Сдаётся мне, что их есть за что уважать! Правда, эти люди пока не смогли полностью очистить искаженную историю нашей страны и мира от всей шелухи, это и не удивительно – это титаническая задача, но своей деятельностью они многих насторожили. И убедили в том, что в официальной истории трудно найти хотя бы частицу истины. И, надо признать, что сделанное ими уже сегодня кажется внушительным!
Причем этим людям живётся не сладко. Против них науськиваются тысячи специально обученных людей, защищающих интересы власти по вопросам, касающимся истории. И они стремятся хотя бы дискредитировать альтернативщиков, если не выходит их уничтожить подтасованными аргументами, а то и физически.
29
О, боже! Пора мне, наконец, и очнуться! Благодаря старику Дарвину я углубился в очень странные размышления. Рассчитывая забыть о грустном, я забыл о настоящем времени и обо всем окружающем меня теперь пространстве.
А кто-то, ненароком заглянув в мои мысли, очень бы удивился. И действительно, любому покажется, будто в моей ситуации я мог размышлять о чём угодно, только не о Дарвине и не о происхождении человека. Я и сам с этим согласен, но так уж вышло.
Время пролетело веселее, нежели в скорбных от похорон воспоминаниях, зато, куда же меня занесло?! Узнал бы кто, принял бы за блаженного! И впрямь! Какой еще Дарвин? Какие пришельцы?! Кому они понадобились? И откуда им было взяться на древней Земле?
Но снова и снова в мои мозги лезет невесть что. Лезет, а убедительного ответа на вопрос, кто же создал первого человека, тех же пришельцев, у меня так и не нашлось. Слабовато вышло. Размечтался, расслабился, запутался! К тому же, это всё лишь мои соображения, а я не какой-нибудь там дипломированный философ и не археолог, как меня иногда упрекают, если совсем уж нечем крыть!
Но в этом моя сила! Именно потому, что я не профессиональный историк, потому что не обучен специальными людьми до полного затуманивания мозгов и не повязан ими по рукам и ногам всякими инструкциями и ограничениями, я могу не отвечать за несовпадение моих соображений с их официальными взглядами! Уж официальным-то деятелям я доверяю менее всего!
О! Ещё одна чумная идея ко мне явилась…
А если те инопланетяне создали во вселенной (в разных галактиках и на различных планетах) целую сеть своих научно-практических баз? Создали, а потом возвращались на них, чтобы проверить результаты своей давней деятельности. Может, они и теперь за нами пристально следят? Следят за нашей фермой!
Пожалуй, они огорчатся результатами нашего якобы прогрессивного развития! Несправедливость всюду! Алчность, злоба, войны, чудовищные интриги, а дела насущные – хуже, чем было когда-то. Хуже, чем было у наших далеких предков.
Скорее всего, пришельцы остались бы недовольны нашими достижениями. Впрочем, кто же знает, что у них на уме и какие цели они преследовали, разводя на планете множество людишек! А что если они сами периодически и очищали нашу планету от народонаселения, не оправдавшего их надежды? Может, то они и избавлялись от людей всемирными потопами, мором всевозможным, даже падающими на головы астроидами. И избавлялись, как вполне могло быть, только потому, что не могли дождаться, когда же жители Земли самостоятельно сделают свою планету зоной счастья.
Увы! Мне сдаётся, будто своей цели пришельцы не достигнут никогда, ибо здесь многие крепко ухватили власть, а совесть утратили еще раньше. В общем, кто нынче при деньгах, тот и рулит планетой, как ему самому это выгодно.
Но кто же всё-таки нам расскажет всю истину о том далеком времени, когда всё на Земле для нас ещё только начиналось? Да не просто расскажет, но и убедит представленными всем доказательствами!
Всё! Пора мне менять пластинку! А то я прямо-таки вцепился в замшелого Дарвина. Он, конечно, большой молодец, только от правильного понимания такого вопроса, как появление на Земле первого человека, увёл нас в неверную сторону! Неужели, действовал по чьему-то заказу или не до всего сам додумался?
Но и я – молодец! Дарвин хоть на материалистических позициях свою теорию построил. У него чисто материальные процессы создали человека – эволюция, приспособление, развитие! Впрочем, и он накрутил! Если, как теперь науке известно, мутации лишь портили первоначальные образцы растений, животных и людей, то почему же они получились всё-таки достаточно живучими? И, значит ли это, что те образцы, которые образовались самыми первыми, были еще более живучими, нежели мы и остальная нынешняя природа, испорченная мутациями? Но как же они, такие хорошие, образовались из каких-то там амёб, так же основательно испорченных мутациями?
Что-то и у Дарвина не бьёт, если внимательно и критически приглядеться!
Но и моя теория хромает! Если люди произведены пришельцами, то кто произвел самих пришельцев? И растения, и животный мир – неужели тоже их работа? Получается, что пришельцы и были богами?
Так неужели наших богов создал какой-то другой бог, появившийся ранее наших?
Пусть даже так! Но он-то, откуда взялся? И кто слепил нашу галактику? Кто слепил всю вселенную? В общем, моя задача выродилась в известную всем бесконечную присказку: «У попа была собака…».
