Тени перед чертой

чьи-то грубые руки нарочно скрепляли друг с другом в заведомо неверном порядке!
Но вот открылась дверь:  быстро вошел мрачный Мальт и тотчас закрыл ее за собою, тяжело взглянул на замершую Арахну.
-Всё плохо, - ответствовал он, усаживаясь за свой стол, заваленный бумагами, но все равно имеющий в этих бумагах неприкрытый порядок.
Как будто бы Мальт специально набросал их, но твердой рукой разбросал так, чтобы они лишь придавали вид занятого стола.
-Расскажи, во имя Луала и Девять рыцарей Его! – взмолилась Арахна, измученная ожиданием и вопросами, которые сами собою рождались в ее голове и не было спасения.
-Они покончили с собой. Оба. Сидели в разных камерах – возможность сговора во время заключения исключена, - Мальт говорил сухо, но его глаза горели странным огоньком лихорадочного интереса. Как дознаватель он, конечно, понимал все неприятности, что должны были после такого происшествия удостоить появлением их Коллегию, но как человек, склонный к размышлениям, тайнам и интригам – зажегся, так как дело представлялось странным.
-Вчера им объявили о казни. По одному. Где-то за час до того, как ты порадовала мою Коллегию своими теплыми пожеланиями, - Мальт был собран и серьезен. Арахна стыдливо опустила голову. Она сидела напротив и старалась теперь не встречать лишний раз взгляд Мальта.
-Оба, - продолжал дознаватель, - приняли эту весть достойно. Тален тихо выругался про себя, наверное, не осознал. Авис побледнел. Да и после все шло как обычно. Вечером, когда им принесли ужин, они были живы. Утром, когда пришли, чтобы собрать на казнь, обнаружили два тела без признаков жизни. Остановка сердца.
-А завтраком вы их что, не кормили? – поинтересовалась Арахна, прерывая.
-Зачем? – не понял Мальт. – Им умирать меньше, чем через два часа. Сейчас ты бы уже довезла их до площади…
Арахна поежилась. В словах Мальта был смысл для нее еще и в другом. Людей часто тошнило на пути к месту кары или уже на подмостках. Отвратительное зрелище, человеческая реакция! Она сама пожалела, что так неразумно перебила Мальта.
-Предварительно – остановка сердца, - продолжил Мальт. – Но оба здоровы, у целителей не наблюдались. Так что… пока самоубийство.
-Это каким же образом? – фыркнула Арахна. – Позволь уж спросить!
-Не знаю. Никто не знает. Но версия нашей Коллегии – самоубийство. Так проще пока объясниться. Лучше признать тот факт, что мы просмотрели какую-то возможность свести с четы жизнь, чем убийство. Хотя, по всем признакам – убийство и есть.
Арахна помолчала, обдумывая слова, затем спросила:
-К ним приходили?
-Думаешь, мы не проверили? – полюбопытствовал Мальт. – Вся Коллегия на ушах стоит, не думаешь же ты…
-Я про вас уже хорошо не думаю давно, - Арахна намеренно сказала «вас», чтобы не отделять Мальта от других дознавателей.
-Ладно, - примирился он. – Проверяем. Мы на стражу камер ставим молодняк. Стража всю ночь, пост тоскливый. Сама понимаешь, тут и более опытные глаза прикрывают на пару минут, чего уж говорить…и есть варианты. Либо заснул наш постовой, либо отошел на пять минут или хоть на минуту, либо в сговоре и утаивает информацию. В любом случае – его допрашивают и  участь ему плачевна.
-А если он не виноват?!
-А как? Не сознается нам – отдадим вам, - Мальт задумался, смакуя последнюю фразу, - хорошо звучит! Когда все Коллегии объединятся так уже не получится. Так…о чем я? А! Арахна, он виноват в любом случае, но вот степень вины – это вопрос совсем уже другой.
-Но все же! – Арахна представила, как множество дознавателей наседают на какого-то несчастного своего же собрата, готовые его растерзать.
-Тогда еще хуже! Встряхнули все списки посетителей Коллегии за вчерашний день – кто во сколько пришел и во сколько ушел. Если тот постовой не признается – дело плохо. Это кто-то из нашей Коллегии, из наших дознавателей.
