теория относительности

проживала она, было хорошо видно. То и дело он всматривался в ту сторону, с напряжением на-блюдая, как открывались входные двери, и ожидая увидеть знакомый силуэт. Подавляя своё нетерпение, он отворачивался, подходил к газетному киоску, пытался занять себя изучением содержимого его витрин, принимался, иногда с остервенением, ковырять носком туфли между тротуарными плитками, пы-таясь уничтожить таким варварским способом первые зелёные ростки весен-ней травы. Опомнившись, он отходил в сторону и снова смотрел на входные двери общежития.
Как обычно это бывает в подобных случаях, Валентин не заметил, как она подошла.
- Привет, - услышал он за спиной и даже вздрогнул от неожиданности.
Сегодня она была особенно красива. Подумав об этом, он поймал себя на том, что до сих пор не видел в её внешности ничего особенного. Да, при-ятное лицо с забавными веснушками на носу. Да, глубокие, умные глаза, вы-сокая грудь, тонкая талия, сильные стройные ноги… До сих пор всё это вос-принималось всего лишь как необходимая физическая составляющая привле-кательности, не более того. Сегодня он увидел в ней нечто большее, чем про-сто набор физических достоинств. В его душе проснулось что-то такое, бла-годаря чему человек вдруг начинает считать свою избранницу - обыкновен-ную девушку, каких много, - самой красивой на всём белом свете.
Конечно, нельзя утверждать, будто вот так сразу, такой устоявшийся, несмотря на молодой возраст, скептик в отношениях, - Валентин - вдруг пре-вратился в восторженного идеалиста. Но то, что в его душе зашевелилось что-то простое и светлое, это точно.
- Привет, - ответил он; немного замешкался в нерешительности, поце-ловать или не поцеловать, и поцеловал в щёку.
- Давно ждёшь? - спросила она.
- Нет, - легко соврал он.
- Что будем делать?
- Пойдём к тебе, - выпалил Валентин первое, что пришло на ум, правда, сумел придать такую интонацию, чтобы это выглядело в большей степени забавно, нежели выдавало чрезвычайную заинтересованность в положитель-ном ответе.
Марина рассмеялась и, ухватив двумя руками его за руку чуть выше плеча, как бы невзначай прижала её к своей груди.
- Пошли лучше пройдёмся: я так давно не гуляла.
Валентин, нарочито понурив голову и изобразив крайнюю удручён-ность, изрёк:
- Гулять, так гулять. Челентано дрова колол, а мы погуляем.
Марина непонимающе взглянула на него.
- Не смотрела такой итальянский фильм «Укрощение строптивого» с Челентано в главной роли?
- Что-то такое припоминаю.
- Так вот, главный герой – сорокалетний холостяк. Все его пытаются оженить. Местный пастор спрашивает его: «Послушай, неужели тебе никогда не хочется побыть с женщиной?» Челентано отвечает: «Конечно, бывает, что хочется». - «Что же ты тогда делаешь?» - спрашивает пастор. «Дрова колю», - отвечает Челентано. «А вы, что делаете?» - спрашивает он у пастора. Тот от-вечает: «В колокола звоню». - «И часто приходится звонить?» - снова спра-шивает Челентано. Пастор показывает ему ладони, которые все в кровавых мозолях.
Марина снова рассмеялась.
- Можно тебе задать бестактный вопрос? – спросила она.
Валентин пожал плечами.
- Валяй. Я  уже прикидываю, что это за вопрос.
- Я знаю, что ты сообразительный. Так ты что делаешь в таких случа-ях?
Валентин изобразил серьёзный вид, глубокомысленно посмотрел на небо, пожал плечами:
- Знаешь, что касается моего личного опыта, то, возможно, в сорок лет рубка дров мне сможет помочь. Но в настоящее время физические упражне-ния только стимулируют соответствующее желание. Но я нашёл надёжный способ подавления влечения к женщине.
- Какой же? – с неподдельным интересом спросила Марина.
