человечку о себе:
— Лесные нимфы — будущие звёзды, ходят они осторожно берегами левыми, левыми по рекам. Горстями целыми блики с воды собирают.
— А после нимфы шагали по звёздам и делали невозможное — поджигали звезды руками!
— Звезд падающих вы не видали? Когда те из их рук выскользали и к земле подлетая, не ныли!
— А нимфы себе говорили: «Сейчас загадаем желание и сами звёздами станем».
— Ведь нимфы лесные — звёзды будущие. Непростые сказки мы вам рассказываем и по долгам не спрашиваем.
— О-о! — схватился за голову маленький одинокий человечек. — Я никогда ни в кого не стрелял.
— Бух! — пукнул в шкафу именной космический пистолет ТОЗ-81-Марс, но тут же осёкся. — Извиняюсь, осечка.
— Ну осечка так осечка, — закряхтел Водкин, скатился с кровати и на карачках пополз до туалета. — А и плевать! Никто ж не видит.
На карачках можно доползти и до кухни. Ан нет, не получилось, за пределами «каюты» было сильно натоптано. Мужчина даже уже задумался на тему «а не помыть ли мне полы?» как его прервали непонятные звуки на кухне, они были похожи на то, как будто кто-то шарился по кастрюлям. Конечно, это мог быть кто угодно: от понаехавших строителей с поварами... до Розгина с Шаньгой, ну или на худой конец Коля Тихонов и Андрюха Бабкин.
— Ну ясен месяц в небе светлом! Там кто-то свой. — подумал Петевич и поднялся с карачек.
— Ну и зачем же ты мелкое-премелкое быдло (извиняюсь, функционал) полез в шкаф за именным космическим пистолетом ТОЗ-81-Марс? Ты ж его в ручонках то держать не умеешь, посмотри, как задрожали кисти, а всё туда-же: супер-мачо, супер-ковбой! — раскряхтелся, расшаркался зеркальный шкаф, но всё же открыл писателю свои двери.
— Супер-плебей, — уточнил именной ТОЗ-81-Марс, передергиваясь в сильнейшем параличе, и не с первого раза, но всё же позволил снять с себя предохранитель.
Но супер-мачо не отступал, он нервно пытался воткнуть ступни в сапоги, оставленные им за порогом жилой комнаты, и нервно прислушивался к телодвижениям кухонного «барабашки». Но как бы псевдо-ковбой не тянул время, а идти на разведку хоть ползком, но надо. Но можно не ползком, а опасливо пританцовывая. Вот так, да. Ну прямо как в кино!
— Бах! — с ноги открылась дверь на кухню, и кнопка выключателя услужливо откликнулась. — Пам!
Мягкий электрический свет залил помещение.
— Руки вверх! — дрогнувшей диафрагмой промямлил главный герой.
На главного героя из глубины кастрюль смотрело... Кто бы вы думали? Привидение.
— Бух! — прогремел выстрел.
— Бам-бам-бам! — задребезжали кастрюли, и отдача от выстрела больно ударила затылок стрелка о дверной косяк.
Пока «пятиборец» потирал ушибленный череп, привидение вышло на середину комнаты и спокойным размеренным голосом сказало:
— Ну здравствуй, коллега!
Иван перестал чесать лоб и уставился на чудо-юдо. Привидение было совсем не страшное, оно сверкало и переливалось, как голограмма, кои он имел честь видеть по телевизору, а выглядело оно как человек, то есть как мужчина. Привидение уселось на один из разделочных столов и пару раз булькнуло, вернее хихикнуло:
— Да ты прав, я голограмма. Но чья?
— Блин, — оживился Петевич. — и с пистолетом наперевес медленно приблизился к голограмме.
Он потрогал её руками, потыкал пистолетом и обрадовался, как мальчишка. Голограмма сделала вид, что ей щекотно, она выудила из несуществующего кармана темные очки, напялила их на несуществующий нос, и задало всё тот же провокационный вопрос:
— Так чья я голограмма, узнал?
— Узнал, — расплылся Иван Петевич. — Ты Витя Олегич Пелевин.
Голограмма сняла очки, и они исчезли, а человеческая проекция подняла указательный палец и откровенно рассмеялась:
— Не я. Не, я не Пелевин, я его голограмма.
