История китайского летчика. Часть 2

сигареты и глубоко затягивался дымом.
Сквозь переплетенные в плотный зеленый покров кроны лиственных деревьев и бамбуковых растений раздался нарастающий стрекот вертолетных лопастей. Летчики знали, что невидимы сверху, но все равно придвинули к себе оружие. Судя по звуку двигателей, над ними прошли две винтокрылые машины, направлявшиеся в ту сторону, где догорала превращенная в погребальный костер «Аннушка».
- Янки, кому еще быть, - процедил Николай Лисицын.
Северовьетнамцы никогда не посылали за сбитыми летчиками вертолеты. Свои немногочисленные Ми-4 и Ми-6 они берегли для транспортных операций. Да и откуда им было знать, где совершил вынужденную посадку «партизанский борт»: рация на Ан-2 была разбита прежде, чем экипаж мог передать сигнал бедствия.
- Янки найдут место крушения по дыму и поймут, что мы не погибли при посадке. Будут искать, - сказал Джао Да. – Нам надо идти, Ко-ля!
- Куда? – товарищ Ли Си Цын с большей готовностью дал бы бой взводу американских морпехов, чем продолжил изматывающий марш.
Джао Да расстелил на коленях карту, не совсем уверенно показал пальцем:
- Согласно последним показаниям приборов и моим счислениям, мы находимся… где-то здесь!
- А, по-моему, здесь! – товарищ Ли Си-Цин ткнул грязным пальцем в противоположный угол.
- В любом случае, когда мы пытались уйти от вертолета, мы углубились на территорию Южного Вьетнама, не долетев даже до реки Куанг Три , - Джао Да огорченно покачал головой. – Спасать нас не будут, придется выбираться самим.
Николай Лисицын молчал. Возразить ему было нечего.
- Я полагаю, Ко-ля, идти на север нам бессмысленно, - продолжал Джао Да. – Прежде, чем мы доберемся до демилитаризованной зоны, если доберемся, нам надо будет перебраться через три водных преграды – ту самую Куанг Три, Куа Вьет и собственно пограничную Бен Хай. На всех трех шакалят патрульные бронекатера янки… На южновьетнамские джонки тоже попадать не хочется. Мало ли, что у южан на уме!
- Согласен, - мрачно кивнул тяжелой лысеющей головой Николай Лисицын. – Что ты предлагаешь, Да-Нет?
- Мы пойдем на запад, в направлении Лаоса, - Джао Да решительно прочертил на карте курс, который двум немолодым летчикам, один из которых был ранен, надлежало прошагать пешком. – Там мы обязательно наткнемся на одну из дорог Тропы Хо Ши Мина, и нам помогут вернуться в ДРВ. Если раньше нам не встретятся партизаны…
- Или америкосы, или южновьетнамцы, - подхватил товарищ Ли Си Цин, которого от усталости и потери крови стало клонить в уныние.
- Тогда примем бой, или сдадимся, по обстановке, - сказал Джао Да.
- Нет уж, сдаваться – это дудки!! – встрепенулся русский пилот, от негодования набираясь сил. – Колька Лисицын немчуре в сорок первом не сдавался, не то что каким-то южновьетским мартышкам!
Он рывком поднялся на ноги, пошатнулся, но устоял. Джао Да помог ему пристроить на плечо пулемет, а парашютный ранец повесил себе за спину вместе с вещмешком. При небольшом росте и не такой сильный физически, китайский летчик был крайне вынослив, и сохранил это ценное качество организма до нынешних пятидесяти трех лет. Николай Лисицын, который был старше лет на пять-шесть, до сих пор был крепок, как бык, но от долгой сытной и ленивой генеральской жизни сильно обрюзг, страдал избыточным весом и одышкой.
- Пошли, что ли, Да-Нет, - бодрясь, воскликнул товарищ Ли Си Цин. – Нам еще до Лаоса топать… Эх, сбросить бы нам сейчас лет по двадцать!
