информируя безголового хозяина, что так ездить на собственном теле вообще-то не следует. Сердечко тоже, как показалось, странно и неритмично постукивая, пыталось разговаривать со мной в жалостливой манере, намекая, что еще одного такого приключения может не выдержать, чтобы не расколоться, не только пятая точка, но и оно само. Теперь я не только понял, но и в полной мере ощутил на себе то, почему оплата происходит вперед, а не после, а вовсе не потому, что кто-то, по своей мерзкой натуре, может вдруг и не заплатить. Хотя последнее тоже не исключалось.
Встав с кровати и издав стон раненого утконоса, которому в темноте случайно наступили на причинное место, добавив в этот стон интонации своего сопрано, я тут же услышал из-за стенки соседнего номера тяжелый баритон: «Да пошел ты на х…!». Удовлетворенный тем, что не один случайно проснулся посреди ночи, я, едва осилив движение рукой, включил свет, и безучастно осмотрел помещение. Пустые бокалы были унесены в гостиную и поставлены на стол. Резинок ни на мне, ни где бы то еще не было. Во всем чувствовалась заботливая женская рука. Пройдя в гостиную и тоже включив свет, заметил на журнальном столике, прислоненную к бутылке с вином цветную визитку с текстом «Интерьер и дизайн. Алена» и ниже ее номер телефона.
- Так вот как это теперь называется, - зачем-то произнес я вслух, изображая толи задумчивость, толи прозрение. Наконец моя голова вспомнила, куда я прибрал еду, купленную в супермаркете, чтобы та не бросилась в глаза гостье, выдавая во мне полное убожество. Соки, вода, печенье, конфеты и чипсы лежали в пакете на подоконнике за занавеской. Собрав их в охапку, я понес все свое богатство себе на кровать, чтобы подкрепиться, без отрыва от процедуры отдыха.
Разбудил меня звонок от Виктории.
- Алло? – Прохрипел я в трубку.
- Разбудила? – Мягко, голосом, целиком проникнутым заботой и участием, поинтересовалась женщина. Но мне показался в нем еще и подтекст некоего лукавства.
- Нет, я давно не сплю. А сколько сейчас времени?
- Без десяти час, - Услышал я в трубке, удивляясь, что уже не первый день просыпаюсь во второй половине дня, чем раньше почти никогда не грешил. По натуре я жаворонок, то есть ранняя птичка, но и засыпаю обычно не позже десяти вечера, а тут полный разлад и раздрай распорядка сон-бодрствование.
- Как вы себя чувствуете?
- За-ача-тельно.
- У вас выпито?
- Н-нет.
- Алена приходила?
- Ну-у, да.
- И как?
- И-и, за-ача-тельно.
- То есть все прошло нормально?
- Все нормально, - наконец совладал я со своим задеревеневшим языком.
- Вам понравилось?
- Да, понравилось, - сообщил я, соображая, что об это вообще-то не принято спрашивать.
- На этот вечер вы Алену приглашать будете? Ее бы лучше об этом предупредить заранее. Необходимо успеть все-таки сходить к парикмахеру, и все такое, по женским делам. Ну вы понимаете? Или может быть, посмотреть другие варианты?
- Да, нет. Наверное, сегодня никого приглашать не буду. Хочется немного отдохнуть, а то тренировка, потом еще одна. Устал.
- Ну тогда ладно. Нареканий нет, значит хорошо. Теперь о работе. Ролики идут с нарастающим успехом. По-моему, вас, Владимир, хотят завтра вызвать к начальству, для личного знакомства.
- Это к тому, который уволил Анжелу?
- Не только. У нас целый Совет директоров, и меня попросили подготовить вас к завтрашнему дню, чтобы вы лично появились перед ними в девять часов утра. И раз уж опять встал вопрос о Анжеле, то, мой вам совет, и огромная личная просьба, не при каких обстоятельствах не упоминайте там о ней. Ну, пожалуйста! Если вам не дорога ваша работа, то пожалейте вы меня! Ну давайте я сегодня к вам еще раз приду? – В последних словах Виктории послышались нотки готовности заплакать.
