на этом основании выпросили право навязывать музыкантам настоящие наркотики. Получился баланс. Теперь мы разжалованного архангела мучаем, заставляя слушать поточную эстрадную продукцию. Впрочем, мы к нему снисходительны по мере возможности, ибо он признался, что вдохновлялся не только звуками небесной гармонии, но и ритмами ведьмовских шабашей. Синтез культур называется. И это правильно. По-божески, можно сказать…
- Так вы тоже за справедливость? – поинтересовался на всякий случай Лотис.
- А как иначе? Только за нее, и горой! Это альфа и омега мироздания. Альфа – у ангелов, омега – у нас. Онтологический дуализм называется. Ну да не вам, правителям, азы объяснять… А еще тут мается один маститый писатель. Он обладал столь плохой памятью, что принужден был читать одну и ту же книгу многократно: дочитав до конца, раскрывал ее сначала, чтобы вспомнить, чем эта история начиналась. Потому решил писать романы сам, в надежде помнить написанное.
- Но тогда за что сюда попал?
- Сначала он написал книгу «Исповедь». Затем еще одну под названием «Новая исповедь». Затем – «Дополнение к Первой исповеди». Затем - «Исповедальное». Затем… Короче отослали его к нам раньше срока, чтоб заткнулся.
- Надо же, как строго.
- С этим – да. Выворачивать душу наизнанку - небесная прерогатива. Попав сюда, пытался вывернуться заявив, что писалось оное ради самопознания души своей. Но не прокатило.
- Если упорно ищешь – тебя найдут, - согласился Одарис.
- В конце концов, надо же понимать, что, критикуя несовершенство своей души, ты намекаешь и на Создателя! – разъяснил позицию Суда черт.
А впереди клубилось очередное облачко. На облачке было водружено дерево без листьев с большущими раскорягистыми ветвями. На одном суку висел некто. И так как умереть он не мог, ибо уже помер, то раскачивался, корчил рожи и что-то невнятно бормотал.
- Что он делает? – поинтересовались принцы.
- Изображает раскаявшегося грешника. Веяние времени. Позволяем… очищаться. Чтоб хоть немного разгрузить Ад.
Принцы подошли поближе, застенчиво посматривая на композицию. Висельник в свою очередь, вроде бы обрадовался появлению экскурсии и возопил во все сдавленного петлей горло:
- Правду не спрятать! Сатрапы! Жандармы духа! Пошто Пушкина убили, изверги!
- Ну, началось, - с неудовольствием буркнул черт. – Чуть что, сразу сатрапом обзываться. И смерть какого-то камер-юнкера нам шьет. Хотя бы камергера для солидности. А то... Креста на нем нету.
- Так дайте, - неосторожно предложил Одарис.
- Да вы что, почтеннейший! Это все равно, что в Раю святому «Плейбой» в кармане носить!
- Каюсь, не подумал…
- Дайте мне осину, а не березу, издеватели! – продолжал хрипеть грешник. И закончил с тоской. - Ну как тут жить и не тужить?
- Жалко, что мы не на Земле, а то б я дал вам все желаемое, - поспешил отметиться в лучших намерениях Одарис.
- Еще чего, - вдруг ясным голосом произнес кающийся гражданин. И сошел с дерева.
Это было так неожиданно, что принцы форменным образом остолбенели, не высказав предполагаемого комментария.
- Вы, я вижу, тут недавно? – спросил грешник, усаживаясь на край облачка. – Не в курсах, значит...
Его голые ноги, высовывающие из белой рубашки, напоминающей саван, были подчеркнуто грязны и обцарапаны.
- Да-с, недавно прибыть изволили. Так что – не судите строго. Мы пока что в пути познания, - отвечал Одарис, собираясь с мыслями.
- Ах, вот как! Какое же это счастье, быть в пути по стезе познания греха. А я вот уже прошел его и осталось лишь каяться за результат. Что, уверяю вас, не так интересно, хотя и духовно мобилизует.
- Будем иметь в виду, - поддакнул Одарис.