Нельзя же считать продуктом вполне вменяемых людей ответ современной науки, будто космос никто не создавал и он якобы существовал вечно! Если так, то почему же нечто аналогичное науке не заявить и о людях? Прекрасно бы звучало: «Люди существовали всегда и нечего нам задавать свои глупые вопросы! Вы же ничего не знаете! Вы же разве историки? Или философы?»
Но если в моей гипотезе с пришельцами присутствует махровый идеализм, то, что же выходит у наших любимых ученых с их не воспринимаемой никем вечностью, с бесконечностью и с этим многозначительным ответом, будто «никто не создавал»?
Дарвинская-то теория, на которую наука всегда кивала, тоже ведь на все четыре хромает, да так сильно, что на нее никак уже нельзя опереться! Придумайте что-нибудь правдоподобнее, господа!
Всё! Мне это трижды непонятное «происхождение» основательно надоело!
Пора собраться с мыслями и привести их в порядок. Дорога – это всегда многие неожиданности, а реагировать на них важно правильно и своевременно, что невозможно с туманной головой. Потому переключаюсь!
30
Вот и мы покатили… Минут на двадцать задержались, пожалуй, а мне-то показалось, будто я многие века насквозь пронзил! Уже жалел, что не поехал поездом.
Наконец, наш самолёт осторожно выполз на взлётную полосу и на мгновение застыл. Потом взвыл всей мощью своих турбореактивных моторов, по его серебристому телу пробежала судорога и он ринулся вперёд, вжимая пассажиров в кресла... Поехали!
Стыки бетонных плит всё чаще дубасили по шасси, но и самолёт не сдавался, терпел удары и уверенно разгонялся. А чуть погодя, он гордо приподнял свой нос, и тогда все земные помехи остались под нами. Как и неутоленное мною желание осмотреть современную Казань.
Итак, мы летим! Уже хорошо! Но чем же я займусь, распрощавшись с Дарвином?
И надо же! Как раз в тот миг, когда самолет возносил своих пассажиров всё выше, мне вспомнилась зона отчуждения. Та самая зона отчуждения, которая тянулась с обеих сторон взлетной полосы до ее торца, четко обрубленного будто топором. Взлетная полоса ещё того аэропорта, прежнего казанского! Знакомая до боли взлётно-посадочная полоса.
Итак – зона отчуждения! Сколько же с нею было связано наших общих событий, оставшихся, возможно, только в воспоминаниях моих товарищей!
Припоминаю, что здание старого аэровокзала Казани мне с первого взгляда не нравилось. От огромного сарая, как мне тогда показалось, оно отличалось всего-то манерной башенкой на крыше и восемью массивными, но простенькими колоннами, лишенными даже капителей.
Колонны поддерживали тяжелый треугольный портик фасада, нисколько не добавлявший зданию солидности. Одной колонны у здания почему-то не оказалось. Вместо нее в серёдке зиял провал. Он сразу наводил на мысль, будто центральная колонна кому-то приглянулась, и однажды ее по-тихому спёрли. А ведь архитектор, скорее всего, рассчитывал, что этот странный провал, в глубине которого терялись небольшие распашные двери, станет украшением проекта.
Впрочем, вся невзрачная архитектура этого убогого здания меня заботила мало, и всё же именно из него мне частенько приходилось устремляться к самолету. Сюда же я возвращался за багажом по прилёту. Из того же здания я и тебя несколько раз провожал, родная моя. А вот встретить не получилось ни разу. Виноват! Но всегда безнадёжно опаздывала твоя телеграмма, и до места ты как-то добиралась сама. Мучительно добиралась всякий раз!
В моей памяти хорошо сохранилось то обстоятельство, что огромное поле аэродрома примыкало к южной окраине города, беспорядочно застроенной частными домишками, а заодно, и к ряду капитальных казарм военного авиационно-технического училища. Те казармы, краснея тремя этажами неоштукатуренного кирпича, казались мастодонтами посреди местных хибар, сооруженных из того, что поселенцам попалось под руку.
От казарм до аэродрома, где во время Великой отечественной войны курсанты сутками осваивали свои самолеты, лишь бы поскорее отправиться на фронт, было рукой подать. Значит, меньше времени у них уходило на переходы. Но всё равно, курсанты иногда и на обед не ходили, лишь бы в срок выполнить дневное задание.
[justify]Спустя десять лет после войны энергичный в прочих пакостных делах Никита Хрущёв стал громить нашу военную авиацию. Расправлялся он с ней едва ли не с большим усердием, нежели проклятый Геринг на фронте силами своего люфтваффе. Вместо авиации Хрущёв сделал ставку на мощь стратегических ракет и рассчитывал за их счёт значительно сократить всю советскую армию, в первую очередь наиболее дорогостоящие флот, авиацию и артиллерию, а так же высвободить сотни тысяч технически грамотных офицеров для народного хозяйства. По крайней мере, так официально объяснили народу. И хотя то решение можно было реализовать с большой пользой для страны, Хрущёв опять рубил с плеча. Потому через десяток лет все загубленные вооружения пришлось восстанавливать, и затраты многократно превысили полученную когда-то экономию. К тому же в послевоенные годы военная техника на враждебном Западе стремительно развивалась и ушла далеко вперед. Нам опять пришлось догонять по всем
