«Лексусы», «Бентли», «Мерседесы». Она нигде пока не видела такого их количества. Её машина перелетела по мосту, довольно широкую реку, давшую этому городу своё имя.
Огромное и монументальное здание МИД впечатляло, по-другому трудно сказать. Вежливые клерки, очень быстро предоставили ей все документы и в том числе её новый российский паспорт. До посещения храма ещё оставалось время, и она решила прогуляться, что бы ощутить этот город, посмотреть на людей. Справа от здания МИД начиналась улица, судя по вполне цивилизованным знакам, отданная пешеходам. Её бодигард, ожидавший её у входа, направился вслед за ней. Странная улица, в Европе такие улицы называли бульварами, замощённая камнем, с большим количеством кафе и магазинов. Многие кафе, расположили столики на самой улице, встречались и уличные музыканты. Она выбрала столик и присела, к ней сразу подошёл официант. Камилла заказала чашечку кофе, и ожидая пока ей его принесут, наблюдала за проходящими людьми.
Её поразили лица, добрые и грустные, смеющиеся и серьёзные. Она вспоминала, как она наблюдала за лицами ньюйоркцев, вот там были исключительно маски, в отличие от здешних. Кофе, принесённый официантом, был действительно хорош, а она ожидала что это будет пойло типа того что подавали в уличных забегаловках «Большого яблока». Она никак не могла понять, что заставило её выбрать именно это кафе, чуть позже музыка, доносившаяся до неё, всё объяснила. Звучали не джаз или не приведи Господь рэп, звучало адажио Альбионе, исполняемое вполне профессионально уличным музыкантом. Но время, которое она отпустила на прогулку, завершилось, она поднялась, оставив на столике деньги за кофе, и направилась к выходу из улицы. Проходя мимо музыканта, бросила в футляр из-под скрипки тысячу рублей, его исполнение, стоило того. Выйдя с улицы к своему автомобилю, она просто поразилась, насколько поток автомобилей на дороге стал плотным. Водитель её успокоил, сказав, что ничего страшного, обычное утро и что они доберутся к назначенному времени.
Лавируя в потоке машин, они проезжали по улицам странного города, сплав старины и современности, вот как выглядел он. Довольно чистый и очень зелёный, по сравнению со многими городами, что ей довелось видеть, с тротуарами, заполненными большим количеством народа, он был очень приятен. Она понимала, что это центр, а поэтому вполне возможно существование местных «гарлемов», по его окраинам, но время покажет. Был и ещё момент, что её поразил, город строился, стройки были везде. Понемногу, они выскользнули из центра, но окружающая картина мало отличалась от ранее виденного, более того город стал более уютным. Таким образом, они через сорок минут ехали уже совсем по милым улицам. Впереди показалась площадка для автомобилей, за которой виднелся храм, похожий на картинку.
Автомобильная стоянка охранялась полицейскими, в чистой и аккуратной форме. Они разительно отличались от американских полицейских в лучшую сторону. Подтянутые, даже внешне вежливые, не было в них той надменности и самоуверенности полисменов Америки. Но при всём этом, было ощущение, сжатой пружины готовой в момент расправиться в сильном ударе. На автостоянке было немало дорогих автомобилей, на фоне которых, её автомобиль который она считала вызывающе роскошным, выглядел довольно просто. После остановки она вышла из него и направилась к входу в храм, её бодигард не отставал от неё. Постовой при входе на территорию храма, профессионально просканировал их взглядом, при этом слегка напрягшись, Камилла улыбнулась ему, он тут же вернул ей эту улыбку, наполнив её очарованием умных глаз.
Храм внешне был небольшим, но от него веяло стариной, хотя видно было, что он недавно отремонтирован. По дорожкам прохаживались люди, явно не среднего класса, но леди Камилла прошла к входу, не обращая на них внимания. Сводчатый зал храма, был освещён весенним солнцем через окна, внутри было немного сумрачно, но возвышено. Лики святых, глядели с икон, как бы вопрошая «кто ты, с чем ты», Камилла подошла и купила свечи, женщина, продававшая их, не повышая голоса, мягко сказала, что не хорошо женщине входить в храм с непокрытой головой и предложила лёгкий платок, причём абсолютно бесплатно. Камилла, поблагодарив её, отказалась и накинула на голову газовый шарф. Она прошла дальше в храм, у амвона стояли иконы с Христом и Божьей Матерью, на подставках для свечей теплились огоньки многочисленных свечек. Рядом с амвоном занимался какими-то делами священнослужитель, одетый в довольно потёртую рясу. Камилла, подойдя к этим иконам, поставила зажжённые свечи к обеим иконам, после чего закрыв глаза, обратилась с молитвой к Богу о помощи.
Когда она закончила и открыла глаза, заметила, что её с интересом разглядывает этот священник. Умные и проницательные глаза казалось рентгеном, просвечивали её душу. От него исходило чувство достоинства и участия к ней.
- «Простите, по-моему, я вас здесь ранее не видел. Я не ошибся?»
- «Да, действительно, я ранее здесь не бывала, а что разве это важно для посещения храма?»
- «Ну что вы, двери открыты для всех, так что ни кто не посмеет даже слова сказать. Как можно препятствовать тому, кто пришёл к Богу, так что вы желанная гостья в этом доме. Но я почему, к вам обратился, мне кажется, что вы чем-то расстроены или обеспокоены, могу ли я чем-либо вам помочь?»
- «Спасибо, я хотела бы увидеть настоятеля, дело в том, что моя сестра, будет находиться в хосписе при храме. Вот я и хотела бы поговорить, чем я могла бы помочь и храму и хоспису. Да я не православной веры, а протестантской, надеюсь, что настоятель не откажется со мной поговорить из-за этого»
Священник, как-то по-особому, добро улыбнулся. От этой улыбки почему-то, на душе стало теплее и спокойнее, потом он, продолжая улыбаться, покачал головой, как бы осуждая неразумное дитя, за непонимание.
