Но не было суда! Стало быть, всё Петровским было сделано, как и заказали!
И это не мой бред во сне?!
Что же стало с нашей страной? Что в ней происходило?! Разве изменнические действия ее руководства хотя бы для прокуратуры СССР уже не были очевидными? И не были очевидными для Следственного аппарата? И для Комитета государственной безопасности? Выходит, эти влиятельные структуры и их руководство всё происходящее вполне устраивало?
Мне всё же вспомнилось исключение. Один честный человек и там нашелся. Им оказался начальник управления Генеральной прокуратуры СССР Виктор Иванович Илюхин. Он, между прочим, в 1991 году лично возбудил уголовное дело против действующего президента Михаила Горбачева. Не побоялся исполнить свои обязанности! И предъявил Горбачёву, ни много, ни мало, объемное обвинение в измене Родине на том основании, что в сентябре того же года он в нарушение Конституции СССР подписал договор о независимости Эстонии, Литвы и прочих республик. Тогда и этого состава преступления хватило бы, чтобы остановить разрушение предателем нашей страны.
Но опять все побоялись поддержать Илюхина! Опять все оказались умными, и хотя один порядочный среди них всё же нашелся, но «умные» его недолго терпели, сдали с потрохами.
Неужели нашим людям опять нужны не факты, по которым они могут сами установить истину, а лживые официальные объяснения и собственные признания государственных преступников? От них правдивых признаний точно не дождётесь!
Петровский, как я понимаю, получил секретное задание и выполнил его, изобразив нелепую случайность, вспомнив про какие-то дефекты горла у Королёва и прочую галиматью! Мол, я – не я, и лошадь не моя!
Знал ведь, гад, что его прикроют на самом верху! Знал, что Прокуратура СССР, такая же продажная, и пальцем в его сторону не пошевелит! Ведь он – министр СССР, как-никак, а не хухры-мухры! Он неприкосновенен! Никакой закон его не коснётся!
И действительно! Брежневские лизоблюды и кремлёвские холуи всё устроили, всё официально объяснили, всё заболтали, всё закамуфлировали и опасные факты от народа засекретили. Чтобы никто посторонний, не причастный к этой измене, о ее сути не догадался!
Даже дочь Королёва настолько струсила, сообразив, что и как произошло не официально, а в действительности, что с тех пор постоянно всюду только и повторяла сказки своего министра Петровского о сложности операции и об особенностях гортани ее отца, якобы изуродованной органами НКВД. Но ни слова о том, почему Петровский заранее не обследовал больного, как положено перед любой хирургической операцией? Почему даже анализы крови не взял? Почему операцию надумал делать лично министр, да еще амбулаторно, без госпитализации, стараясь, по всей видимости, сохранить всё в секрете? Почему он неоднократно подталкивал к той операции Королёва, делая вид, будто по-товарищески заботится о его здоровье?
Да потому и дочь не произнесла ни слова правды, что она тоже доктор медицинских наук, потому всё понимала не хуже того же Петровского! Как и то, что он ее прямой начальник, а она полностью зависимая! И то сознавала, что за чрезмерное понимание сути этого явного преступления, организованного столь высоким начальством по указке высших партийных верхов, можно и самой внезапно скончаться. Например, как потом объявят, что от сильных переживаний преждевременной смерти отца. Или ещё что-нибудь выдумают! За ними не заржавеет!
Ей было что терять, если бы своего министра вздумала вывести на чистую воду! Кто бы ей в таком опасном деле помог? Кто бы ее поддержал? Да и сам Петровский был разменной пешкой, понятное дело! Лишь исполнитель, которому приказали, и всё на этом! А всесильные заказчики убийства сидели где-то на вершине неподконтрольной народу государственной машины. Они всегда недосягаемы для закона! Законы не для них!
«А отца всё равно не вернуть! – наверняка думала дочь Королёва. – Честь же свою спасать бессмысленно… Надо спасти хотя бы свою жизнь! Ну, что теперь мне делать, если всё так получилось!? Плетью обуха не перешибёшь!»
А ведь действительно – не перешибёшь! К кому ей следовало обращаться, понимая, с каких верхов пришёл этот заказ? Может, к президенту США? Но тогда и она бы стала официальной изменницей!
Брежневу опять всё сошло с его грязных рук!
С ним-то всё понятно! Что взять с закоренелого подлеца и труса?! Но вокруг Брежнева были же и умные люди! И на очень высоких должностях были. Люди, облеченные достаточной властью для пресечения его измены.
Неужели все они не понимали, что никакой шантаж никогда не прекращается сам собой? За ним обязательно последуют ещё более тяжелые требования, которые стране придётся выполнять, чтобы скрыть и прошлые, и самые последние факты измены Брежнева.
Ну, конечно, они всё понимали!
Понимать-то они понимали, но и сами во многом были столь сильно запятнаны, что боялись, как бы и их в чём-то не уличили, не шантажировали, не призвали к ответу.
Только за себя номенклатура всегда по-настоящему и переживала, за свои задницы в кожаных креслах, за свои должности, за свои привилегии, не за страну же!
А далее и всё по тому же секретному плану, только уже 27 марта 68-го года, в авиакатастрофе, которая вызывает недоумение у авиационных специалистов своей нелепой необъяснимостью, погиб первый космонавт Земли Юрий Гагарин.
