теория относительности

оценивающий взгляд своей спутницы.
- Я вижу, ты мне не веришь, - произнесла она.
-  Отчего же? Я верю каждому твоему слову… Почему бы мне тебе не верить? - Валентин изобразил удивление. - К тому же зачем вдаваться в не-нужные детали? «Оглянись вокруг!» - как любит повторять один мой друг. Сегодня прекрасный вечер! - его вынесло на патетический тон. - Весна! Ап-рель! Апрель - время, когда просыпается природа, время романтических при-ключений. Посмотри на звёзды, которые освещают нам путь, - он взмахнул рукой.
Небо закрывали тучи, поэтому звезд не было видно. Это не смутило его, он продолжил:
- Ты посмотри на городскую иллюминацию. При большом воображе-нии можно принять её за звёзды, - Валентин уставился на фонари. - В конце концов, они не так уж плохо горят, - заметил он. - Мы идём по этому земно-му пространству, вдыхая воздух вместе с пылью галактик. Разве это не пре-красно?
- Ты про пыль? - спросила Марина.
Он в очередной раз внимательно посмотрел на неё и удивился самому себе, вдруг почувствовав себя очень хорошо, легко и свободно. И фонари вполне сойдут за звёзды, и воздух с этой самой пылью не давит, а наполняет всё существо легким опьяняющим дурманом. Странно это всё. Когда с ним такое случалось последний раз? На первом курсе, после дискотеки на откры-тии второго семестра… От этой мысли ему стало не по себе, и он поспешно отогнал её от себя.
Марина рассказывала что-то увлекательное и смешное. Удивительно, говорила ОНА, а слушал он. Слушал и улыбался. Она рассказывала красочно, с переливом интонаций, даже до неузнаваемости меняя тембр голоса. И дей-ствительно, было смешно. Трудно найти девушку с тонким чувством юмора. Но если вам повезло, не обольщайтесь. Да, будет интересно. Но девушка с чувством юмора вообще, а с тонким чувством юмора, тем более, очень умна, а значит, очень опасна.
Они дошли до лампового завода, сели на автобус, так кстати в это вре-мя подъехавший к остановке, проехали к центру города и вышли.
- Вот, это мое общежитие, - Марина указала на длинное пятиэтажное здание на улице Карла Маркса.
- Мы уже пришли? - спросил Валентин.
- Да.
Он повернулся к ней.
- Можно, я тебя поцелую?
Марина опустила глаза и улыбнулась. «Глупый вопрос», - подумал он и привлек её к себе. Она не противилась.
- Мне пора идти, - сказала Марина, не гляди ему в глаза.
Валентин выпустил её из своих объятий.
- Что ж, тогда пока, - сказал он.
Она быстро взглянула на него, в глазах мелькнуло удивление.
- Пока, - сказала она и, быстро поднявшись по ступенькам, скрылась за дверью общежития.
Валентин хотел, чтобы всё закончилось именно так, даже ничто не за-шевелилось, не кольнуло его внутри оттого, что Марина, уходя, так ни разу и не оглянулась. Такие уходят сразу и не оглядываются, даже если надеются, что их захотят остановить.
Он всё это понимал с самого начала, но уже знал, что будет жалеть об этом. Скорее всего, он ещё не раз вспомнит Марину. Подумает, что именно она помогла бы ему найти ответы на многие вопросы, над которыми он до сих пор безуспешно бьётся и ещё будет биться неизвестно сколько времени. Быть может, она помогла бы ему стать лучше. Он ещё не раз будет корить себя за то, что сейчас вот так просто отпустил её, даже не позаботившись о следующей встрече.
А пока он утешал себя тем, что всё было так, как должно быть, и всё закончилось, как должно было закончиться – не успев начаться. Только так невозможно ничего испортить. И только таким способом можно оставить в памяти самое лучшее, самое сильное впечатление от встречи, проведённой на одном дыхании, и греть душу этим воспоминанием всю оставшуюся жизнь.


