кофе, глядя ему прямо в глаза. Этот взгляд говорил о многом, но всё же не раскрывал самого главного. Ещё не время.
- Наверно, я слишком глуп. И, вообще, не отличаюсь умом и сообрази-тельностью.
Марина удовлетворённо кивнула, в уголках её губ промелькнула улыб-ка.
- Согласна с тобой. Скорее всего, так оно и есть на самом деле. Други-ми причинами нельзя объяснить твоё поведение.
Валентин лукаво прищурил глаза.
- Почему же? Может быть, я тогда так разволновался, что мне срочно понадобилось посетить туалет.
Марина прыснула кофе.
- Боже! – она достала салфетку и промокнула губы. - Ну что ж… и в первом, и во втором случае ты заслуживаешь прощения.
- Я рад за себя.
- Я рада, что ты рад.
- Я рад, что ты рада, что я рад. Особенно, если учесть то, что, если женщина захочет простить, она найдёт для себя тысячи причин.
Марина снова удовлетворённо кивнула.
- Молодец. Из этого следует, что с сообразительностью у тебя всё в по-рядке.
Валентин серьёзно посмотрел на неё и развёл руками.
- Просто я боялся всё испортить.
На лице Марины промелькнуло удивление, а взгляд стал мягче и теп-лее.
- В ту ночь мне так и не пришлось уснуть. Проболтали с подружкой до двух часов, а потом я отправилась на трёхчасовой поезд. Поехала домой, - сказав последнюю фразу, она быстро посмотрела на Валентина.
- Значит, ты всё-таки замужем? - невозмутимо спросил он.
- Ты мне не поверил?
- Честно говоря, я уже тогда понял, что от тебя можно ожидать всего. Очень трудно отличить, когда ты говоришь серьёзно. Человек, обладающий таким качеством, не так прост, как может показаться на первый взгляд.
Марина пожала плечами.
- Тебе никто не говорил то же самое?
Валентин усмехнулся.
- Возможно... Если правда, что ты замужем, то тебя, похоже, не тяготит его отсутствие?
- Ха! С чего ты взял? С того, что я позволила себе вместе с подругами посетить дискотеку? Что позволила парню проводить меня до общежития? Или, может быть, потому что я с тобой сейчас сижу в этом баре, вместо того чтобы блюсти себя в стенах общаговской комнатки, глядя на портрэт нена-глядного супруга?
Валентин усмехнулся от слова «портрэт». Далеко не каждая девушка способна так колоритно, изменив одну букву в одном слове, выделить и по-казать свою иронию.
- Нет… прости. Я не хотел тебя обидеть...
- Я не обиделась, - спокойно ответила Марина. - Просто как вы, мужи-ки, быстро умеете делать выводы относительно нас, женщин. Как это у вас ловко получается! Вы смотрите на нас с высоты птичьего полёта, считая себя орлами. А в действительности, многие из вас просто петухи. И высота ваше-го полета ограничивается высотой забора, на который вы можете залететь. И мыслите вы, как петухи, будто все женщины – курицы, которые созданы только для того, чтобы разнообразить вашу жизнь маленькими развлечения-ми. Ничего подобного! Я не феминистка. И знаю своё место в жизни. Но за-чем мне делать свою жизнь ущербной только потому, что у меня стоит штамп в паспорте? Всё равно, моя жизнь здесь не отразится плохо ни на се-мье, ни лично на муже.
- Ты в этом уверена?
- Уверена.
- Остаётся твоему мужу только позавидовать. Ему крупно повезло. Се-мейная жизнь с тобой никогда не превратится в будни.
- То, что ему повезло, он знает. А насчёт будней, трудно сказать… - Марина задумчиво обвела пальчиком ободок чашки. - Быть может, это время, когда мы редко видим друг друга, ездим в гости, перезваниваемся, и будет самым счастливым в нашей семейной жизни. Пока бытовые проблемы не за-сосали нас в своё болото.
- Ты его любишь?
Марина пожала плечами.
- У нас не было той любви, о которой снимают кино и пишут книги.
Валентин удивлённо поднял брови.
