вместо этого заревела, как ребёнок. Она лучше разглядела этого строгого и грубого на первый взгляд мужчину, увидев его добрые неравнодушные глаза. Он пытался её успокоить, даже шутил, она улыбалась, но продолжала плакать от обиды, от страха, пока он сбивал с неё грязь щёткой.
– Так, держи, вытрись сама, чтобы я тебя не лапал, – ¬ сказал он, дав ей тряпку и ушёл, вернувшись через минуту с двумя чистыми тряпками.
– Спасибо вам большое, – прошептала Сансира, но её голос потонул в гуле шоссе. Он кивнул, что услышал и улыбнулся в ответ.
Она вытерлась, одежда была мокрая, но уже не такая грязная. Водитель забрал тряпки и поманил её за собой. Она пошла за ним, не чувствуя страха, наоборот, внутренний голос, который до этого всё время предупреждал её об опасности, что-то напевал, такое знакомое и новое одновременно, простую мелодию, давно забытую и никогда не слышанную. Она села в кабину, положив пакет на пол, который был на удивление чистым. Вся кабина была чистая, было видно, что хозяин любил свой автомобиль.
¬ – А ты куда едешь? – спросил он, плавно разгоняя грузовик, позади проревел слон, другая фура пропускала его, и он вырулил на полосу, просигналив спасибо в ответ.
– В Москву?
¬ – Да, в Москву, – ответила Сансира, голос вернулся к ней, она вытерла слёзы и просияла. В машине было тепло и сухо.
– Ну, до Москвы я не еду, прости, но до Химок доброшу, там сядешь на любой автобус.
– Большое спасибо вам, вы мне так помогли!
– Да ладно тебе, – смутился он и пошарил за козырьком, вытащив тонкий фотоальбом. ¬ – Держи, это мои внуки, их уже трое, такие сорванцы.
Он протянул ей фотоальбом. На небольших фотографиях 10 на 15, отпечатанных на принтере, были весёлые ребятишки, очень похожие на него. Рядом всегда была их мама, невысокая, полноватая блондинка, тоже копия отца. Сансира листала фотографии и улыбалась, иногда даже смеялась, так всё было искренне и по-настоящему. Она перестала думать, успокоилась, а в животе громко заурчало.
¬ – Ой, да ты же голодная! – водитель забрал у неё фотографии и убрал обратно под козырёк. Закинув левую руку назад, он вытащил большой термос и пакет с пирожками. ¬
– Вот, ешь все, а то мне они уже надоели, просто жуть. Моя в дорогу столько напечёт, только их и ем, а надо говорить, что очень нравится, а то обидится. Ешь-ешь, я серьёзно. У меня скоро выгрузка и домой, в отпуск.
– Спасибо большое! – поблагодарила Сансира и налила себе чай в кружку термоса. Чай был крепкий и очень сладкий, именно такой, какой она хотела сейчас. Она залпом выпила кружку и спросила. – А как вас зовут?
¬ – Меня? Да просто зовут, Толей, Анатолий.
– А я Сансира, – девушка слегка склонила голову, в знак приветствия, он заметил это и поклонился так же, усмехнувшись.
¬ – Ты ешь, ехать нам ещё долго, видишь, какая пробка собралась. Успеешь ещё и поспать. Дорога у тебя, как я вижу, долгая была, устала. Поспи, я разбужу, когда будем подъезжать.
– Вы такой хороший, даже не знаю, как вас и благодарить. Обычно люди не хотят нас замечать, – сказала Сансира и вздохнула.
– Это не люди, а звери, упыри. Я же вижу, что у тебя проблемы, нужна помощь. Не буду спрашивать, что стряслось, но чем смогу, тем помогу ¬ таков закон моря, а дорога она тоже море, только сухопутное.
¬ – А вы служили на флоте?
¬ – Да, десять лет, а потом началось. Страна рухнула, я психанул, уволился, вот и катаюсь до сих пор, веду свой корабль, мою баржу, – он любовно погладил торпеду, грузовик будто бы прорычал в ответ, как урчит прирученный зверь, получив ласку, пусть и грубую, но от хозяина.