                                               Глава 10


К четвёртому курсу обучения в институте староста группы Валера Де-мянчук пришёл к выводу, что следует пересмотреть свои взгляды на жизнь в целом и на себя в ней в частности. Он так серьёзно задумался над этими во-просами, что результаты его раздумий привели к кардинальным переменам. Он принял решение жениться и перевестись на заочное отделение. Многие, узнав о таком крутом повороте в судьбе Демянчука, пришли к выводу, что интенсивная мыслительная деятельность вредна для организма. Но, тем не менее, все были очень рады, потому что Валера пригласил на свадьбу не только всю группу, но также  чуть ли не весь поток на курсе.
В назначенный день группа желающих провести выходные на праздни-ке жизни собралась на остановочной площадке вокзала в ожидании автобуса.
Осень 1991 года была примечательна тем, что в атмосфере к тому вре-мени плотно нависло ощущение больших, непонятных и от этого казавшихся зловещими перемен. Только что улеглась суматоха, связанная с августовским «путчем». Страна трещала по швам. Как первые снежинки поздней осенью, время от времени прилетающие с неба, предвещают скорое наступление больших холодов, так первые редкие перебои с транспортом на пригородных маршрутах указывали на то, что уже скоро жизнь станет «не сахар».
Люди продолжали ездить по своим насущным делам, но поскольку ав-тобусы стали ходить реже, то на вокзалах посадка превратилась в целое при-ключение.
За пять минут до прибытия автобуса толпа на площадке сгущалась. Самые сообразительные, чтобы оказаться в первых рядах штурмующих от-крытые двери автобуса, заняли места у бровки. Они стояли, расставив локти, словно оцепление солдат, не желая никого пропускать вперёд. Но нашлись и такие, которые сообразили обойти первых и стать перед ними, чем вызвали бурное негодование теперь уже во всех смыслах последних.
Когда показался автобус, толпа занервничала. Автобус стал медленно подъезжать к площадке. Чтобы не быть раздавленными, стоящие в первых рядах попытались оттеснить задних. Но те стояли намертво.
- Ой! Ой! Пододвинтесь! – завопили первые.
На что стоящие на бровке злорадно заметили:
- Нефиг было вылезать на проезжую часть! Хитрые, что ли?
В связи с такой жестокостью стоящим в первых рядах ничего не оста-валось, кроме как «рассосаться» в стороны. В результате этих манипуляций стоящие на бровке вновь стали первыми.
Между тем, автобус остановился. Его двери с шумом открылись. Тол-па, словно по команде, подалась вперёд. И тут надо сказать, что зрелище от-крылось грандиозное. Две внушительных размеров женщины застряли в две-рях, тщетно пытаясь продвинуться вперёд. Даже напор толпы не смог про-пихнуть их дальше. Неизвестно, сколько бы это продолжалось, но тут, энер-гично работая локтями и клюкой, сквозь толпу стремительно пробрался ста-рикашка. Он зацепил своей клюкой одну из толстух за авоську и потянул на себя. Сразу две толстухи вылетели из прохода, как пробки. Их падение про-извело эффект упавшей в море скалы. Толпа, словно волна, отхлынула от ав-тобуса. Секундным замешательством воспользовался находчивый старик и тут же вскочил на подножку. Толпа перегруппировалась, обогнув неудачли-вых женщин, и стала вливаться в автобус. Один из молодчиков повернулся спиной и, как это делают аквалангисты, нырнул в общий поток. Толпа под-хватила его и понесла. Всё это сопровождалось душераздирающим визжани-ем с возгласами: «Ой, задавили!», «Какая молодёжь…», «Все сволочи…», «Куда прёшь, паскуда?!.»
А в автобусе человеческое море продолжало кипеть. Кто-то жалобно причитал:
- Осторожнее, вы мне колготки порвёте… О, уже порвали!
Кто-то возмущённо восклицал:
- Не прижимайтесь ко мне, нахал!
Ей отвечали:
- Молчи, дурра! Не ндравицца, в таксе нужно ездить.