- Я вышла замуж, потому что выходить замуж всё равно надо, рано или поздно, - Марина подняла вверх указательный палец и со значением отмети-ла: - Лучше раньше, чем позже. Он был так настойчив. К тому же парень он неплохой. И, кажется, любит меня.
- То есть брак по расчету?
- Если тебе так угодно. Хотя… Расчёт в том понимании, которое рас-пространено среди людей применительно к браку не подходит для нашего случая. Мой муж не богат. И родители у него - простые работяги, как и мои. То есть с замужеством я не приобрела богатства и связей.
- Что же ты приобрела?
- Стабильность и уверенность в завтрашнем дне.
- Не понял.
- Судьба женщины: быть замужем. Если ей повезло и её муж – настоя-щий мужчина, то это идеальный вариант. Но даже если женщине и не очень повезло, то самый плохонький мужичонка как будто талисман, который дол-жен быть в доме у женщины постоянно. Тогда она чувствует себя женщиной. А чувствовать себя женщиной для нас самое главное, не можем мы без этого жить. Мы тогда с ума сходим, рычать начинаем и на людей бросаться.
Валентин горько усмехнулся.
- Вот оно что… А я-то было подумал, что интересен тебе как человек. А выходит, я всего лишь средство для того, чтобы ты не зарычала.
Марина лукаво сверкнула глазами.
- Конечно, можно на это посмотреть и так, если ты желаешь видеть только плохое. Я могу тебе ответить тем же. Мол, ты тоже здесь со мной, по-тому что, в первую очередь, тебе это надо. И это тоже будет правдой. Но за-чем же думать о плохом, не узнав всего хорошего? Ведь именно эгоизм дви-гает человека навстречу другому человеку. Как это, казалось бы, ни стран-но… И вообще… хоть ты мне что хочешь говори, но даже в самых, казалось бы, идеалистических отношениях присутствует свой расчёт с каждой сторо-ны. Потому что каждый человек, прежде всего, сам хочет испытывать удо-вольствие от общения с другим человеком и поэтому общается с тем, кто это удовольствие ему доставляет. Поэтому это тоже есть расчёт. Хотя с другой стороны, вполне оправдано это можно назвать большим и светлым чувством.
- Так в чём же смысл?
- Смысл в том, как ты это хочешь видеть. Или будешь зацикливаться на тёмных сторонах человеческой натуры, или всё-таки будешь думать и видеть то хорошее, что люди, встречаясь, отдают и получают друг от друга.
- Прямо целая теория какая-то, - восторженно воскликнул Валентин.
Марина пожала плечами. Как истинная женщина, она и не понимала всей глубины сделанных ею, как бы невзначай и походя, основополагающих выводов о человеческом бытии. Не понимала, скорее всего, потому что для неё это было простыми, очевидными, по её мнению, для всех вещами, на ко-торых основалось её представление об этом мире.
- Называй это как хочешь. Теория, теорема… Какая разница?
Валентин только ухмыльнулся и, принявшись сосредоточенно водить ложкой по чашке, спросил:
- А вдруг ты встретишь человека, который покажется тебе лучше твое-го теперешнего мужа? Вдруг ты полюбишь?
- Ты только что задал два совершенно разных вопроса. Тебя интересу-ет, что я буду делать, если встречу лучше или если полюблю?
- Уж и не знаю, что сказать... - стушевался Валентин. – Никогда не ду-мал, что это не всегда совпадает… Отвечай на всё по порядку.
- Во-первых, «вдруг» только в сказке бывает. Во-вторых, что такое «лучше»? Всё относительно. Что одному за счастье, другого не устраивает. Хочется больше или меньше. В этой жизни нужно чётко знать, что тебе нуж-но, и, найдя, принять решение. То, что мне нужно, у меня есть. Поэтому во-проса об этом не может быть. А любовь... Что такое любовь? Здесь тоже всё относительно. Каждый представляет это по-своему. Мне кажется… если су-ществует в твоей жизни человек, которому ты постоянно хочешь делать что-то хорошее, когда, вспоминая о нём, тебя наполняет приятная нежность и то же происходит с ним, то позволить себе потерять его нельзя. А также нельзя построить своё счастье на предательстве человека, который рискнул связать с тобой свою судьбу. Когда, получив что-то новенькое, блестящее, ты выбра-сываешь из своей души то, что грело тебя до сих пор.