Он стал рассказывать ей про море, про северный флот, какие там льдины, медведи дикий холод, какие там служат люди, сильные, добрые и злые, но всегда верные. Сансира скоро начала клевать носом, наевшись пирожков с мясом и картошкой и выпив три кружки чая. Он, чуть сбавив ход, заставив пробку идти ещё медленнее, забрал у неё термос и пакет с пирожками и подсунул под голову подушку. Сансира легла на дверь и крепко заснула, не тревожась, а внутренний голос всё пел, и перед глазами вставали огромные военные корабли из старых книг отца, которые они оставили дома, в их настоящем доме, зашумела вода, и Сансира очутилась в лодке посреди любимого озера Иссык-Куль, гладила борта нежной прозрачной водой, над небо возвышались горные вершины, одетые в белоснежные шапки, а лодка покачивалась на волнах, а вокруг никого, только она, лодка и любимая Иссык-Куль.
День катился к закату, когда пробка распалась, пропустив взмыленные машины к столице. Сансира спала всю дорогу, водитель тоже успел несколько раз вздремнуть, когда поток вставал на час, тогда все гасили моторы. Анатолий высадил её у съезда на Шереметьевское шоссе, здесь их пути расходились. Сансира быстро попрощалась с ним, забыв свой пакет в машине, а когда дошла до остановки, обнаружила в кармане куртки пятьсот рублей, он положил деньги во время сна.
Подошёл автобус, и она вошла, не заметив, как за ней вошли и два контролёра, объемные женщины непонятного возраста с недовольными лицами. Последним в автобус влетел молодой парень, придержав дверь рукой. Он огляделся, увидел сразу контролёров, приложил карту к валидатору и, заметив в конце автобуса потерянную девушку в старом спортивном костюме, приложил проездной ещё раз, валидатор списал оплату за два проезда. Контролёры проверили уже переднюю часть автобуса и целенаправленно шли назад, сразу заприметив зайца. Парень опередил их и сел рядом с Сансирой, она вздрогнула, как от сна, быстро посмотрела на него и смущённо уставилась в пол. Она успела разглядеть его, заметив ещё у двери, среднего роста, с овальным лицом и коротко стриженными волосами, тёмно-карие глаза смотрели прямо и уверенно, прямой нос, плотно сжатые губы и острый подбородок, обросший жёсткой чёрной щетиной, в которой, не смотря на возраст, уже проглядывались седые волоски. Парень не разглядел толком Сансиру, ему было интересно, но он не хотел пялиться на неё. Он уловил от её волос запах пожара, жжёного металла, резины и с сочувствием посмотрел на девушку, точно подметив усталость и ещё что-то, он не мог понять, но видел, что она часто поднимает глаза, быстро озирается и прячется опять, плотно сжимая веки.
¬ – Ваш билет, пожалуйста, – раздался глухой голос контролёра.
– Вот, пожалуйста, – парень протянул свою карточку. – Здесь оплачено за двоих.
¬ – Правда? – разочарованно спросила другая контролёрша и посмотрела в терминал, оплата была двух билетов. – Это вы за неё оплатили? Вы знакомы?
– Это не ваше дело, – резко оборвал её вопросы парень и протянул руку за карточкой.
¬ – Я просто так спросила, – сказала второй контролёр, оглядев его с ног до головы, одетого в новые серые брюки и клетчатую рубашку с короткими рукавами в тон брюк, в руках он держал небольшой рюкзак цвета морской волны, а потом оглядела девушку и презрительно фыркнула.
Первый контролёр отдала ему карточку, и они вышли на остановке. Автобус забился до отказа, и контролёры вошли за ними, протискиваясь между потными людьми, вежливо прося предъявить билеты.
– Я вам всё оплачу, у меня есть деньги, – тихо сказала Сансира и достала из кармана смятые купюры, они упали на пол, парень их поднял, расправил и вложил ей в руку.
– Не надо, оставьте их себе, – сказал он тихо, чтобы не привлекать внимания соседей рядом. Над ними нависли два мужика, дыша потом и перегаром, смотря куда-то в сторону.
– Спасибо, – Сансира спрятала деньги в карман и слабо улыбнулась, тут же спрятав глаза в пол. Ей понравилось, что он назвал её на «вы», а не как обычно её окликали хозяева, на которых они работали.
