решительно пригрозила она.
Может быть, если бы парень был трезвым, то не стал бы связываться, но он был пьян, а поэтому воспринял слова Ирины только с точки зрения ос-корблённого самолюбия. Мужчина в любом состоянии одинаково реагирует на слово «козёл». Он отвёл правую руку для удара. Но нанести удар ему по-мешал Валентин, который схватил его за эту руку. Парень удивлённо огля-нулся, потому что никак не ожидал какой-либо помехи для осуществления своих планов. Увидев Валентина, он всем корпусом повернулся к нему.
Парень этот был на голову выше Валентина и примерно в полтора раза шире. Кроме того, он был с другом. В общем, с учётом ограниченности про-странства, в котором они находились, шансов у Валентина было немного. Но куда деваться? Не будет же он спокойно наблюдать, как его знакомой девуш-ке, которая находится от него в нескольких сантиметрах, «начистят» лицо, и, судя по всему, «начистят» довольно серьёзно, если можно так выразиться, скорее всего, превратят его в морду. Что тогда ему делать?
Хотя, конечно, не мешало бы, чтобы ей хоть раз начистили её красивое наглое лицо, а то она совсем не умеет себя вести ни в обществе, ни на улице. Считает себя звездой. Не подступись к ней. Хамит по чём зря, где попало, и в выражениях не стесняясь. Рано или поздно всё это закончится для неё очень нехорошо. Но лучше пусть это произойдёт, когда Валентина рядом не будет. Тогда он при встрече, любуясь на «фонари» под её глазами, со спокойной со-вестью сможет ей сказать: «Так тебе и надо, довыпендривалась, коза». А те-перь чего уж… Надо следовать рыцарским правилам, иначе ведь никто не поймёт, что он позволил это сделать пьяному болвану не потому, что испу-гался, но исключительно с целью поощрения воспитательного процесса, ко-торый случился бы как нельзя кстати.
Думая обо всём об этом, Валентин испытывал крайнюю досаду и злость на собственную неудачливую судьбинушку, которая вечно поставит его в такое положение, что приходилось вытаскивать из кладовых души свои лучшие качества и через это наживать себе кучу неприятностей. Нет, всё-таки подлецом жить во всех смыслах спокойно, и выгодно, и для здоровья безопасно.
Очевидно, эта злость отразилась на его лице, потому что товарищ пья-ного хулигана, который был трезвее своего собутыльника, посмотрев на Ва-лентина, наверняка, подумал, что если этот невысокий, без каких-либо оче-видных физических преимуществ парнишка, несмотря на осознание их коли-чественного и качественного превосходства, так решительно и злобно лезет в драку, то, скорее всего, что-то тут не так. А может, он какой-нибудь мастер единоборств, или, того хуже, в кармане у него какой-нибудь острый предмет. Мало ли в последнее время «отмороженных малолеток» по миру шастает? По морде видно, этот – один из них. Попишет и глазом не моргнёт. Конечно, этому парню и в голову прийти не могло, что в конце двадцатого века ещё сохранились такие идиоты, которые, вместо того чтобы, когда запахло жа-ренным, срочно попрощаться со своей знакомой и отправиться в другой ко-нец троллейбуса, лезут в драку из-за бабы с двумя здоровыми мужиками, да ещё там, откуда, собственно, убежать, в случае чего, не удастся. По виду он же не дурак.
Подумав об этом своими пьяными мозгами, второй парень решитель-ным тоном сказал своему товарищу:
- Спокуха, Витек, - и, повернувшись к Валентину: - Мужик, мы уже выходим. Всё нормально. Витек, мы выходим.
Как нельзя кстати (Витёк не успел «переварить» полученную инфор-мацию и воспротивиться своему товарищу), троллейбус тут же подъехал к остановке. Двери открылись, и Витёк, влекомый своим настойчивым това-рищем, покинул общественный транспорт и, уже находясь на остановке, по-грозил Валентину пальцем сквозь закрытые двери троллейбуса.
По дороге к общежитию Ирина вдруг заразительно засмеялась. Вален-тин посмотрел на неё и подумал о том, что это нервная разрядка после пере-несённого стресса. Оставшуюся часть пути они проехали молча. Ирина толь-ко изредка оценивающе поглядывала на него.
