Сердце

не весть кем! Убирайся лучше отсюда по добру, по здорову!
-Но, подождите, как же мне его найти? Где он?
-Нигде! - резко рявкнула старушка, так что я даже вздрогнула, - Нету больше нашего Кирюши! Умер он вчера утром!
-Ч-ч-что... Но... Как...
Прислонившись к стене, не могу даже пошевелиться.
-Как?! Как и сотни раз до этого! Остановилось сердце! А тебя даже не было рядом! И теперь ты являешься сюда и смеешь чего-то требовать! Убирайся! Забудь и о нём, и о нас! Чтоб глаза мои тебя больше никогда не видели!
Я даже не сдвинулась с места, когда дверь захлопнулась прямо у меня перед носом. Ничего не могу понять. Воздух с шумом выходит из лёгких, но вздохнуть я не могу, сползая по стене. Разве такое могло случиться? Он ведь сам говорил, не сегодня, не сейчас, я не хочу умирать, я буду бороться. А потом не выполнил своего же обещания. Я не верю, неправда, она ведь всё врёт, да? Да?
Закрыв лицо руками, чувствую, как слёзы стекают по щекам. Слова, как пощёчина наотмашь, и я падаю, поверженная, бездыханная. Как это могло произойти с нами?
Не я ли теперь живой труп? После её слов словно плаваю в вакууме, в формалине. Нет смысла даже шевелиться, дышать, говорить. Прирасти к стене, истлеть, покрыться мхом, паутиной. Его не вернуть, а без него моя жизнь пуста.
Где-то за дверью звонил телефон. Все звуки сейчас были за гранью моего восприятия. Только тишина, капает вода где-то, гудят трубы и звон в ушах, будто по голове ударили бейсбольной битой. Потом тот же едва различимый суровый голос. Я прислушалась, но не могла расслышать, о чём говорит эта пожилая женщина и с кем.
-Да? То есть, как это? Послушайте, мне не до шуточек. Это уже слишком. Вы уверены? Да, хорошо, я приеду.
Я подползла к двери, пытаясь понять, что будет дальше. Голоса больше не было слышно. Что это значит? Что там только что произошло? Может, мне кто-нибудь объяснит?
Шаги стихли и снова стали звучать глуше. В конце концов замок щёлкнул и дверь открылась, чуть не ударив меня по голове. Пришлось отползти назад.
-А, ты всё ещё здесь.
-Вы ведь едете в больницу? Можно мне с вами?
-Не в больницу, а в морг.
-Мне всё равно, я хочу его увидеть. Хотя бы в последний раз.
-Не порть себе нервы раньше времени, иди домой, девочка. Сейчас не до тебя.
-Но Вы ведь узнали что-то? Скажите мне, он жив?
-Я пока ещё ничего не узнала и уж точно не могу тебя ничем обнадёжить. Меня саму всю трясёт, а тут ещё эти олухи.
-Что они сказали? - не в силах подняться с пола, я всё ещё ползала на коленях. Бабушка Кирилла зазвенела ключами, запирая дверь. После чего обернулась, глядя на меня как на сумасшедшую.
-Эти идиоты думают, что видели, как он очнулся, хотя я своими глазами... Я же кардиолог-реаниматолог с пятидесятилетним стажем, я сама констатировала его смерть. Кто-то из нас точно сошёл с ума.
-Так, значит, он жив?
-Он не может быть жив. Иди домой, девочка. Сделай вид, что его никогда не было и тебе будет легче.
-Не могу. Я люблю его.
-Это твои проблемы.
Я не отставала от неё ни на шаг, любая зацепка давала мне надежду. У дверей на улицу её уже ждала машина — чёрная «волга». Я схватила женщину за рукав и заглянула в её глаза. Сейчас она казалась лет на 20 моложе.
-Иди домой, девочка, мне больше нечего тебе сказать.
-Скажите, он ведь будет жить, да?
-Едва ли, - она пристально смотрела на меня несколько секунд, - После такого ему легче было бы умереть, потому что нормальным, таким, как ты его видела пару дней назад, он уже не будет. Он тебе будет нужен таким? Беспомощным инвалидом. Когда ты всё время будешь вспоминать того Кирилла, которого ты полюбила. Я не уверена в этом. Будь разумнее, девочка, и не порть себе жизнь. Зачем ты вообще с ним связалась.