Автобус, будто и не было до этого тяжёлого затора, легко долетел до метро «Речной вокзал». Они вышли последними, Сансира пока не знала, куда ей идти, а парень стоял рядом, что-то раздумывая. Она подняла на него глаза, он повернул к ней голову, поймав взгляд. Её молодое, красивое, пусть и исцарапанное лицо с выступающими скулами и чудесной улыбкой тонких бледно-розовых губ, ровные матовые зубы и блестящие чёрные глаза с длинными чёрными ресницами, на которых никогда не было ни миллиграмма туши. Сансира не понимала, почему она смотрит на него и улыбается, ей просто хотелось улыбаться и нравилось, как он пытается улыбнуться в ответ, подавляя в себе скованность честного человека, не желавшего играть в дурацкие игры.
– Как вас зовут? – спросила Сансира, зардевшись, глаза её сощурились, и парень расплылся в улыбке, растаяв от этого лукавого смеющегося взгляда.
– Виктор. Может перейдём на «ты»?
– Давай! – обрадовалась Сансира.
¬ – Ты торопишься?
– Вроде нет, – ¬ она пожала плечами и задумалась, внутренний голос молчал. – Пока нет, не знаю, а что?
– Пошли в «Макдак», – предложил он, показав рукой на ресторан быстрого питания. – Я закажу, а ты в туалет сбегаешь.
– У меня мало денег, – покачала головой Сансира.
– Неважно, у меня есть деньги, – нахмурился Виктор. – Перестань, ты мне ничего не должна. Идём, а то мне одному есть неохота.
– Хорошо! – обрадовалась Сансира, голод не отпускал её, будто бы она готовилась к долгому путешествию.
Они зашли внутрь, у касс стояла большая очередь.
– Что ты будешь? – спросил он.
– Не знаю, что-нибудь. То же, что и ты, – ответила Сансира.
– Хорошо, я тебе кофе возьму, да?
– Да, спасибо! – обрадовалась она, от запаха кофе у неё подвело живот.
¬– Иди пока в туалет, я всё сам возьму, – сказал он, и она убежала в уборную.
Сделав все дела, Сансира, хорошенько умывшись и протерев одежду бумажным полотенцем, вышла в зал. Сначала она подумала, что он ушёл, расстроилась, Но не винила случайного знакомого. Уже собираясь выходить, она увидела, как из-за дальнего столика у окна ей машет Виктор.
¬ – Я тебя сразу не увидела, подумала, что ты ушёл, – сказала она, садясь за стол и осеклась, не заметив, что сказала это вслух.
– Ну, не ушёл же, – ответил Виктор, ничуть не обидевшись на её сомнения. Он подвинул к ней поднос, на котором были большой стакан кофе, картошка, огромный гамбургер и пара кексов. – Не стесняйся, ешь. Если не хватит, возьмём ещё мороженого, если захочешь.
– Захочу, я очень люблю мороженое, – смутилась Сансира и набросилась на еду, набивая рот, смеясь от своей неуклюжести, бросая на него игривые взгляды. Ей хотелось нравиться ему, но вместо важного вида в ней проснулась детская игривость, и ему это нравилось.
Быстро справившись с едой, они взяли мороженое и вышли на воздух. Наступил вечер, тёплый, со сладким вкусом приближающейся осени, спокойный и тихий, автомобили старались ехать медленнее, не гремела музыка из салонов, улица затихала, готовясь ко сну.
¬ – Как быстро уже темнеет, – заметил Виктор.
¬– Да, скоро зима, – улыбнулась Сансира и откусила большую часть от рожка. Внезапно внутренний голосу дарил по ушам, в сердце. Она испуганно обернулась, к остановке подъехал огромный чёрный джип с глухо затонированными окнами, и из него вылезли четверо мордоворотов.
Игорь заметил её испуг и увидел машину с быками. Зажмурившись, он резко открыл глаза, отгоняя от себя картинки прошлого, которого он не застал, родившись в конце 90-х годов. Он видел, что быки идут прямо на них, как один из амбалов оскалил зубы, обнажив длинные корявые клыки, а Сансира застыла на месте, как столб. Из её руки выпало