- И что у вас - получается? – подал голос, наконец, и Лотис. – Что именно обрящиваете, так сказать?
- Как что? Взыскую обрести счастие для души и упокоение в сердце.
- А для печени? – поинтересовался не без доли ехидства Одарис.
- Печенку в морге отобрали, - спокойно ответствовал взыскатель. – Порченная, сказали, циррозом.
- А что есть счастье? – опять вопросил Лотис.
- Счастье – есть ощущение гармонии. Это воспоминание о грядущем Рае, - пафосно выкрикнул раскаявшийся грешник, и вновь полез на дерево.
- Да-а, люди испоганили не только планету, но испортили даже Ад, - вздохнул черт. – Страшно представить, во что они превратили Рай.
- Но раз каются, значит, есть надежда. Раскаяние – душа надежды, - попытался защитить страждущего исповедальника Одарис.
- Ага. Начальство тоже кается… Только в том, что разрешило эксперимент, – ворчливо ответствовал служитель.
- Ну, подобный процесс не скор. Может, со временем он изменит Ад…
- Только не пугайте, ради бога! – испугался черт. – Мы, знаете ли, пуганные. И нам изменений не надо. Ведаем, чем все кончается.
- И чем же?
- Новым кругом Ада!
- М-да, о таком обороте дела я не подумал, - признался Одарис.
- А когда люди всерьез думали о последствиях? Только когда уже поздно было!
Но принцы постарались не сдаваться на веские аргументы.
- Не пытались грешников такого рода переубедить? Применить к ним, так сказать гуманные способы? – спросил Одарис тоном завзятого идеалиста.
- Таких переубедишь… Вещают гордо: «Нас плоскогубцами не взять! Мы в геенне не горим и в дерьме не тонем! У нас глаза квадратные и три извилины, да и те в надежном месте спрятаны». Вот и договаривайся с такими. Прямолинейны, как рельс…
- Но писатель-то с виду умный.
- Умный - это точно. Но дурак! Выяснилось, когда занялся общественной деятельностью. Потому на Земле проповедовал идею монолитного единства дураков и умных. Мол, народ и власть должны хоть в чем-то быть едины. И небезуспешно проповедовал, надо отметить. Тем более что в этом сущая правда бытия. Народ всегда прав, даже если он не прав. Это вам любой вождь пролетариата подтвердит. А власть всегда готова быть с народом.
- Какой бы дурак сомневался, - с готовностью согласился Одарис.
________
- А сколько здесь вообще кругов ада? – спросил Лотис, мерно отшагивая рядом с сопровождающим чертом. – Надеюсь, я не испрашиваю секретную информацию?
- Не испрашиваете, потому что не знаю. И никто, за исключением высшей иерархии. Как улитка не знает, сколько колец у ее панциря, так и мы сбились, ибо увеличение кругов идет автоматически по мере прибытия миллионов новых душ и роста их классификации. Мы давно перешли на число п.
- Значит, и вас накрыл принцип неопределенности Гейзенберга?
- Не ждали - не ведали, как вдруг... До всех этих научных открытий все было определенно и ясно как божий день. Жили в полном понимании сущности. А сейчас рога на бок. Уже ни в чем уверенности нет. Вывод: просвещение – зло, а наука тем более.
- В школе я это в 7 классе стал подозревать, - поддакнул Одарис. – Зачем нам знать, что Земля круглая и не стоит на трех китах, а мне двойки получать по физике и математике?
- В таком возрасте достаточно узнать, чем мальчик отличается от девочки и что с этим делать, - согласился Лотис.
- Изволите шутить, а у нас серьезные проблемы. Когда сами затеряетесь в этих кругах, выпадите из отчетности, станете заблудшими и неприкаянными душами, тогда поймете на себе, что такое «принцип неопределенности» и «теория относительности».
- А если в Рай попадем?
- Там та же лабуда. Законы физики едины для всех.
- Значит, правильно мудрец предупреждал: «многознание умножает скорбь»?
