Тени перед чертой

Арахну надо судить! Впрочем – ее опущение формальностей, как палача – это, надо признать, не одинаковое опущение с судьей. Судья выносит приговор, палач исполняет. Палач карает, но судья определяет необходимость и степень кары.
-Возможно, - неожиданно для самой себя, чтобы отвлечься от ненавистного внутреннего голоса, сказала Арахна, - я могу узнать кое-что о Сколере. А могу и не знать.
Она замерла, ожидая вопроса: «как?», который непременно задали бы Регар или Лепен, и заставили бы ее рассказать о спрятанном под ее подушкой дневнике Сколера, который Арахна так и не открыла, да и не знала, стоит ли открывать.
Но это был Эмис, и он спросил лишь:
-А тебе нужно это знание? У тебя был друг. Теперь его нет. разве не лучше сохранить его другом в своей памяти?
-Не знаю, - честно сказала Арахна. Никто не мог прийти и сказать ей, как поступить. Раньше так мог сделать бы Регар, но сейчас Регару придется слишком многое рассказать. А это его расстроит. А что хуже всего – может быть. И навредит. Да и как рассказать, если для Арахны все выглядит как набор случайных событий и обрывочных бесед?
Раз за разом она убеждается в том, что слаба, не готова к жизни и вообще не имеет к ней никакого представления.
-Каким он был? Сколер? – Эмис за годы своей жизни понял, что в минуты скорби и растерянности надо перевести человека на более понятные и приятные моменты его жизни.
И это сработало. Арахна села на диване. В ее глазах промелькнула жизнь, и даже если  жизнь эта снова угасла, сменившись скорбностью и предчувствием самых  мрачных бед – это было уже неважно – искра жизни в ней не умерла.
-Он был…- Арахна склонила голову набок, подбирая слово, - смелым.  Всегда был готов влезть в драку, если требовалось. Не боялся заступаться, не боялся работы. Хорошо плавал, любил рыбу…
Арахне вдруг стало смешно. Человек умер – часть ее жизни ушла с этим человеком, а она сидит и вспоминает о том, что он любил рыбу! Абсурд! Луал, прости…
-Любимец женщин, ветреный, конечно, - Арахна поморщилась, вспомнив Иас, - мы и удивились, узнав про нашу кухонную работницу. То есть, нет, не удивились самому факту, мы удивились тому, что она беременна и…
-Может быть, он полюбил? – предположил Эмис.
-Луал разберет, - пожала плечами Арахна. – Я не знаю. Я уже ничего не знаю, хоть, как это и забавно, я знаю больше, чем Лепен, например. Мне кажется, что чем больше я узнаю, тем больше я путаюсь и увязаю в чем-то.
-Незнание – это своего рода свобода, - согласился Эмис. – Прожить в иллюзии и лжи неплохо. Но, скажи, а ты сама любила Сколера?
-Он был мне как брат, - покачала головою Арахна, даже не задумавшись. – И он, и Лепен. Десять лет я знаю уже Лепена, ну…Сколера чуть больше, одиннадцать, может – к двенадцати даже.
-И ты?..
-Как братья, - повторила Арахна. – Они оба. Я не могу сказать Лепену, как он меня ранит своими признаниями, я и не могу сделать вид, что не слышала этого. Я пыталась. Мы, считай, выросли вместе, стали палачами, казнили, жили под одной крышей и…
-Ты покидала пределы Коллегии?
-Зачем? – Арахна удивилась. –Тут мой дом.
-А как же твой настоящий дом? – не отступал Эмис. – Твои родители?
-Я здесь чувствую себя как дома. Проведя в Коллегии семнадцать лет своей жизни, я могу уже так сказать. Дома я не помню. Обрывки, обрывки…- Арахна приложила ладонь ко лбу, как будто бы проверяя, нет ли у нее жара. Эмис спохватился – он хотел поговорить с нею о приятных воспоминаниях, а не о кошмарных, и перевел тему:
-И вы со Сколером сразу стали друзьями?
-Ты представляешь – да, - Арахна невольно улыбнулась. – С ним было легко. Он сам назвал свое имя, спросил, где ему можно устроиться и вот – мы уже разговорились. Ты не представляешь, как было легко! Я к тому дню уже все знала в этой Коллегии, как кого зовут, где какие этажи, где какие комнаты. Тут раньше было иначе. Регар не был единственным палачом, были и другие.  Время же решило так.
