гвель, ты когда-нибудь сделаешь этот бесов ужин? Ещё немного, и он превратится в завтрак!
Определённая логика в словах черноволосого была. Не про ужин, а про тварь. Хотя, об ужине тоже. Через пару часов должно было начать светать. Что же касается нежити, мы действительно встречались с ней только ночью. И я тогда, в первый раз, и теперь, в лесу. Да и староста уверял, что днём их никто не видел. Конечно, это безумие, но отказываться и возвращать задаток поздно, да и глупо. Тем более, что мне никто не даст этого сделать. Гвель будет бдеть над кошелём, как царь над стратегическим госзапасом.
Я твёрдым шагом подошла к стойке, сцапала бутыль с вином, кусок сыра и полкаравая хлеба.
- Ты решила напиться с горя? – удивился Рэйн, увидев, что я залпом осушаю третью кружку подряд.
- Мне надо восстановить Силу, если завтра мы отправляемся в гости к нежити. Само по себе в такой короткий срок ничего не получится, вот, пришлось применять народные средства.
- Госпожа Римара, вы не опьянеете? – счёл должным проявить тревогу мальчишка.
- Если Мара опьянеет и начнёт буянить, молниями там кидаться, подвернувшихся принцесс в лягушек обращать, мы её свяжем и положим рядом с достопочтенным корчмарём, - расхохотался Рэйн. – Хорошая парочка выйдет.
- Не дождётесь, - буркнула я.
- Ладно тебе дуться, хоть налила бы, - изобразил обиду Рэйн.
- Этого не налью, не хватало, чтобы ты козлом перекинулся. Извини, на лягушек нынче дефицит, да и не мужское это дело.
- С одного вина? А как же страшные обряды?
- С вина. А обрядов никаких нет. Я, кстати, не шучу, я вино нашептала. Как оно на обычных людей действует, не знаю: не проверяла. Думаю, лучше не рисковать. Или хочешь проверить?
- Не будем, - согласился Рэйн.
Пока он и Ксаш ходили в кладовку за ещё одной бутылью, Гвель доделал-таки ужин. Я думала, что есть мне перехотелось, но после первого же съеденного кусочка я осознала, что готова проглотить не жуя целого быка. В результате со всем, что было на столе, мы разделались в два счёта и пятнадцать минут и уснули там же, где сидели.
Утро встретило нас ярким солнцем и кислой физиономией корчмаря. После безмерной вчерашней радости он сильно мучался от головной боли, отчего кривился при каждом движении. Мне было не лучше, вот только радостью тут и не пахло.
Вскоре выяснилась ещё одна причина плохого настроения корчмаря.
- Староста велел вас завтраком накормить забесплатно.
Я скривилась и демонстративно отвернулась к стене. Уже одно слово «завтрак» вызывало у меня непонятные ассоциации с тянучей и вонючей слизью, которая встречается на поставленных над могилами повешенных преступников крестах. Применяется она в зельях, большей частью связанных с умерщвлением объекта колдовства. На худой конец с нанесением тяжкого вреда здоровью. Уже одно это не способствовало улучшению аппетита. А уж то, что я во всех подробностях помнила, что будет, если хлебнуть такого отварчика, и подавно давило этот аппетит на самом корню.
И что самое обидное, на парней ночное застолье никак не повлияло, хотя выпили они (кроме мальчишки, он очень просил, но ему не наливали) ничуть не меньше моего. Теперь же они за обе щеки уплетали поджаристые оладьи с творогом и сметаной. Я со смесью зависти и отвращения следила, за тем, как продукты рекордными темпами исчезают с тарелок.
- Хофеф? – щедро предложил Гвель, поймав мой взгляд.
Картинка-иллюстрация к «Сорвиголову» (последствия действия отвара соответствуют названию), вспыхнувшая у меня перед глазами, заставила яростно затрясти головой.
- Как хофеф, - философски заключил парень. – Нам бофе достафеца.
Слава богам, что умудрённый жизнью корчмарь с одного взгляда распознал причину моего плохого настроения и принёс целую бутыль ледяного огуречного рассола. Мы распили её на двоих, запив по требованию всё того же корчмаря кружкой вина. Минут через пять я уже чувствовала себя вполне сносно для нашего рейда.
- Господин Ягдыч, что вы можете сказать о вашей нечисти? – решила я между делом добыть побольше ценной информации.
- Какой-такой моей? Да какая ж она моя-то? – возмутился почтенный корчмарь.
Боги, что же он к словам-то цепляется?
- Ну не вашей, местной, - поправила я.
- То-то же, а то «вашей». Да она така ж моя, как ваша, госпожа ведьма. Так один скажет, другой скажет, а потом, глядишь, обвинят, будто бы я её сюды приволок. А я ж тут при чём?
- Совершенно не при чём, - подтвердила я. – Давайте ближе к делу.
- Ну что сказать-то? – протянул корчмарь, одной рукой степенно поглаживая бороду, а другой разливая нам остатки рассола.
- Например, где и когда нежить появилась в первый раз.
- Впервой её видели на Кузнецовой горке с полгода назад.
- А поконкретней нельзя? Про полгода нам уже староста говорил.
- Боги его знают. Полгода и полгода. Хлеба вот только заколосились, которые озимые. А в какой месяц оно было, мы и не знаем. Не любим мы месяцы эти, по старинке живём. Озимые взошли – весна, заколосились – лето. Фрукты-овощи созрели – осень, а снег лёг – зима. Вот и весь календарь.
- Понятно, - кивнула я. Надо же, названия месяцев королевским приказом лет пятьдесят назад были введены, а ещё есть люди,
