Ржавое Солнце Часть 1.

Дождь к этому времени превратился в мелкую морось, окутывая местность серой дымкой.
Сначала показалась старая железнодорожная станция - её облупленные стены ещё хранили следы довоенных объявлений: «Бостон - 20 минут», «Не курить на платформе». Полуразрушенный паровоз застыл на вечном причале, его ржавые колеса намертво вросли в искривленные рельсы. На крыше вагона сидела куцая ворона и равнодушно наблюдала за путниками.
— Здесь когда-то кипела жизнь, — неожиданно сказал БОБ, сканируя местность. — Согласно моей базе данных, это была важная транспортная артерия.
— Теперь артерия перерезана, — мрачно заметил Сид, разглядывая огромную воронку, выломавшую пути и раскидавшую бетонные шпалы.
Затем дорога пошла вверх, к виадукам.
Эти монстры из бетона и стали всё ещё поражали воображение. Два яруса пустых дорог вздымались к небу, как каменные волны застывшего потопа. Где-то на высоте пятого этажа болтался одинокий автомобиль — два его колеса безнадежно свесились в пустоту.
Титька остановилась, впечатлённая открывшейся панорамой.
— Чёрт... Они действительно ездили поэтому? — она указала на остатки эстакады, где в бетонных барьерах зияли огромные пробоины.
— Еще как, мисс Ти, — отозвался БОБ, — Согласно архивным данным, скорость транспортного потока достигала 250 километров в час.
— Ну это ты махнул, Боб, — беззлобно удивился Сид. Его взгляд скользил по руинам, пытаясь представить, как это всё работало.
Они шли молча, под гул ветра, гуляющего в пустых пролётах виадуков. Где-то высоко над головой скрипел сорванный дорожный знак, качаясь на остатках креплений.
— Смотри-ка, — Сид указал пальцем на обвалившийся участок дороги. — Как думаешь, это от бомбы или просто время добралось?
Титька молча пожала плечами. Её глаза бегали по верхним ярусам — идеальное место для засады.
Внезапно БОБ замер на месте, его массивный корпус издал приглушенный скрежет тормозящих сервоприводов. Оптический сенсор, до этого мерцавший спокойным желтым, вспыхнул тревожным алым, и этот кровавый отсвет лег прямо в лужу его гусениц.
— Обнаружено движение. Три биологические цели. Дистанция — сорок шесть метров. Агрессивный паттерн поведения.
И в тот же миг, будто по неведомому сигналу, из чахлых зарослей у дороги поднялись три косматые головы. Блеск голодных, въедливых глаз, яркий на фоне грязных, заросших щетиной, лиц, длился лишь мгновение. Они встретились с бездушным стеклянным оком робота, уже развернувшего в их сторону многоствольный механизм минигана. С оглушительным металлическим урчанием стволы пришли в движение, готовые в любой миг выплюнуть свинцовый ливень.
Из кустов донеслось невнятное, захлебывающееся матерное бормотание, полное внезапной животной паники. И три головы разом нырнули вниз, бесследно растворившись в буреющей листве, словно их никогда не было. Только сухой треск удаляющихся шагов.
— Коммунистическая угроза ликвидирована, мисс Ти, — усмехнулась Титька, предвосхищая и передразнивая БОБа, ее голос прозвучал сухо и одновременно весело.
Все-таки удобная вещь — боевой робот. Ни тебе лишних вопросов, ни тебе ненужных проблем.
III
Альянс возник перед ними неожиданно — как мираж из тумана дождя.
За высокими стенами из скреплённых железобетонных плит виднелись аккуратные постройки с настоящими стеклами в окнах. Над воротами красовалась вывеска с нержавеющей надписью "Добро пожаловать в Альянс", а по периметру стояли турели — новенькие, с лазерными целеуказателями.
— Чёрт... — Сид присвистнул, впиваясь пальцами в края волокуш. — Как будто в довоенный город попали.
Титька молча сжала оружие. Её глаза сузились:
— Слишком чисто тут. Слишком... неправильно.