- Да, но обстановку время от времени следует обновлять. Как ни крути, а старые вещи приходят в негодность. От них следует избавляться, – Вален-тин развёл руками.
Марина агрессивно вскинула голову и внятно произнесла:
- Человек не вещь. Может быть, я провела неудачное сравнение… Но поступать с человеком, как с вещью, нельзя. Это просто гадко.
- А что делать, если тот, другой, сам, проникнув в твою душу, тебя в свою не пускает? Как тогда быть?
Марина печально вздохнула и сказала задумчиво:
- Насильно в чужую душу не залезешь. Но чаще всего тот человек, ду-ша которого закрыта для другого, в этом вовсе не виноват, она ведь не рас-кроется по приказу. Поэтому думать о таком человеке плохо и, тем более, мстить ему за это нельзя. Но из души своей такого человека лучше убрать, аккуратно и тихо.
Валентин смотрел на эту девушку, сидящую сейчас перед ним, неторо-пливо пьющую кофе в прикуску с бутербродами. В мыслях он восхищался ею. Не без удовольствия он изучал её лицо, быть может, не отвечающее эта-лону красоты, но излучающее само по себе свет ума и доброты. Валентин по-смотрел на её веснушки, густо усеявшие чуть курносый носик, на светлый упрямый локон, ниспадавший время от времени на брови и нетерпеливо сду-ваемый хозяйкой. Он поймал себя на мысли, что наполняется нежностью к своей собеседнице. И ужасно обрадовался, что в тот замечательный вечер подошёл именно к ней.
- Почему ты улыбаешься? - спросила она.
Валентин пожал плечами.
- Так... просто ты мне очень нравишься. И мне хорошо оттого, что я го-ворю это так легко и не боюсь, что ты примешь мои слова всерьёз, потому что так оно и есть на самом деле.
Марина перегнулась через стол и поцеловала его.
- Пойдем отсюда, - сказала она.
Глава 13
Через два дня Валентин встретился со Славой у торгового центра на Партизанском проспекте.
- Я направляюсь к тебе, - сказал он.
- Так пошли, выпьем чаю, поговорим, - Слава показал свой пакет. В нём что-то выразительно звякнуло. - Жена послала за колбасой и хлебом.
- Это колбаса так звенит? - иронично полюбопытствовал Валентин.
Слава улыбнулся.
- Да, деньги у нас теперь деревянные. Поэтому всё или почти всё при-ходится переводить в жидкую валюту. В чудесное время живём. И это раду-ет. Доллар скачет - мы смеёмся.
- Пока смеёмся.
- Всегда так будет.
- Доллар - скакать?
- Мы - смеяться.
Валентин серьёзно спросил:
- Ты что-нибудь узнал о том, что я просил.
Улыбка исчезла с лица Славы.
- Да, тебе не о чем беспокоиться. Этот парень шастает по малинам, но ничего серьезного из себя не представляет. Выше шестерки он не котируется и никогда выше не поднимется. Но уж больно самолюбив и к тому же наглец большой. Такие на подставу идут очень хорошо. Их, в основном, так и ис-пользуют в «тёмную».
- Он числится за какой-нибудь бандой?
- Нет. Он по типу свободного предпринимателя в ихнем бизнесе. Но его никто не гоняет. Авось, сгодится когда-нибудь. В общем, если хочешь, я поговорю с людьми. Его успокоят. Хочешь? Ещё и за моральный ущерб тебе выложит такую сумму, какую с тебя просил.
Валентин отрицательно покачал головой.
- Не стоит. Я с ним сам разберусь. Мне просто была нужна информа-ция, чтобы знать, на что рассчитывать.
- Правильно.
- Тем более, те люди, с которыми ты хочешь поговорить, никогда ниче-го безвозмездно не делают. Не хочу тебя ставить в зависимость из-за этого пустяка.
Слава пожал плечами.
- Может быть, для меня они сделают исключение, однажды.
- Будь спокоен. Придёт время, они тебе об этом напомнят. Это не тот случай. Держи заначку для более
