что же? Получается, даже сотая часть новобранцев не годится к разведке. Ладно, ждите здесь. Дальнейшую регистрацию проведет мой заместитель.
Полковник нажал на кнопку пульта управления и стена за ним раздвинулась. Он исчез за этой стеной вместе с креслом, словно растворился в тумане. У Лики йокнуло внутри и истошно заныло, как перед, еще неизведанным ею боем. Чего она хотела больше в этот момент, чтоб ее приняли, или, чтоб не приняли, сказать не смогла бы даже под дулом пистолета.
За стеклянной неоновой стеной, светом которой были освещены два кабинета – полковника и его заместителя, продолжал вестись разговор о принятии рядового Николса в ряды радиационной разведки.
-- Не нравится он мне, -- говорил спокойно полковник, -- Сомнительный какой-то. Юный слишком, что ли. А, может, не юный, а юная...
Его заместитель почесал подбородок:
-- Хотите сказать, женский пол на борту?
-- И до чего этот прогресс дошел! Что им дома не сидится? Работы, что ли мало? Топ-модель, например... После того, как ученные взяли власть в свои руки, и оттеснили нас, политиков, так мир, вверх дном, и перевернулся. Одни машины кругом работают, людям делать ничего не нужно, вот они сума и сходят.
-- Вот именно, -- подхватил заместитель, -- Одни экономические республики кругом. Воевать не с кем! Вот сейчас бы объявили военное положение в стране в открытую, набрали бы нужных мужиков и завоевали бы этот чертов Лондос. А так, шифроваться приходится, словно военные – это не люди теперь, крысы какие-то...
-- Ладно, -- перебил полковник его сетования, слышанные уже не раз, -- Говорят, ученные спасут мир. Ну, пусть спасают, а мы посмотрим, кто кого. А с девкой этой, что будем делать? Нужны веские причины, чтобы отправить ее обратно. Придется делать повторное обследование организма вручную. А все лучшие специалисты на войне. Да и не люблю я копаться в чужой грязи.
-- Товарищ полковник, -- внезапно осенился идеей заместитель, -- А вы ее к Григорию в подразделение отошлите. Если действительно девка, сразу расколется, -- при этом заместитель хихикнул, -- А, если действительно юнец слабоватый, он из него воина сделает. Еще не таких воинами делал.
-- А, если не расколется?
-- Хуже будет ей.
-- Правду говоришь. Ладно, пошел я по делам, а ты продолжай регистрацию.
ГЛАВА 11.
-- Капитан спецподразделения, Григорий! Готовьтесь к принятию новобранцев. Иду на посадку.
Пилот аэрофона плавно приземлился на учебном поле военной части. Несколько человек с «юным» Николсом, в том числе, стали выкарабкиваться наружу. Их слегка укачало после дальней переброски на большой скорости, равной скорости звука в воде. Среди них был мужчина средних лет, самый молчаливый и угрюмый. Еще в самом начале их знакомства во время переброски Лика узнала, что он уже имеет опыт «в таких делах». Но какой опыт, об этом он рассказывать не стал, а только уставился в проем иллюминатора на проносившуюся мимо пелену облаков, и в такой позе просидел до конца переброски. Что он там мог разглядеть, никому не было понятно. Понимала одна только Лика, перед ним сейчас проносятся его тягостные видения, а, может, вся прожитая и еще не прожитая жизнь.
Остальные новобранцы были молодыми, почти такого возраста, как Николс. Их было четверо и все они были шумными, острили и поддевали друг друга целый час, пока аэрофон не приземлился. Так, словно вовсе не знали, куда напросились сами. Лике очень хотелось расспросить того угрюмого не новичка в таких делах о его минувшем опыте, но она постеснялась. А у самой аж скулы сводило от волнения, куда ее несет. И лишь одна только мысль о Григории заставляла впадать в другой трепет, доводивший ее почти до полуобморочного состояния. И, как только она услышала его имя, произносимое пилотом в диктофон рации, поняла, сейчас будет встреча. Нет, ВСТРЕЧА. Но, что будет дальше, не знала. Одно только сердце ухало: «Не подведи!» И Лика изо всех сил сжимала кулаки, чтобы не подвести.