-Например…ты? – Арахна не знала, что ее слова прозвучат так жестоко. Не догадывалась, что Мальт вздрогнет от них и с явной обидой спросит:
-Я что – единственная сволочь в своей Коллегии?
Арахна вспомнила недавнее знакомство с Персивалем, вспомнила и тот день, когда она вообще впервые увидела Мальта и покачала головою:
-Извини.
И, чтобы избежать неловкости, предположила:
-А это мог быть яд? Например, в вечернем ужине?
-Пищу пробуют, проверяют, - ответил Мальт, в котором жило еще чувство обиды и досады, что даже сейчас, после всех его откровений, Арахна относится к нему с предубеждением и настороженностью. – На проверку взяли остатки с их тарелок, кухонных работниц нашей Коллегии тоже уже вызвали для допроса. Осталось ждать!
-Это все, что ты можешь сказать? – Арахна не верила. Ей всегда казалось, что дознаватели – это люди, которые берут и легко распутывают самые загадочные и самые умные преступления, но теперь, когда оказалась сама нос к носу с представителем Дознания и видела, что он может только ждать – отказывалась верить.
Это ли те люди, что решают за жизни и смерти других? Хранители закона?! Сложили руки на столе, закопались в бумагах и ждут? чего? Когда все само собой станет ясным?
-Ты орешь на меня взглядом, - хмыкнул вдруг Мальт, - прекрати! Серьезно, мне кажется, что внутри себя ты просто кипишь от гнева. Так нельзя. Гнев отравляет разум. Да, я знаю, что тебя возмущает. Мое ожидание. Это у вас работа подвижная…
Арахна с возмущением уже готова была сорваться и обрушиться на него, но Мальт перебил:
-Да-да! А у нас преступления. Люди против людей. Докажи вину, найди виноватого. Вам нужно лишь покарать, и то, учитывая сегодняшнее происшествие, уже не нужно. Может быть, через час станет яснее, а может быть – завтра. В любом случае, не смешивай наши задачи. Твоя – карать, моя – найти того, кто виноват.
Арахна не ответила. Она чувствовала, что Мальт снова сказал ей что-то насквозь верное, то, до чего она и сама могла бы дойти умом, но почему-то не дошла. Но она решила отмолчаться, гордо подняться из кресла и уйти из Коллегии Дознания в свою, родную, чтобы рассказать Регару, Эмису и Лепену, что Тален и Авис таинственно умерли этой ночью.и уже вместе со своей Коллегией оплакать и поразмыслить над судьбами.
Но стоило ей подняться из кресла, как Мальт осведомился самым доброжелательным тоном осведомился:
-А бумага тебе не нужна?
-Бума…- Арахна выругалась. Тот самый предлог, который она использовала для того, чтобы Персиваль исчез из ее поля зрения, был суровой необходимостью. Она прежде не попадала в такие ситуации и могла бы сослаться на это и отправиться к Регару, чтобы тот уже уладил всякие формальности…
Но она не сделала этого. Ругнувшись, Арахна дождалась, когда Мальт неспешно и очень аккуратно выведет ей нужные строки, объясняющие, что этой ночью преступники ушли из жизни по своему, очевидно, решению, начато разбирательство и свидетельствует об этом он – дознаватель Мальт.
Арахна взяла бумагу, свернула ее пополам и спросила уже сама:
-Ждать известий?
-Если  хочешь, - пожал плечами Мальт. – От дела поинтереснее и посерьезнее ты отказалась.
-Я не участвую в заговорах!
-Но любопытствуешь.
-Но…- возражений не нашлось, Арахна закашлялась, изображая судорожный приступ сухости, чтобы выиграть время для того, чтобы придумать нормальный ответ. – Но я имею право знать о сегодняшнем.
-Да и ты и о большем имеешь право знать, но сама не хочешь, - Мальт махнул рукой, обрывая ее возмущение, - все, иди. До встречи.
Арахна пошла к дверям, потянула на себя – дверь не поддалась. Тогда она толкнула ее и дверь снова не поддалась. Чувствуя себя полной идиоткой, хуже, чем в последние недели, Арахна позвала:
-Мальт?
