врага, Винитарий во главе десяти тысяч пехотинцев спускался в низину, приближаясь к коннице гуннов. Медленно шаг за шагом сокращалось расстояние. Но, когда до противника оставалось пройти расстояние не более полёта стрелы, и Винитарий уже вот-вот готов был увлекая воинов перейти на бег, чтобы стремительно врезаться в ряды вражеской конницы, гунны, развернув лошадей, стали отходить на недавно покинутую ими возвышенность. Немного растерявшись и, не зная как поступить дальше, Винитарий остановился. Но вскоре, видя, что гунны, достигнув вершины, тоже остановились и выстроились в боевом порядке, понял, что те просто отошли на более выгодную позицию на возвышенности. Ну что ж решил он, мне главное связать их схваткой, а там подоспеет конница, и снова двинул своё войско на врага. Его воины стали медленно подниматься на возвышенность, на которой расположились гунны, давая понять противнику, что готовы принять бой. Но стоило готам вновь приблизиться к гуннам, как те опять не принимая боя, отступили и остановились в низине за возвышенностью, на которой только что стояли. Одолеваемый азартом охотника, Винитарий отдал приказ преследовать врага. И опять всё повторилось. Гунны отступили. Видя, что его воины уже устали от бессмысленного преследования конного врага Винитарий распорядился возвращаться в лагерь. Но стоило его войску развернуться спиной к противнику, как конница гуннов сорвалась в атаку и устремилась на отходивших готов. Пришлось разворачиваться и спешно готовиться к бою. Но и на этот раз схватка не состоялась. Приблизившись, всё на тоже расстояние полёта стрелы, гунны остановились, растянувшись в длинной лавине. Но стоило после недлительного противостояния лицом к лицу с врагом отдать команду об отходе, как гунны вновь устремились в атаку. Пришлось опять разворачиваться лицом к противнику и так, изготовившись к бою отходить на возвышенность, с которой уже виден был лагерь. Неизвестно как долго отходили бы так пятившись, уставшие воины Винитария, если бы не появившиеся всадники Сафрака которые, огибая с фланга пешее войско готов, попытались зайти в тыл гуннам. Но те только заметив вражескую конницу, откровенно бросились бежать. Преследовать их не было никакого смысла. Так потратив впустую почти полдня, готы уже под вечер вернулись в свой лагерь.
Германарих нервничал, он даже в горячке вскочил на ноги, ругая за такой бессмысленный и опасно далёкий уход в степь Винитария. Но успокоившись, подозвал ближе Сафрака, и устало, перейдя почти на шёпот, распорядился. Утром, до рассвета, бери всю конницу и веди её на ту возвышенность, - он кивнул в сторону, где ещё днём стояли гунны.- Я думаю, с утра гунны опять попытаются её занять и непременно столкнутся с нашей конницей, и пусть тогда они попробуют поиграть с тобой, как сегодня игрались с Винитарием. Преследуй куда бы они ни побежали - догони и разбей. Они мне уже надоели.
Рассвет застал всю гото-сарматскую конницу, выстроенную для боя на подъёме к возвышенности на которой вчера появились первые гунны. И действительно ждать, долго не пришлось. Уже вскоре на её плоской вершине показались всадники гуннов. И тут же Сафрак, стремясь овладеть возвышенностью, пока её не занял враг и не изготовился к бою, отдал команду к атаке. Гунны же, спешно развернувшись, бросились бежать. Когда Сафрак влетел на вершину возвышенности, он понял, что неожиданной атаки, на которую он так надеялся, у него не получится. Вся основная масса конницы гуннов находилась милях в трёх на соседней возвышенности, куда во всю прыть мчался и их передовой отряд разведки. Но памятуя приказ Германариха и, сгорая желанием разгромить трусливого врага, он отдал приказ идти на сближение с неприятелем. Неспешной рысью конница готов приближалась к врагу, но гунны не ввязываясь в схватку стали уходить. Пустив лошадей в галоп, готы помчались вслед удаляющимся гуннам. Но те и не думали о сражении и, не уступая в скорости готам, уходили в степь. Так, то переходя на шаг, то вновь ускоряясь, почти полдня преследовали готы противника, пока вдруг, поднявшись на очередную возвышенность, неожиданно не наткнулись на большое изготовившееся к бою пешее войско славян. Конница же гуннов, сходу, развернувшись, предприняла попытку обойти войско Сафрака на его левом фланге. Видя значительное превосходство врага, и, опасаясь быть отрезанным от лагеря, Сафрак приказал немедля отходить. Но только его всадники стали спускаться в низину, как на вершине возвышенности, на которую им предстояло отойти, появилась невесть откуда взявшаяся конница. Сначала Сафрак решил, что это войско посланное Германарихом им в помощь, но тут же вспомнил, что конница почти вся ушла с ним, и с ужасом понял, что он попал в западню. Решение надо было принимать на ходу, и он решил пробиваться в сторону лагеря. Но видя, что вся масса конницы готов устремилась на них, противник только что появившийся на возвышенности остановился в ожидании, и, пользуясь своей превосходной позицией, осыпал наступающих тучами стрел, а когда, хоть и с незначительными, но всё же потерями, готы приблизились, то смело ринулся в бой. И тут же в тыл готам ударило то самое войско, которое они так упорно преследовали. Положение гото-сатматской конницы было не завидным. А когда появились мчавшиеся со всех ног к месту схватки пешие славяне, Сафрак понял, что его конница в лагерь у реки уже не вернётся.
Смерть короля.
Утомлённый долгим ожиданием вестей от Сафрака Германарих дремал в расставленном для него шатре, когда, вдруг, услышал приближающийся топот копыт и ржание лошади. Медленно привстав, он сел в своей постели и тут же в шатёр ввалился весь в пыли смешанной с ссохшейся кровью Сафрак.