- Мир объективен, но дан в субъективном восприятии, - изрек истину черт. - Как люди себе Рай и Ад представляют, таковым они и являются. «Энергия заблуждения» называется. А без субъективно создаваемой людьми энергии ничего в мире людей не производится. Пример тому гибель олимпийских богов и подземного ада имени Плутона.
- А объективные законы?
- А пока их не открыли, их как бы и не было. И Земля была, да, плоской и мирно покоилась на трех китах. Субъективный идеализм, как-никак.
- А мы думали, наука прояснила...
- Ни черта она не проясняет, а только запутывает! – взъярился черт. - Скоро мы сами себя понимать перестанем. И где грешник, где святой. «Моральный релятивизм» называется. Что является следствием квантового релятивизма. Разрушение вековечного порядка начинается на субатомном уровне. Напасть откуда не ждали. Попробуй, разгляди этот самый атом, и перекрой прущий оттуда релятивизм.
- Но ведь и раньше были проблемы. Усопшие пытались обмануть Суд и прикрыться за молитвенными ритуалами.
- Было дело. Прибывали с индульгенциями и считали, что мы перед ними будем хвостами вилять. Но то обычный обман, а это наша территория. А тут – наука! Объективная реальность. Божья субстанция. Озадачишься. Раньше думали, что мы пуп вселенной и Солнце вокруг нас вращается. И вдруг кирпич на голову... Мы горсть песка на чьем-то пляже. Не смогли такое стерпеть. Копернику стрелку забили. Уж как просили к нам его прислать, потолковать с ним по душам. Спросить вежливо: «Ты что делаешь, падла?» Но даже в Джордано Бруно отказали. Мол, уже поджарился, и дважды за один грех два наказания не накладывают. Иные служители Ада из-за этого веру в справедливость и посмертное воздаяние потеряли. А следом и веру в Бога! Мол, кругом объективные законы и вселенская бездна. Потому по этим законам и жить надо! И стали адептами секты релятивистов. С трудом начальство преодолело Черный Раскол на староверов и обновленцев. Но плоды оного наблюдаем и поныне. Первородный грех дополнился второродным... Теория соблазна потеряла свою стройность и однозначность. Релятивизм и по ней ударил.
Черт вздохнул и ругнулся негромко. Принцы сочувственно молчали. А что они могли сказать в утешение, ибо наука еще не сказала свое последнее слово. А если скажет, то каким будет это Слово?
Вначале было Слово, им же оно и завершится, не приведи Господь!
- Одна надежда на Регресс, - произнес черт устало. - Это будет отход от растущей непонятности Бытия к былому ясному пониманию.
- За это и выпить стоило бы, - внес ремарку Одарис, начавший привыкать к перманентной жажде.
- За Регресс! Настоящий тост! - согласился Лотис.
- Можно было бы выпить, но все отдохновенные места вы спалили, - желчно заметил сопровождающий. – Есть, правда, еще одно злачное место, но я вас туда не поведу в целях его безопасности.
И принцы согласились с доводами члена комиссии.
Отгадка тайны: попытка первая
А с Карлетт в тот миг приключилась неприятная история. О ней наябедничали следующему по иерархии черту, как нарушавшей все правила. И вышестоящий начальник не замедлил явиться, чтоб вдосталь пометать гром и молнии согласно отпущенным лимитам.
- Я покажу, как в неположенных местах шляться! – кричал он грозно еще издали. - Будешь у меня ходить восьмеркой!
И тут увидел Карлетт.
- А Вы-то как здесь оказались? – сбавив тон на два тона, вопросил Начальник.
- Посмотреть пришла, - кротко ответствовала Карлетт.
- Да вы что там, на Земле, с ума посходили? Здесь не место для экскурсий! Ну ладно молодежь. У них ветер через дырки гуляет, но вы-то – дочь Бо…
Карлетт явственно кашлянула.
- Я говорю, что Вы идеальная героиня литературного произведения, а мир наш в фарс превращаете! Здесь Ад, понимаешь, а не парк аттракционов.
- Все мы из литературы, - заметила Карлетт. – Сначала адские реалии и черти с рогами были созданы в
