предписанных уставом. Надо просто занимать чье-нибудь из офицерских кресел, чтобы обладать тем чутьем, каким, к примеру, обладаю я, Афтер. Ты меня понимаешь? Как ты считаешь, сколько человек в нашей группе имеет высокие шансы на окончание учебного курса? Только ты и Кэсс Индиго очень многого стоите. Большинство остальных осядет на «Крестоносце», вторая половина споткнется о «Мародер». Нет, один-два с горем пополам дойдет до командных машин, где и выдохнется. Нет смысла тянуть их, зная потолок каждого. В ближайшее время подобное предложение будет сделано и Кэсс. И можешь не сомневаться, она не откажется ни за какие коврижки. Ваши с ней занятия будут проходить в ночную смену.
-А днем?
-А днем вы будете посещать лекции в техническом секторе, где сможете спокойно отсыпаться. Если хватит сил, сможете продолжить учебный для вас график в кабинах «Шершней». Но в любом случае вас не допустят до «Крестоносцев» и «Мародеров».
Все, оказывается, давно схвачено. Интересно знать, как Кречет разнюхал о моих предпочтениях. И все равно мне не верилось, что вот так просто можно проскочить неудобные тесты. Не проверяли ли они меня? Но для чего?
-Все это очень интересно, Кондор, - я даже потер подбородок, - Но как-то с трудом понятны ваши настроения топить слабых и помогать фаворитам.
-Академия никогда не топила слабых, Афтер, - спокойно развел руками Кречет, - Они сами идут ко дну, выражаясь простым языком. Мы даем все козыря на руки, от вас требуется только умело ими распоряжаться. Проблема в том, что кроме тебя самого тебе никто помогать не станет. Это Академия. И ты получаешь здесь не конфеты, а звание, от которого будет зависеть твое будущее вне этих стен. А вне этих стен огромное игровое поле, где нет никого кроме таких же Воинов – сильных и слабых. Твои Круги, твои Ступени, твоя Сила начинаются здесь, Афтер. Здесь твоя основа. Отсюда старт. И я не хочу, чтобы тебя сожрали сильные, а уж тем более слабые. Потому что ты знаешь как играть, имея все козыря на руках. Плохо только, у тебя еще нет союзников, и пока их нет, ты должен научится правильно их находить. Остальным хватает и того, что у них уже есть, и они не перепрыгнут планку выше, как бы они того не хотели. Потому мы и помогаем таким как ты.
Вроде он меня немного убедил. Да и вообще, я не мог не доверять Кондору.
-И когда я должен начать?
-Если ты не откажешься, я приду за тобой завтрашним вечером. Вполне возможно, что Кэсс так же начнет свои тесты завтра.
-Ну хорошо, - я усмехнулся, - Только учтите, Кондор, я вам поверил, потому что больше некому доверять в этих стенах.
Как он и обещал, Кречет постучался в мою дверь на следующий вечер. Сегодняшнюю практику я пропустил, весь день провалявшись в постели под назойливую бубнёжку головизора. Долгожданный стук не оправдал моих ожиданий провала в каком-нибудь увеселительном для штабных крыс розыгрыше с моим участием в главной роли. Странно, но по этому поводу у меня не возникло никакой досады или злобы.
Кондор был не один, с Кэсс, уже готовой для той же «миссии», что и я. На меня ее присутствие не произвело какого-либо заметного впечатления.
-Я надеялся, что вы не придете, - сказал я, глядя Кречету в глаза.
-Мне понятны твои чувства, Афтер, - успокоил он, - Но впереди очень сложная ночь. Нас ждут.
-Вы боитесь, Кеми? – наконец услышал я ее, когда мы уже шли по казарменным коридорам, петляя чуть ли не на каждом шагу.
Кондор вел меня и Кэсс, на три-четыре шага отделившись от нас вперед и больше не пытался заговорить.
-А вы, Кэсс? – я старался не глядеть на девушку, заняв внимание окружающей обстановкой, где еще ни разу не был.
