готов ко встрече со мной, для него это пока невместно. Я думаю, что он для себя ещё не решил, что я, посланец Создателя или происки Лукавого. Более того я ему и не особо нужен, его устраивает сложившаяся конструкция. Православная церковь поднялась, над остальными конфессиями, чего же, от добра, добра не ищут, а вдруг придётся действовать противно канону. Правда, канон то, записан по пересказам. Вот можете мне объяснить, почему из первоначального названия убрали Правоверная? Потому что это применяют в исламе? Да, в Россию православие пришло из Византии, а туда из Греции, но разве оно именно там родилось? Нет, так почему же, вы именно их служение взяли за основу? Не из-за этого ли наша церковь разделена?»
- «Что значит разделена? О каком разделении вы говорите?»
- «Х-м, значит, староверам вы отказываете в православии? А ведь если разобраться в основе именно они сохраняют основу, то, что было заложено Спасителем. Я же говорю, что внешняя атрибутика может убить душу. Скажите сколько человек, даже из вашего старого прихода понимали смысл, вершимых вами обрядов? У староверов своих тараканов полно, но при этом они ближе к Спасителю»
Отец Фома выглядел растерянным, он не понимал почему, этот странный человек староверов ставит к Спасителю ближе, чем православную церковь. Но он чувствовал, что в этом тоже есть смысл. Ведь недаром деяния Патриарха Никона, как-то смазано описывают.
- «Эх, Фома, вы хоть знаете, что у князя Владимира был выбор, принести на Русь Православие или Ислам и Православие было выбрано, не потому что он в это учение поверил, а по другим причинам? Нет, так имейте в виду. Да и Русь это то место где всё переплавляется в единый сплав. До какого века, ведическая вера и православие сосуществовали вместе? Не объясните мне, почему был уничтожен Холопий монастырь вместе с иноками и библиотекой? Когда вдруг в православии появилось выражение «раб божий», вот именно из-за этих вопросов, я тоже не готов общаться с Патриархом»
- «И всё же, Вадим, почему староверы ближе к Спасителю, чем православие?»
- «Разве Спасителю нужны были деньги, разве он обряжался в золото и парчу? На сколько, я помню, он проповедовал простоту, да и земной отец у него был простым плотником. Ведь Лукавый искушал его деньгами и властью, а он отверг эти посулы, разве не так? Разве зазорно ему было пить из простой деревянной чаши, а нужно было золото и каменья? А вот православный клир, кстати, и власть, и деньги требует и как это сообразуется с тем, что проповедуется вами. Священники, по сути, превратились в чиновников от церкви, а то есть подобные вам, увы, только подтверждает правило, как исключение. Вот такому клиру и нужны рабы, потому что ими легче управлять, а ведь мы дети Создателя, ведь он вдохнул в нас души, разве достойно из детей своих делать рабов?»
Фома просто и не знал, что ответить на это. Ведь в логике Вадиму не откажешь, слишком сложные вопросы, вернее не то что сложные, но опасные. Действительно, попробуй Патриарх вернуть всё к первоистокам, бунт клира точно обеспечен, да что там бунт, церковь расколется на осколки, правда, это если не учитывать Посланника. Но и оставаться в той ипостаси, что сейчас Церкви смерти подобно, медленной мучительной, но неотвратимой. Только вот как это донести до Патриарха, да и услышит ли он. Фома тяжело вздохнул, тяжкий крест на него взваливает Вадим, по силам ли это будет для него? Слишком долго церковь кичилась своей ортодоксальностью, а оказалось, что хранили не первооснову, а просто искажённый пересказ. Ведь и правда, сколько Православие сосуществовало с Ведичеством, и что интересно, что вполне органично, даром что ли сколько ведических обрядов в обиходе и масленица и колядки да и ещё много чего. Видно и действительно нужен был взгляд со стороны. Но с другой стороны, раз прислан Посланник нашей церкви, значит, Создатель счёл нас не совсем потерянными.