И так, аэрофон приземлился. Но картина, которую ожидали увидеть все его пассажиры, за исключением пилота и мужчины средних лет, вовсе не соответствовала ожиданиям. Это была огромная площадка, покрытая вовсе не зеленой травой, и не аэродром весь в веселых сигнальных огоньках. Огромный пустырь, покрытый выжженной травой. На небольших островках, как проталины, сохранилась засохшая трава, почему-то красноватого цвета. Такое зрелище заставило погрузиться Лику в более тягостные думы, а молодые новобранцы внезапно успокоились. Один из них присвистнул: «Да, занесло нас, ребята...»
Откуда-то из-за боевой машины, находившейся здесь же на поле, донесся голос, который Лика узнала бы из тысячи, даже среди глубокой ночи. Но сейчас он был настолько странным, видоизмененным в интонации, что она растерялась.
-- Что стоите, рты разинули! Стройся в шеренгу! Вы что на дискотеку двадцатого века пришли, или в армию?! – командир был суров и ни секунды не желал тратить на лишние рукопожатия и знакомства.
Новобранцы нехотя стали друг за другом. Самый старший мужчина стал на передовой, за ним, почему-то, оказалась Лика. Наверное, рядом с ним ей казалось надежнее.
-- По росту! – гремел голос капитана.
Лика была в не себя от волнений. Таким своего любимого она еще никогда не видела. Даже, когда он собирал вещи в то последнее их утро.
Все перестроились «по росту». Но мужчина средних лет так и остался стоять первым, а Лике пришлось занять последнее место. Она оказалась ниже всех.
-- И так, вы в армии, -- Григорий осмотрел всех с ног до головы, остановил придирчивый взгляд на Лике. Затем отвел куда-то в сторону. Сейчас он планировал сказать вступительное боевое напутствие новичкам. О чем он подумал в этот момент, Лика не знала, но внутри все похолодело. Капитан продолжал:
-- Здесь нет поблажек никому. Перед смертью все равны. Вы должны быть готовы ко всему и пройдете предварительный курс обучения бойца спецназа.
-- Так ведь спецназ был только в прошлом веке... – обронил неловкое слово один из новичков.
-- Во-первых, не перебивать, когда разговаривает старший по званию! Во-вторых, понятие спецназа еще никто не отменял. Он просто перестал быть открытым для мирных жителей. Сейчас нет войн на всей планете, это верно. Но нет их по той причине, что еще есть наш родной спецназ, который защищает мирных жителей от диверсий различного рода, террористических актов нападения и всевозможных политических провокаций и правонарушений. Я родился в Лондосе. Это моя родина. И за свою родину я должен уметь постоять, даже ценой собственной жизни. С тех пор, как ученные взяли власть в свои руки, нам теоретически не должно ничто угрожать. Но только теоретически. И мы должны драться за то, чтобы наука победила безрассудство людей, желающих власти. Только наука спасет этот мир. За нее мы должны бороться!
-- Ура! – крикнул кто-то из новобранцев.
-- Ура! – лихо подхватили другие, так, что у Лики заложило в ушах.
-- Отставить!!! – громыхнул капитан, заглушая их щенячий восторг, -- «Ура!» будете кричать, когда с победой вернетесь домой к своим нянькам. А пока будете учиться жить по команде. И не вздумайте нарушать устав.
После этих слов он сразу же уставился на Лику:
-- Это что за маскарадный костюм?
-- Это... Ну... – замялась Лика, -- Значит, победа над врагом.
-- Никакой отсебятины. Здесь вам всем дадут военную форму. Ее не должно быть видно на поле боя. А в этом костюме вы будете живой мешенью для врага.
Юнцы дико заржали непонятно с чего.
-- Отставить! – опять рявкнул капитан, -- Вы должны научится не только говорить и смеяться по разрешению командующего. Но и дышать по команде, когда это будет нужно. Маскарад снять!