Она вырвала свою руку из моих замёрзших пальцев, села в машину, которая тут же сорвалась с места и умчалась вдаль. Я всё ещё стояла на месте, глядя им вслед. Как так вышло, что моя прекрасная сказка в одночасье превратилась в ночной кошмар? Ещё вчера всё было хорошо. А потом мы вдруг поругались, на утро странная смска, будто он меня бросает. И только теперь я узнаю, что с ним случилось. А я, не получив одобрения его родственников, не имею даже права в последний раз его увидеть. Что может быть хуже?
Я расчистила носком ботинка грязный снег. Дольше тут оставаться нет смысла. И, как бы я ни хотела что-то сделать, я понятия не имею, в какой он больнице. Единственное, что я могу сейчас — это пойти домой и ждать известий. Кажется, я дошла бы пешком, не заметив расстояния и усталости. Но, если включить мозги, я вряд ли пройду больше десятка километров в холод и снег. Начинало темнеть.
Стекло автобуса запотело. Я прислонилась к холодной поверхности лбом. Приятная прохлада облегчала боль и все мысли куда-то утекали. Подняв заплаканные глаза, я разглядела полустёртые линии. Если подышать на стекло, можно будет прочитать всю надпись. Пар от дыхания рассеивался в стылом воздухе, не достигая цели. Нет, теперь я вижу...
«Знаешь, мы все когда-нибудь умрём...»
Неровные буквы, будто у написавшего это дрожали руки. Да, мня тоже колотит крупная дрожь. По щекам стекают крупные капли. Тушь наверное размазалась. Неправда, не верю, люди не должны умирать, особенно те, кто мне дорог.
Резким движением я стёрла надпись и придвинулась ближе к окну. Чуть выше ещё было место для новой записи. Я снова согрела дыханием стекло и занесла руку, чтобы написать его имя, но застыла от удивления. Неровные, едва различимые линии складывались в одно слово: Алиса. Кажется, сердце замерло и перестало биться в моей груди. Почерк похож на тот, которым написана предыдущая фраза, только аккуратнее, будто автор долго и осторожно старался, выводя эти пять букв.
Могло ли так случиться, что за несколько дней до этого он тоже ехал в этом автобусе и сидел на этом же месте, рисуя на стекле? Разве бывают такие совпадения? Фантастика. А что, если он заранее знал, что я буду искать его и поеду туда? Да нет, едва ли.
Вокруг меня происходят странные вещи. Чудеса. То этот странный тип, преследующий меня... А кстати, где он? Неужто, я от него отвязалась? Что-то заставляет меня сомневаться в этом. Может, нужно было пойти в полицию? Нет, сейчас не до этого, да и кто мне поверит.
День прошёл совсем незаметно. Завтра будет новый, завтра я что-нибудь придумаю. Завтра всё будет хорошо. Да. Точно.
Сидя на кровати, я вертела в руках коробочку плеера, когда ко мне на колени вдруг запрыгнул котёнок, мягкими когтистыми лапками потоптавшись по мне, он потянул за проводок наушников и скинул плеер на пол.
-Эй! - возмутилась я и полезла за ним под кровать. Наклонившись, я почувствовала, как сильно кружится голова, и, не удержав равновесия, упала. По идее я должна была с глухим стуком приземлиться головой об пол, но я летела и летела. Как это могло получиться? Ведь до пола меньше полуметра. Обернувшись вокруг, я не смогла ничего разглядеть, только темноту, которая колышась, приобретала форму и менялась. Кажется, я уже даже не в своей комнате. Интересно, долго ли ещё лететь? Я наверное просто уснула. Да, иначе и быть не могло. Летаю во сне, значит, расту.
Где-то за окном воет сигнализация, слышны отдалённые голоса. Интересно, что там такое происходит и отчего суета? Подхожу выглянуть во двор, внизу стоит машина скорой помощи. Похоже, кому-то стало плохо. Ночной город уныло гудит и у меня начинает ныть сердце, тяжело дышать, пульс стучит в висках. На ветках деревьев напротив много-много чёрных птиц, вороны нетерпеливо каркают, но взлететь почему-то не решаются. Санитары несут носилки к машине, издалека сложно различить, кто под покрывалом, но, кажется, под белой простынёй действительно лежит безжизненное тело. Лицо также закрыто тканью. Наверное, больному уже всё равно.