- По-моему, Ко-ля, сбросить двадцать надо только тебе, и не лет, а килограмм. Уж это я тебе обещаю!
***
Прежде Джао Да приходилось читать о джунглях Вьетнама только в старом туристическом путеводителе на французском языке.
«Вьетнамские джунгли считаются одной из основных достопримечательностей для тех, кто обожает активно отдыхать, - смаковал подробности неизвестный французский автор. - Кроме изучения больших неизвестных территорий, в процессе походов по таким лесам можно ознакомиться с местной флорой и фауной. Вполне понятно, почему джунгли считаются одним из наиболее популярных маршрутов для приключенческого времяпровождения во Вьетнаме. Как на счет пути через густые дождевые, сосновые либо бамбуковые рощи? Либо возможность прогуляться возле шумящих потоков кристально прозрачной воды и тихих поселков?»
Но составитель этого панегирика дикой природе, даже имея очевидную задачу заманить в эти гиблые леса побольше лопоухих бездельников с толстыми кошельками, не смог удержаться от предупреждения: «Джунгли — это уникальная и не похожая ни на что иное естественная среда, проживающая по собственным, сложным законам. Да, посетить такие места очень интересно. Прогулка такого рода, обязательно, будет весьма интересной и не оставит равнодушным никого. Однако, как и все сложные ситуации, путешествие по джунглям вынуждает к серьезной подготовке и внимательному отношению к собственной безопасности. Теплый и влажный климат располагает к размножению возбудителей различных инфекционных заболеваний. Перед тем как отправиться в страну, которая как раз находится в подобных природных и климатических условиях, необходимо внимательно поинтересоваться тем, какие заболевания там можно встретить. И большое значение имеет то, каким способом можно произвести профилактические меры для того, чтобы уберечься от них. Следует выяснить, как максимально убрать вероятность инфицирования. Порою стоит пройти курс специальных прививок против них, чтобы активировать иммунитет, порою нужно соблюдать определенные правила поведения. Порою, уже во время самого туристического путешествия, необходимо принимать какие-то таблетки для устранения угрозы недуга».
Джао Да и Николай Лисицын пробирались через джунгли двенадцать дней.
Кое-где лес был вполне проходимым, и сбитые летчики шли между высокими стволами, тянувшимися в небо, с которого карма столь жестоко низвергла их на землю. В других местах густые дождевые заросли буквально стояли стеной. Тогда через сплетение ветвей и лиан приходилось прорубаться с помощью мачете. Сначала впереди становился Николай Лисицын, он был сильнее, и прокладывал дорогу. Джао Да шел замыкающим и тащил на себе пулемет и снаряжение (направляющий всегда был вооружен атоматом). Часа через полтора русский выдыхался, и они менялись местами. После этого движение замедлялось: крушить одревесневшие хитросплетения местной растительности у китайского летчика выходило хуже. В результате в день они делали от силы несколько  километров и, совершенно выбившиеся из сил, останавливались на привал.
Каждую ночь приходилось разжигать большой костер, набрав кучу сушняка и полив его бензином из канистры. Огонь могли заметить враги с воздуха или с земли, но это казалось меньшей опасностью по сравнению с обилием хищного зверья, ядовитых змей… И еще более опасных насекомых, своими укусами покрывавших лица и руки опухшими, болезненно зудящими расчесами. Пиявки проникали под одежду и присасывались в самых невообразимых местах; заставить их отстать было возможно только раскаленным на огне лезвием ножа.
К счастью, не было проблем с водой. Никогда не просыхая после сезона дождей, вьетнамский девственный лес изобиловал маленькими водоемами, лужами в низинах или в дуплах деревьев, заболоченными участками, где можно было набрать во флаги буроватой нечистой влаги. В аварийный комплект летчиков входили трофейные американские таблетки, обеззараживающие воду, подаренные одним партизанским командиром, но Джао Да и Николай Лисицын больше доверяли долгому кипячению в котелке. Хуже, что в условиях постоянной влажности ботинки промокали так, что их было сложно высушить даже за ночь у костра. Ноги от влаги опухали, прели и покрывались водяными мозолями, вызывавшими мучительную боль. Плохо заживала и неопасная на первый взгляд рана на руке товарища Ли Си-Цина, хоть Джао Да каждый день менял повязки и недолго давал ране «подышать» на открытом воздухе.
