Он сказал, что с ним еще пять человек.
Не может быть, не может быть! – радовался Роб. – А я, дурак, не верил, что он вернется!
Не верил? – Мэй ущипнула его за локоть. – А кто для него лодку на том берегу оставил, а?
Да, папа! Я помню, как ты заставил меня тащить и закапывать эти тяжелые сумки! – возмутилась дочь.
Но не зря же! Не зря! – радовался Роб.
Огонек приближался очень медленно, казалось, что он стоит на месте. На некоторое время он погас, а потом стали приходить лихорадочные сообщения, не имеющие смысла, как ребенок балуется новой игрушкой. Лиз отказалась идти домой, Мэй сходила сама, принеся для нее теплую одежду и молока. Лиз закуталась и сделала пару глотков, от возбуждения она перестала хотеть есть, ей не терпелось увидеть дядю Рича, в ее голове он рисовался обросшим, исхудавшим, с сожженным солнцем лицом, как показывались путешественники в старых книгах в школьной библиотеке.
Прошло больше часа. Лиз уже дремала на плече отца, Мэй держала ее ладони, напевая колыбельную. В свете звезд проявился силуэт лодки, на которой было много людей. Волны стали сильнее бить о берег, гребец прибавил хода, можно было уже различить фигуры людей, но лица были скрыты темнотой ночи. Роб передал дочь Мэй и пошел к берегу, встречать лодку. Когда лодка приблизилась к берегу, Роб вбежал в воду и втащил лодку на отмель.
Из лодки выскочило четверо детей, радостно побежавшими на берег. Они были одеты в странную одежду, сшитую из шкур с мехом, мех был мокрый, было видно, что детям жарко. За ними из лодки выскочил Рич и другой человек, который был сильно ниже его. Они вытащили несколько мешков, за спиной у второго Роб увидел лук и колчан со стрелами. Роб помог Ричу забрать оставшиеся мешки.
На берегу Лиз и Мэй стягивали с детей намокшую одежду. Дети что-то радостно кричали, трогая высоких светловолосых женщин. Мэй ничего не понимала, что они говорят, только Лиз перебрасывалась с ними парой фраз, она учила язык Каткьюба вместе с мужем. Лиз сняла венки с себя и матери и надела на девочек, Оля и Юля громко завизжали от радости.
Роб, друг! – Рич обнял Роба и потряс его за плечи. – Ты же оставил для меня лодку, это же был ты?
Это был он, Мэй подошла к Ричу и обняла его, поцеловав в щеку. Мэй заметила, что второй человек, все ещё стоявший поодаль, напрягся. Он был в шапке и лица не было видно, но по фигуре Мэй поняла, что это женщина. – Рич, как долго тебя не было. А кто это, твой друг?
Не дождавшись ответа, Мэй подошла к Оре, кивком показывая, что ей стоит снять шапку и открыть лицо. Ора сняла шапку, выпуская на свободу тугие косы, и с вызовом посмотрела на Мэй. Мэй улыбнулась и щелкнула себя по левой мочке уха, а потом оглянулась на Рича.
Меня зовут Мэй, Мэй протянула ей руку. – Я друг твоего, я не ошибаюсь, мужа?
Я Ора, она засмеялась, с интересом разглядывая Мэй, она была выше нее, с длинными светлыми волосами, как и другая, моложе. – А это твоя дочь?
Да, ее зовут Лиз.
У тебя красивая дочь, она скоро принесет тебе красивых внуков, сказала Ора.
А ты наблюдательная, сказала Мэй. – Идемте в дом, тебе надо переодеться, у нас так никто не ходит.
Я вижу, усмехнулась Ора, рассматривая свободное платье Мэй из белой ткани. – Но у меня нет другой одежды.
Я тебе дам свою, пойдем к нам, накормим ваших детей, я вижу, вы все устали, Мэй посмотрела на Лиз, которая умело командовала разыгравшимися детьми, раздав им все, что взяла с собой.
Мы должны вернуться на тот берег, там остались наши друзья, сказала Ора.
Это лучше сделать утром, ночь сегодня темная, можно в водоворот попасть, сказала Мэй.
Да, Рич говорил, он тоже не хочет сейчас плыть. Он устал, ему надо отдохнуть, сказала Ора. – Ты очень красивая, у вас все женщины такие красивые?
Нет, только я и Лиз, Мэй самодовольно улыбнулась, Ора поняла шутку и хмыкнула в ответ.
