Он предпочел выждать подходящий момент. И момент наступил. Только, не совсем подходящий.
Женщина со шваброй пришла делать то, что ей было положено, вопреки тревожным ожиданиям агента. Включив свет, она быстро подошла к столику, за которым только что сидел Елисей. Ни о чем не думая, уборщица со всего маху ткнула шваброй с уже мокрой тряпкой под стол. Селя, не ожидавший такого маневра, что было сил за сигналил из-под стола испуганным голосом:
-- Эй, гражданочка, осторожней.
От испуга он даже забыл, что должен говорить только на английском, поскольку население в Гренландии, по большей части, англоязычное. Уборщица в панике бросила швабру и отскочила к стене:
-- О, май гот! – закричала она, скрестив руки на груди, словно защищаясь от нападения.
Селя выполз из-под стола на четвереньках. Вид у него был более, чем чудной. Рыжие волосы, как пружинки, торчали во все стороны на голове. Такая же рыжая трехдневная борода делала его похожим на лешего. Он специально не брил ее, чтобы было теплее. На лице изобразилась извиняющаяся гримаса. Да еще этот старый свитер, оттянутые рукава которого с заплатками на локтях, почти волочились по полу. А Селя то и дело их подтягивал.
Женщина в ужасе стала звать на помощь. Но Селя спокойно подошел к ней. Тактично взял под локоть и попытался успокоить. Он усадил женщину в кресло и предложил воды из собственной двухлитровой бутылки. Он налил ей в свою чашку из-под чая. Женщина залпом выпила воду, не взирая на то, что чашка уже покрылась слоем черного налета от чая изнутри.
-- А теперь, давайте поговорим, -- предложил Елисей на чисто английском языке, усаживаясь рядом, когда женщина успокоилась.
В тусклом свете одной лампы Селя заметил, что волосы ее полностью седые, а лицо бледное. Впалые глаза обрамляли темные круги, возможно, от недосыпаний.
-- Я... я... ничего не знаю... – уверяла Елисея уборщица.
-- Но, ведь, я еще ничего не спросил. Вы чего-то боитесь?
-- Нет. Я ничего не знаю. Здесь бываю только я и охранник по ночам.
-- И я, -- продолжил Селя, -- Вы не хотите знать, кто я?
-- Я никого не знаю, -- испуганно повторяла уборщица.
-- Ну, хорошо. Тогда делайте свою работу и идите домой, -- строго сказал Селя, видя, что ничего не добьется от нее.
Впрочем, все, что мог, он уже узнал. Просить, чтобы она молчала о столкновении, будет бесполезно. Это только усугубит ситуацию и нарушит дальнейший ход событий. И, так, можно считать, что его уже взяли на крючок. А он, в свою очередь, знает, кого нужно отслеживать.
Глава 21
После бессонной ночи, проведенной возле компьютера, ранним утром, когда все уже начинали занимать рабочие места, Селя очень захотел увидеть управляющего этого цеха. Звонить Джеймсу не было необходимости. К тому же такие проблемы по телефону обсуждать было запрещено их собственным уставом и благоразумием. Селя знал, что упрямый и несговорчивый товарищ снова станет упрекать его в бездействии, медлительности, халатности и, бог его знает, еще в чем. А потом заставит немедленно явиться в Москву. Туда Елисей и так собрался лететь «немедленно». По сути, свою миссию здесь он уже выполнил. Он сделал все, что было в его силах. Теперь оставалось предупредить руководство.
Было уже около девяти утра, когда после принятой таблетки, запитой ведерочком ароматного чая, Селя стоял под дверями руководителя компьютерного цеха. «Рабочее звено» еще не было запущено за «станки» и, в целом, офис еще звенел пустотой. Но начальник этого цеха каждый день приходил на работу раньше подчиненных почти на час.
Селя подошел к двери руководителя и хотел стукнуть в нее согнутым указательным пальцем. Но вовремя притормозил движение руки. За дверью он услышал голоса. Один мужской, принадлежащий Андрею Михайловичу. Другой – женский. Говорили оба на английском.