Давясь от хохота, она сказала:
- Я… вот… думаю… что было бы, если бы остановки рядом не оказа-лось? Чё бы ты делал?
Вот, жди добра от современных женщин! Вместо того чтобы поблаго-дарить своего спасителя страстным поцелуем (хотя бы, поцелуем), как это делали все благородные красавицы в былые времена, сегодняшние львицы открыто смеются над простофилями, пытающимися следовать рыцарским традициям.
«Надо было отвернуться, - зло подумал Валентин, - зато сейчас попри-калывался бы над этой стервой, наблюдая, как она размазывает по разбитому шнобелю кровь вперемешку с соплями».
- Как насчёт «спасиба»? – вслух сказал он.
- Спасибо, спаситель ты мой, - сквозь издевательский смех выдавила из себя Ирина. – Хорошо, что мне тебя спасать не пришлось.
Валентин пожал плечами.
- Ты же меня не знаешь. Может быть, как раз для них всё кончилось бы очень плохо.
- Конечно, конечно, Рэмбо ты мой!
- Дура ты, - сказал Валентин и, не оглядываясь, пошёл вперед.
- Сам дурак! - услышал он вслед.
- Пошутить уже нельзя, – кричала Ирина. - А чего ты ждал? Что я в по-стель тебя потащу, в благодарность?! Все вы, мужики - козлы безрогие!
Валентин вдруг услышал за спиной жалобные всхлипывания. Он по-вернулся. Ира стояла посреди пешеходной дорожки, нелепо расставив длин-ные тонкие ноги: носками друг к другу, пятками врозь, и, зажав кулак зуба-ми, давила в себе рыдания.
Точно, это нервное.
Валентин вернулся, подошёл к ней, обнял за плечи, привлёк к себе.
- Отстань, - всхлипнула Ира и слабо дёрнулась.
Он крепче прижал её к себе. А она разрыдалась, отпустив свои тормоза и вмиг превратившись из «крутой», холодной, экстравагантной молодой осо-бы в беззащитную провинциальную девчонку со светящимися детской худо-бой и острыми, узкими плечами. Валентин ещё сильнее прижал её к себе. Она была выше его ростом, поэтому положила свою голову ему на плечо. Он нежно и осторожно гладил короткий ёжик её рыжих волос и шептал на ухо:
- Тише, тише…
Она подняла своё заплаканное, измазанное потёкшей тушью лицо и, заикаясь, проговорила:
- Из-вини…
- Ничего, бывает... У тебя что-то случилось?
Она закивала головой, но с возвратившимися рыданиями произнесла:
- Н-н-не-е-е-нет!
- Ну, ничего, пройдёт, - Валентин снова положил её голову себе на плечо и стал гладить судорожно вздымающиеся худые лопатки.
Немного успокоившись, Ира снова подняла голову.
- На вот, возьми, - Валентин протянул ей платок.
- Не надо, у меня есть салфетки. Пойдём ко мне… - глядя ему прямо в глаза, сказала она. – Я сегодня буду одна…
- Не могу, - хрипло произнёс Валентин.
- Я тебе не нравлюсь, да? - готовая снова разреветься спросила Ира.
- Что ты! Очень нравишься. Ты такая классная, такая крутая девчон-ка…
- Что же ты?
- Я… я встретил девушку… - начал он и запнулся.
- Влюбился?
Валентин пожал плечами.
- Не знаю.
Вытирая влажной салфеткой с лица следы растекшейся туши, Ирина спокойно сказала:
- Раз задумался и говоришь, что не знаешь, значит влюбился, только сам ещё действительно не понимаешь, так ли это. Повезло!
- Кому? – не понял Валентин.
- Той, кого ты встретил.
- Почему?
- Классный ты пацан.
- Да ладно тебе…
- Правда. Таких сейчас, может быть, уже и нет.
- Ты из-за этих в троллейбусе? Это я вовсе не из-за какого-то там ге-ройства. Так, не придумал просто, что буду делать, когда после того, как они начистят тебе твоё красивое лицо, мы будем встречаться на улице. Поэтому подумал: пусть уж лучше лицо начистят мне, тогда можно будет спокойно тебе в глаза глядеть.
- Да нет, - Ира махнула рукой, – я не из-за них… Я чувствую и знаю, что ты классный пацан и что таких сегодня больше нет. Поэтому ей повезло.
