метафизики, но она не преподается в школе, да и по твоему словарю заметно, что ты не знаком с ее основами, а только бессистемно нахватался некоторых словечек спиритического толка.
- Петр Николаевич, вы ошибаетесь. Я не так наивен, как вы думаете. И читал немало книг по философии.
- И хорошо, что читал. Когда сам будешь писать такие книги, тебе же будет легче это делать, ибо к тому времени они уже отложатся у тебя в голове, и ты будешь писать по писанному другими писателями. В этом и вся разница, но разница существенная, сущностная.
- Но тогда заявление о том, что взрослые люди – это биороботы, если принимать его всерьез, является явным перебором.
- Ну, почему?
- Да, потому что это такой же бред, как, например, натурализация идеального за сюрреальное. Это уже не идеализм, а сумасшествие, сюрреализм.
- Да, многие обыватели, разглядывая картины некоторых современных художников, считают их творениями сумасшедших. Вот смотришь на часы и видишь не часы, а какой-то потекший кисель. Но так художник просто видит течение времени, метафорой которого является ему часы. Они текут.
- Но другая крайность – это признание метафоры за саму действительность, само желание интерпретировать ее буквально. Она же метафора. В противном случае и начинаются уже не капризы памяти, а капризы всего сознания. В таком случае имеет место уже подмена бытия сознанием. Если такую подмену принимать реально, актуально, то можно не просто договориться до бреда сумасшедшего, но действительно уже быть им, быть параноиком, одержимым идеей, действовать так, как сумасшедший ведет себя в сумасшедшем доме. Вы же. Как нам говорили, были там и все видели своими глазами, а не со слов других, нормальных людей, тех же психиатров, - их врачей. Неужели жизнь с ними, с ненормальными, не отвратила вас от подражания этим самым сумасшедшим?
- Ну, что я могу сказать… Только то, что я научил тебя на свою голову. Вернее, вызвал на себя твой дар разума. Ты достиг уровня реалиста, каким являются все ученые. Но это не предел, это только начало длинного и извилистого пути познания реальности.
Что до сумасшедших, то у них тоже есть познание, их, сумасшедшее, которым тоже нужно овладеть, чтобы различать реальность и отличать ее от иллюзии оной. Кстати, эта грань прозрачна для взрослых. И чем ты взрослее, тем труднее для тебя отличать одно от другого. Ведь растет не только твоя причастность к правде, к истине, но и твоя причастность ко лжи, к заблуждению. Тем более, что современная массовая культура потребления, как правило, не активирует, а деактивирует самосознание, делает сознание не слоистым, а уплощенным, стимулируя нагнетание автоматизмов в сознании, что я и называю процессом роботизации органических существ. У вас этот процесс называется цифровизацией.
- Почему вы противопоставляете себя другим?
- Не почему, а зачем. Затем, чтобы легче думать самому при постоянном прессинге идеологии власти, мифологии народа и софистики интеллигенции. И помни: ты находишься лишь на пороге сознания. Оно еще не вошло для тебя в полную силу. Поэтому заранее не ставь диагноз. Реальность уже созрела, но никак не ты. Следует быть адекватным реальности в собственном сознании, суметь догнать ее. Многие не догоняют и поэтому витают в облаках, как Сократ у Аристофана в «Облаках». И философы, а те только комики, живут иллюзиями и в иллюзиях.
- Так значит, упоминаемое ваши сумасшествие есть метафора?
- Все есть метафора.
- И метафора?
- Естественно.
- Так вы противоречите самому себе.
- Беру пример с реальности.
- Разве не наша цель – быть непротиворечивыми?
- Это цель ученого. Ты – ученый?
- Я ученик.
- Ученого?
- Гуру.
- Что и требовалось доказать.
- Хорошо, вот я поступлю в университет, если поступлю, и буду учиться у кого? Может быть, вы подскажите, у кого?
- Я знаю? Ты думаешь, что существует тайное общество посвященных, которые поддерживают друг с другом связь, составляя общину. В ней они находят свое убежище, как и в учении, и в своем учителе, что ли? Все это сказки или пропаганда уже религиозного культа, почитания. Посвященные не нуждаются в этом. Они уже в духе. Все это нужно непосвященным. И все это не поможет им в посвящении. У каждого избранного, избранника свой путь. Общий путь только отвлекает от твоего, никем другим не заменимый.
- Но хотя бы для подготовки нужен наставник. Кого вы можете мне рекомендовать?
- Если он так нужен тебе, то и я сгожусь. Приехав домой на каникулы, можешь поговорить со мной. Или тебе этого мало?
- Нет, конечно. Спасибо за внимание к моей особе. Но неужели вы не общаетесь с такими, как вы, посвященными?
- Зачем? Общение нужно тем, кто еще не посвящен, как ты. Понимаешь, в посвящении и в том, что следует за ним, важны не мы, но дух как среда взаимного проникновения, а не обособления. Но это в духовном мире, а не в нашем, телесном. Здесь важно быть избранным, то есть, одиноким. Между тем как коллективом живут все прочие. Этим они похожи на зверей, как жлобы из власти, живущие в стае, или на скотов, как кормильцы, живущие стадом. Там ты не встретишь таких, как мы. Мы живем особняком. В старину нас считали колдунами и ведьмами, живущими в своем скиту. Нас мало. Теперь нас единицы, если, вообще, еще кто-то остался.
- Почему, Теперь в каждой газете можно встретить советы астрологов и магов.