-- Это безобразие, -- возмущенно почти кричал женский голос, -- Я не потерплю подобных выходок. Дворник среди ночи пробрался в офис, напугал меня, а потом выгнал...
«А-а... старая знакомая», -- узнал по разговору Селя вчерашнюю уборщицу и вспомнил столкновение с ней.
Он напряг свое внимание, особенно в ее сторону. Грубоватый голос Андрея Михайловича басил:
-- Это не дворник. Это наш компьютерщик. За свою работу перед вами он отчитываться не обязан. Кроме того, на посту всегда стоит охрана. В ее надежности я уверен. В таких случаях, обращаться в первую очередь надо к ним.
-- Вы должны возместить мне моральный ущерб и проверить исправность компьютеров, -- не унималась уборщица.
-- Он вам не причинил вреда, иначе, вы бы здесь не стояли в добром здравии. А работу компьютерного цеха я буду обсуждать только с ним.
-- Вы должны мне компенсацию за испуг, -- не отступала от своей правоты женщина со шваброй.
-- О, май гот! – Михалыч устало опустился в свое начальственное кресло, -- Выпейте в столовой стакан молока за мой счет.
Он вынул из кармана смятую долларовую бумажку и кинул на стол перед неугомонной дамой. Селя наблюдал всю эту сценку сквозь щель приоткрывшейся двери и терпеливо ждал, когда спектакль закончится.
В одну секунду дама со шваброй почти выхватила на лету купюру и недовольно заявила:
-- Еще одна выходка со стороны этого дворника и я подам в суд и на вас, и на него.
Она недовольно фыркнула и устремилась к дверям. Селя едва успел отскочить в сторону, иначе его зацепила бы грязная насадка на швабре, которой недавно мылся пол в этом же кабинете. Селя внимательно, но незаметно для нее, успел рассмотреть ночную собеседницу, когда она «проплывала» мимо него.
Она была невысокого роста, полноватая в бедрах, но выглядела не старше тридцати пяти лет. В более ярком дневном свете неоновых ламп перед Селей промелькнуло молодое лицо, без морщин и усталых кругов под глазами, хотя, и без косметики. А вчера, при плохом освещении, Селя решил, что ей лет шестьдесят. Волосы, которые он смог увидеть так близко рядом с собой, вовсе не седые. Они выкрашены в модный пепельный оттенок. Слева по виску проходила изумрудная прядь.
Дама метнула недовольный взгляд в сторону Елисея.
-- О, мы уже виделись... Можно пригласить вас на чашечку чая, -- дружелюбно обратился к ней Селя.
-- Со скоморохами не пью! – резко отозвалась его знакомая.
-- А, жаль. От такой красоты я рискую ослепнуть.
Дама негодующе окинула его презрительным взглядом, крепче сжала любимую швабру в своей пухлой руке и «поплыла», шаркая большими разношенными тапочками к лифту.
Селя сфотографировал своей цепкой памятью ее в профиль и в анфас, и сзади. Но что-то в ее натуре, манере поведения, в голосе, показалось ужасно знакомым. Размышлять сейчас на эту тему у него не было времени. Елисею нужно было срочно обсудить с Михалычем более важные вопросы. Хотя, возможно, вопрос о поведении уборщицы, мог стать ключевым. Селя, не стучась, перешагнул порог кабинета через открытую дверь.
Глава 22
Все, что посчитал нужным, Елисей довел до сведения Андрея Михайловича. Теперь оставался вопрос с уборщицей. Странная особа. Не раз еще попадется ему на пути, судя по сложившимся обстоятельствам. И Селя внутренне был готов к любой неожиданной встрече. Но случай не заставил себя ждать. Селя понимал и чувствовал, что ему бы сейчас отправиться прямо домой, отсыпаться... Впрочем, он так сделал. Натянул шапку-ушанку, влез в свою теплую дубленку и закутался длинным шерстяным шарфом, который когда-то вязал сам. Подхватил свою дорожную сумку через плечо на перевес и в вразвалочку направился к выходу.
-- Будь здоров, Питер, -- пожал он на прощание руку охраннику.