-Все это очень необычно, непривычно, - Кэсс сразу поняла мои настроения, - Неужели через это проходят все, кому…
-Видимо, да, - я не дал ей договорить, потому что никогда не причислял себя к любимчикам, - Бред, конечно, но он, похоже, реален на все сто процентов. Кроме того, несмотря ни на что, я считаю предложенную игру нечестной. Как по отношению к остальным, так и по отношению к себе.
-Разве вам не хочется перешагнуть сразу через две ступени, когда появляется вполне реальный шанс так сделать? – улыбнулась она, - Честно вам скажу, Кеми, «Крестоносец» для меня куда сложнее чем «Мародер».
-Я не управлял ни той ни другой машиной, - спокойно пожал я плечами, - Знаю о них, судя по сухим техническим характеристикам. Но мне нравятся тяжелые гуманоидные машины не менее 80-ти тонн весом, в которых чувствуешь себя гораздо спокойнее. Кондор прав – я вряд ли привыкну к «Шершню» или к тому же «Мародеру». Если так сложатся обстоятельства, я не успокоюсь пока не заставлю «Атлас» станцевать что-нибудь похитрее.
-Вы не поверите, Кеми, - через паузу, во время которой мы выбрались из казармы на прохладный вечерний воздух, темное небо которого освещала пара далеко расположенных друг от друга звезд – искусственной и естественной, призналась Кэсс, - Но мне бы хотелось испытать «Меркурий».
Ее заявление вызвало усмешку. На класс легких 20-титонников я вообще не обращал внимание. «Меркурий» же, в моем воображении, представлялся просто мухой, не доросшей даже и до половины боевой мощи и технических качеств того же «Шершня». Кроме того, эта «малютка» считалась одной из самых скоростных разведывательных машин. Сравниться с «Меркурием» могли бы только элементалы, в школу которых я бы совсем не хотел попасть.
-Просите, чтобы услышали, Кэсс, - только пожал я плечами, не зная что и сказать.
Кондор привел нас к воротам целого ангара, в котором стояли наши «Шершни», всего два десятка машин. В вечернее время там хозяйничали техники, облепившие чуть ли не каждого робота подобно мелким паразитам на огромном металлическом теле какого-то животного. Среди них находились кадеты ночной смены, проходящие практику технической службы.
Но нашу троицу ожидали совсем другие люди. Офицер, судя по погонам, самый настоящий полковник, терпеливо переминался с ноги на ногу, внимательно наблюдая за техниками, проходившими свою практику. Я видел его вчера на тестах по вождению. Своим телосложением он больше напоминал малолетнее дитя, уже в раннем возрасте набравшее максимальные для него рост и вес со всеми вытекающими отсюда последствиями. Едва Кондор остановился возле полковника, «резиновое» лицо офицера растянулось до неузнаваемости. Узкие глазки превратились в самые настоящие тонкие прорези для них, уголки его тонких губ можно было смело привязать ниточками к ушам. Мне было мерзко на него смотреть. Еще противнее стало когда Кречет, которому полковник чуть ли не в пупок дышал, отдал ему честь. Затем они обменялись дружескими рукопожатиями. Поневоле мне пришлось переглянуться с Кэсс аналогичным с ее взбудораженным взглядом. Она даже поджала губы, чтобы не рассмеяться.
-Знакомьтесь, полковник Фейдар Казевич, - обратился к нам Кречет, представив «резиновую» физиономию, - Старший инструктор по вождению. Он будет принимать у вас 85 и 100 тонн.
-Мое почтение, - все так же растянуто улыбаясь, кивнул полковник нам в знак приветствия (мы не обязаны были отдавать ему честь, поскольку оставались кадетами, не имевшими пока никаких званий), - Рад поближе познакомиться с подающими надежды головорезами. Что ж, время зря терять не стоит.
И он быстро, едва не бегом, направился вдоль стены по специально огороженной стальной дорожке к капсуле лифта. Нам предстояло проехать под высоченным потолком чуть ли не вдоль всего ангара по электрическому рельсу, обрывавшемуся где-то на той стороне.
