что, если машина сломалась. Сейчас же сработает аварийное устройство и ее могут арестовать за умышленное нанесение порчи государственному имуществу. Но ей повезло. Машина просто думала, сопоставляя данные. Хоть техника любой эпохи намного глупее человека, у нее нет гибкости и хитрости мышления, но машины двадцать второго века стали «думать» немного шире. Сопоставив два верных ответа совпадения пола и имени, против одного «неверного» снимка внутренних органов, машина решила выполнить регистрацию. И ей было все равно, что у данного бойца на лицо проявление первичных и вторичных половых признаков. Ведь два больше одного, машины считать и сравнивать умеют. И это оказалось в пользу оппонента. Лика облегченно вздохнула, получив электронный пропуск с указанным адресом.
Но, как только она ступила на пол в холле и собралась выходить, как вверху произошел сбой оборудования, и сработала аварийная система. Стена, поднявшаяся на половину, повисла над Ликой. Та, смекнув в чем дело, шмыгнула под ней на «свежий» воздух над раскаленной мостовой. В тот же миг стена упала, «думая», что задерживает нарушителя. Но Лика была уже далеко.
Она, задыхаясь, бежала по песчаным дюнам ближе к морю и оазису. В опустевшей фляге не было ни глотка воды.
ГЛАВА 8.
Теперь у нее была одна осознаваемая опасность. Встретить где-нибудь настоящего обладателя имени, указанного у нее в пропуске. Немного отдышавшись под раскидистыми ветвями крассулы, она заказала напиток, содержащий живительный нектар тропических суккулентов.
Лика немного успокоилась. Она прикидывала свой дальнейший маршрут действий.
Попасть по указанному в пропуске адресу, она смогла бы только к вечеру. Необходимо было совершить переброску по океану, что занимало около десяти часов. Билет на очередной рейс она уже взяла водной из касс морского порта и теперь ожидала свой серебристый подводный лайнер. Лика любила морской мир больше, чем наземный, который постоянно напоминал ей о произошедших с нею ранее неприятностях. Поэтому, старалась воспользоваться любой возможностью уйти в подводное царство с головой и, хоть на миг, забыть реальность. Подобная ее странность показалась бы не понятной любому гуросу, поскольку эпоха гуманизма давала возможность любому живущему на земле иметь все, что он желает. Тех, кто не имел чего-то, считали не правыми по отношению к себе, а значит, к обществу. Но обделенных существ было намного меньше, чем счастливцев, живущих в полной гармонии с собой и окружающим миром. И Лика ни за что на свете не хотела делиться ни с кем своими странностями, скрывая их от окружающих, даже от родных. Хуже всего, эти странности нравились ей самой, и она ни в коей мере не хотела с ними разлучаться, считая их частицей своего собственного внутреннего мира. Они придавали ей остроты, «соли» в жизни, как придает вкус удачно выбранная приправа приторно сладостному блюду. Они водили ее по краю острия и потому могли быть небезопасны для «счастливого» окружающего общества.
Уже погас солнечный свет и жизнь на континенте в районе республик Атланты продолжалась под люминесцентным освещением, которое мало чем отличалось от дневного света. Ну, разве что разноцветной иллюминацией по краям витрин, которых Лика почти не замечала, настолько ее разум был занят собственными мыслями.
Она нажала кнопку вызова двери по указанному в пропуске адресу. В нутрии противно йокнуло и похолодело. Потом она смекнула: а вдруг здесь не робот-компьютер... А ее внешний вид...
Вовремя она отпрыгнула в сторону и скрылась за узорчатой люминесцентной аркой здания. Дверь отворил служащий работник. Он огляделся вокруг и не поленился пройтись в разных направлениях вокруг здания. Лика затаилась в лучах светящейся арки, которые надежно укрыли ее. Ей же был виден облик служащего, это был полковник разведывательного управления. О его статусе не сложно было догадаться по форме. Лика настороженно следила за ним. И так, благодаря собственной оплошности, она овладела более ценной информацией. Почва была прозондирована. В этом здании нет швейцаров, секретарей, менеджеров или других мелких служащих. Тем более, машин. Положение совершенно серьезное. Прием ведет сам полковник управления, собственной персоной. Возможно, где-то здесь находится Грэг. Но не факт, что это – то самое агентство, где он служит. Возможно, это всего лишь часть его конторы. В любом случае, необходимо было основательно подготовиться, чтобы мать родная не узнала, кто такая теперь Лика. И забыть о своем имени. Теперь – Ник, Николс. Только Ник.
Вечером в своей постели Лика мысленно готовила себя к происходящему дальше. Завтра у нее был сложнейший день за всю ее жизнь. Возможно, она ночевала в своей уютной спаленке последний раз в своей жизни.
ГЛАВА 9.
План действий был полностью продуман. Решение окончательно принято. Мосты сожжены. Мосты, соединяющие Лику с прошлой жизнью, хоть не слишком удачливой, но вполне сносной. Теперь ее ждала не просто жизнь. Борьба за жизнь. Борьба не за лучшее место под солнцем, а за право выжить. И не в уютном офисе, а на войне. Теперь она сознательно могла обречь себя на гибель. Гибель не ради общества, считавшего себя гуманным во всех отношениях, и отвернувшегося от нее. Гибель ради единственного человека на Земле. Ради того, чтобы быть с ним. Ради того, чтобы воскресить в его памяти только светлые дни, проведенные вместе. Ради того, чтобы доказать ему... Что, Лика сама толком не знала. Но ради этого всего она готова была расстаться со своей теперешней жизнью. Иначе, без Грэга – это не жизнь.
