Тоже Флот или чаепитие в доме на Лиговке

подошел, своими плечами раздвинул моряков, присел над насосом, подцепил на свое плечо металлическую цепь и рывком выпрямился.

      - Куда ее? – только и спросил.

      Так вот. В команде котельных машинистов у нас не было старшины этой самой команды. В команде машинистов-турбинистов был. Был целый мичман Саша Чебоненко, которого перевели к нам с Черного моря. А у кочегаров не было.

      На мичмана мы не рассчитывали – его бы нам, попросту, не дали. Посоветовался командир машинно-котельной группы Сашка Ильин со старшиной Чебоненко, и вызвал к себе Лешу Рыка.

      - Вот, что, Леша – как ты посмотришь на то, чтобы я тебя назначил старшиной команды котельных машинистов? Служишь ты долго. Служишь хорошо. Специальность свою знаешь отлично.  Так как? Что скажешь?

      - Не-е-е, товарищ командир, - отвечает Рыкк, - не-е-е, не надо. Я уже был командиром отделения, так чуть под трибунал не попал. Не-е-е.

      - Ладно. Иди, подумай, - сказал ему командир МКГ, - Да, и пригласи ко мне, пожалуйста, старшего матроса Григоренко.

      Сашка позвал Григоренко только за тем, чтобы узнать – каким образом Рык мог попасть в трибунал. Григоренко был «годком», т.е. служил уже третий год и, наверняка мог знать об этом случае.

      - Так, товарищ командир, - начал Григоренко говорить, - Леха разбудил своего кочегара. Вот и попытались его под суд. Хорошо командир БЧ-5 Владимир Иванович Новожеев  отстоял, а так бы сидел наш Леша.

      - Не понял, - проговорил Сашка, - не понял – что значит разбудил и под суд?!

      - А-а. Так это – спал кочегар в наружном кожухе газохода (дымовая труба), - продолжил Григоренко, - ну, Леха его и разбудил. Взял да и выкинул его через срез газохода. Тот и шлепнулся на торпедный аппарат. В результате – сотрясение мозга и перелом руки.

      Сашка, от услышанного, чуть со стула не упал. А потом его разобрал такой приступ смеха, что вместе с ним захохотал и Григоренко.

      - Значит, разбудил и выкинул?! Вот такой старшина мне и нужен, - заключил Ильин.

      Через некоторое время, Леша Рык получил на плечи старшинские погоны, и стал старшиной команды котельных машинистов.

      Правда, слегка не повезло мичману Саше Чебоненко….

      Леша, став старшиной команды, очень полюбил подшучивать над мичманом.

      - Шурик, - Леша брал Сашу одной рукой за грудь, привлекал того к себе и отрывал от палубы, - ты, говорят, согласовал мою кандидатуру на должность старшины команды, это правда?

      - Ага, - верещал Шурик, - истинная правда. А что?

      - А то, что теперь мы с тобой равны, - держа Чебоненко на весу, говорил Леша, - и кончилась твоя власть над бедным Лешенькой. Пойди, полетай, голуба моя…. Я тебя отпускаю.

      И Лешка слегка подбрасывал невысокого роста мичманенка.

      Он мог бы еще долго донимать своими шутками Чебоненко, если бы в их «такие высокие отношения» не вмешался бы командир МКГ старший лейтенант Саша Ильин, т.е. Ваш покорный слуга.

      - Чтобы я вас вместе в посту энергетики и живучести не видел, - строго, давясь от смеха, сказал он, - вы мне все приборы своими полетами переколотите.

      Когда Леша Рык уходил с корабля, увольняясь в запас, его провожал весь экипаж «Блестящего», а Саша Чебоненко нес «дембельский» чемодан своего лучшего друга. Вот такая вот история про Лешу и Сашу.

      Раздалось бряканье чашек о блюдца – это ребята пытались поставить свои чашки с чаем на блюдца, чтобы не облиться живительной влагой от приступа, охватившего их гомерического хохота.

      - Тише, мальчики, тише, - попыталась успокоить своих гостей Татьяна, хозяйка импровизированной кают-компании, - а то скоро все соседи сбегутся, а то и с Лиговки могут зайти, уж больно смешные истории Вы рассказываете.