-Чего? – он оторвал взгляд от бумаг и, увидев Арахну у дверей, хмыкнул, - ну да, извини. Их заклинивает. С силой нужно.
Дознаватель торопливо поднялся из-за стола и весьма почтительно, что было на него не похоже, открыл перед Арахной дверь, и она смогла, наконец, покинуть Коллегию Дознания, встречая на своем пути множество взглядов и множество шума от кипящей в тревоге Коллегии.
А мальт снова вдруг подумал о том, что Арахна не имеет силы в руках, но, между тем, служит палачом. Это было странно, так как на ее счету было много казней и Регар называл ее своим заместителем.
А с дверью не справилась!
Тем временем Лепен тоже понял, что что-то идет не так. Казнь не начиналась, не появлялась страж, не появлялись жрецы и дознаватели, и уж тем более не появлялась Арахна с двумя сегодняшними осужденными. Толпа стекалась, толпа шепталась и ждала зрелища.
А зрелища не было.
Потом началось что-то совсем невразумительное: примчался Эмис в дрянной телеге и скомандовал помощникам Коллегии Палачей собираться, мол, казнь отменилась.
Помощники не поверили, но тогда Эмис назвал себя и сказал, что получил такой приказ лично от палача Арахны и дознавателя Мальта. Он прикрылся двумя именами, как щитом, рассчитывая, что уж какое-то сработает.
Помощники переглянулись и под негодование толпы стали паковаться. Лепен, преодолевая возмущение народа, который был лишен не только удовольствия в хлебах, но еще и зрелищных казней, с трудом протиснулся к Эмису, чье падение предвкушал.
-Эй…эй, что это значит?
Эмис обрадовался, увидев Лепена:
-Хвала Луалу, хоть одно здравое лицо!
Эмис приблизился к палачу и быстро сказал:
-Ависа и Талена больше нет. они покончили с собой ночью. Арахна велела отменить казнь.
-А где она? – Лепен бешено завращал головою, надеясь, что в толпе увидит ее.
-У Дознания была. Ее тот…ну, Мальт к себе повел, - Эмис пожал плечами, - вроде бы надо ему было поговорить, а я, стало быть…
-И ты ее отпустил?! – в ярости взревел Лепен и с силой толкнул Эмиса в грудь. Эмис, не ожидавший такого нападения, не удержался на ногах и упал на спину, больно приложившись затылком к подмосткам эшафота. Один из помощников сбежал вниз, чтобы помочь ему подняться, а Лепен, ругаясь на Эмиса, и ругая всех и вся, бросился назад, в толпу, надеясь, что возмездие отыщет голову этого безмозглого Эмиса, а вместе с ним и надоевшего до одури Мальта.
***
Регар считал себя неглупым человеком большую часть жизни, но сейчас он не знал за что схватиться и о чем подумать. Мысли его путались.
Рука настоящего опытного палача должна быть всегда тверда, но из-за всего пережитого Регар не удержал чайной ложки и та равнодушно упала. Откуда ей – расписанной красавице – было знать, что нельзя падать именно на этом участке Коллегии? Регар ругнулся сквозь зубы, склонился, увидел листок и, конечно же, развернул.
И вот теперь всякая мысль покинула его разум, едва взгляд выхватил: «Предлагаю покончить с г. Торвудом до луны. Так продолжаться не может. Подписание мира на носу».  Долгих три или четыре минуты Регар смотрел в лист, не понимая умом смысла написанного, а потом паника резко хлестанула по всему его существу, и он вскочил, забыв про несчастную ложку, подаренную ему еще лет десять назад Арахной. Ложек, вообще-то, был целый набор – разные, фигурные, расписные – ей приглянулся этот набор на ярмарке, и она сделала ему подарок. Подарок чудовищно-ненужный, но он был от нее, и это решило все на свете. Регар пользовался этим набором, и со временем от девяти разных ложек осталась лишь одна – та самая, что сейчас аккуратно лежала на полу. Остальные поистерлись, потерялись и были сломаны – как не береги, а дешевые