приёмник, но никак не мог поймать ни одну радиостанцию. Наконец, когда он совсем уже отчаялся, в наушниках сильно зашумело, и сквозь помехи до него донёсся чей-то голос!
В тот же день он встретил на улице Радика Юркина, они вдвоём установили приёмник у Стёпы в надёжном местечке – в пристройке, ведущей в погреб. Потом Радик убежал известить об этом ребят, а Стёпа вскоре принял по радио и записал сводку Совинформбюро. В ней говорилось о тяжёлых боях под Сталинградом, Моздоком, Новороссийском. Стёпа понимал, что именно сейчас решается судьба его Родины: наши смогли остановить немцев, но сами ещё не перешли в наступление. Через месяц-другой, наверное, станет уже ясно, за кем будет победа, но Стёпа и сейчас был уверен в победе Красной Армии. Эх, как там отец на фронте, как там Витя и Вася? Иметь бы от них хоть какую-нибудь весточку...
***
В последующие дни ребята ходили к Стёпе слушать новости, принимать сводки или получать от него уже написанные. С появлением приёмника группе Сергея стало значительно легче. И другие ребята, которым было велено собрать радиоприёмники, успешно справились с этим заданием. Теперь молодогвардейцы быстрее и в большем объёме получали и распространяли новости.
24 октября в Краснодоне прошёл парад белоказаков, который Стёпа и его друзья называли «парадом предателей», «парадом холуев». В нём приняло участие около семидесяти человек, и он не произвёл серьёзного впечатления: многие собравшиеся смеялись, глядя на эту «разношёрстную» компанию, состоявшую в основном из стариков. Кто-то из них был в красноармейской гимнастёрке, кто-то – в бушлате, кто-то – в фуфайке, они шагали по площади, и за ними шли несколько женщин и дед в казачьей фуражке. Стёпа издалека наблюдал за их выступлением. Толя Попов с Первомайки нацеливался объективом фотоаппарата на выступавших, собираясь после прихода Красной Армии предъявить правосудию фотографии как улики против предателей. Младший брат Нины Минаевой из первомайской группы, Володя, пришёл сюда по её просьбе – он должен был запомнить всё и всех, кого здесь видел. А Серёжка Тюленин, пробравшись поближе к белоказакам, ловко и незаметно приклеил одному из них на спину тетрадный лист с надписью: «Смерть немецким оккупантам!».
На параде произнесли речи бургомистр Краснодона, атаман Гундоровской станицы, один старый казак и немецкий офицер. Все они призывали к сотрудничеству с немцами и борьбе против Советов, большевизма и войск Красной Армии. К строю подошёл поп, провёл молебен за здравие казаков и скорую победу германской армии. После этого было зачитано и принято приветственное письмо Адольфу Гитлеру от белоказаков, его сочинил тот самый Михаил Кулешов. В письме было много клеветы на Советскую власть и восхваления армии Гитлера. Автор с «болью» писал о жестоких большевиках, победивших казаков, которые сражались за свободу своей родины, и изгнавших их. Но казаки надеялись на дружбу с немцами-«освободителями».
Когда Стёпа узнал, кто автор этого письма, у него в груди стало горячо от ярости. Ему захотелось встретить Кулешова где-нибудь в тёмном переулке и своими руками уничтожить его. Он надеялся, что когда-нибудь или партизаны, или советское правосудие доберутся до этого негодяя.
Когда он поделился своим негодованием с Сергеем, тот сказал:
– Что с того, что эта кучка убогих прошлась по площади? И письмо Гитлеру – ты думаешь, оно попадёт к нему? Да никому оно не нужно. Они провели свои мероприятия, а мы скоро проведём в ответ свои.
– Какие «свои»?
– А ты забыл, какой праздник скоро? Двадцать пять лет нашей Октябрьской революции! Мы должны отметить этот праздник. И всему городу напомнить, что Советская власть ещё вернётся.