— Много «я» и «не», — автоматически вырвалось у писателя.
Он, как всегда, хотел сказать, что «в двух коротких фразах два раза по три одинаковых местоимения» и «так писать нельзя». Но призрак понял его по-своему и рассудил совсем по-другому:
— Ну ладно, давай без всяких недомолвок и на «ты». А кто тебе сказал, что «я» может быть слишком много? Вот ты уверен, что тебя сейчас нет где-то ещё: в другом измерении, в прошлом, в будущем, в следующей Вселенной, да и вообще в каком-нибудь ином мире? В глазах бога, например? В душе Будды? Или, может быть, ты расплылся по всем мирозданиям, сконцентрировав свой разум одновременно в тысячах и тысячах землян и инопланетян?
Иван открыл рот, он никогда не задумывался о подобных вещах, он если что и плагиатил у Пелевина, так только сугубо политическое, а поэтому поразмыслив, промямлил:
— Нет, не уверен.
Голографическое изображение ехидно улыбнулось:
— Кстати, в твоей микро-фразе три раза повторяется сочетание букв «н» и «е», а это не есть хорошо, Иван Петевич.
— Согласен, — сглотнул голодную слюну ошарашенный всем происходящим землянин.
А привидение совсем распоясалось, оно спрыгнуло со стола, принялось обходить Водкина кругами и внимательно рассматривать живого человечка, и при перемещении совсем себя не жалея: оно сплющивалось у стены, у дверного косяка и у холодильной установки, и распрямлялось, где пространства было побольше. После физиологического осмотра пациента, голограмма подала оному для пожатия свою сине-фиолетовую руку:
— Меня зовут Деймос-ПВО.
Безделкин попробовал пожать прозрачную руку собеседника, но промахнулся:
— А почему Деймос-ПВО?
— Кхе-кхе-кхе, — попыталась откашляться голограмма, он у неё не получилось. — Деймос — это один из двух спутников Марса (второй, как известно, Фобос). Деймос был открыт 1877 году и назван в честь древнегреческого бога ужаса Деймоса, сына бога войны Ареса.
Иван немного расслабился и ахнул:
— Ах, вот почему ПВО!
— Не перебивай меня! — раздраженно воскликнул призрачный Пелевин. — Спутник Деймос имеет форму, приближающуюся к трехосному эллипсоиду, его длина 10,4 км, он состоит из каменистых пород, а на его поверхности находится большой слой реголита. На Деймосе только два больших кратера: Свифт и Вольтер, названные в честь писателей, которые предсказали существование у Марса двух спутников ещё до их открытия.
— В честь писателей, — загадочно повторил Водкин эхом.
Голограмма строго на него взглянула и продолжила:
— Спутник Деймос в литературе… В третьей части главы 3 «Путешествий Гулливера» Джонатана Свифта, которая описывает летающий остров Лапута, говорится, что астрономы Лапуты открыли два спутника Марса.
В философской повести «Микромегас» Вольтера есть упоминание о том, что вокруг Марса обращается две луны, «ускользающие от глаз земных астрономов».
У Владимира Михайлова в повести «Особая необходимость» советские космонавты обнаруживают, что Деймос является звездолётом инопланетян. Разгадав часть его тайн, участники экспедиции решают использовать имеющийся на борту звездолёта межпланетный космический корабль для возвращения на Землю.
У Станислава Лема в «Звёздных дневниках Ийона Тихого», «Путешествии двадцатом», путешественник во времени из 17 века случайно выбалтывает Джонатану Свифту элементы орбит Фобоса и Деймоса. Именно так, утверждает главный герой, писатель и узнал о существовании этих спутников.
Во вселенной серии «Экспансия» на Деймосе расположена радарная станция флота Конгресса Марсианской Республики. Для демонстрации силы в рамках эскалации конфликта между Землёй и Марсом, Деймос был уничтожен серией ядерных взрывов.
— Серией ядерных взрывов... — опять эхом повторил писатель. — А ты значит, новейшая разработка нашей противовоздушной обороны?
— Го-спа-дя! — вычурно медленно проговорил призрак и попробовал закатить глаза. — ПВО это Пелевин Витя Олегич.