- Да нет, не надо. Я ничего не скажу про Анжелу. Не переживайте.
- Ну, хорошо. Завтра я тогда около восьми утра заеду за вами на машине, чтобы вам не плутать по Москве. Езды до нашего офиса минут десять-пятнадцать, но столица иногда преподносит неожиданные сюрпризы. Поэтому лучше не испытывать судьбу. Если приедем раньше, то посидите в моем кабинете. Я вас кофе напою. Идет?
- Да, конечно идет.
- Завтра к восьми утра будьте готовы.
- Так, это…
- Что?
- Так о чем хоть там спрашивать-то будут? Может подготовиться?
- Я не знаю, Владимир. Это ведь не экзамен. Мне кажется, как я поняла, на вас пока что просто хотят посмотреть. Не как, конечно, на экспонат. А в живой непринужденной беседе понять, что вы вообще за человек. Вряд ли это какая-то знаковая встреча, предрекающая вам невероятное повышение. Вы, конечно, и без этих смотрин приносите хорошую прибыль. И не важно, что вы при этом из себя представляете, будьте хоть геем, или полным, я не знаю даже кем. Но вот попросили меня завтра доставить вас, и все тут. Помните, что я вам говорила про то, что вы должны думать на несколько шагов вперед, прежде чем что-то сказать или сделать. Бывает ведь так: промолчишь – сойдешь за умного, а что-нибудь сболтнешь вроде бы совсем ничего не значащее, нейтральное – и окажешься в дураках. Думайте, Владимир, всегда думайте вперед.
- Хорошо. Спасибо вам большое. Завтра к восьми я буду готов.
- До завтра, и вот еще что: мне ваши брифинги очень нравятся, вы Владимир, просто умница - сказала Виктория, и прервала связь.
- Умеет же на последнем слове оставить о себе хорошее впечатление, - с белой завистью подумал я про Викторию. – А интересно, часто ей приходится расплачиваться собой тут и там, чтобы сохранить рабочее место? Но вот вчерашним-то вечером она вместо себя подставила Алену, хотя могла бы сама заработать десять тысяч. И я ведь так и понял сначала, что придет именно она. Тем более, что начало этому было, еще днем ранее, уже положено. То есть, приходи, получай десятку, и никакого больше риска на работе. Плюс, дополнительные легкие деньги. Да и у меня не было бы сейчас ощущения, будто не я вчера получал удовольствие, а на мне кто-то пахал вчера. Да и сейчас она первым делом поинтересовалась, не надо ли мне снова Алену или кого-то еще. В общем, все так запутано. Похоже без бутылки не разобраться. Видела бы меня сейчас Виктория, что разговаривал я сейчас с ней абсолютно голый. Как бы она тогда со мной стала беседовать?
Натянув на себя трусы, пройдя в гостиную, я взял бутылку, свалился в кресло и приставил холодную бутылку себе ко лбу, отдавая ей часть излишнего перегрева, ощущаемого в голове. Холодок бутылки действовал расслабляюще и успокаивающе. Я даже позволил себе тихонечко, чтобы снова не привлекать внимания соседей, протяжно и заунывно простонать.
- Болит? – Услышал я прямо позади себя чей-то мужской голос. От неожиданности и испуга меня аж подкинуло с кресла. В номере не должно было быть никого, а тут прямо возле меня голос, да еще и такой тяжелый. Но чья-то сильная рука, положенная мне на плечо, вдавила меня обратно в сиденье. Я вывернул назад голову. За креслом стоял очень крупный мужик с суровым взглядом, смотрящий на меня с ненавистью, и державший меня в кресле за плечо одной рукой. Но удара не последовало, а прививку от отвратительных взглядов и угрожающих окриков мне вчера сделал тренер по самообороне. Так что я сам удивился, как страх мгновенно испарился. Передо мной вышел второй мужчина, хорошо и дорого одетый.
