боюсь!
– Ревнивая, значит.
– Ну, не без этого.
– Ну ладно. Словом: присматривай тут за ними. А я – спать!
– Так, хорошо. А теперь – к бою. Зашипело! Чувствую – подаётся!
Матюгнувшийся Джереми отвалил наконец массивную и тоже очень толстую створку к стене. Свет за ней тоже имелся.
Но изнутри никто не спешил появляться. Или – выбегать. Или вылетать.
Глядя вглубь длинного, широкого, и тоже освещённого матовыми плафонами на подволке коридора, Хоффер вздохнул. Впрочем, отсутствие в поле зрения врагов ещё ничего не значило! Они прекрасно могли (Как показала практика!) выскакивать и из-за углов. Ну, или из кают – дверей по бокам коридора тут тоже имелось предостаточно.
– Матильда. Что из себя представляет этот отсек? Для чего он был нужен? – Хоффер вдвинул тело аватара в проём, остановив, впрочем, в двух шагах от входа – знал, что этого их компьютеру для работы со встроенными сканнерами аватара достаточно.
– Судя по сканированию, здесь имеется очень много операторских. То есть – комнат с видеооборудованием, из которых следили за тем, что происходит во втором и, похоже, седьмом секторах. Есть и много комнат, где явно были лаборатории. Вижу много операционных. С большим количеством приборов. И инструментов. Так что, скорее всего – научный блок. Для создания, модификации, и изучения поведения созданных организмов.
– Вивисекторная, короче. – Джереми, проплавлявший очередное отверстие для антенны промежуточного, на капитана не смотрел.
– Джереми. Выражайся научнее!
– Куда уж научнее! – пыхтящий Джереми как раз закончил с антенной и герметиком, и закручивал штурвал за спиной стоявшего с планшетом на предплечьи Хоффера и вошедшей вслед за ним Памеллы, – Как не вспомнить Уэллса с его «Островом доктора Моро»!
Хоффер не нашёл, что возразить. Поэтому, убрав виртуальный планшет назад, просто двинулся вперёд:
– Матильда! Что там – с обитателями?
– О! Их тут много. Но рядом с вами сейчас никого опасного и большого не вижу.
Как бы опровергая её слова с подволка на голову Хоффера упало что-то вроде небольшого плоского одеяла – да так быстро, что он даже не успел испугаться, или прикрыться рукой. Матильда, судя по её запоздалым попыткам обеими руками Хоффера стащить странную штуковину с головы, тоже опоздала!
Что казалось вообще – невероятным!
Зрение вдруг пропало, в голове капитана словно взорвался фейерверк разноцветных петард! Голову сдавило стальным обручем, и в мозг словно впились миллионы иголок!
Боль оказалась мгновенной и поистине адской!
Но Хоффер не успел даже открыть рот, чтоб заорать благим матом!
Очнулся мгновенно, в собственном теле – похоже, автоматика отключила аватара из-за опасности для его жизни!
А такого на его памяти не случалось вообще – никогда!
Потому что ну вот – нет в теле аватара рецепторов, способных передавать боль или иные опасные для жизни сигналы «обратной связи» – разработчики уж позаботились!
Наушничек, вживлённый в ухо ещё в учебке, ожил, заорав голосом Джереми:
– Хоффер!!! Ты жив?!
Но ответить Хоффер смог, только продышавшись:
– Вроде, да. Только… Я – в своём теле. В-смысле – на «Королеве».
– А что случилось?! Твой аватар грохнулся на пол, и сейчас мы с Матильдой дожигаем плазменной горелкой ту фигню, что накинулась на тебя!
– Не знаю я, что случилось. Нет, как на мою – тьфу ты – аватара! – голову что-то сверзилось, я помню. А потом – словно огненные брызги шампанского, и в голове всё словно взорвалось! Тот ещё «большой взрыв»!.. И голова дико заболела. И сейчас ещё побаливает… – Хоффер потрогал коротко стриженный затылок, но там, вроде, всё было в порядке, – Как он там? В-смысле – мой аватар? Повреждений нет?
– Ну… Если не считать ожогов на пластике… И немного оплавленной псевдокожи на затылке – цел.
– А что там – с этой дрянью?
– Эта «дрянь» благополучно превратилась в жалкие тонкие ошмётки и пепел. И Памелла дожигает её остатки, пока я ворочаю тебя.
– Чёрт… До сих пор – больно. И голова… Словно осёл лягнул! – Хоффер, не торопясь снова влезать в, по уверениям напарника, целый аватар, покосился на потолок, – Матильда! Сделай мне, обезболивающее, что ли!