Селя, не спеша, дрейфовал через двор. Перед глазами уже мелькали картинки первого сна. И до гостиницы было всего-то три шага отсюда. Как вдруг, в неоновом свете фонарей, освещавших двор, перед Селей проплыла сизая песцовая шапка. Воротник лисьей дубленки был приподнят. Дама, вся в мехах, роскошная даже для этой страны, искоса глянула на Елисея. Тот даже проснулся от такого искрометного взгляда.
-- О-о.. да вас просто не узнать! – искренне отпустил он комплемент даме.
Селя не ошибся. Из-под густого песцового меха на него смотрели все те же недобрые глазки. Дама замедлила походку.
-- Вы меня так зацепили, что теперь е смогу уснуть, -- на ходу придумывал Селя, чем удивить «знойную красавицу», которая сто пудово уверена, что на нее сразу же западают все мужики вокруг, -- Пожалуйста, не откажите, выпейте со мной чайку. Столовая уже открыта.
-- Хорошие кавалеры в ресторан приглашают, -- надменно кинула дама.
-- Я с удовольствием проведу с вами время в лучшем ресторане страны, -- врал не краснея Селя так, что верил сам себе, -- Но это будет вечером. А сейчас, пока, только столовая, -- он смешно развел в стороны неуклюжие длинные руки.
-- Ну, хорошо, -- сделала одолжение дама, -- Только чай обязательно с пирожными.
-- Все, что пожелаешь, ясный свет моих очей.
Дама блеснула жадными глазками и зашагала впереди Елисея по направлению к столовой.
Селя, как галантный ухажер, помог даме снять верхнюю одежду и сдал ее в гардероб. Волосы, которые женщина до селе прятала в узле на затылке, сейчас разбросала по плечам. Губы ее теперь алели красной помадой, хотя, верхняя часть лица, по-прежнему оставалась без макияжа. И, все же, это было очень знакомое лицо.
Они прошли в зал. Селя предложил место за столиком возле окна. Там дневной свет хорошо освещал его спутницу. Он отлучился на время на время и вернулся с подносом, на котором стояли две чашечки чая и блюдечко с пирожными.
-- А вы сейчас особенно хорошо выглядите, -- не переставал сыпать комплементами незамысловатый компьютерщик третьего разряда, когда они сидели напротив друг друга за столом.
Эта была одна из его проверенных тактик с женщинами. Он видел их слабые места и недостатки и говорил приятные вещи именно в эти стороны. В результате, отвлекал внимание, гасил бдительность, заставлял думать в другом направлении, а сам, украдкой, наблюдал и видел то, что тщательно скрывалось за всевозможными масками и комплексами.
Селя небольшими глоточками потягивал чай. А его спутница так увлеклась угощением, что не заметила даже, как Селя украдкой включил диктофон и положил его в свой карман. Пирожные так и таяли одно за другим у нее во рту.
«Надо начинать беседу, а то можно не успеть,» -- решил Селя.
-- Как вас зовут? Меня – Антонис, -- начал Селя.
-- Джулия, -- коротко представилась его спутница.
Селя, явно, мешал ей наслаждаться трапезой.
-- Такая красивая женщина и работает простой уборщицей! Почему такая несправедливость? – умильно смотрел Селя на предмет своего «обожания».
-- Я здесь не на долго. Мне здесь хорошо платят за мою работу. Я из Будапешта, моей семье нужна помощь, -- скороговоркой отвечала та, словно заранее выученный текст.
-- У вас есть образование? – не переставал интересоваться Селя.
-- Да, высшее, -- не без гордости произнесла Джулия, -- Я – программист-оператор компьютерных систем.
-- О-о... так вы – мой коллега.
Джулия искоса глянула на Селю и спрятала ироничную улыбку:
-- Почти, -- процедила она сквозь зубы.
-- Что же вам мешает занимать свое место?
-- Такие, как вы, которые лезут не в свое дело, -- коротко ответила Джулия, давая этим понять, что больше разговаривать на подобную тему она не хочет.
Она проглотила последний кусочек пирожного, оставив на блюдце только крошки и уставилась в упор на Селю пронзительным взглядом