- Так это фокусники, шарлатаны. Никита, ты пойми, мое занятие требует меня всего без остатка. Поэтому мы плохо ориентируемся в этой жизни, в которой все прочие выживают, конкурируя друг с другом. Подумай сам, нам в самый раз хватает энергии только на то, чтобы творить мысли, чувства, представления, артефакты. Ты не замечал, что ненормальных, неадекватных, короче, фриков больше всего среди творческих натур, артистов, художников, поэтов, мыслителей? Меньше их среди ученых по причине их прозаического занятия не тем, чего нет и что нуждается в творении, воплощении, а тем, что есть в материи. Еще меньше, точнее, их нет, вообще, среди богатых, властных лиц и кормильцев, трудящихся, которые заняты выживанием и развлечением как компенсацией за выживание. Если человек из народа займется творчеством, то он обязательно запьет, опустится и сдохнет под забором, как бродячая собака.
Настоящее творчество страдательно, а не удовлетворительно. Оно доставляет радость только, когда забываешься в нем, теряешь себя. Как говорят: «за все хорошее приходится платить». И нам платят, как и забулдыгам из народа, всеобщей ненавистью и презрением. Взять хотя бы моего пса еще до моего забвения. Когда я приходил домой слабый, больной, он как всякий зверь нападал на меня. Но достаточно мне быть здоровым и в силе, как он чуял, что получит по зубам и жался к ногам и вилял хвостом или поджимал его под себя, чуя присутствие своего хозяина. В противном случае он сам чувствовал себя хозяином положения. Так и люди, как мой пес, - ведь чем они лучше прочих животных? – как только ты ослабеешь, перестанешь конкурировать с ними, так они сразу накинуться на тебя как коршун на зайца.
- Я совсем не думал, что так можно думать, как думаете вы.
- Никита, с духами ничего не случится, если ты не пойдешь по моим стопам. Если ты хочешь получать от жизни удовольствие, займись карьерой, политикой, финансами, наконец, каким-нибудь делом, - дизайном, фитнессом, ресторанным бизнесом и пр. Что ты здесь забыл? Зачем мне это?
- Неужели нельзя получать удовольствие от духовного возрастания?
- Ты посмотри, какие слова: духовное возрастание! Ты у кого эту чушь нашел? Не у попов ли?
- Нет, кажется у вас.
- Сроду не использовал таких церковных слов. Если у тебя все, то мне пора на боковую. Ты видишь сам, что нам не о чем больше говорить.
- Хорошо. Последний вопрос.
- Нет, если тебе после поступления в университет захочется со мной говорить, его и задашь
- Если я не поступлю в университет…
- Мне будет не о чем с тобой говорить.
- Почему?
- Потому что ты будешь только о том и думать, как в него поступить.
- Если же я в него поступлю...
- То ты будешь думать, как перевестись на другой факультет или, вообще, бросить его. Там ты ничего не найдешь из того, что уже нашел в школе. Если тебе нравилось учиться в школе, то понравиться и в этом убогом учреждении.
- Почему вы так говорите?
- Потому что я уже изучил тебя и знаю, что там ты не найдешь того, что интересует тебя, как, впрочем, и в другом месте тоже. Университет - это не то место, где ты найдешь себя. Но ты не переживай. Если ты еще живой, то продолжай жить. Если умер, то к чему этот разговор?
- Что же мне делать?
- Не знаю. Это твое дело. Если ты не знаешь, то почему я должен знать. Мне собственно все равно. Это твоя жизнь. Одно дело - наше общение, и совсем другое – выживание. Хоть сиди у родителей на шее. Просто сидеть там неудобно из-за придирок, что ты тунеядец. Вот меня, например, выгнали бы сразу в шею. Поэтому, когда я не поступил в институт, я пошел работать на конвейерное производство. Кому нужен вчерашний школьник, который ничего не умеет делать? И, пожалуйста, не строй иллюзий, что можно одновременно работать и учиться. Не получится ни то, ни другое, а будет ни то, ни се. Вот так. Единственно, чем хорош университет, так это тем, что у тебя будет в запасе, как минимум, пять лет для занятий самим собой, а не всякими науками, которые никогда не пригодятся в жизни. Для этого достаточно начального образования при популярном уровне нашей цивилизации.
- Да, не знаю, как мне относиться к тому, что вы сказали.
- Знаешь, почему я симпатизирую тебе, Никита?
- Почему? – с дрожью в голосе спросил выпускник.
- Потому что ты не похож на этих великовозрастных…
- Дебилов?
- Это ты сказал. Они не дебилы. Но мне жалко их, а не тебя.
- Почему?
- Потому что у тебя есть шанс. Но если у тебя ничего не выйдет, ты никого не вини. Знай одно: ты уже не успеешь снова встать в строй. Поэтому подумай: стоит ли игра воображения, ума, языка свеч? Проще, зато надежнее сделать вид, стать интеллигентом, стилистом, имитатором, подражателем. Или, вообще, заняться бизнесом. Но сначала получить хотя бы среднее специальное образование.
- Понятно. Воспользуюсь вашим советом. И последнее, что я хотел спросить…
- Уже в какой раз?
- И не говорите. О многом, если не обо всем, вы говорите абстрактно, не оправдывая, не жалея людей, клеймите их последними словами, называя биороботами. И только о тех людях, которые вам нравятся, вы говорите конкретно и положительно. Почему?
- Ну, это понятно. Наша субъективность бывает задействована, когда мы проявляем волю, выбираем, вкладываем себя в того, в ком находим отклик. Мы ограничены как в своих силах, о чем я уже говорил, так и в своих возможностях. Хотя наше существование есть бытие-возможность или возможность быть (esse posse). Выдавать себя за равным образом расположенных ко всем, любящих даже ненавидящих нас, проявляющих ко всем сущим так называемое «великое милосердие»,