      Снова раздался смех….

      Корабельные механики наконец-то смогли сделать еще по глотку «Лиговского чая», и разговор продолжился.

      - Коля, - обратился к своему приятелю Саша Ильин, - а у кого ты  был Начальником штаба?

      И Сашка с саркастической улыбкой уставился на Колю Левушкина.

      С неменьшей улыбкой Коля глянул на Сашку: «Ну, Шурик, ты и вопрос задал». И внезапно проговорил: «Смутную душу мою тяготит странный и страшный вопрос….» Он рассмеялся: «Кто-кто? Конечно незабвенный Валентин Алексеевич Литвинов, человек, кстати, для тебя Шурик, небезызвестный, а хорошо знакомый. Так, ты это к чему?»

      - А вот к чему. Занесло, это, эскадренный миноносец «Блестящий» в бухту Владимир. Все задачи выполнили и потихонечку потопали до дому.

Вот тут меня и вызывает к себе командир корабля, - Саша улыбнулся, - капитан 3-го ранга Валя Литвинов. «Механик, - спрашивает он меня, - а куда у нас мазут девается? Ну-ка, рассчитайте мне - хватит ли нам мазута до дому, если мы пойдем максимальным ходом? Жена ждет». Вот тут меня в темечко и ткнула мысль: «Жизнь и смерть корабельного механика зависит от того – сумеет ли он объяснить командиру корабля необъяснимое.  Ну, если, конечно, разберется». Короче, пошел я считать – куда девается мазут и сколько его надо, чтобы командир вовремя обнял свою жену.Подсчитал и докладываю, что мазута хватит до дому при скорости в 28 узлов, не более.

«Давай, мех!» - говорит. Ну, мы и дали. Под носом усы, из-под задницы бурун, с палубы сдувает. Идем, значит, это мы. Идем, идем…. Показался вход в залив Петра Великого. И тут, как это ты, Николаша, говорил – оно, как дунет…. Только дунул не тайфунчик дальневосточный, а из носового гусака мазут флотский марки Ф-5.А ветер-то с носовых курсовых.

      «ОНО» умыло корабль от носовой башни до носовой трубы, включая мостик и мачту, а заодно досталось и минным дорожкам.

      Причина – трюмач, якорьцепь ему в желудок, решил выслужиться, и один поперся к носовым нефтеперекачкам. Короче, одну успел выключить, а вторую, что с правого борта, не успел. Ну, и пресанул цистерну.

      Одновременное извержение Ключевской сопки и Толбачика ничто, по сравнению с метафорами, вылетавшими с мостика…..

      Пришлось зайти в бухту Чажму и отмывать корабль. Мыли сутки….

      Месть Литвинова была быстрой – ссылка на 8 месяцев в Индийский океан на борту крейсера «Адмирал Сенявин». Но это было гораздо приятнее, чем расстрел на юте и 55 суток гауптвахты. Правда, и очередное звание задержалось….

      И Сашка замолчал. А потом…. «Потом» не поддается пониманию – это была цунами из смеха его друзей. Хохотала даже Таня.

      Когда цунамический смех прекратился, Саша Ильин продолжил.

      - Ну, поход и есть поход. Это аксиома для товарищей, носящих флотскую форму. А вот как решить теорему о        25-летнем юбилее, это вопрос.

      - Ты, это о ком? – спросил Шурика Ильина Саня Шишков.

      - О ком, о ком? – ответил Шурик, - конечно о себе. Я-то думал, что юбилей отмечу в Ленинграде, с мамой и….  Ну, не главное. А тут…. Короче. Купил ящик коньяка и несколько бутылок шампанского, благо площадь каюты позволяла устроить небольшой склад. Повезло еще, что в каюте со мной разместился  ссыльный из СовГавани, но, все равно, дорогой человек – Валя Басюк. В День рождения собрались у нас в каюте №40 свободные от вахты механики. Стаканов, естественно, на всех не хватило, а, посему, приняли решение налить коньяк в плафон для ламп освещения, и пустить его по кругу…. Ну, а шампанское налили в стаканы.

      Сашка отпил из чашки чаю, потер кончик носа и, улыбнувшись, продолжил.