-- Что, з-з-здесь? – Лика задрожала вся внутри.
-- В казарму. Быстро!
ГЛАВА 12.
Лика ожидала увидеть светлую комнату пред собой, рассчитанную на двух-трех, ну, в крайнем случае, на четырех человек. Новое зрелище снова заставило ее содрогнуться. Новобранцев всех вместе привели в какой-то погреб, наподобие землянки. Он был сырой и холодный. На ржущие вопросы новобранцев: «Почему так высоко забрались... А крысы тут вкусные... И сталактиты здесь есть, как у меня теперь под носом...», провожатый в маскировочном костюме коротко ответил: «Это радиационное убежище. Обогревается только по ночам, дров мало привезли.» Он ушел восвояси выполнять свою работу, а юнцы стали занимать места на койках, каждый какое успел.
Лика сразу же упала на лежанку под вентиляционным люком, в котором виднелся кусочек синеватого неба, затянутого облаками. Ей так необходима была связь с внешним миром, которая напоминала ей прожитую жизнь. Но одному из молодых бугайчиков не понравились своенравные Ликины манеры, и он решил заявить о себе:
-- А ты чего это здесь разлегся? -- наехал он на нее, желая занять это место.
-- Мне здесь больше нравится. Здесь можно наблюдать за облаками, -- ответила снисходительно Лика.
-- Конечно, и вытяжка рядом. Тепло, светло и сбежать можно в любой момент. Я сразу это местечко подметил.
-- А я сразу его занял, -- не уступала Лика.
-- А тебя взрослых уважать не учили?! – завелся в свою очередь молодой бычок.
-- Да чего ты с ним возишься, -- вмешался еще один, -- Стянул за ноги, да и все.
-- А вас не учили правильно разговаривать с... – тут Лика запнулась, она вспомнила, что теперь с ней все будут разговаривать иначе. И сама она должна стать другой.
-- Че-е-го?! -- завелся еще один из новоявленных вояк, -- Этот сопляк еще нас манерам учить будет. Вот, мы ему покажем...
Он стал махать в воздухе руками, изображая движения какой-то китайской борьбы. Но Лика поняла, драться он, как раз, и не умеет. Новичков взяли совершенно не подготовленных. У нее сжалось сердце от жалости, что же они будут делать дальше? Как воевать? Ведь их обманули, сказали, что здесь нужно вести научные исследования. Они же, видимо, желая оторваться от надоевшей рутинной жизни, навязанной обществом, решили удрать сюда. Понятно, здесь можно выпустить наружу все свои придушенные инстинкты, не думая о психиатрическом контроле, Тантра йоге и приличном поведении в астрале. Здесь было все как в древнем двадцатом веке. Они же, насмотревшись старинных боевиков с участием Шварцнегера, представляли теперь себя воинами. Лика не выдержала и решила показать юнцу, как нужно драться по-настоящему:
-- Не так растяжку делаешь, -- подошла она к нему, -- Вот так нужно.
С этими словами она продемонстрировала нужный прием, но юнец почему-то оказался лежащим на полу. Он держался за бок и охал. Все остальные столпились вокруг него. Мужчина средних лет заметил:
-- Драки в казарме запрещены уставом.
Лика подала руку лежащему и улыбнулась:
-- Вставай, я тебя так же научу драться.
Но не успела она помочь подняться своему новому товарищу, как в комнату ворвался патрульный надзор:
-- Все по местам! – рявкнул он.
Новые бойцы замерли каждый на своем месте.
-- Каждый к своей кровати! – опять рявкнул надзиратель.
Новобранцы подчинились.
-- И так, -- продолжал патруль, -- Вы все теперь принадлежите рядам научно-военной разведки. Вы обязаны соблюдать требования устава и дисциплинарные требования. Как только вы перешагнули порог вашего теперешнего жилища, за вами установился контроль. Каждое ваше движение, каждое сказанное слово подлежит наблюдению высшим сферам. Двое из вас сейчас нарушили требования устава
