ТЕНЬ ТАЙНОГО АГЕНТА (Роман)

поняла, что рано расслабилась. Но было поздно оправдываться. Она решила продолжать в том же духе:
-- И думать нечего. Ты ведь все время смотрел в телескоп. Значит, там, наверху...
Она указала пальцем вверх.
Капитан почесал подбородок в задумчивости:
-- Ну, да. И думать не приходится. То ли я старею, то ли молодежь слишком сообразительная...
-- Но ты ведь не поверил мне, когда сосна упала?
-- Нет, не поверил. Слишком неосторожный прием с твоей стороны. Ты или неопытный агент, или сумасшедший. Но неопытных или сумасшедших сюда не пропускают. А сосны просто так не падают. Факт подтвердился.
-- Как дальше будем вести расследование данного объекта?
-- Да все так же, молча. Чувствую я, за нами теперь кругом слежка. Вот только зачем и кому это нужно?

ГЛАВА 20.
Дальше путники брели, молча, по заснеженной тайге, блуждая между гигантских сосен. Каждый из них думал о своем. Капитан, вероятно, размышлял о дальнейшем ходе разведки, о приключениях, случившихся в самом ее начале и еще о чем-то, понятному только ему одному. Эти его тайные мысли могли выдать лишь угрюмое выражение лица, едва заметная тоска в глазах, да случайный вздох, вроде как от усталости. А Лика тоже не переставала думать почти о том же, что капитан. Кто за ними следит, зачем им это нужно, как пойдет разведка дальше и что ждет их в этом глухом лесу, все прелести которого прежде она могла видеть лишь в старинных фильмах или в научных передачах о древней природе нашей планеты. Но еще ее будоражила одна мысль. Или нет, даже не мысль, предчувствие, подсознательная тревога. Но оформить ее мыслью Лика боялась даже для себя. Ее выдавала только случайная дрожь на губах да тоскливая нотка в голосе и еще, такая невероятная глубина глаз. Эту глубину не мог не заметить капитан. Не сдержавшись, он спросил курсанта:
-- Скажи, Николс, ты откуда? Где твой дом или, как это раньше говорили, родина? Кто твои предки?
Лика замялась. Внезапно ее бросило в жар, потом затрясло в ознобе. Видя внезапно побледневшее лицо курсанта, капитан умолк. Потом, как-то безразлично, произнес:
-- Ладно, не отвечайте, курсант Ник. Мне это не к чему. Да, возможно, и вам это тоже уже ни к чему...
Лика почти очнулась от внезапного шока и собрав все силы спросила с дрожью в голосе:
-- Как это, ни к чему?
Капитан вдруг стал более серьезен и строгим тоном спросил:
-- Курсант Ник, вы когда приняли решение оправится сюда, думали о том, куда и на что идете. Вы знали, что можете не вернуться?
Более твердым тоном Лика произнесла:
-- Да, капитан, я все продумал.
-- Вы отдаете себе отчет в том, что успех задания зависит только от усилий, вложенных вами в это дело?
-- Да, капитан, отдаю.
-- Вы готовы служить общему делу так, как оно от вас того требует?
-- Да, капитан, готов, -- не колеблясь, твердо отвечала Лика.
-- Тогда думайте о службе, если хотите вернуться домой к своим близким.
Лика опять напряглась и задала самый тяжелый вопрос, который мучил ее до сих пор:
-- А у вас, капитан, есть близкие?
Капитан вдруг остановился, как от усталости. Он оперся спиной о ближайшую сосну, потом медленно посмотрел куда-то высоко в небо, размышляя и тяжело вздохнув, произнес:
-- Нет, у меня близких нет.
Лика чуть было не разрыдалась от таких слов. Она еле сдержала себя, чтобы не вцепиться Грэгу, своему Грэгу, в застегнутый до самой шеи ворот камуфляжа. Ей хотелось крикнуть прямо в его, до боли надоевшие тоскливые глаза: «То есть как нет! Посмотри, чудак, внимательнее посмотри...» Но вместо этого она опять задала навязчивый вопрос:
-- Как это, нет? Разве вы даже ни с кем не жили рядом? Ну, кошка или собака?