Все тут как-то не по-человечески. Титька привыкла, что люди жили в хижинах из хлама, питались чем попало, ходили в обносках. Давно уже в Пустошах никто не живет в целых домах, потому что, целый, неповреждённый дом всегда таит в себе опасность: во-первых, это первое место куда припруться рейдеры, на милый огонёк из окна, во-вторых — радиация, которую и не унюхать вовсе, а в-третьих — примета такая, от чистых домов одни лишь несчастья.
А здесь даже воздух пах иначе — не гарью и гнилью, а дымком из печных труб и.… жареным мясом?
Сид невольно сглотнул слюну — со вчерашнего дня не кормленный.
БОБ, как всегда, констатировал факты:
— Сэр, уровень радиации в пределах нормы. На стенах отсутствуют следы обстрелов. Вероятность враждебных намерений — 12,7%.
У ворот, под мерное тарахтение пулемётных турелей, стоял человек, мужчина, в поношенной, но чистой кожаной куртке — Суонсон, как потом выяснится. Он был похож на вросший в землю столб — неподвижный, основательный. Плотная струйка дыма от самокрутки поднималась в сырой воздух, а его взгляд, холодный и наметанный, скользнул по фигурам путников, будто взвешивая каждую косточку, каждый намёк на угрозу. Он видел таких людей сотнями — грязных, изможденных, оборванных, с пустыми глазами и тугими рюкзаками.
— Новички?— бросил он, выдыхая дым. — Тест S.A.F.E. проходили?
Титька, не отводя глаз, отрицательно покачала головой. Ее взгляд скользнул по турелям на стенах, оценивая углы обстрела, и на мгновение задержался на пряжке ремня Суонсона — там, где мог находится пистолет.
Со стороны она казалась спокойной — просто стояла, заложив большой палец за правый карман. Но в едва заметном наклоне корпуса, в том, как ступни уверенно стояли на земле, чуть расставленные для упора, читалась осторожная готовность. Это была не поза — это была застывшая динамика, как у змеи перед броском. Пальцы левой руки лениво барабанили по бедру.
Любой неверный жест здесь мог стать последним — это знание было для неё такой же основой существования, как необходимость дышать.
— Тогда вам сюда.— Суонсон коротким, точным жестом указал на будку у ворот, больше похожую на деревянный ящик с железной крышей, — Только железного оставляйте. У нас тут тесновато.
Его голос не допускал возражений. Это был не совет, а условие, пропуск в подобие рая, огороженного от беспорядочного зла Пустоши. И цена этого входа — доказательство собственной лояльности.
Взгляд Сида то же прошелся по швам в бетонном заборе, оценивая высоту и прочность бетонных плит. Где-то наверху, прямо над затылком, с сухим, бездушным треском поворачивалась турель. Он почувствовал, как непроизвольно вжимает голову в плечи.
Здесь пахло не выживанием, а жизнью. И от этого становилось только страшнее. Уют, выставленный напоказ в мире, где каждый прячет свой кусок еды, пахнет приманкой. А там, где приманка, всегда есть и капкан.
Но выбирать не приходилось.
Первым на вопросы отвечал Сид. Суонсон усадил его на старый скрипучий стул, сам уселся за стол напротив. Сид для удобства вытянул больную ногу, насколько это было возможно.
Вопросы были дурацкие:
— К вам подходит сумасшедший ученый и кричит: Я засуну свой квантовый гармонизатор в твою фотонную резонаторную камеру! Ваш ответ?
Ну тут понятно:
— Трубой по башке, и всех делов.
А дальше пошло-поехало:
— Вы — интерн в больнице. К вам приходит пациент со странным фурункулом на ноге. Заражение распространяется с невероятной скоростью. Однако врача нет на месте. Что вы будете делать?
— Понятия не имею, кто такой интерн.
— Вы уверены?
— Бля, более чем.
— Поздравляем! Вас приняли в бейсбольную команду? Какую позицию вы предпочитаете?