- «Настоятель не только не откажется с вами говорить, более того, он будет благодарен за предложение, хотя ни храм, ни хоспис ни в чём не нуждается»
В этот момент к ним подбежал служка.
- «Отец Фома, звонили из Патриархии, завтра к нам хотят приехать Патриарх вместе с Президентом»
- «Хорошо, ступай малыш, я понял»
Затем он повернулся к Камилле.
- «Я отец Фома, как я могу обращаться к вам?»
- «Я, леди Камилла Парсеваль, до недавнего времени гражданка США, а вот с сегодняшнего дня гражданка России, отец Фома так вы настоятель этого храма? Почему вы отказываетесь от помощи?»
- «Леди Камилла, могу я вас так называть? Поймите, всё, что необходимо у нас есть, храм ни в чём не нуждается, так зачем нам этот презренный металл? Грех стяжательства, один из самых тяжких, так зачем и так грешную душу ещё и им отягощать? И не беспокойтесь о сестре, она ни в чём не будет иметь отказа. Ну, а дальше, Бог даст, излечится от своего недуга»
Всё это было сказано так, что как ни странно Камилла ощутила благодарность к этому странному человеку. На ум пришло, что будь она в протестантском храме, священник уже бы строчил не первую страницу пожеланий, при этом жалуясь на скупость прихожан. Она ещё раз осмотрела храм, он явно не блистал богатством, всё было в меру. Правда, вот ряса вблизи, выглядела ещё более потёртой, хотя судя по всему, это совсем не смущало отца Фому. Было удивительно, но её всё больше нравилось в этом храме, да и в принципе и в этом городе. Она, вздохнув, поклонилась священнику, он, перекрестил её по православному обряду, и опять улыбнувшись, в своё время поклонился Камилле. После чего развернувшись, пошёл вглубь храма, Камилла смотрела в след и ни как не могла тронуться.
ГЛАВА 58
- «Вот уже скоро тому будет год как я в этом мире, но Создатель, как же я устал, тысячи пройдённых миров, вечность боли, как же это и трудно, и больно, когда же закончится эта кара. Вот так, не шутите с Создателем, он может пошутить над вами. Мой здешний аватар, слава Создателю, не в силах прочитать мою память. Но если вдруг это случится, боюсь он не выдержит и сломается, вот и пришлось ставить барьеры. Правда кое какие отголоски по ночам, когда он спит, прорываются и он обретает новое знание. Но в этом мире мне быть не долго, ещё три, четыре года и новый мир. А в общем то здешнее население, довольно пластично в психике, и хорошо поддаётся коррекции. Но вот аватару не пережить перерождение, я уйду, и он вслед за мной, а куда, есть тайна сия великая есть, хотя, я его подхватил, когда он уже уходил»
Вадим очнулся, дурман тяжёлого сна, начал рассасываться как летняя предутренняя дымка, но то что говорил без голоса странный персонаж, врезалось в памяти как высеченное в камне. Он Вадиму представлялся, как некоторый зыбкий постоянно колышущийся образ. Вадим попытался вспомнить что там Оракул говорил про новые возможности и вспомнил, возможность установить связь с любым человеком на земле, без помощи каких-либо приборов. Он решил попробовать, сосредоточившись он представил себе отца Фому. Через мгновение, раздался неуверенный голос Фомы.
- «Вадим, это вы? Вы в Москве? Что случилось?»
- «Нет, Фома, я под Братском, просто теперь я могу общаться вот так на расстоянии»
- «Неисповедимы пути Господни, вы теперь можете читать мысли?»
- «Фома, что вы так испугались, вам есть что скрывать? Но не бойтесь, читать мысли мне не доступно, слава Создателю. Просто этой кары, мне уже было бы не вынести, знаете, как тяжело чувствовать запах души, а если ещё и слышать те мерзости, что у многих в мозгах, можно в мизантропа превратиться. В этом случае, только и останется бежать в пустыню, стать отшельником»
Фома представил себе, как это выглядело бы и аж содрогнулся.
- «То есть вы теперь можете связаться со мной в любой момент? Я правильно понял?»
- «Ну и вы можете меня вызвать, важно сосредоточиться и представить меня. Давайте попробуем. Я сейчас, что называется, отключусь, а вы попробуйте меня позвать»
Отец Фома, почувствовал, как исчезло ощущение присутствия Вадима. Затем он представил себе его как он запомнился, стоящим на крыльце дома. Прошло пара секунд, он вдруг почувствовал ответ, а затем и присутствие Вадима.
- «Ну вот, всё удачно прошло, так что будут трудности, вызывайте. Всего доброго Фома. До связи»
Следующее утро подали ласковое по-весеннему нежное солнце, рисовавшее ажурные рисунки на асфальте, ветвями деревьев. Камилла, проснувшись, вдруг ощутила радость бытия, чего-то нового свежего и доброго. Это было давно забытое ощущение её детства. Уж много лет тому, как оно посещала её в последний раз. Накинув халат, она вышла на балкон, лёгкие перистые облака проплывали в небе, блистая своей чистотой. Она спустилась на лужайку перед домом, молодая ярко-зелёная трава, казалась изысканным ковром, зовущим пробежаться по нему босиком. Она не стала сопротивляться этому желанию и скинув домашние туфли, босиком пошла по этому ковру. Потом она оглянулась и увидела прислугу, стоящую у дверей коттеджа, на её лице не было ни осуждения, ни удивления. Тут Камилла заметила у неё в руках полотенце для ног, это было странно, там за океаном, прислуга никогда не проявляла инициативы, нет, если было отдано