Капитан грустно усмехнулся. Теперь он разглядывал собственные следы на снегу. Задумчиво произнес:
-- А зачем мне жить с кем-то. От меня только разочарование одно. Мое место здесь, на службе. Я должен служить человечеству, чтобы остальные могли засыпать спокойно рядом со своими близкими. Ведь кто-то должен нести свой долг. Это мой выбор.
Лика опять чуть не заплакала, но теперь ей стало жаль Грэга. Она воскликнула:
-- Но разве вам не нужно, чтобы вас кто-то ждал?!
На что Грэг коротко и почти сердито ответил:
-- Нет, не нужно. Все равно не дождется. Пусть живет, как знает...
Лика онемела от такого признания. Она поняла, кого он имеет ввиду. Задавать вопросы и наводить ясность в отношениях пропало желание. Ей и так все стало ясно. Произошло то, чего она не ожидала. Грэг ее простил. Да, именно простил. Хуже того, мысленно он уже позволил ей быть с другим. Значит, он больше не нуждается... Ликины мысли оборвал громовой голос капитана:
-- Курсант Ник, вы что заснули? Вы в разведке, не в акватории. Разевать рот по сторонам здесь нет возможности! Соберитесь.
Лика рефлекторно выпрямилась и подтянулась, как делала уже не раз на занятиях в тренажерном зале. Потом более уверенно задала еще один, уже деловой вопрос:
-- Капитан Грэг, помните, на занятиях вы говорили о том, кто и с кем ведет войну?
-- Ну, говорил.
-- Вы сказали тогда, что ученные должны победить.
-- Мы рассчитываем на это.
-- Но вы не досказали одну только фразу. Что ни ученные, ни политики не смогут спасти эту землю. Только...
Капитан нахмурился. Вероятно, этот вопрос не понравился ему еще больше, чем предыдущие. Он сосредоточился на нем, но в этот момент внимание обоих разведчиков отвлек хруст веток. Вопрос опять остался без ответа...

ГЛАВА 21.
Капитан инстинктивно оттолкнул Ника к ближайшей сосне, чтоб тот укрылся за ней. Ник, в свою очередь, потянулся к кобуре лазерного маузера на поясе.
-- Стой! – скомандовал Грэг, -- Не торопись. Просто замри и стой рядом.
Бывалый капитан знал хорошо дикий нрав тайги, тундры и, даже, пустыни. Хруст в кустах усилился. Из обледенелых веток показалась морда зверя. Это был самый обычный медведь. Медведь шатун, о котором гурасы всего Земного шара могли знать лишь из научных пособий. Да и то, не все. А капитан был знаком с подобными обитателями тайги «лично в лицо». Лика замерла за его спиной. Она не понимала, от чего капитан медлит. Он что, сознательно ищет гибели? Ведь одно прикосновение к рычагу маузера и от мохнатого обитателя останется только горстка пепла. Но капитан почти ласково прошептал курсанту:
-- Молчи, замри и не двигайся.
Лика замерла на месте. Ее словно парализовало от страха. Она и так не смогла бы даже вскрикнуть. Все, что ей оставалось, это закрыть глаза и перестать думать об опасности, чтобы не сойти с ума в эти короткие секунды. И тут, в гулкой тишине она увидела перед глазами видение. Это была не земная картинка, астральная. Она увидела поединок. Поединок глаз. Одни излучали волю к жизни. И эта воля диктовала желание есть. Есть, чтобы жить. Другие излучали волю за жизнь. Жить, даже если нечего есть. И воля последнего оказалась сильнее. Он выиграл поединок. Когда Лика открыла глаза, то увидела лишь следы лап на снегу, мохнатый зад зверя и сомкнувшиеся за ним обледенелые ветки кустарника. Она сама еще несколько секунд стояла, как обледенелая. Но за эти секунды произошел переворот в ее сознании. Она вдруг поняла, почему может идти далеко за Грэгом. Почему именно он удерживает ее возле себя даже на таком далеком расстоянии. Он – не гурас. Он просто человек. Да, Человек, который не отрекается от своей природы, но превосходит ее во много раз выше. Потому, побеждает дикий нрав любого зверя. Потому знает ответы на все вопросы, которых не знают заумные гурасы. Потому он достоин...
Лику отвлекло прикосновение капитана к ее плечу:
-- Жив? – тихо спросил он.