Сжав губы в тонкую линию, я отхожу от окна. Это всё страшно до мурашек по коже. А я, кажется, чего-то жду и нервничаю, вспомнить бы только, чего. Брожу по комнате туда-сюда, распутывая дрожащими руками проводки наушников. Где-то далеко за окном кто-то хлопнул дверью машины и обречённо взвыл мотор.
Почему мой пульс участился раз в сто? Почему мне так страшно?
Вот сейчас кто-то умер, а я даже не заметила и ничего не почувствовала, может, это тоже был кто-то знакомый, может, кто-то из соседей.
Воздух застыл и тоже будто бы чего-то ждёт.
Со вздохом я беру со стола телефон. Тёплая гладкая поверхность мобильника так удобно и привычно ложится в ладонь. Мне некому звонить, я забыла всех друзей, пока была с Кириллом, никому не хотела рассказывать о нём, боялась, что из-за этого он вдруг исчезнет, как сон. А что теперь? Всё равно я осталась одна.
Набираю сообщение: где ты?
Кому: добавить номер...
Номер неизвестен. Сохранить? Нет.
Вот и всё.

Дальнейшее помню, как во сне. Звонок в дверь. Выглядываю в глазок — никого. Но почему-то всё равно открываю, хотя мне страшно. На пороге стоит женщина. Белый халат под длинным пальто меня немного смущает.
-Откуда Вы узнали, где я живу? - спрашиваю её.
-У меня есть хорошие связи, знаешь, - отвечает мне бабушка Кирилла. Сейчас она выглядит намного моложе, немного старше моей мамы, пожалуй. На пальто ещё не растаяли снежинки, хотя снега на улице давно не было.
-И зачем же Вы пришли ко мне?
Она развела руками:
-Ты разве не хочешь узнать последние новости, девочка? Я подумала, ты будешь рада.
-У меня вообще-то имя есть, - робко вставила я.
-Это не важно. У меня, знаешь, уже не та память, чтобы запоминать всех знакомых Кирюши.
-Я не все, - фыркаю, сложив руки на груди.
-Скоро мне и это будет безразлично. Не пригласишь войти?
-Не вижу необходимости. Так, что вы хотели сказать? Выходит, он жив?
-В общем и целом...
-А я ведь вам сразу не поверила.
-Дело вот в чём. Он в коме, никто пока не уверен в его шансах выжить.
-Могу я чем-то ему помочь? - пытаюсь сглотнуть ком в горле, но дышать всё равно тяжело, - У меня нет денег на операции или лекарства, но, может быть, будет нужно кровь?
-Едва ли твоя подойдёт. У него редкая группа. Да и нужна отнюдь не кровь.
-Тогда что?
-Ты знаешь.
Я часто киваю.
-И ты согласна?
Выдох. Вдоха нет. Нужно решить в это самое мгновение между вдохами, точно решение будет единственно верным.
-Да.
-Ты готова отдать ему своё сердце?
-А у меня есть выбор?
-Выбор есть всегда.
-Не в моём случае.
-Ты ещё совсем маленькая и глупая. Ищешь сама себе ловушки на пустом месте.
Я пожала плечами:
-Как знать. Лучше скажите мне, после... этого он точно будет жить?
-Наверняка.
Я кивнула, разглядывая носки тапок:
-Хорошо. Главное, что он будет здоров.
-И тебя не пугает, что ты умрёшь?
-Кто-то же должен.
-Самопожертвование и этот юношеский максимализм. Как это глупо, если ты правда его любишь.
-Вам не понять, - мне всё ещё не хватало смелости взглянуть на эту циничную женщину.
-Как знать.
Я провела между нами линию носком тапка.
-Ну... Ладно. Утром за тобой приедут, будь готова. Вещи можешь не брать.
Во мне уже не было ни страха, ни боли, только безграничная тоска. Слов в ответ не находилось.
-А мне полагается последнее желание?
-Смотря, что ты хочешь.
-Увидеть его, конечно.
-Думаю, тогда тебе будет уже всё равно.
Из-за спины женщины выступил санитар МЧС и сказал коротко:
-Пора ехать.
-Да, сейчас, - обернулась она, - Ну, что ж. Прощай, девочка.
Я молча кивнула ей в след.
Вот так быстро и решилась моя судьба, на рассвете предстоит казнь. Это довольно неожиданно. Зачем же я согласилась? Разве не могли