- Я начинаю заниматься самым нелюбимым делом - сажусь за черте-жи… После этого мне уже ничего не хочется, даже есть. Только хочется по-скорее лечь, заснуть и забыть об этих издевательствах, которым мы, студен-ты технических вузов, вынуждены себя регулярно подвергать. Хорошо если это бесследно пройдёт для нашего здоровья. А если нет?.. Жалко, что мы жи-вём не в Америке.
- Почему?
- Если бы мы жили в Америке. Я бы толкнул идею провести научный эксперимент на предмет влияния работы с чертежами на состояние мужской потенции. Там и не на такие темы эксперименты проводят. А уж если речь зайдёт о потенции, то, уверен, и гранды я получил бы за идею, и стал бы бо-гатым человеком, и, возможно, данный эксперимент принёс бы большую пользу мировой общественности в плане сохранения мужского здоровья.
- Не знаю, как конкретно чертёжная работа действует на вашу муж-скую потенцию, но уже давно доказано, что чрезмерный умственный труд здоровья мужчинам не добавляет, – заявила Марина.
- Возможно, возможно, - задумчиво произнёс Валентин.
Так, непринуждённо рассуждая о различных сторонах человеческой жизни, они дошли до крепости. И не заметили, как прохладные весенние су-мерки превратились в вечер. Зайдя в аллею между крепостным валом и рвом, они долго целовались…
И здесь он снова заметил странные изменения, произошедшие с ним. Ранее к поцелуям он относился в большей степени как к необходимому атри-буту любовной игры, не испытывая особенного благоговения перед этим действом. Теперь же заметил, что, целуя Марину, получает от этого реальное наслаждение, и хочет это делать снова и снова. Когда он её целовал, ему ка-залось, что их души соприкасаются и тут же создают волшебную ауру, от-крывающую дверь в параллельный мир. Создавалось стойкое ощущение, что они вдвоём, несмотря на непрекращающееся реальное ощущение окружаю-щей действительности, находятся в каком-то особенном сгустке пространст-ва, который принадлежит только им одним. Этот мир сжат и ограничен их телами, но, одновременно, он широк и необъятен. В нём нет земного притя-жения. Но невесомость не пугает.
Теперь он понимал, почему иногда в кино, показывая поцелуй влюб-лённых, создатели фильма применяют такой художественный приём, когда вокруг целующихся мужчины и женщины исчезала окружающая обстановка, и они вдруг оказываются в космосе среди небесных светил. Очевидно, тому, кто это придумал, также было знакомо ощущение нереального перемещения в другое измерение.  

В троллейбусе по дороге в общежитие Валентин встретил знакомую из его родного города, девушку по имени Ирина. Они одновременно заканчива-ли школу. Каждый - свою. Но, несмотря на это, Валентин знал, кто она такая, хотя лично знаком не был (городок всё-таки маленький). Она одна была та-кая, рыжая, с до невозможности короткой стрижкой, утонченной, гранича-щей с болезненной худобой фигурой. Она же о нём ничего не знала. После окончания школы Ирина поступила в Брестский педагогический.
Позже одно крыло общежития, в котором проживал Валентин, было сдано в аренду пединституту, испытывавшему существенный дефицит воз-можности расселять своих студентов. Поскольку большей частью студентов этого вуза были девушки, то это вызвало естественный интерес среди жиль-цов «политеховской» половины общежития, где с представительницами пре-красного пола наблюдался определённый дефицит. Да, впрочем и девушки, поступающие и обучающиеся в техническом вузе, довольно-таки, в боль-шинстве своём, специфичны в характере. Многие из них - чересчур серьёзны, чересчур недоступны, иногда забывают о естественном смысле общения мужчины и женщины. А от большого выбора парней на любой вкус они к тому же становятся и привередливыми.