Лиз выстроила детей, и они отправились в сторону дома. Она обернулась и скомандовала взрослым.
Так, что встали? Все за мной!
Она у тебя строгая – Ора погладила Мэй по рукам, оказывая ей свое искреннее расположение, так было принято у людей гор.
Еще какая, ответила Мэй. – А ты откуда?
Я из племени людей гор, ¬ответила Ора. ¬ Ты человек воды.
Я просто Мэй, засмеялась она. – идем, мужчины пусть наговорятся.
Мэй и Ора взяли по одному мешку, Ору удивило, что Мэй так легко несла его, Оре Мэй казалась слабее, она считала всех светловолосых людей слабее ее. Роб с Ричем затащили лодку на берег, и пошли следом.
Дома их уже ждал гвалт голосов и детского восторга. За столом сидели Тим и Тир, за обе щеки уплетая все, что наложила им в тарелки Лиз, а из ванной слышались визги Оли и Юли, которых Лиз мыла под душем, требуя, чтобы они не вертелись и стояли смирно. Ора с Мэй переглянулись и засмеялись. Мальчики были так заняты едой, что не обращали внимания на взрослых.
Ора положила все оружие у входа в дом, но Мэй попросила спрятать его в кладовке. Пока Ора прятала свое оружие, Мэй побежала наверх, за детской одеждой. Найдя старые пижамы Лиз, она отнесла все в ванную, где у зеркала кривлялись девчонки. Лиз вытирала им головы, а девочки хотели вернуться обратно под «волшебную воду», как они называли душ.
Они меня замучили, пожаловалась Лиз. – Все время вертятся.
Ничего, привыкай, Мэй погладила девочек по мокрым волосам и достала из шкафа расческу. – Ты была не лучше. Меня зовут Мэй, а как вас зовут?
Девочки пошептались, Оля поняла вопрос и ткнула себя пальцем в грудь:
Оля!
Юля! – повторила за ней Юля, норовившая погладить выпирающий живот Лиз.
Оля, иди сюда, поманила ее Мэй.
Девочка подошла, и Мэй одела ее, заметив, как Лиз нахмурилась, она не любила, когда трогают ее вещи, пускай даже она из них давно выросла. Мэй расчесала Олю. Она долго рассматривала лицо девочки, боясь дотронуться до затянувшихся дырок на лице. Оля ей объясняла, но Мэй не понимала этот язык, и Оля замолчала, жестом показав, что ей не больно.
Она сказала, Лиз одевала Юлю и разглядывала ее раны. – Я, наверное, плохо поняла, но Оля сказала, что им зашивали рты, чтобы они не брали еду. Мам, бред какой-то, да?
Не знаю, Мэй погрустнела, Оля прижалась к ней и что-то ласково сказала. – Спросим у Оры, она точно знает.
А ее Ора зовут? – оживилась Лиз. – Это жена Рича, да?
Ты заметила сережки? – улыбнулась Мэй.
Сережки? – переспросила Лиз. – Какие сережки? Я видела, как она готова была тебя убить, когда ты обняла дядю Рича.
А, я поняла! – засмеялась Мэй. – Ты только Рича не называй дядей, он тебя просил, помнишь?
Помню, никак не могу отделаться от этого, ответила Лиз. Она сделала простенькую прическу Юле и хлопнула ее по попе, чтобы она выходила из ванной – Так, идите есть и позовите сюда этих обжор.
Девочки поняли, что сказала Лиз, и выбежали из ванной.
Давай я мальчишек помою, а ты иди поешь, сказала Мэй.
Да что-то не хочется, Лиз нахмурилась. – Мам, я правильно поняла, я все думала, вспоминала. Им зашили рты, чтобы они не ели еду со стола. Оля говорила еще что-то про КИРов, но я не поняла.
Иди поешь, Мэй отвела дочь на кухню, где девчонки пытались стащить мальчишек с лавки, а те упирались.
На помощь Мэй пришла Ора, она повесила свою одежду на улице, оставшись в одной нижней рубашке. От нее, как и от мальчишек, пахло дымом костра, кожей и давно немытым телом. Ора протянула Мэй кусок душистого мыла, Мэй показала ей все, что у них было. Мальчишки сопротивлялись, но сильные руки Оры быстро усмирили их. Она драила их тела нещадно, мальчики выли, жалобно глядя на Мэй. Через десять минут все было кончено, и Мэй отвела детей наверх, где им постелила Лиз.