Ребят, не успевших вступить в комсомол до оккупации, принимали в него на собраниях штаба, выдавали им временные комсомольские удостоверения. В конце октября и начале ноября в комсомол были приняты Сергей Тюленин и ребята из его группы, кроме Тоси Мащенко, ставшей комсомолкой ещё весной. Вступая в комсомол, ребята в своих заявлениях писали: «Прошу принять меня в члены ВЛКСМ. Буду честно выполнять любое задание организации. Если потребуется, то отдам и жизнь за дело великой партии Ленина». Эти заявления рассматривал штаб «Молодой гвардии», и после приёма Олег Кошевой, как секретарь организации, за подписью «Кашук» (это была его подпольная кличка) выдавал временные комсомольские билеты, действительные на время войны.
Эти билеты печатались на типографской машинке в подвале у Жоры Арутюнянца. Вот что писал об этом Иван Туркенич в отчёте ЦК ВЛКСМ:
«Писать их от руки было неудобно. Нужен был шрифт. А где его взять? После долгих поисков кто-то предложил самим сделать их – вырезать из резины. За дело взялся наш художник и гравер Сеня Остапенко. Ему помогли Георгий Арутюнянц и Анатолий Орлов. Кропотливой была эта работа, но товарищи справились с ней довольно быстро и ловко. Через некоторое время Олегу передали отпечатанные с помощью нового шрифта бланки комсомольских удостоверений. После этого Олег, секретарь нашей комсомольской организации, приступил к торжественному вручению удостоверений и стал принимать членские взносы».
На приёме в комсомол Стёпу, как и других ребят, спрашивали о цели вступления, что-то из Устава ВЛКСМ, просили рассказать биографию, спрашивали, вёл ли общественную работу в школе. Получив удостоверение из рук Олега, Стёпа бережно положил его в карман, принёс домой, показал маме и затем сразу же зашил его в фуфайку.
Вскоре после этого Серёжа, Стёпа и Лёня Дадышев собрались у Вали Борц. Они говорили о предстоящем празднике, потом Сергей и Стёпа рассказали Лёне и Вале о параде белоказаков, и Стёпа вновь с негодованием упомянул о Михаиле Кулешове, которого его отец несколько лет считал своим другом и который оказался предателем.
– Это будто в наставление нам, чтобы были осторожнее, – сказал он. – Такое время, что неизвестно, кто может оказаться предателем.
– Смотрите, чтобы среди вас самих не оказалось предателя, – прозвучал голос Марии Андреевны, стоявшей на пороге комнаты.
Она недавно, когда Валя принесла домой временное комсомольское удостоверение, узнала о подпольной организации и об участии в ней своей дочери. Она по просьбе Вали стала помогать редактировать листовки, которые ребята писали на их квартире.
Татьяна Ивановна, увидев удостоверение Стёпы, только спросила, кто его выдал и настоящее ли оно, больше ни о чём спрашивать не стала. Она и раньше знала о подпольной деятельности сына – он то писал листовки, то куда-то убегал, даже в комендантский час, однажды, собираясь постирать его брюки, она нащупала в их кармане пустую гильзу от патрона, а недавно он собрал радиоприёмник и всё время был возле него. Несколько раз Стёпа замечал на себе пристальный взгляд матери, она будто хотела поговорить с ним, спросить у него что-то, но не решалась.
Однажды, когда она стала пить какое-то лекарство, Стёпа спросил у неё:
– Мама, что с тобой? Тебе плохо?
– Ничего... Думала – с сердцем что-то, но сейчас уже полегчало...
Стёпа вдруг понял, что это из-за него – мама переживает, не спит ночами... Он сел рядом с ней, обнял, прижал к себе.
– Мама, не переживай, пожалуйста... Со мной ничего не случится...
– Об одном тебя прошу, сынок – будь осторожен...
В канун годовщины Октябрьской революции молодогвардейцы, взяв деньги с комсомольских взносов и общих сборов, купили и передали подарки семьям рабочих, фронтовиков, семьям, сильно пострадавшим от оккупации. Семье фронтовика Литвинова вручили пакет с 548 рублями. Также через подставных лиц были переданы продукты в тюрьму арестованным коммунистам.