- Не бойся, мы пока только поговорить. – Сказал он, и стало ясно, что вопрос «болит», тоже задал он. Словно хозяин этого всего окружающего, он важно сел на диван. – Дверь была открыта, мы и вошли. – Пояснил он. – Так вот ты оказывается какой, специалист по крутым брифингам. – Мужчина сделал небольшую паузу, всматриваясь мне в лицо. – А на экране ты выглядишь куда солиднее. – Произнес он философски. – А знаешь ли ты, дорогой мой друг, что твои брифинги ежедневно стоят мне целого состояния? Мои клиенты пачками уходят от меня и переходят в твою фирму, а новых никакими калачами и обещаниями теперь не заманишь. Глядишь, так через совсем небольшое время я стану банкротом. И что нам со всем этим прикажешь делать? Ты хоть понимаешь, что ты меня разоряешь? Обычно таких людей мы сразу отправляли на дно, кормить рыб, но тут случай другой: ты запустил процесс, который не остановить, и если ты сейчас исчезнешь, то завтра на твое место поставят другого, еще более говорливого. А мы просто опоздали в отъезжающий поезд, и теперь, поставь мы даже твоего двойника в свою компанию, все равно уже не успеваем раскрутить дело в обратную сторону. Вот я и решил сперва поговорить, что ты думаешь по этому вопросу, мой молодой друг. Если ты такой умный, то должен же что-то придумать и для меня? Нет? Или да? Как ты смотришь на все это? Есть у тебя что сказать? Или пора тебя списать на берег? – Мужчина замолчал, передавая слово мне.
- Мне кажется, - заговорил я, может быть я и ошибаюсь, но вроде бы есть решение этого вопроса.
- Да что ты говоришь, дружочек, и какое же оно?
- Башку ему проломить прямо здесь, и все вопросы, - прорычал сзади, державший меня здоровяк.
- Погоди с башкой, давай излагай, только четко и коротко, чтобы мне понравилось, иначе слышал, что произойдет?
- Пусть сначала этот придурок грабли уберет, - спокойно проговорил я, кивнув головой на стоявшего сзади здоровяка, одновременно оглянувшись и взяв в поле зрения его свободную руку, от которой мог прилететь нежданный удар в голову, и продолжая смотреть ему, через свое плечо, в упор прямо в глаза, своим усмехающимся взглядом, одновременно перехватывая бутылку в руках, на ощупь беря ее за горлышко, что бы ей можно было воспользоваться, как оружием. По все видимости, здоровяк, в некоторых ситуациях действовал автономно, никем не управляемый и никому не подчиненный. Осознав нанесенное ему оскорбление, он, как и предвиделось, долго не думая, и не ожидая каких-то дополнительных команд со стороны, сжал свободный кулак, и метнул его, словно убийственный молот в мою сторону, прицеленный прямо в лицо. Сколько раз я отрабатывал вчера отбив, от этого самого удара. Тренер был сто раз прав, когда говорил, что обычно, в большинстве случаев, просто бьют в лицо кулаком, и начал мою подготовку именно с защиты от этого. Главное было отбить его кулак всего чуть в сторону, но сделать это не раньше и не позже, а именно тютелька в тютельку. Быстрый удар бутылкой по его кулаку, заставивший этот самый кулак пролететь мимо цели. В этот удар здоровяк, похоже, вложился от души, добавляя вес своего тела, желая одним ударом напрочь снести мне голову, но пролетев в пустоту, кулак, имея силу инерции, потянул за собой и все тело. Здоровяк на мгновение потерял равновесие, проваливаясь вперед за своим кулаком, и тут же получил удар той же самой бутылкой еще и по голове. Бутылка не разбилась, но звон стекла по кости слышен был очень громкий.
- Ой, б...! – Застонал здоровяк, хватаясь обеими руками за свою ушибленную голову. Все это описывается словами довольно длительное время, а на деле произошло почти мгновенно, меньше одной секунды. Переняв образ ненормального психопата, какие тренер испытывал на мне в довольно большом количестве, я пулей выскочил из кресла, одним прыжком, чтобы не потерять время первого удавшегося натиска, с бешеным криком: «Я же тебе сказал убери грабли!», подскочил к здоровяку сбоку, нырнул вниз, тем самым пропадая из поля его возможного зрения, и со всего размаху врезал ему
С уважением, Пётр