-- Да, все нормально.
Капитан улыбался:
-- Вот видите, курсант, где проявляется смелость и смекалка.
-- Но, ведь это же опасно?
-- А, что, по-вашему, не опасно? Жить в центре Лондоса тоже опасно. Там масса нездоровых биополей накручивают слабому рассудку нехорошие мысли. Именно поэтому сюда идут малолетние «смельчаки»...
Тут он опять замолчал и задумался, потом продолжил:
-- Если мы всякий раз будем хвататься за оружие, то на нашей планете не только мишек не останется, и людей тоже.
Лика молча слушала. Но теперь не только его. Ветер в вершинах сосен. Внезапно она успокоилась. Ей перестал казаться угрожающим этот дикий уголок Земного шара.
Близился вечер. Солнце уже клонилось к закату, а короткий таежный пасмурный день к концу. Скоро должны были спуститься сумерки. Мелкие снежинки кружились над головами путников и ложились им на плечи, укрывая белые спецодежды. Необходимо было позаботиться об ужине и ночлеге.
-- Талый снег нам не страшен. Одежда не промокает, -- размышлял капитан вслух, -- Холод – тоже не помеха. У нас есть теплопластины на все тело. А, вот, звери... Но и на этот случай у нас есть отпугивающие таблетки, нейтрализующие наш запах. Эх, какие умные были изобретатели пластинок от комаров! Но разве могли они подумать, что спасут жизнь многим своим изобретением?
-- Что мы будем ужинать? – задала Лика привычный для нее вопрос, -- Разведем кастрик и разогреем  на нем консервы?
-- Ни в коем случае! – предупредил капитан, умащиваясь под одним из деревьев, -- Во-первых, зарядные устройства необходимо экономить...
-- Но ведь их запас равен полугодовалому. А нас руководство отослало на неделю, максимум...  – попыталась возразить Лика.
-- Курсант Ник, научитесь выслушать старшего, -- прикрикнул командир недовольным тоном, -- Костер может привлечь зверя, который его боится, но так же, как мы нуждается в тепле и пище. Тем более, неизвестно, что может быть в лесу, в разведке. Древняя пословица гласит: уезжаешь на неделю, запасайся на год. Она права, уж я-то знаю. Сегодня обойдемся энергетическими таблетками. Нам не привыкать. Ясно?!
-- Так точно, -- Лика поняла приказ и стала делать то же, что и капитан.
Они разместились под ветвистой елью. Она полностью укрывала их своими мохнатыми ветками самого нижнего шара. Снег почти не долетал сквозь них до земли. Тем более, мшистая сухая полянка, вдобавок укрытая сухою хвоей, позволяла экономить заряд теплопластин. Они немного поболтали о светской жизни. Лика ожидала, что капитан расскажет что-нибудь о личной жизни, ну, хоть что-то из юности. Но он был неприклонен и суров. Ни единого слова о чувствах, даже курсанта не выводил на откровения. Только о социальном строе, о культуре, об искусстве, о вкусах. Даже, кое-что о науке и истории. Капитан знал много, все носил в своей голове, не прибегая к сайтам планшета.
-- Вы знаете, курсант Ник, откуда пошло ваше имя и что оно значит? – тихо поведал он Лике одну тайну.
-- Нет. Мне никто не говорил об этом.
-- Так знайте же. Это древнее франзузнкое имя. Значит оно победу. Николс – победа людей. Ведь люди должны победить в этой войне недлюдей... Так и будет.
Лике было интересно, почему он не рассказывал этого всего ей там, в тылу, когда приезжал. Ей даже стали ползти в голову навязчивые мысли о том, что капитан – достаточно черствый человек, не любил ее никогда. Да и любил ли вообще кого-то? Но, склоняясь ко сну, ее рассудок стал угасать, а подсознательные знания брать верх в виде снов. Лика спала.
Около двух часов ночи их обоих разбудил неясный шум, напоминающий шелест листвы. Первым проснулся капитан, он лежал некоторое время с закрытыми глазами. Шелест был натуральным, словно где-то вдали ветер трепал крону лиственницы. Но это был неестественный звук. Что-то навязчивое проникало в самую глубину мозга, как ультразвук.