Конечно же, у меня нет сомнений, что он тоже был убит. Но другим, нежели Королёв, способом! И ведь вполне установлено как это было сделано, и кто убийца тоже известно, но опять все трусливо молчат! Потому что приказано молчать, а приказы, опасаясь страшных последствий для себя, не нарушают!
У меня постоянно вертится вопрос: «Если было приказано убивать даже лучших людей, то, что же представляли собой те, кто в это время находился у руля СССР? Что это были за вражины нашему народу? Что это были за моральные чудовища, способные лишь на то, чтобы спасать от любой опасности собственные задницы!»
Ведь происходящее хорошо понимали те, кто находился в непосредственной близости от руля СССР, но их самих устраивало, что угодно! В первую очередь, устраивало собственное положение! Ну, а остальное… Что бы ни было, считали лучше терпеть, чтобы не навредить себе самому. Вот и вся их жизненная позиция!
По всему выходило, что убийство Гагарина, то есть очередное государственное преступление, оказалось групповым, хотя заказано оно было на высшем уровне! И потому всё оказалось шито-крыто! Знали-то многие, но все молчали, молчат и будут молчать всегда!
Я специально не вспоминаю подробности этих преступлений, известные теперь многим мыслящим и интересующимся истинной историей страны соотечественникам, чтобы сильно не затягивать своё повествование. Я ведь теперь не о преступлениях вспоминаю! Я о преступниках, об их мотивах и моральной нечистоплотности. Кто пожелает разобраться, тот сам и проверит, что потребуется! Заодно убедится в справедливости постановки моего вопроса и ответа моего на него!
Но уж если кто-то доверяет только тем материалам, из которых торчат официальные уши, так что же с такими людьми поделать? Моя бабушка говорила о них так: «Им ссы в глаза, а они в ответ – это божья роса!» Вы уж простите мою бабушку, она так и прожила почти неграмотной, однако на мякине ее не разводили!
Со смертью Королёва почти безнадёжно застопорились все советские космические программы. Одна за другой посыпались неудачи, да еще и с гибелью космонавтов, любимцев всех советских людей.
Пришедший на место Королёва Василий Павлович Мишин, бывший ранее его заместителем, явно не тянул. Но не тянул он не сами инженерные проекты, а огромную организационную и, главное, пробивную работу, которой всегда был вынужден заниматься Королёв, словно целеустремленный буйвол, чтобы его дело не встало на прикол. Никто не мог заменить Королёва в деле раскачивания советской бюрократии, тормозившей любое живое дело. Советский космос и появился-то лишь благодаря пробивной силе Королёва! Но теперь его ошибочно называют не могучим буйволом, а великим учёным и так далее, хотя это явное преувеличение.
Королёв сметал все технические, организационные и финансовые препятствия на пути к своей цели, но он не был ученым, в привычном понимании этого слова! Он просто был настоящим талантливым и очень хорошим инженером.
Его выдающиеся космические результаты как Генерального конструктора заключалась в том, что он выявлял и не боялся привлекать к работе многих талантливых людей, которые быстро проявляли себя как выдающиеся инженеры и продвигали неизведанное общее дело к победе!
Королёва нисколько не беспокоило, что это унизит в чьих-то глазах его вклад в освоение космоса. И правильно делал! Но превозносить его как великого ученого – это явный перебор! Это более относилось бы к другим Главным конструкторам. Например, к главному двигателисту страны Валентину Глушко, к стартовику Владимиру Бармину, к специалисту по автономным системам управления Николаю Пилюгину, к радиосвязисту Михаилу Рязанскому и гироскописту Виктору Кузнецову. Все вместе они составляли известный теперь Совет главных конструкторов, в котором и председательствовал выбранный ими же когда-то Королёв.
Все перечисленные Главные конструкторы были прекрасными «мозгами», действительно, учеными, на исследованиях которых и держалась вся их работа, совершенно новая, никому не известная. Это так. А Королёв лишь тонко угадывал верные направления в их работе, выявлял слабые места чужих проектов, умел оценить новые идеи, их перспективность, умел в условиях неопределённости принять хоть какое-то решение, но сам ничего конкретного не разрабатывал, не создавал и науку не двигал!
И это вовсе не упрёк! Такова уж роль большинства хороших руководителей. Хороший руководитель обязан служить своим подчиненным. Именно служить! Ибо только они, его подчиненные, все вместе решают поставленные высшим руководством сложнейшие задачи! А он должен создавать им для работы нормальные условия и обеспечивать всем необходимым.
Например, важную часть работы по проектированию самой знаменитой ракеты-носителя Р-7, которая и обеспечила Королёву все его знаменитые достижения, выполнил Константин Феоктистов. Но его никто не знает. А если и вспомнит, то лишь как одного из множества советских космонавтов, интеллектуальный вклад которых в реализацию космических программ близок к нулю.
А Константин Феоктистов – величина, куда большая! Он и в космос-то полетел лишь затем, чтобы на основе личного опыта лучше представлять и решать задачи проектирования космических кораблей под космонавтов.
[justify]А уж судьба Константина Петровича Феоктистова вообще поражает. Изучая ее, все только руки в стороны разводят, мол, такого в жизни не бывает! Он еще в детстве