Валентин пожал плечами.
- Она замужем.
- Это не очень хорошо, но не проблема.
Валентин снова пожал плечами.
- Не знаю…
- Дети есть?
- Нет.
- Если она не дура, то бросит его. Если не бросит, значит дура. Тебе дура нужна?
- Нет, мне дура не нужна… - машинально ответил он.
Ирина посмотрела с высоты своего роста на его задумчивое лицо, вздохнула и сказала:
- А меня сегодня бросили.
Он посмотрел на неё:
- Кто?
- Да так, один козёл… Так мне плохо было. Хотелось, чтобы стало ещё хуже… Клин клином вышибают. Думала, драка – лучшее средство от душев-ной хандры. А тут ты… так не кстати…
- Рискованный выход из такого положения. Стоит ли он того? Если бы нос свернули да зубы повыбивали…
Ирина весело усмехнулась, будто и не рыдала горько минуту назад.
- Вот и хорошо, была бы беззубая уродина с кривым носом. Знала бы своё дохлое место и не думала бы о всяких козлах, которые меня, такую классную девчонку, смеют бросать… Так что? Может, передумаешь? У меня есть бутылка «Мартини». Подарок от уже бывшего возлюбленного.
- Твой бывший - гурман?
- Да, да, гурман, - Ирина криво усмехнулась. - Сволочь он богатая…
Валентин скептически покачал головой.
- И чего вы, девки, так липните на богатых?
Ира пожала плечами.
- Жить интересно хочется.
- Чего ж тогда вы хотите? Они ж вас тоже выбирают, как товар на при-лавке, и бросают так же, когда понравится что-нибудь новенькое.
- Что-нибудь?
- Именно, что-нибудь… Как вы их используете как средство для дос-тижения своих меркантильных целей, так и они вас – как вещь для интерес-ного времяпрепровождения.
Ирина махнула рукой.
- А, козлы вы все.
- От козы слышу.
- Так пойдём? Наглец ты, Валя. Девушка третий раз тебя приглашает…
Валентин покачал головой.
- Нет, Ира, не могу я. Хочу, а не могу. Странно, да?
- Ничего странного. Когда любишь, ни до кого нет дела.
- Ты думаешь, это любовь?
- За это я тебе сто процентов гарантии даю. Если такой нормальный пацан, как ты, отказывает такой классной девчонке, как я, то это точно лю-бовь.
- Вот смотрю я на тебя, Ирка, и думаю: действительно, козёл он, этот твой гурман. Подберёт когда-нибудь какую-нибудь стерву, которая похитрее будет, окрутит его. Прозреет к годам пятидесяти, оглянётся на свою жизнь, впустую прошедшую, и вспомнит о тебе, и захочет локти покусать, да поздно будет. Так и проживёт жизнь, не зная, что такое счастье.
Ирина вяло махнула рукой, но всё же улыбнулась:
- Да ладно тебе… не успокаивай. Передумаешь, приходи, хотя бы вы-пьем.
- Ты знаешь, и пить не хочется.
- А чего хочется?
- Жить, - просто ответил Валентин.
Ирина покачала головой:
- Тяжёлый случай.
У себя комнате Валентин думал о том, что, возможно, Ирина действи-тельно права. А что если это любовь? Что тогда делать? Она замужем. А ведь ему уже кажется, что он не сможет без неё жить. Он поймал себя на мысли, что ему действительно так показалось. Когда? Вот только что. Так нельзя. Что она думает по поводу всего этого? Что она может думать? Она ведь не знает. Говорить? Не говорить? Надо как-то собраться с мыслями, сконцен-трироваться, осмотреться. Может, он всё это придумал. Какое там… Ничего не думая, он с ходу отказался от приглашения Ирины. Когда такое могло произойти?! Нонсенс.
Действительно, такая девчонка пригласила его к себе. Какой мог бы получиться вечер!.. Возможно, даже не один. Ирина действительно классная девчонка. Знакомство с нею может превратиться в незабываемое приключе-ние… Эх, если бы на месячишко раньше!.. Несвоевременность, как поётся в одной хорошей песне, вечная драма, где есть он и она.
Дверь с треском распахнулась и ударилась о стену. На пороге стоял Подписка. Не мешкая,