Но поскольку просто так в крыло общежития, занимаемое студентами из пединститута, никого не пускали, то парни из «политеха» находили другие способы проникновения туда как по одиночке, так и целыми компаниями, предварительно пропустив соответствующее количество пива с водкой, ко-торое позволяло бы приобрести достаточное количество храбрости и убрать из сознания инстинкт самосохранения.
Однажды в таком «крестовом» походе вместе с другими такими же ис-кателями приключений, в числе которых были Акулов, Бунь, Кузьменков и Мацкевич, Валентин через крышу отправился знакомиться со своими сосед-ками. (Знакомиться с соседями мужского пола в их планы не входило.)
Час был уже поздний. Проникнув через чердак, друзья зашли в первую попавшуюся комнату. Дверь была открыта. Две девушки сидели на кроватях, а одна лежала под одеялом и попыхивала тонкой сигаретой. В ответ на при-ветствие именно она решительно и без обиняков сказала о том, что парням не мешало бы выйти вон, пока она не вышла из себя. Видя её не прикрытые одеялом, обнажённые плечи, интуиция и молодое богатое воображение по-зволяло сделать вывод о том, что под одеялом скрыто совершенно обнажён-ное тело. Если девушка любит спать в абсолютно обнажённом виде, значит есть надежда на то, что она правильно понимает, для чего в мире созданы мужчина и женщина, и не относится к этому безразлично.  
Глянув через плечи друзей, Валентин увидел и узнал свою землячку и решительно продвинулся вперед, дабы не усугублять назревающий кон-фликт, поскольку Кузьменков, хоть и был парнем тихим и простым, но, бу-дучи в нетрезвом состоянии, мог и не спустить откровенного хамства, тем более, что никто особо навязываться и не собирался: с девятого до первого этажа комнат много, где-нибудь да примут с радостью.
- Что за шум, а драки нет? – сказал Валентин первое, что пришло на ум.
- Срыгнули отсюда, парни, пока у меня не лопнуло терпение, - заявила Ирина, не признав в ещё одном вечернем госте земляка.
- Ира, неужели, так часто к вам приходят гости, особенно из твоего родного города, чтобы вот так с порога посылать их туда, куда редко кто по-сылает даже своих недоброжелателей?
То, что Валентин назвал её по имени и упомянул родной город, подей-ствовало на девушку. Она заметно притихла, очевидно, не очень-то желая представать перед земляками в таком экстравагантном виде: как бы не пошёл по родным местам слух о том, что она превратилась в девушку лёгкого пове-дения; но всё же спросила:
- Откуда ты меня знаешь?
- Как тебя не знать, ты же дочка инспектора по делам несовершенно-летних.
Ирина усмехнулась. Это было действительно так. Она оценивающе по-смотрела на Валентина и сказала:
- Почему я тебя не знаю?
- Не знаю. Я удивлён. Ты же регулярно посещала дискотеки. А кто там танцевал брейк?
- Точно! – Ирина даже подскочила от восторга, едва не показав обна-жённую грудь, но вовремя спохватилась. – Так это был ты?
- Я, - с удовлетворением подтвердил Валентин.
- Класс! Я так хотела с тобой познакомиться!
- Ну, всё, - сказал с досадой Мацкевич, - нам здесь делать нечего.
- Извините, ребята, мы не ждали сегодня гостей, - теперь уже мягко проговорила Ирина.
Вот так они познакомились. После этой встречи иногда виделись на улице и всегда приветствовали друг друга, как старые добрые друзья.
На этот раз, они так же, как обычно, разговорились на ничего не зна-чащие темы. И всё было бы хорошо, но тут на задней площадке, где они стояли, оказались двое не совсем трезвых парней, лет под тридцать каждый. Один из них обратил пристальное внимание на Ирину. Он долго смотрел и, наконец, потянул к ней руку. Ничего страшного не произошло бы, если бы Ирина просто отодвинулась дальше или ушла в глубь троллейбуса. Но она этого не сделала, а поступила так, как привыкла всегда:
- Эй ты, козёл, убери свои копыта, не то по рогам как двину - поотле-тают! – звонко и