ГЛАВА 53
Вадим, поднялся и подошёл к окну, за которым лиловела ночь. Луна ещё не поднялась поэтому, только из-за снега во дворе что-то можно было ещё увидеть. Потом в раздумье он подошёл к печке и забросил туда пару полешков. Огонь, до этого мирно спавший на углях, подхватился и в момент охватил подношение. Походив ещё по горнице, он вернулся за стол.
- «Фома, страшно, что люди потеряли цель. Набить брюхо и завалить партнёра в кровать не может быть целью. Почему-то люди стараются заколотить свою душу в самом уголке. Они вздёргивают свои души на дыбе обыденности, разрывают её крючьями стяжательства. Человечество надо лечить от душевной глухоты, большинство, не слышит и не хочет слышать криков души. Даже благотворительность превратилась в атрибутику, рекламу, в бизнес. Получается что человечество, потеряло интерес к жизни и просто существует, а организм потерявший смысл жизни умирает. Человечество заплетается в кокон, но сама суть его не даст ему впасть в летаргию, оно просто умрёт. Больно видеть, как эгрегоры разрушаются на отдельные составляющие, а ведь это ангел, «ментальный конденсат», порождаемый мыслями и эмоциями людей и обретающий самостоятельное бытие. Причём эта разобщённость, агрессивна и старается уничтожить все эгрегоры до которых ей удаётся дотянутся.
Именно поэтому, Запад являющийся, концентратом «антиэгрегора» постоянно пытается поработить и расколоть Русь. Наверное, будет трудно назвать страну, которая как Россия бы постоянно подвергалась бы нападкам, в конце концов, все кто сопротивлялись, сдались. И в основе, этого «антиэгрегора» лежит дух наживы и стяжательства. Русь же наоборот всегда представляла самый мощный эгрегор человеческой цивилизации. Вспомните, как только родина в беде, русские на подсознательном уровне тянутся к объединению, что бы этому противостоять»
Вадим опять встал и обняв себя руками, стал ходить по комнате. Было видно, что ему не просто подбирать слова, что бы донести своё до собеседника, сказать он хотел бы многое. Причём, у Фомы было ощущение, что это всё касается его непосредственно. Фимка потягиваясь и зевая, выполз из-за печи, почесав за ухом, он сел глядя на Вадима, как бы спрашивая, мол, что это ты хозяин раскричался, разнервничался на ночь глядя. Он лег перед печью, положив голову на передние лапы, сопровождая Вадима глазами и прядая ушами. Вадим остановился перед отцом Фомой, опёрся на стол и продолжил.
- «Почему то я знаю, что мой приход это последний шанс для человечества и если мы им не воспользуемся, нет, нас не уничтожат, от нас просто отвернутся, и мы сами себя уничтожим. Но получается что для того что бы излечить общее, надо лечить частное. Не верю, что Патриарх сможет это принять, понять то он поймёт, а вот принять не сможет. Слаб он духом, увы знаете, я услышал одну поговорку, поразился на сколько она точно отражает ситуацию «раньше корабли были деревянными, а люди железными, теперь же корабли железные, а вот люди, даже не деревянные, а больше бумажные». Сейчас настаёт пора борьбы за каждого, людям надо не усыплять души, превращая их в рабов, а бередить, звать в неизвестное, искать новое. Вот Патриарх к этому и не готов, он уже больше политик, а не лекарь страждущих душ. Да и в окружении его, похоже, люди с каменными сердцами. И это не обвинение ему, этого требовала и требует жизнь, но вот поэтому и нужны вот такие как вы, с обнажённым сердцем и открытой душой»
- «Вадим вы уверенны, делая ставку на меня, я всё же простой служитель церкви, и честно говоря, не горящий желанием прорваться туда в верха, уж больно там неуютно и холодно. Но если вы этого желаете, я готов дать обет поиска тех о ком вы сейчас говорили и нести этот крест, сколько нужно будет»
- «Я рад, что вы поняли эту необходимость, но путь будет тернист и не усыпан цветами. Клир будет из-за всех сил, противится, вас буду пытаться подкупить, совратить, оболгать. Будут пытаться и убить, но этого я не допущу, а вот в остальном, это только будет зависеть от вас. Кстати, не удивляйтесь, если вас попытаются отлучить от служения и возможно предать анафеме. Вы готовы к такому испытанию вашей веры? Ведь вам придётся искать не только последователей, но и паству, причём с каждым придётся работать индивидуально. Вы должны, стать лекарством, для каждой клетки человечества, для борьбы с раковой опухолью человечества. Но поверьте, по труду и заслуга будет, не в деньгах, а в любви человеческой, не к этому ли звал Спаситель?»