- Ну..., - глядя на серое от пыли и пота лицо своего начальника конницы выдавил король, - что? Говори! Что молчишь? Упустил?
- Мой король, наша конница разбита, её нет.
- Что? Ты в своём уме? Ты что несёшь? У тебя было почти двоекратное преимущество и тебя разбили? - Голос Германариха дрожал от гнева.
- Мы попали в засаду, устроенную нам славянами и...
- Какими славянами, - не дал договорить Сафраку король, - откуда они здесь взялись, ты что пьян или бредишь?
- Я повторяю, - раздражённо заговорил на повышенных тонах и без того уже взволнованный Сафрак, - выполняя твой приказ преследовать врага, мы попали в засаду устроенную славянами и гуннами. Откуда взялись славяне и ещё одно большое конное войско врага я не знаю.
- Ладно, - перешёл на более миролюбивый тон, немного придя в себя, Германарих. Он, не мигая, холодным змеиным взглядом рассматривал Сафрака - Рассказывай, всё по порядку.
Но в это время в шатёр вошёл весь запыхавшийся от волнения и быстрой ходьбы Винитарий и, успокаивая дыхание, остановился рядом с Сафраком.
- Ну что там ещё? - Устало перевёл взгляд на вошедшего племянника король.
- На возвышенности показались передовые отряды гуннов.
- Что? - не веря услышанному, переспросил король. - Много там их?
- Пока что несколько сотен всадников.
- Сколько у тебя осталось конницы? - Вновь обратился король к Сафраку.
- Со мной прорвались чуть более трёх сотен израненных и измождённых в битве воинов.
- Сколько? - Германерих упёрся руками в кровать, пытаясь подняться. - И это всё что осталось от, от..., - он не договорил и бессильно опустился на койку.
- Мой король, - нерешительно попытался успокоить Германариха Винитарий, - преследуемые передовым отрядом гуннов, в лагерь только что пробились ещё около сотни всадников. Может быть, повезёт ещё кому-нибудь и тогда...
- Что тогда? Что ты меня успокаиваешь? - Германарих вновь медленно поднялся. - Мы остались без конницы. Что эти жалкие четыре или пусть даже пять сотен всадников против нескольких десятков тысяч конников врага.
- Сколько пешего войска было в засаде у славян, - неожиданно сменив тему, обратился король к Сафраку.
- Я не могу сказать точно, - замялся тот, - но тысяч двадцать было.
- Откуда здесь взялось столько славян, - уставился на своих военачальников Германарих, но тут же поняв, что они знают не больше его, помолчав распорядился. Что ж, преимущество может и не очень большое, хоть в пешем войске, но на нашей стороне. Без подхода пехоты я думаю, конница врага нас атаковать не станет. Позиция у нас отличная будем обороняться.
- А может лучше, не дожидаясь подхода всего войска врага, сегодня ночью переправиться через реку и отходить на соединение с Гуннимундом. - предложил Сафрак.
- Ну да, - и привести за собой войско врага, которое ударит в спину Гуннимунду, чем немедля воспользуются гунны, оставшиеся за Доном, - раздражённо отреагировал на это предложение Винитарий.
- Это одно, но и это не самое удручающее в нашем положении, - поддержал племянника старый король, - беда в том, что вряд ли нам удастся оторваться от противника, не имея конницы для прикрытия отхода. При таком положении к Дону дойдёт лишь незначительная часть нашего войска, и то если ещё дойдёт. Большинство непременно погибнет и будут перебиты конницей гуннов на марше.
Но противник втрое, а может и более превосходит наши силы, - упорствовал Сафрак, - мы всё равно долго не продержимся на голой вершине.
- Нужно сделать её не голой, сделать неприступной, а для этого укрепить возвышенность. Все повозки расставить вокруг лагеря и связать их одна с другой, - распорядился Германарих, вспомнив как много лет назад, попав в "водяной мешок", он, из-за такого укрепления славян едва не остался в том "мешке" навечно. - Продержимся несколько дней, а там, глядишь, узнав о подходе Атанариха, гунны и славяне разбегутся как мыши.
- Это если он ещё выступит... Что-то подозрительным совпадением мне показалось то нападение гуннов и визит братьев в результате которого ты мой король получил ранение. Не заодно ли с ними был Гайна, который сразу после того происшествия поспешил отправиться к Атанариху.
- Не каркай Сафрак, - оборвал алана король, хотя и сам об этом не раз подумывал и сожалел, что в горячке после ранения, не разобравшись как следует, отправил Гайну обратно к Атанариху.
- Но у нас не хватит повозок окружить весь лагерь, - пожал плечами Винитарий.
- На крутом склоне к реке можно обойтись и без повозок, конница там не пройдёт, а пехоту я надеюсь, вы сумеете скинуть вниз.
Сафрак с Винитарием не смогли предложить, что-либо более подходящее для настоящего момента, и недолго думая, отправились выполнять распоряжение короля. Вскоре в лагере закипела горячая работа. Войско Германариха готовилось достойно встретить противника. До самой ночи стягивались и крепко связывались, где цепями, а где за нехваткой таковых и кожаными ремнями или обычными льняными верёвками все имеющиеся в лагере средства транспортировки и передвижения. Так что когда забрезжил рассвет, глазам подоспевших к ночи, вслед за передовыми конными отрядами, воинам Божа и Баламбера открылась картина довольно прилично укреплённого лагеря врага, который просто так с наскока взять было очень даже непросто.
С восходом солнца несколько десятков всадников, держась на расстоянии полёта стрелы, некоторое время, не спеша объезжали лагерь, не обращая внимания на стрелы и язвительные окрики,