      - В разгар этого пиршества в каюту заходит командир БЧ-5 на период похода Тауфик Касымович Хабибуллин, которого матросы называли «черный капитан». Смуглый, строгий и… без чувства юмора. Последним «без» Тауфик Касымович очень тяготился, стараясь при случае «щегольнуть» своим, как он считал, непревзойденным чувством юмора. Хабибуллин оглядел всех присутствующих, посмотрел на плафон и стаканы, и изрек:

«Тээкс, шампанское, коньячок…. А известно ли Вам, господа лейтенанты и старшие лейтенанты, да, к тому же инженеры, что шампанским может называться только то вино, которое произведено во французской провинции Шампань, а коньяком только тот напиток, который произведен из винограда, взращенного на виноградниках провинции Коньяк?»

      Он еще раз оглядел офицеров, застывших в немом положении.

      И тут поднимается со стула Валя Басюк, протягивает Хабибуллину початый плафон с коньяком, и говорит без каких-либо эмоций на своем лице:

«Так точно, товарищ капитан-лейтенант! Так точно! А настоящая водка – это та водка, которую лично смешал деда Дима Менделеев!»

      Хабибуллин рассмеялся и… отпил хоро-о-оший глоток из протянутого ему плафона.

      А крейсер продолжал рассекать воды Индийского океана, и командиру котельной группы лейтенанту-инженеру Сашке Ильину исполнилось 25 лет.

      Так и сидели, и смеялись, и пили чай, и… не курили, и… не пользовались флотскими междометиями, и перебивали друг друга – А помнишь? Да, ты что? А что с…

      На столе в доме на Лиговке только чайники с заваркой менялись.

      А заварка-то была флотской….



                  РАЗГОВОР С РЕБЕНКОМ КОРАБЕЛЬНОГО ИНЖЕНЕР-МЕХАНИКА…



      Дочка офицера Технического управления ТОФ, очаровательная девчушка Александра, училась в третьем классе. Она прекрасно разбиралась в кораблях, так как частенько с папой рассматривала картинки и фотографии этих самых кораблей, задавая папе вопросы и получая от папы пояснения.

      Как-то раз, пришла она из школы и сообщает своим родителям, что ей на дом задали задание – составить задачу. И вот, показывая две фотографии, она просит проверить ее работу: «Водоизмещение эсминца проекта 56 составляет 3500 тонн, а авианосца «Минск» – 43000 тонн».

      И Саша внимательно посмотрела на папу.

      Папа, обремененный знаниями, заложенными ему в лучшем в мире инженерном учебном заведении, задумался и посмотрел на маму, которая была обременена знаниями работника торговли.

      - А где же вопрос? - в унисон спросили свое чадо оба родителя.

      - Какой вопрос? – удивилась девочка Саша.

      - Сашенька, - проговорил папа, - задача представляет собой, понимаешь ли, этакую схему, в которой сначала задается условие, а потом задается вопрос. После вопроса выполняется решение задачи. Поняла?

      Сашка задумалась и ушла к себе.

      В доме повисла тишина. Родители смотрели друг на друга – в глазах было немое удивление.

      Прошло минут 40. В комнате Александры было тихо. Но вот открылась дверь и с криком: «Вот так!», появилось «чудо с косичками».

      - Надо вот так, - проговорил ребенок, - У эсминца проекта 56  водоизмещение составляет 3500 тонн. Здесь ставим точку. У авианосца «Минск» - 43000 тонн. Тоже ставим точку. А? Хорошо?

      - А вопрос-то где? – заметила мама.

      - Какой-такой вопрос, - раздражается Саша, - что еще за вопрос?

      - Сашенька, - взял слово папа, - я ведь тебе уже говорил, что из себя должна представлять задача. Так вот – в конце условия задачи ставится вопрос, на который требуется получить ответ. Ответ и есть решение задачи.

      Сашка насупилась, развернулась и исчезла за дверью своей комнаты.

      Родители опять переглянулись….

      В комнате их дочери все также висела тишина.

      Прошло еще какое-то количество минут, дверь открылась и появляется Саша с улыбкой во весь рот.

      - Я поняла! – со смехом