«Первого ноября меня вызвал Виктор [Третьякевич] и сказал, чтобы я, Тюленин, Сафонов и Дадышев приготовились к Октябрьским торжествам, – вспоминал Радий Петрович Юркин. – Мы с жаром принялись за работу. Достали полотнище для знамени, приготовили гранаты, привезённые мною из Миллерово, и в долгожданную ночь, накануне праздника, отправились выполнять задание. Шёл дождь. Погода отвратительная, но на душе было легко и радостно.
Вот и школа имени Ворошилова. В здание мы вошли через чёрный ход. Поднялись на площадку верхнего этажа, откуда узенькая лесенка вела к тяжёлой кованой двери чердака. Серёжа Тюленин первым поднялся по шаткой скрипучей лесенке. За ним с гранатами наготове мы. Осмотрелись и сразу же принялись за работу. Стёпа и Серёжа по скреплениям и проволоке влезли под самую крышу. Лёня Дадышев стал у слухового окна, всматриваясь и прислушиваясь, не подбирается ли кто к нам. Я прикрепил полотнище к трубе.
Всё готово. Старший минёр Стёпа Сафонов, как мы потом его прозвали, заявил, что мины готовы, и хотел было запеть свою любимую песенку солдата Швейка: «Сосиски с капустой я очень люблю», но Лёня шапкой закрыл ему рот. Я выглянул в слуховое окно и увидел человек шесть полицейских. Наряд прошёл мимо, ничего не заметив. Я вылез на крышу посмотреть на знамя, которое мы так тщательно прикрепили.
Моросит осенний дождь, дует свирепый ветер. Наше знамя гордо реет в воздухе, а внизу на чердаке лежат противотанковые мины, прикреплённые к древку знамени. Мне хочется крикнуть: «Вперёд, к борьбе!»
Утром около школы собралось много народу. Взбешённые полицейские бросились на чердак, но сейчас же вернулись назад растерянные, бормоча что-то о минах. А знамя развевалось в воздухе и звало народ к борьбе».
В то время, когда четверо друзей водружали знамя на здание школы, Володя Куликов, Сеня Остапенко, Валя и Тося слушали по радиоприёмнику Стёпы речь Сталина, приуроченную к 25-летию Советской революции. Было сказано о Красной Армии как единственной силе, которая смогла не только устоять перед напором гитлеровских войск, но и разбить их и погнать назад. Советский тыл был очень крепким и организованным, предприятия, колхозы и совхозы снабжали Красную Армию и население всем необходимым. Сталин отметил, что главной целью немцев после поражения под Москвой было теперь обойти её с востока, отрезать столицу от волжского и уральского тыла и захватить её. Продвижение на юг было лишь вспомогательной целью: отвлечь наши главные резервы на юг и ослабить Московский фронт. Но и теперь советские войска устояли перед напором фашистов. Успехи немцев объяснялись отсутствием второго фронта – на восточный фронт были брошены все их силы и резервы. Но, по мнению Сталина, второй фронт рано или поздно появится – он нужен всем союзным державам. Союзные страны – СССР, Великобритания и США – становятся ближе друг к другу в борьбе с гитлеровцами. Задача советских людей – уничтожить не Германию, а гитлеровское государство и гитлеровскую армию. Фашисты зверствуют, насилуют, убивают мирное население, они покрыли всю Европу виселицами и концлагерями, превратили её в тюрьму народов и называют это «новым порядком». Нужно разрушить этот «порядок», а его строителей – покарать.
***
На другой день после праздника мальчики собрались в той же балке, где давали клятву. Серёжка говорил, что скоро им придётся взять много оружия со склада, чтобы совершать нападения на немецкие машины. Ещё речь шла о клубе имени Горького, который на какое-то время закрыли и теперь вновь открыли.