Внутренне содрогаясь от увиденного, Валентин, подумал с философ-ским сожалением древнего мудреца: «Эх люди, люди, человеки…» - и напра-вился к площадке, откуда отправлялся его автобус. К счастью, на дальних маршрутах ещё сохранялся прежний порядок продажи билетов в соответст-вии с посадочными местами. Когда он подошёл, посадка уже производилась. Последние пассажиры пытались запихнуть свои дорожные сумки в багажные отсеки.
Он вошёл в салон, глазами пытаясь найти свободное место.
- Где ты бегаешь? Ты думаешь, автобус будет тебя ждать? - набросился на него Хватов.
- Пописать ходил, - огрызнулся Валентин.
- Штоб ты там провалился! - пожелал Васька.
- Ты лучше скажи, куда мне приткнуться.
- Иди дальше, там есть места.
Валентин пошел вдоль автобуса. Первое попавшееся свободное место было рядом со Светой. Она сидела у окна и равнодушно наблюдала за посад-кой.
С того осеннего вечера они старательно избегали друг друга. Вернее, Валентин старался не встречаться с ней. Если не получалось, обменявшись обычным «привет», торопился исчезнуть. Рядом со Светой он чувствовал се-бя не в своей тарелке. Внутри начинало что-то трепетать, поднималось непо-нятное волнение, нарастающее с каждой минутой. Он в такие моменты больше всего опасался, что его состояние станет заметно, в первую очередь, Светлане. Анализировать происходящее с ним он даже не пытался, боясь прийти к неутешительному для себя выводу, в то время как дал самому себе установку, будто всё в прошлом.
Как будто чувствуя всё это, Светлана также старалась приходить в комнату, где проживали Сергей и Валентин, в такое время, когда вероятность встретить там последнего была ничтожно мала. В основном Сергей пропадал в комнате Светланы практически целыми сутками. Поэтому можно сказать, что Валентин проживал в таких условиях, которые позволяли ему в случае необходимости оставаться одному и «выходить в свет» только тогда, когда этого он захочет сам. Такой образ жизни был ему по душе.
Однако отношения со Светланой необходимо было наконец привести к какой-то стабильности. Пройти сейчас мимо означало бы только одно: он выставил бы наружу собственную слабость. Её следовало преодолевать. И раз так сложилось, что первое свободное место оказалось рядом со Светла-ной, значит это судьба. Поэтому он решил не проходить мимо, а спросить:
- Здесь свободно?
Света почти удивлённо посмотрела на него и ответила:
- Да.
Он сел рядом.
- Ты тоже едешь? - спросил, немного помолчав.
- Да, Валерик персонально соизволил пригласить. Думаю, не стоит обижать человека. К тому же не помню, когда была на свадьбе в последний раз, - потом, немного помедлив, она спросила: - Как ты живёшь?
Валентин не нашел, что сказать, и пожал плечами.
- Ну-у... Уже все здесь? - с невообразимым шумом в автобус ворвалась Лена Большая.
В салоне вдруг сразу почувствовался дефицит свободного пространст-ва.
- Да! Тебя не хватало только тута! - рявкнул Хватов.
Лену он почему-то недолюбливал. Поговаривали, что однажды, когда Васька, в очередной раз находясь в подпитии, зашёл в комнату к Лене Боль-шой и Лене Маленькой, к которой он питал симпатию, и решил перед нею повыпендриваться, то Лена Большая, не долго думая, чтобы призвать подвы-пившего одногруппника к порядку, наградила Ваську хорошим тумаком. Та-кого позора тот не мог простить ей по сей день.
- Помолчи. Не то тебя здесь не хватать будет, - Лена угрожающе при-двинулась к Ваське.
Наверняка, всё кончилось бы для него трёпкой, не подойди так вовремя Лена Маленькая. Она дёрнула подругу за рукав и попросила:
- Лена, пойдём дальше.
Та оглянулась на неё, затем смерила Хватова презрительным взглядом и двинулась вперёд по салону. У наблюдавших за происходящим студентов вырвался вздох разочарования. Они ведь уже замерли в предвкушении кра-сочного зрелища, каким представлялась