— А-а, ну так бы и сказал, логично, — буркнул Безделкин и совсем осмелев, полез осваивать свою новую капсульную кофеварку.
— А вот кофе пить на ночь вредно, — равнодушно процедил Деймос-ПВО и любезно поинтересовался. — Так ты, говорят, вместе с Пелевиным книги пишешь?
— Я? — растерялся Иван.
— Да, ты! — и Деймос-ПВО откровенно расхохотался.
Ивана вдруг отпустило, и он тоже весело рассмеялся.
— Ну да, я бы хотел писать вместе с мэтром книги. А где он сам сейчас находится?
— Как где? — удивился Деймос-ПВО. — На Марсе.
— На Марсе? Так значит, люди не врут! А разве там можно жить?
— Ещё как можно, друг мой, ещё как! Знаешь, какая там у меня... у него станция? Ого-го какая!
— Большая?
— Не то слово! — Деймос-ПВО ещё раз внимательно осмотрел Водкина-Безделкина, обойдя его со всех сторон. — Так о чём ты пишешь, сынок?
Иван растерялся, он всегда гордился своими 333 романами о жизни муравьев в различных структурах государственной власти, а сейчас почему-то смутился. Наверно понял, что его писанина — это перекрестный плагиат знаменитых Пелевинских книг «Судьба насекомых» и «Конечная битва масонов с евреями».
— Но как, как этого не заметили издатели? — пробормотал он про себя.
— Издатели? — приподнял Деймос-ПВО невесть откуда взявшееся на его псевдо-глазах пенсне. — Издатели всё понимают, дружок, иначе б не продали тебя, то есть пропили Роскосмосу. Иначе бы тебя ИЗДАЛИ!
Ивану стало стыдно. Нет, не то слово. Такого стыда он ещё не испытывал никогда в жизни! Он забыл, что он до сих пор не изданный писатель, и что его читатели в правительстве — это далеко не все россияне! Водкин-Безделкин покраснел до кончика носа, который некоторым напоминал нос самого Пелевина.
А Деймоса-ПВО, казалось, никак не тронули за живое муки совести подсудимого, он надел пенсне обратно и мягким голосом повторил свой вопрос:
— Так о чём ты пишешь, сынок?
— Я? Ну... о настроении космонавтов, то бишь у меня госзаказ: описать космические настроения.
— Да ну?
— Да не. Да ну вас! На самом деле я пишу о своем полете на баллистической капсуле, о «зимнем выживании» в лесу с кандидатами в космонавты, ну и немного об истории космоса.
— Скажите пожалуйста, как интересно! — Деймос-ПВО запрыгнул на холодильник и согнувшись в три погибели в узком пространстве между потолком и железной махиной, как ни чём не бывало, уточнил. — И на какую целевую аудиторию нацелен опус?
Иван пока не задумывался об этом, он развел руками:
— Для всех.
— О как! Ты хочешь сказать, что пипл схавает всё?
Иван помотал головой:
— Не так.
Деймос-ПВО спрыгнул на пол:
— А как?
— Я вроде бы пишу для аудитории от 6+ до 90+.
— Вроде у Мавроди, — передразнила пишущего трехмерная картинка. — А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее!
— Да блин, ну есть же книги, которые читают все, независимо от возраста: Дейла Карнеги, например, «Как перестать беспокоиться и начать жить», или «Незнайку на Луне» — все читали? Все. Или вот, учебник по физике. Да мало ли что! «Робинзона Крузо» ты же читал? И я тоже.
— Нет, не читал, я ничего не читаю. А вот мой хозяин читал, но у него другое мнение на этот счёт. Тебе озвучить?
Водкин кивнул. И Деймос-ПВО завелся на все сто:
— Кроме всех прочих делений целевой аудитории, есть тексты категории 6+ или категории 18+. Истории для одной ЦА будут неинтересны либо непонятны для другой. Есть идеи для категории 6+, и есть идеи для категории 18+. А есть еще деление ЦА по категории IQ: на тех, у кого коэффициент выше 70, и на тех, у кого ниже. И для этих категорий «IQ= 70;" и «IQ= 70+" тоже есть свои собственные идеи, понятные одним и совершенно не близкие