На подволке операторской открылся люк. Из него быстро появился манипулятор с инъектором. Из ткнувшейся в кожу стальной головки в шею Хоффера ударила сверхскоростная струя мутно-белёсой жидкости.
Он растёр ладонью место инъекции. Покрутил головой.
– Ну вот. Уже полегче. Так что это было?
– Не знаю. Вероятней всего – какой-нибудь паразит!
– Блинн. Хоть ты, Джереми, и не биолог, но весьма вероятно. Не вовремя же Лара ушла спать!
– Да и ладно! Главное – ты – жив! И плевать, из какого подкласса и подотряда эта тварюшка! Сожглась же! Без проблем! Да и не думаю, что даже Лара сталкивалась с такой!
– Пожалуй. Но то, что мы её уничтожили, ещё ничего не доказывает.
Вот только не пойму, как она умудрилась избежать обнаружения со стороны Матильды?!.. Матильда?
– Она абсолютно сливалась с поверхностью потолка. И толщина её тела не превышает нескольких микрон. И тело ничего не излучало! То есть – она больше всего напоминала простой лист бумаги: без признаков жизни, под цвет подволка, и тончайшее.
– Но как же тогда эта штука смогла напасть на меня?! Да ещё двигалась так быстро! И ни фига от головы не отрывалась!
– Ну почему же? Отрывалась. До момента полного, если мне позволят так выразиться, отрывания её от твоей головы, прошло всего одиннадцать сотых секунды!
– Значит, она за это время успела мне так досадить?!
– Получается, так. И я должна извиниться, что не увидела её. И не предохранила. Единственным оправданием мне может послужить тот факт, что ничего такого в моей памяти нет! И я с сожалением вынуждена констатировать, что с такой формой жизни я ещё не сталкивалась!
Да и никто ни на Земле, ни в космосе – не сталкивался!
7. Третий отсек – продолжение
– И чем это нападение… И воздействие… Может грозить мне лично?
– Затрудняюсь дать точный ответ. Поскольку, хотя время воздействия этого создания на твой разум, пусть и через каналы радио- и телесвязи, было минимальным, но уж очень интенсивным. Ты сам ведь сказал: «словно огненные брызги шампанского»!
Хоффер, которого невольно передёрнуло при воспоминании, вздохнул:
– Как считаешь, могла она за это время… Считать мой разум?
– Считать с десятипроцентной долей вероятности – могла. А вот расшифровать, вникнуть, и понять существо, с явно чуждым образом мышления и «менталитетом», да ещё с такой конструкцией её тела – вряд ли. Ведь у неё не имелось ни центральной, ни вообще какой-нибудь нервной системы. Стало быть, она вряд ли вообще – разумна!
– Неправильно вы ставите вопрос. – это влезла Памелла, – У глистов мозга тоже нет, но жить им это не мешает. Нужно спрашивать, не могла ли она тебя, Хоффер, «считать», а наоборот: могла ли она тебе в мозг за это время чего-нибудь – впендюрить!
– Смотри-ка, кто бы мог подумать! – Джереми с интересом взглянул на свою теперь и «боевую» подругу, – А ты, оказывается, и соображаешь. И – параноидально настроена! Ужастиков, что ли, насмотрелась?
– Нет, фантастики. Там сценаристы – чертовски, как говорит Хоффер, изощрены. В придумывании разных типов инопланетных монстров, уродов, и универсальных межвидовых паразитов. Начиная с «классического» Чужого – того, который Фостера. При этом этим гадам – я имею в виду фантастов! – абсолютно не мешал тот факт, что за всё время освоения что космоса, что колонизируемых планет, нам так и не попалось ни единой формы инопланетной разумной жизни! Не говоря уж о – желающей бы людей – поработить… Ну, в крайнем случае – сожрать! А их планетку – оттяпать.
– Красиво излагаешь. Прямо как моя первая. – Джереми криво усмехнулся. На бесстрастном лице аватара это отобразилось… гротескно и странно, – Из личного опыта могу порекомендовать не щеголять тут своей подкованностью и поменьше трясти интеллектом.
А то разведёмся, даже не успев как следует в нормальный брак вступить!
– Ничего страшного, что я тут «щеголяю». Как гласит народная мудрость, когда встречаются умная женщина и глупый мужчина, получается идеальный брак!
-Да-а? А тогда что бывает, если мужчина – умный, а женщина – дура?
– Мать-одиночка.
– Так, вы, двое. Кончайте прикалываться и пикироваться. Я сейчас попробую вселиться назад. Прикройте.
Когда Хоффер снова обрёл зрение из глаз аватара, его напарники действительно «бдили»: Памелла – в один конец коридора, Джереми – в другой.
– Ну, как тут?
– Тепло. И сухо. Если ты об