Сид даже не представлял, что такое «бейсбольная команда» все его знания о бейсболе умещались в два предмета: бейсбольная бита и бейсбольный шлем. И все… А бейсбольная команда представлялась двумя придурками – один одевает шлем, другой от скуки лупит ему по башке битой.
А тут:
— Питчер Вы или Кетчер?
— Тот, кто по башке лупит... Вот кто!
И снова:
— Вы уверены?
— Уверен, мать твою!
Еле-еле нервов хватило этот тест закончить.
Титька отвечала на вопросы как будто все ответы заранее знала, уж могла бы и подсказать, если так. В общем Суонсон после тестирования Титьки выглядел более довольным, а на Сида посматривал с подозрением, как будто Сид нарочно тупил. Но так или иначе Сида и Титьку в поселение пустили.
За воротами, покрашенными синей краской, открывался рай. Четыре аккуратных домика, дворики, огороженные ровным штакетником, живое дерево посреди основного двора, небольшой огородик справа. И… улыбающийся мэр.
— Добро пожаловать в Альянс, — седобородый дядечка в коричневом костюме и шляпе, сделал приглашающий жест рукой, — Джейкоб Орден, к вашим услугам, господа.
— Здрасте, — Сид растекся в улыбке. Титька промолчала — ей здесь не нравилось всё больше.
Орден, казалось, не замечал Титькиного недовольства:
— Молодому человеку мы приготовим спальное место в гостевом доме, но прежде его осмотрит доктор Патриция, кажется ему нужна медицинская помощь, - он елейно улыбнулся, - даму разместим в домике слева, там есть свободная кровать… Ну а робота поставим на задний двор. Этим займется мисс Талия, наш инженер, если вы не против?
Сид был не против. «Если всё будет нормально… хрен вы меня выгоните с этого поселения» — подумал он.
К БОБу подошла женщина в зелёном замасленном комбинезоне, покачав головой отсоединила волокуши, и увела робота за дом слева. Там БОБа накрыли брезентом от дождя и оставили одного, бурчать какую-то песенку.
Доктор Патриция встретила их в белом халате — невероятная диковина в Пустоши. Халат был чистым, лишь на рукаве виднелось бурое пятно, похожее на старую кровь.
— На стол,— коротко бросила она, указывая на кушетку с порванным дерматиновым покрытием, застеленную относительно чистым покрывалом.
Сид неуклюже попытался лечь, но у него ничего не получилось, хорошо Титька подхватила его под руки и помогла. Патриция без церемоний закатала его штанину, и срезала бинт, обнажив воспалённую рану. Отвратительный запах ударил в нос.
— Хорошие новости: гангрены нет,— констатировала она, тыча в мякоть пальцем. Сид скрипнул зубами. — Плохие новости - будет… если не прочистить рану и не зашить. 50 крышек… Деньги вперед.
— Сколько?! — у Титьки глаза на лоб полезли от таких запросов.
— Ну за бесплатно вы могли бы обратится к болотникам, и дешево и результат быстрый, — Патриция усмехнулась, — Они вам сразу две ноги могут откусить… Ну так, что?
Сид поморщился, шутка про болотников была не смешной.
Титька хоть и не довольна была суммой, но докторшу понимала — почему деньги вперёд — в Пустоши, оказанная услуга совсем ничего не стоит. Она хмуро отсчитала крышки. Впервые за какого-то балбеса, который даже элементарные тест пройти не может.
IV
Когда Сид проснулся под треск турелей и капель дождя за окном, он не поверил своим глазам. Так вокруг было уютно.
Он лежал на чистой постели — впервые за много лет, что уже забыл, каково это. Да и было ли такое когда-нибудь. Простыни пахли мылом, а не плесенью, подушка была мягкой, душистой, и не походила на свернутую собачью шкуру. Сид сунул руку под подушку, где лежал десятимиллиметровый — турели турелями, а своё оружие лишним не будет. Потрогал твердую, приятную рукоятку. И снова откинулся на кровать.
Стены дома были обклеены старыми выгоревшими обоями, да, кое где облезлыми, но обоями. На столах и тумбочках стояли вазы с цветочками. Пол был чистым. И