-Вы не обращайте на Казевича внимания, - успел посоветовать Кондор до того момента когда мы влезли в просторный лифт, - Академия помнит самых безбашенных кадетов, отточивших свое мастерство вождения до предела. Тем не менее это лучший водитель командных машин в нашем секторе.
-Задуришь ребятам головы, - с легким альтом рассмеялся полковник Казевич, - Советую бояться не инструкторов, а машин, которыми они управляют, - он даже поднял вверх указательный палец, затем повернул стальную ручку рычага, приведшего нашу капсулу в движение.
-Мне бы очень хотелось поближе познакомиться с тем самым Кемалем Афтером, любящим иногда поскандалить со старшими по званию, - неожиданно высказал желание офицер, - Наслышан о вашей неуравновешенности.
Глядя на этого коротышку, я вдруг пришел к мысли, что мне нечего ему ответить. Но мне совсем не нравился такой оборот. Не хватало еще, чтобы он вспомнил Граусса.
-Кемаль Афтер не имеет никаких замечаний со стороны медиков, - помог Кондор, - Любой из нас подвержен адекватной реакции в неприятные моменты.
-Я вовсе не стараюсь упрекнуть этого кадета, - Казевич переключился на нашего инструктора, - Целиком с вами согласен, Кречет. Но хотелось бы, чтобы таких неприятных моментов было поменьше. Насколько я знаю, Афтера, называют «Лисом-одиночкой», верно?
-Да, я Лис-одиночка, - неожиданно вставил я, чувствуя, что пока он не добьется от меня какого-нибудь ответа, полковник не отстанет, - Между прочим, мне нравится быть им. Жаль, что большинству этого не понять. Но может это и к лучшему, полковник Казевич.
Он просто решил проверить мои нервы на прочность, о чем я успел подумать в самый последний момент, когда нельзя было остановиться.
-Большинству ваших одногруппников, Афтер? – с улыбкой уточнил полковник.
У меня дико чесались руки двинуть ему по черепу.
-Им в первую очередь.
-Не стоит так переживать, Афтер, - «резиновое» лицо приняло свое прежнее мертвое выражение, - Я тоже прошел через подобную непопулярность, когда впервые оказался здесь. Тоже были конфликты со своими и со старшими по званию. Приходилось и драться и «стучать». Помню даже, едва не убил одного парня на дуэли. Сейчас вместе занимаем штабные кресла.
-Я не могу вам обещать нечто подобное, полковник, но обязательно учту ваши намеки, - сдержанно ответствовал я.
-Обязательно учтите, Афтер, – настоятельно рекомендовал Казевич прежде чем потерял ко мне всякий интерес.
Мне совершенно не понравились его нравоучения. Мои проблемы не должны были волновать кого-то еще, кроме меня.
C этими настроениями я и попал в особую группу «одаренных», таких же «фаворитов», каким в Академии было принято помогать. Все они – всего полтора десятка кадетов – были приглашены из остальных групп второго курса.
Полковник привел нас в небольшое строение, служившее отдельной аудиторией, где уже собрались почти все «продвинутые» кадеты, расположенное на территории полигона. Мы с Кэсс были последними, кого ожидали сегодня. Я даже с улыбкой подумал, что мы должны были заявиться сюда позже всех специально. Навроде какого-то эксклюзива, перед которым велено трепетать в ужасе – умничка с богатыми внешними данными (природа потратила свои излишки очарования на эту красавицу) и агрессивно настроенный параноик, вообразивший себя воякой-профессионалом. Еще там было несколько офицеров самых разных званий, трое из которых сидели лицом к аудитории за низкой кафедрой. Еще пара стояла возле входных дверей навроде охраны. Когда мы вошли, в аудитории слышалось еле заметное гудение со стороны кадетов, для которых все происходящее напоминало какую-то диковинку. Каждый из тройки за кафедрой безмолвно разглядывал всю эту чуть более везучую шелупонь с каменным