Продовольствие из аварийного запаса кончилось быстро. Первую бутылку вьетнамской водки летчики выпили в первый же вечер за своих погибших молодых товарищей. Вторую, как ни планировали растянуть надолго для внутренней дезинфекции организма, опорожнили во второй. Консервы кончились на четвертый день, рис – на шестой. Оставалось немного сахара и чая, но на этом было долго не продержаться. Знакомых кокосовых пальм или манговых деревьев не попадалось, а экспериментировать с поеданием иной местной растительности скитальцы не решились – они в точности не знали, какие растения съедобны, какие – ядовиты.
На седьмой день Николай Лисицын лег и твердо заявил, что дальше Джао Да может идти один, а он не сделает больше ни шага. Пришлось объявить внеочередной привал. Летчики лежали на расстеленном парашюте и сквозь крошечные прогалины в кронах деревьев смотрели в небо. Несколько раз в вышине проносились реактивные самолеты, их было слышно, но не видно. Воздушная война во Вьетнаме шла без них своим чередом. «Мы, наверное, здесь умрем, - спокойно думал Джао Да. – И станем частью этих джунглей».
Усилием воли он заставил себя прогнать наваждение, которое посылал – не иначе – старый враг, злобнейший из демонов Мара. Китайский летчик встал, повесил на шею автомат и отправился собирать топливо для костра. И тут на него вышел второй тигр. Дальний родственник разумного властелина долины, этот хищник успел привыкнуть питаться плотью двуногих, которые услужливо убивали друг друга в этих джунглях ему на пропитание. Изредка он добивал еще живых. Тигр знал, что когда от людей пахнет так: усталостью, кровью ран и преющей кожей, они представляют собой желанную и легкую добычу. Хищник собрал свое мускулистое полосатое тело в кулак, чтобы распрямиться в смертельном прыжке и сокрушить двуногого могучими лапами и мощными челюстями… Невысокий хромающий человек в летной куртке быстро обернулся и выпустил ему прямо в морду длинную серию 7,62-мм свинцовых пилюль из автомата Калашникова. Тигр умер в прыжке, даже не поняв, что убит.
«Хорошо, что он пошел на меня, а не на Колю Лисицына, - подумал Джао Да, глядя, как трепыхается в агонии полосатый хвост поверженного монстра. -  Этот друг всего живого, пожалуй, не стал бы стрелять в киску, а принялся бы отмахиваться прикладом пулемета… Что удивительно, скорее всего, отмахался бы».
Николай Лисицын приковылял на очередь с пистолетом наизготовку.
- Ко-ля, я не хотел стрелять зверя, он первый начал! – предупредил Джао Да, зная, как трепетно относится его советский друг к жизни животных.
Но товарищ Ли Си Цин, к удивлению, мечтательно протянул:
- Мя-яско! Свежее…
Джао Да уставился на него ошарашенными глазами, которые, несмотря на свой азиатский разрез, стали почти круглыми.
- Что вылупился, Да-Нет? – прикрикнул на него бывший генерал авиации, с которого слетела вся хандра. – Марш сушняк для костра собирать. Я говорил, я же деревенский пацан! Разделать тушу тигра ничуть не сложнее, чем свинью.
- Как же ты тогда курицу резать жалеешь? – не удержался от всегдашнего желания подпустить шпильку Джао Да.
- Так кура живая, а тигра уже дохлая, - нашелся Лисицын. - Эх, жаль, шкура пропадет, а то были бы мы с тобою, как у Шота Руставели, витязи в тигровой