-А с Лепеном?  С ним вы легко подружились?
-С ним? Нет. он был вдумчивый и мрачный, оглядывал нас с тревогой. Это Сколер как-то заговорил с ним, на второй или третий день и сказал, что мрачность в Коллегии Палачей не живет…
Арахна не выдержала и прыснула, затем закашлялась, не то смутившись, не то поперхнувшись. Эмис тоже не сдержался:
-Мрачность в Коллегии Палачей…вот это неожиданно!
-Куда он ушел? – тревожно вдруг спросила Арахна, оглядев пустое кресло и закрытую дверь.
-Регар? Не знаю. Лепен за целителем для тебя. Ты такое вытворила…
-Регар пошел заказывать телегу для Ависа и Талена, - Арахна опустила голову, - я знаю. О, Луал!
Она напрочь проигнорировала ответ о Лепене, как будто бы и самого Лепена для нее не существовало.
-Авис дорог вам?  - Эмис мысленно укорил себя за то, что не солгал, впрочем – как здесь солжешь? В какую сторону?
-Пожалуй…- Арахна сама не могла объяснить ценность Ависа. Нет, конечно, он не Сколер или Лепен, но тем не менее, почему так неприятно от мысли – одной только мысли о его смерти? Может быть. Потому что их заставили давать показания? Так ни она, ни кто-то еще из них (ну, не считая Иас и Мальта), ничего дурного не сказали. Привязались!
-Он немного старше меня, - тихо сказала Арахна.
-У него другая жизнь. Ты не можешь говорить о его виновности или невиновности. Ты не можешь ее знать, - Эмис коснулся плеча Арахны, и она взглянула на него со странным выражением на лице.
Ей пришло в голову, что если бы все Коллегии Секции Закона существовали бы в объединении, то она бы наверняка знала виновность или невиновность Ависа. И тогда не мучилась бы.
-Я поняла, - медленно промолвила Арахна, - почему многие палачи живут одиноко. Не потому что их презирают или у них нет денег и славы. Они живут для себя и тихо только потому, что не знают, не придется ли им казнить того, кто стал близок им. Регар тоже жил своей жизнью, пока не решился заботиться обо мне…
-Это долг, - напомнил Эмис. – Вы – люди долга. Если Авис виновен – он будет казнен. Неважно, друг он вам или нет…
-Я слишком человек, - перебила Арахна, - я слишком человечна для того, чтобы поступать так. Поступать так и делать вид будто…
Она не договорила. с целителем ворвался, а иначе не скажешь, Лепен. Целитель был слегка в недоумении, не зная, к кому именно его вызвали и по какому поводу – из слов Лепена он ничего не понял толком, так сильно был напуган палач. Однако в комнате царило полнейшее спокойствие, скорбное, но не истеричное, никто не выл, не рыдал и не бился головою об пол.
А для Лепена картина была еще хуже. Он уходил, оставляя Арахну – раздавленную и растерянную, в компании Регара и Эмиса. Вернувшись же, застал значительно ожившую Арахну в компании одного Эмиса, который сидел к ней близко, положив руку ей на плечо.
Это было чересчур.
-А кому нужна помощь? – спросил озадаченный целитель, переводя взгляд с одного лица на другое.
-Ей, - кивнул Лепен, находясь мыслями уже далеко.
-Мне? – удивилась Арахна.
-После того, что ты выкинула, тебе, - подтвердил Эмис , и Арахна спокойно согласилась, не зная, что Лепен, заготовивший уже целую тираду о необходимости проверки целителем, сейчас проклял в своих мыслях всего Эмиса.
Целитель посмотрел зрачки Арахны, убедился, что жара нет, попросил ее немного подышать глубоко, и высунуть язык. Затем спросил о сне.
-А что? – напряглась Арахна.
-Снятся ли вам кошмары, есть ли бессонница? – устало уточнил Целитель, понимая, что здесь от него особенной помощи и не нужно, а ведь где-то в столице, возможно, кто-то всерьез нуждается в его внимании!
Ох уж эти истеричные трагики жизни! И ведь палачи, должны уже понимать, что такое плохо, что такое хорошо, а все туда же, тьфу!