У отца Фомы, аж закружилась голова, когда он понял, к чему призывает Вадим, ведь по сути это будет революция, а она без потерь не происходит. Что же, твориться, вся его предыдущая жизнь покрылась трещинами сомнений, то, что виделось неизменным, вдруг стало зыбким как туман, истина вдруг стала неверной, и небо стало падать на землю. Он ухватился за голову, это ещё надо пережить и сроднится с этим, причём, он ведь согласен с этим странным парнем, но как же больно терять опору, сможет ли он, читая молитвы и проповеди, доверять тому, что будет говорить сам.
- «Что, отец Фома, тяжко? Так если верить писанию, мы здесь во искупление грехов, разве не так? Вот и придётся идти босой душе по углям жизни, терпя боль. А ведь боль душевная, пострашнее физической будет, уж я то это знаю. Так что, Фома, надо через боль, через обиду, через предательство. Мне часто кажется, что земля существует для отбора достойных, как меч, для закалки погружают в воду, именно так осыпается окалина и шлак. И поезжайте обратно в Москву, надо начинать, у меня мало времени, увы оно истекает как вода. Да и ещё, когда вы вернётесь, присмотритесь к постояльцам хосписа, выберете самых страждущих, я постараюсь им помочь. Чудо надо поддерживать, к тому же, поднять ваш рейтинг тоже не помешает. Ну а теперь спать, до утра совсем мало осталось»
Вадим, посмотрел на уголья в печи и кивнув головой прикрыл вьюшку. Потом, подождал пока Фома уляжется и погасил лампу. Утро опять выдалось солнечным, они вышли во двор, там уже стояла в ожидании машина Вяземцева, Фома поклонился Вадиму и уселся в машину. Мягко загудел мотор и вот уже двор опустел. Дверь овина открылась, выпуская Андрея, тот мягко ступая приблизился к Вадиму.
- «Что грустишь дружище? Жизнь ещё не окончена, увидитесь ещё»
- «Думаю, что навряд ли, мне немного осталось, как только закончу расчистку, мне здесь не будет места, вот и придётся уйти. Ну что заплутавшие вернулись обратно?»
- «Вот чёрт, ты и это уже знаешь? Вот уж воистину колдун»
- «Знаю, но не в этом дело, давай ка ты сегодня в ночь никого не сажай в лёжки. Метель идёт, да и холодно будет не стоит ребят просто так морозить, мои сторожки никому не обойти. Да сегодня приедут Николай Петрович с Марьяшкой, а к вечеру подъедет ещё один человек из Москвы»
- «И откуда ты всё знаешь, а Вадим?»
Вадим усмехнулся и не ответив на вопрос, ушёл в дом. Андрей долго смотрел ему в след, странные чувства обуревали его. Он уже давно для себя принял Вадима как сына, взрослого и умного. А вот сейчас, в груди у него свербело, принять слова о недолгом веке Вадима, ему было почти физически больно. Опять накатила волна энергии, смывая болезненные ощущения, нет, они никуда не ушли, но стали вполне терпимыми. Андрей всегда хотел сына,