Она как в кошмарном сне наблюдала за маникюрной машинкой, которая убирала один за другим ее длинные, выращенные с таким вниманием ногти. Дальше следовала стрижка. Машинку для стрижек и укладки причесок Лика тоже поставила на программу «под ноль». В прочем, нет, «под ноль» всегда успеется. У мужчин есть масса других причесок на короткие волосы. В любом случае, со своей копной длинных пышных волос Лике предстояло расстаться. Но, что теперь делать с фигурой. Куда деть излишек, накопившийся на боках и груди за все время отсутствия на подиуме. Это мешало ей немедленно привести свой план дальнейших действий в исполнение. Необходимо было похудеть. Найдя на сайте подходящую диету именно для своего организма, она набрала программу на всех своих кухонных приборах, которые должны были целую неделю выдавать ей по строго определенным часам соответствующие блюда. Лика знала, что скоро похудеет. Такая диета помогала ей ни один год удерживаться на подиуме. Но вопрос был еще в здоровье. Только бы печень выдержала подобные препараты и нагрузку.
«Ничего, выдержит, -- думалось Лике, -- Ведь прошло так много времени. Тем более, один раз... А потом, скорее всего, диета не понадобится. Говорят, солдаты много двигаются...»
Весь свой организм Лика настроила при помощи специального прибора на режим длительных путешествий с повышенной физической нагрузкой. Это значит, что в течение полугода, а то и больше все ее гормональные процессы, а так же процессы метаболизма и гомеостаза будут замедленны. По истечению этого времени возобновятся вновь. Но до этого времени надо дожить...
Теперь дело обстояло еще и в манерах поведения. Ее движения выдавали элитную барышню в любой одежде. Что было делать? Лика знала, что за ней могут шпионить. Войти на сайт военной подготовки она не могла. Возможно, этими действиями она могла бы навредить Грэгу. Такие мысли еще больше сжимало сердце, которое каждым своим толчком сообщало: «Ты должна оказаться рядом с ним. Ты должна предупредить его...»
Лика набрала сайт физкультурных движений, затем сайт биди-болдинга, шейпинга, гимнастики и, наконец, спортивно-военных действий среди населения. Специально для людей, желающих позабавить себя военными играми. Блокировала его, запустив все остальные сайты сразу и скачала одну из программ прямо на совой компьютер. Дело было сделано. В таких действиях запутался бы даже опытный компьютерщик. Ровно за неделю Лика освоила азы военного ремесла, похудела и стала похожа на невысокого мальчика лет двдцати-двадцати пяти. На улицу она теперь выходила только в длинном платье и покрывала голову узорчатой балью.
Теперь дело обстояло за одеждой. Но тут Лика не растерялась. Войдя в один из заказочных пунктов по пошиву одежды, она, словно не нарочно, обронила информацию: «Муж уехал в командировку, а я жду его со дня на день и думаю, может, порадовать его к приезду чем-нибудь.» Кутюрье охотно откликнулся, предложив Лике самые модные платья для мужчин. И тут она тоже не растерялась: «Он у меня чаще бывает на научных спецзаданиях. Ему нужна спортивно-дловая форма.» И Кутюрье снова радостно откликнулся на ее запрос. Благо, что современная одежда не имела размеров и растягивалась на человека любого роста и веса.
Одежду Лика выбрала особых цветов, сочетание красного с синим. У древних скандинавцев эти цвета значили вызов к войне. И не просто воинствующий дух. Синий цвет говорил о трагичности внутренней, вынужденности убивать. Красный цвет – символ победы.
В последний раз Лика окинула взглядом свое родимое жилище, в котором осталась вся ее прожитая жизнь. Хоть жила она здесь совсем недавно, месяца три, но столько пережила здесь с момента Его появления, что когда Он исчез, ей самой незачем было здесь оставаться. Еще раз проверила электронный режим поливки цветов, подкормки рыбок и смены воды в аквариуме, включения и выключения светящихся стен, когда и в какое время суток каждую. Плату за квартиру и неоэнергию она внесла на десять лет вперед. Так, что за это время в ее отсеке никто не должен был поселиться. За десять лет она рассчитывала вернуться или... И тогда уже будет все равно...
Теперь Ник, как называла теперь Лика себя внутренне, был готов ко всему. Такое сочетание цветовой гаммы и фасона придавало решительности действиям и уверенности в том, что она поступает верно. Главное, только бы добраться до лагеря, где теперь Он. Только бы увидеть Его. Увидеть и сказать. Сказать все... Самое главное. И спасти жизнь.
ГЛАВА 10.
В кабинете с неоновыми полупрозрачными стенами полковник радиационной разведывательной службы смотрел на Лику в упор. Та внутренне съежилась под его пристальным взглядом. Чтобы не выдавать свою робость, она вытянулась как струнка, сжала губы и придала своему взгляду решительности, глядя куда-то вдаль над головой полковника. Полковник снисходительно покачал головой:
-- Сколько же вам лет? – спросил он на удивление мягко.
-- Двадцать два, -- не колеблясь ответила Лика.
-- Да, времена настали... Вы же понимаете, вы напрашиваетесь добровольно в радиационную разведку. Там может быть всякое. За это никто ответственности не несет.
-- Да, знаю, -- чуть раздраженно отвечала Лика, боясь выдать свой страх за это всякое.
Полковник терпеливо продолжал:
-- Еще в двадцать первом веке война политиков в славянских странах была и то на много безопаснее... Ах, да что я говорю! Это все чертова техника! Принимает всех подряд. Теперь система вышла из строя, мать бы ее, кто-то постарался. Мы вынуждены вести все вручную. И