Но долг не позволил целителю открыть рот и высказать все это.
-Бессонница, - призналась Арахна. Частично она сама избегала сна, но кое-что от нее не зависело.
-Аппетит? – продолжал спрашивать целитель.
-Ну…
-Ясно. Пейте три раза в день по маленькой ложке ивового настоя. Лучше с водой.  И постарайтесь не нервничать. – Целитель поднялся, - что-то еще? Еще нужна помощь?
-Нет, - покачала головой Арахна. – Спасибо.
-Угу, - целитель вышел из Коллегии Палачей, подумав про себя, что взрослые люди могли бы и сами дойти о мысли про ивовый настой! Всем известно, что он успокаивает нервное возбуждение, но нет…гоняют туда-сюда целителей!
-Зря ты его привел, - тихо сказала Арахна Лепену. – Мне не нужна помощь.
-Ты сама не знаешь, что тебе нужно! – мрачно отреагировал Лепен. – Устраиваешь выступления в Дознании, ведешь себя как…
-Лепен! – предостерег Эмис. Ему хотелось напомнить, что палач обращается все-таки к девушке, которая ему, очевидно, дорога, и это логически значит, что Лепену следует придержать некоторые замечания. Особенно учитывая силу всех обстоятельств. К тому же, Эмис полагал, что Лепен, хорошо знающий Арахну за годы их знакомства, должен уже угадывать ее поступки, разве нет? не стала же она другой за одну ночь?
Но для Лепена окрик подействовал иначе. Он отрезвился, внешне смутился:
-Я просто переживаю, Ара.
Но в уме его произошло страшное, утвердившее в жуткой догадке: Эмис заглядывается на Арахну! На Арахну, которая должна быть с ним, Лепеном!
Регар появился, снова меняя атмосферу. Он был мрачен и собран. Палач над палачами.
-Завтра казнь? – сразу спросила Арахна. – Всерьез?
-Да, - кивнул Регар.
-Я казню, - продолжила Арахна, помолчав мучительное мгновение.
-Нет! – Лепен и Регар среагировали одновременно и одинаково.
-Вы казнили Сколера, - напомнила она. – Я тоже палач. Это будет честно. Эй, Эмис, завтра твоя первая казнь. Будешь моим помощником.
-Я? – испугался Эмис, - но я же еще не выучился даже практике! Я не…
-В самом деле, - вступился Регар за барда. – Он ничего не знает! Ничего не умеет. Теория, прежде всего, должна быть…
-Ты сам сказал, чтобы я учила его, - жестко возразила Арахна, и это заставило Регара умолкнуть, признавая справедливость ее слов. – Я считаю, что учиться можно и на практике. Он еще не стал палачом, так может быть. Отобьем ему это желание на корню, а?!
Это был укол. Еще один – точный, ядовитый, по сердцу Главы Коллегии. Если бы он точно дал когда-то Арахне понять, что такое палач, и как он работает, она, может быть, еще и раздумала бы.
Арахна прошла мимо Регара, который, вмиг став беспомощно-жалким, спросил только:
-Куда ты?
-Гулять, - отмахнулась Арахна. Лепен дернулся, чтобы следовать за ней, но она усмехнулась, - одна. Не бойтесь, на дознавателей больше не накинусь.
Не зная сама, откуда взялось в ней такое жестокое чувство, захватившее все ее существо злобной насмешливостью, Арахна вышла из своей Коллегии. Она знала, что Лепен сейчас следит за нею из окна, но не следует открыто. Возможно, стоит ей скрыться, последует, а может быть – она сумасшедшая.
Арахна шла прямо столько, сколько могла, но дальше начинались владения Дознания, и ей пришлось повернуть в сторону, чтобы не столкнуться с кем-то, кто был сегодня свидетелем ее слов, сказанных Мальту. О словах Арахна жалела – это было слишком опрометчиво. Но все-таки…кто-то должен был сказать!
А ей что терять, кроме жизни? Подумаешь!
-Ара? – она не сразу узнала этот голос, но, увидев обладателя его ближе, улыбнулась.
-Оллейн! – член Разъездной Коллегии, с которым чаще всего работала Коллегия Палачей, шел неподалеку.
Арахна остановилась, дожидаясь его.
-Привет-привет, - Оллейн, очевидно,