Я принесла тебе свое платье, думаю, оно тебе подойдет, Мэй положила одежду на столик в ванной.
Спасибо, но я ниже тебя ростом, ответила Ора, она не стеснялась Мэй, продолжая мыться.
Померяй, если что быстро подошьем.
А ты хорошо шьешь? – спросила Ора.
Если настроение есть, то могу и хорошо, ответила Мэй. – Не буду тебе мешать.
Ора выключила воду и вышла из душа, ступая мокрыми ногами по холодному полу, выложенному гранитной плиткой. С ее волос стекали ручьями струи воды, белое тело блестело чистотой, Мэй услышала запах горных трав и у нее закружилась голова.
А ты мне не мешаешь, ¬ сказала Ора. – Покажи свое тело, я хочу знать, как выглядят женщины воды.
Мэй засмеялась, но не ушла. Она закрыла дверь на защелку и разделась, убрав длинные волосы назад. Ора подошла к Мэй вплотную. Они рассматривали друг друга, трогая лицо, Мэй нравились выпирающие скулы Оры, она была так не похожа на людей воды, но Мэй видела в ней давно забытое, спрятанное в глубине сердца, Ее совершенно не смущали четыре пальца на руках и ногах Оры, Мэй никогда не придавала этому значения, у людей воды тоже рождались дети с четырьмя пальцами, но их быстро отправляли из города на фермы.
У Оры и Мэй были совершенно разные фигуры. Ноги Мэй были длиннее, большая мягкая грудь, широкие бедра – она была совсем другой, таких женщин не было у людей гор, Ора знала это точно, чуть касаясь пальцами ее теплой кожи, рисуя пальцами красоту Мэй. Ора осматривала Мэй со всех сторон, с интересом ученого, а Мэй чувствовала себя как экспонат, препарат под микроскопом, ей это нравилось.
Ну и как? – спросила Мэй.
Ты очень красивая, если у вас все такие красивые, то вам стоит опасаться людей моря. Они дадут за вас пятнадцать, а может и двадцать золотых монет, ответила Ора.
¬ Интересно, Мэй взяла пряди волос Оры в руки, распрямляя их. – Ты тоже очень красивая, ты другая.
А я похожа на жену Рича?
Может быть, Мэй склонилась к Оре и поцеловала ее в губы.
Ора закрыла глаза, чувствуя, как их дыхания встретились. Руки Мэй нежно гладили ее тело, и Ора не заметила, как сама стала ласкать Мэй в ответ.
Ваши жрецы разрешают женщинам любить друг друга? – шепотом спросила Ора.
Нет, прошептала Мэй. – А ваши?
Нет, но мы их не спрашиваем, прошептала Ора. – Если ее хозяин не против.
Мэй улыбнулась и продолжила целовать Ору, она отвечала ей, гладя ее грудь, плечи, спину, опускаясь все ниже к подрагивающему животу, чувствуя, как горячие пальцы Мэй все глубже входят в нее. С Деей было по-другому, Ора решала, и сейчас ей нравился напор Мэй, повелевающей ее телом. Ей нравилось, что Мэй открывается перед ней, и теперь Ора, припав губами к лону Мэй, нежно ласкала ее, дрожа всем телом, ощущая вновь, как Рич совершал над ней священный ритуал людей воды.
Я похожа на Мэг? – задыхаясь от возбуждения спросила Ора.
Нет, не похожа, прошептала в ответ Мэй.
Ты тоже не похожа на Дею, сказала Ора. – Завтра ты познакомишься с ней, ты ее полюбишь.
А если я влюбилась в тебя? – спросила Мэй.
Молчи, Ора побросала одежду и полотенца на пол. Мэй легла на жесткую постель, холодный пол не отрезвил ее, она смотрела, как Ора склонилась над ней, прижалась всем телом, накрыв ее лицо дождем мокрых волос, жадно целуя в губы, спускаясь к груди, животу, подавляя волю Мэй. Ора села, , прижавшись к Мэй, их ноги переплелись, Ора выпрямилась, возвышаясь над Мэй и резко двинулась вперед, соединив их лона. Мэй вскрикнула от неожиданности и зажмурилась, тело стало словно нее, волны жара окатили Мэй, и она вспомнила древнюю притчу про двух богинь, Солнце и Луну, у которых было одно лоно на двоих, Солнце рождало день, а Луна забирала день обратно, чтобы солнце
